Цыганский Клондайк. г. 5

Собственные детективы десятых принуждений провоцировали спальню пчелы как рыбка в сиропе из абрикосов.Вагоны с гавном стояли у причалов.
Пачки снегурочек прошествовали вокруг худеющих на глазах дудилекторах.
Крошечная гоблиниха распустила слюнки и запела как срамной огурец.
Она знала,что халтурные республиканцы не советуют кончать в радиопередаче.
Но двести повстанцев огласили госпиталь дуплом своего мятежа.
Ноги как рули второго числа имели нулевые состояния и персик возник около двухсотых метафор.
Сочиняя детектив ,гоблин перемазал кастрюлю утиным жиром и обосрал калитку начальнику.
Гвозди как острые шедевры микельанжело сулили девственникам участь горбатых тварей супостата.
Пустота слушала как дудочка пишет письмо обнаженному брату.
Через два часа идеальные губернаторы пришли к пачкам сигарет и стали думать как перечитать книжку о гоблинах.
Тютя скрипела в замкнутом сарае. Там лечили гоблинов от сифилиса и врачи морщились как вафлистая саранча.
А Мария решила что уткам пора на кладбище и проститутки уже видят как люлька бесится от тоски.
Модные дуновения праотцов разоблачались как фигня далекой цифры.
Но брат легенды не понимал как он скачет по трупам соратников обезьян.
Доктор грубил своему пузатому сосюре и хер его был толще чем у коня.
Очень скоро палочка воткнулась между сисек невесты и попка рассудила ,что одинадцать пистолетов не должны лезть на церковь.
Церковь была прибежищем для неписанного закона света.
Запертый от глаз соцколдун пропитался лечебными феничками и снялся в фильме про молодую жопу.
Он делал из сосков рыцарей и они сражались с аладушками на вернисаже кровищи.
Там-же на вернисаже раздавили абрикосянку волчары и сифилисный дождь покрыл заборы гавнищей и залез в глаза молодым пупидрагурам.
Они начали тюкать об задницу недавнего хитросплетения.
Мысль как картина старого мастера позволяла бухтеть соснам в наползающих на фоточку глазах.
На пляже сосали член.

Конец. г. 5.