Кто в имении живёт?

– Пап, у меня не клюёт!

– Давай, сынок, место поменяем.

Раннее летнее утро...
Мы с отцом ещё с вечера приготовили рыбацкие снасти.

Большой реки в нашем районе нет, поэтому заядлые рыбаки отправляются рыбачить на  пруд, где водятся пескари.

– Подъём в полчетвёртого, – строго сказал отец. – Дважды будить не буду.

И подумав, добавил:

– Если повезёт – покажу тебе настоящее чудо.


Проснулся я от того, что отец тихонько приоткрыл дверь спальни:

– Поднимайся, рыбак, пора.

Через полчаса мы уже мчались по старой грунтовой дороге на стареньком "Москвиче".

– Пап, а какое такое – чудо?

– Потерпи, увидишь. Если, конечно, повезёт.

Впервые я ехал с отцом рыбачить на долгоруковский пруд. Мы миновали железнодорожный переезд, цветущее поле гречки, молодой ельник…

– Пап, а почему пруд называется "Долгоруковским»?

– Когда–то жил в этих местах князь по фамилии Долгорукий. Запрудил пруд, дом на берегу красивый поставил. Вокруг пруда деревенька образовалась – имение князя.

– Имение Долгорукого?

– Да. Только деревушки теперь и в помине нет. Лет пятнадцать назад последний житель в город уехал.

Мы повернули налево, миновали заброшенное кладбище и покосившуюся избу, крытую соломенной крышей.

Солнце выкатилось из–за ближайшего холма и осветило окрестности - смешанный лес, цветущие поляны, водоём...
Мы сели на берегу, в тени раскидистой ивы.

Отец закинул удочку.

По воде плавно разошлись круги. Я поёжился - утренний холодок забрался под тёплую рубашку и джинсы.

– Смотри, Данила, клюёт! – шепнул отец.

Мелкая рыбёшка сорвалась с крючка и моментально скрылась в воде.

– Эх, – вздохнул отец,- Раньше в этих местах и зверя много было, и птицы. Лоси водились, кабаны, зайцы. Человек многих истребил, распугал...

– Смотри, пап, как пруд загрязнили. Веток набросали, деревья повалили.

Отец на мои слова хитро улыбнулся:
– Это, сынок, не люди пруд загрязнили. Если повезёт – покажу тебе чудо!

– Пап, а куда князь подевался?

– Умер от старости лет. Только похоронен он не на кладбище, а отдельно. Вон, видишь сосну на пригорке? Там и могилка его. Говорят, добрый дядька был, крестьян зря не обижал.

– Пап, смотри!

От соседней груды веток и торчащих из воды коряг вдруг отделилась тень и направилась в нашу сторону. Я успел разглядеть крупные зубы, чёрный нос и небольшие усы.

Животное вдруг увидело нас и испугалось! Оно приподнялось над водой, резко развернулось, и я увидел, как блеснула в лучах солнца его мокрая шкура.

Широким плоским хвостом зверь рассёк воздух, поднял фонтан брызг и скрылся под водой.

– Смотри-ка, человека практически не боятся! – восхищённо сказал отец.

– Кто?

– Бобры, сынок! Вон сколько хаток понастроили. В наших краях бобров не было лет пятьдесят, пожалуй. А может, и поболее.

– Ого!

– Бобры, видать, снизу, по течению речушки пришли. Только, сынок, уговор: никому о этом не сказывай. У бобра шкурка ценная, понаедут, не дай бог, отстреляют.

– Хорошо, пап! Я никому не скажу.

Мне почему–то расхотелось рыбачить, и я медленно пошёл вдоль берега, до рези в глазах всматриваясь в гладь пруда - вдруг повезёт и я снова увижу бобра? К сожалению, второй раз не повезло.

Как только солнце стало припекать, мы отправились в обратный путь...


— Ну, и где ваша рыба?
Я открыл глаза. Оказывается, всю обратную дорогу я проспал! Надо мной склонилась улыбающаяся мама.
– Мам, ты знаешь, что в долгоруковском пруду бобры живут?! Только – тс-с-сс…Никому!
– Надо же! Я об этом не знала. Бобры – это хорошо! - улыбнулась мама. - Ладно, идёмте завтракать, рыбаки!