Мы едем на Алтай

Ура! Мы едем на Алтай. 
Итак, давняя мечта начала превращаться в реальность весенним ранним утром.
Конец апреля, едем по Сибири. На теневых сторонах косогоров и ложбинах ещё лежит  почерневший и осевший снег. Безлистные деревья зябнут в объятиях прохладного ветерка. Но чернеющие поля, насыщенные весенней влагой, прогретые, пусть не щедрым, но живым солнечным теплом, готовятся к таинству зачатия и грезят обильным урожаем. Весна!
Пересекаем границу Сибири и Алтая. О! Диво дивное, косогоры покрыты травкой, деревья оделись в зелёненькие ситцы нежной листвы. Природа в объятиях солнечного света и тепла.
Мы радостно мчимся навстречу приключениям.
Первая остановка в Тальменке, там останавливаются и пассажирские автобусы, и дикие туристы. Как я поняла, Тальменка главный санитарный узел Федеральной трассы вот и все достопримечательности.
Дальше Бийск.  Здесь задержались, надо было отдохнуть. Зашли в музей и не пожалели. Нам рассказали, что Чуйский тракт ранее был верблюжьей тропой,  показали макет. Купцы использовали эту тропу для перевозки товаров из Монголии, Китая и России. Зимой, осенью и весной тропа была плохо проходима и опасна из-за обледенений, крутых поворотов. Часто караванщики и навьюченные животные срывались в пропасть и погибали. Несмотря на опасности, купцы продолжали снаряжать караваны, огромные прибыли подвигли их вложить средства, и постепенно тропа превратилась в колёсную дорогу. Но только в тридцатые годы был построен Чуйский тракт (ныне Федеральная трасса).
Особое внимание привлёк экспонат в виде ржавого автомобильного колеса. Его достали со дна Чуя. С ним связана быль о двух влюблённых.
В одной из местных автоколонн работала шофёром девушка Рая. Очень красивая, гордая, с независимым сильным характером, профессионал, каких мало. Многие ребята, шофёры, были в неё влюблены и звали замуж. Но Рая всем отказывала. В этой же автоколонне работал очень хороший парень Серёга Снегирёв, безумно влюблённый в девушку.  Он сватал её несколько раз, но безуспешно. Серёга, как человек упорный, надежду не терял и попыток сблизиться не оставил. И вот однажды Рая при всех дала  обещание, что станет его женой, если на трассе он на своём АМО догонит её Форд.
Стою, слушаю, а из глубин детства выплыли слова песни: «Если АМО Форда перегонит, значит, Раечка будет твоей». Так вот откуда песенная история, оказывается, всё на самом деле происходило!
Мчатся по трассе автомобили, но что такое АМО и трофейный Форд! Гордая Рая любила парня и, наверное, незаметно притормозила. Серёга догнал свою мечту! В песне поётся: «Оглянулся и крикнул он: «Рая!» и сейчас же ушел под откос».
Чуйский тракт всегда был опасен из-за крутых поворотов, он и сейчас опасен. Что делает Рая. Держит слово. Пускает свою машину тоже под откос.
В детстве, когда я слышала эту песню, до слёз было жалко Раю и Серёгу. Думала ли я, что спустя много лет увижу в виде ржавого колеса от АМО реальный памятник этой большой и так нелепо оборвавшейся любви. 
Кусок железа, а поклониться хочется.
Не обошли мы вниманием и музей восковых фигур. Но это было не так интересно. Подумаешь, с Рейганом или Горбачевым сфотографироваться, или Гитлеру рожки приставить, но позабавились и позабавили женщин, работниц музея, скучно им в безлюдных залах, а с нами посмеялись!
Следующий пункт Сростки.
Про Сросткинские пироги есть сведения даже в иностранном путеводителе по Алтаю. Конечно, они самые разнообразные и очень вкусные. Но у меня правило, если что-то съестное приходится приобретать попутно, то никаких мясных или рыбных начинок. Я ограничилась пирожками с зелёным луком и яйцом, кофе был свой, а те, кто вкусил мясных пирожков, потом на изжогу жаловались.
Сростки малая родина Василия Макаровича Шукшина. В старом одноэтажном здании школы, где учился и в молодости работал Василий Макарович, расположен музей. Сохранили всё, как в те далёкие годы. Крашеные полы из широких досок, школьные парты с черным верхом и откидывающимися крышками. Такое ощущение, что заглянули в сороковые-пятидесятые годы прошлого века.
В экспозиции представлены театральные афиши спектаклей, в которых играл Шукшин. Древний киноаппарат, кожаный пиджак и туфли Василия Макаровича. Совсем диковинкой выглядят тяжелый чугунный утюг, керосиновая лампа, швейная машинка, кажется, Зингер. Есть даже патефон с пластинкой и, конечно, много семейных фото под стеклом в деревянных рамках на стене. Это далеко не всё, только то, что вспомнилось.
По сути ничего особенного. Музей как музей.
Конечный пункт маршрута озеро Ая.
 Ая в переводе Луна. Местная легенда гласит, один силач уронил с неба луну, чтобы победить злодеев и спасти человечество. На месте падения образовалось озеро. И я бы сказала, очень красивое. Посередине озера островок, на нём беседка, и не просто архитектурное сооружение, а беседка любви. До неё можно доплыть и целоваться там в своё удовольствие. Моя спутница, в своё время, так и сделала. Они с бой-френдом  доплыли до беседки, и ушли в романтический штопор. Прикинув расстояние от берега до островка, я поняла, что доплыть-то доплыла бы, но мне было бы уже не до поцелуев.
Вечером в номере отеля слегка отметили свой приезд. За окном, словно на полотнах Писсарро,  моросящий дождичек размыл акварели красивых подсветок деревьев и аллей… Мы много говорили о чём-то интересном и были счастливы.
На следующий день после завтрака поехали в скит.
Иоанно Богословский скит – женский православный монастырь. Расположен на острове Патмос.  Добраться до него можно по ажурному подвесному мосту. Одновременно на мосту может находиться только шесть человек. Шесть на остров, шесть с острова, желающих много, очередь большая. Пока стоим в очереди получаем информацию: в годы гонения на церковь монастырь был разрушен, но в конце девяностых воссоздан. До революции в скиту располагался приют, и здесь же была школа, как считалось, лучшая в стране.
У меня при слове скит возникает картина безмолвия, пустынности, отдаления от мира. Но, видимо, не только у меня. Один из туристов спросил у монахини: «Не скучно вам жить в уединении?». На что монахиня с тоской в голосе ответила: «А где ты здесь уединение видишь?». Да уж, при таком ежедневном наплыве людского потока об уединении можно только мечтать.
Наша очередь, идём по мосту. Ощущается лёгкое покачивание. Под мостом беснуется своенравная Катунь. Немного некомфортно, но успеваю заметить уникальную красоту высоких обрывистых берегов.
Мост миновали, мы на территории Иоанно  Богословского скита.  Маленький деревянный храм, монашеские кельи.
В храме очень жарко, воздух раскалён от обилия зажжённых свечей. Все подсвечники заняты, но каждому хочется поставить свою свечу. Ждём, когда  усталые монахини найдут место для наших свечек.
Нам сказали, что некоторые иконы в церкви мироточат, а на деревянном образе Богородицы с Младенцем с каждым годом всё четче проступает лик Божьей Матери.
Поставили свечи к иконе Николая Чудотворца. Пошли осматривать территорию. Особенно изумил миниатюрный каменный грот-вертеп, украшенный фреской на тему Рождества Христова.
Что удивительно, на острове действительно ощущается тихая всепоглощающая вселенская благодать. Мысли светлые, легкость необыкновенная, а ведь мы с раннего утра в дороге… вот и не верь после этого в чудеса.
Алтай одно из уникальнейших  мест мира.  Там по-другому дышится и по-другому чувствуется. Думаю, он хранитель неведомой нам космической тайны.