Записки переселенца 5 глава краткий отрывок

Жизнь все равно продолжается, не смотря на все перипетии. Постепенно у меня появились хорошие знакомые, и завязались дружеские отношения. Многим людям было небезразлично, что мы оказались в ночлежке, можно сказать, пусть не на самом дне, но чуть выше, человеческого общества. Мои новые друзья подключили все свои связи, и начался поиск недорогого, и вполне сносного жилья. Но увы, куда мы не обращались, как только узнавали, что у меня маленький ребенок, жилье никто не хотел сдавать. Но все равно мы не сдавались, и наконец-то удача улыбнулась нам. В районе Лесного массива, мину десять езды автобусом от метро, нашлась комнатушка, где вроде бы хозяйка согласилась нас принять. Так что прощай, ночлежка! Сегодня ко мне пришла моя хорошая знакомая с этой новостью, и мы принялись паковать свои скромные пожитки, чтобы навсегда покинуть эти стены. И как страшный сон, забыть эти утренние разборки за украденную колбасу, или пьяные драки, которые почти всегда заканчивались кровью и приездом дежурного патруля. Наконец-то я смогла подыскать комнату по приемлемой цене, и теперь мы переезжали на Лесной массив. Спасибо добрым людям, которые поделились с нами, возможно, даже последним. Ведь мы в то раннее утро ушли из дома в том, в чем стояли.  А теперь у нас была подушка, одеяло, постельное белье, немного посуды, кастрюлька, сковородка, одежда и детские игрушки.  Пришлось нанимать такси, чтобы переехать. Для загрузки вещей помощи таксиста не потребовалось. Получилось всего четыре пакета, в которые я увязала всю постель, одежду, игрушки, посуду. И немного книг. Через полчаса, может быть, чуть больше, мы были у цели. Но когда мы уезжали, у меня было такое чувство, что я покидаю тюремные сены. Уром ранний подъем, никаких посетителей и гостей, ранний отбой. Но пришлось все это терпеть, потому что мы не знали, куда идти. Да, я обращалась в службу поддержки для вынужденных переселенцев. Но там ничем нам не помогли, дали разве что пару газет типа «ваша работа», и на этом вся помощь закончилась. Оставалось надеяться только на себя, как говаривал Остап Бендер: «Спасение утопающих дело рук самих утопающих!». О, как ты оказался прав, мой любимый киногерой! Мы были чем-то похожи на котят, которых бросили в воду, и наблюдают за ними, выплывут они или нет? И только благодаря неравнодушным окружающим, которые делились с нами кто продуктами, кто деньгами, кто вещами, кто игрушками, кто просто добрым советом, мы сумели немного адаптироваться, не остаться на самом дне общества, на перроне, в подворотне, или в ночлежке.
Вот большой серый дом в окружении высоких тополей. Судя по их высоте, здание сооружалось примерно лет сорок-сорок пять назад. Как раз еще при социализме. Рядом высились такие же дома, похожие друг на друга серые бетонные коробки, которых в те годы наклепали очень много. Напротив дома скучали старые качели, и высокая железная горка. Детей на детской площадке не было. Да и откуда им взяться, если в доме доживали свой век пенсионеры. А те дети, которые когда-то играли на этой детской площадке, выросли, и разлетелись кто куда устраивать свою жизнь. Такси остановилось около первого подъезда. Что нас ждет в его бетонных стенах? Как мы сможем вписаться в этот социум? Я с небольшим замиранием сердца подхожу к железной двери. Но тут остановка. Нужно нажать на кнопку домофона. Моя знакомая набирает нужную комбинацию цифр, из динамика послышался недовольный колос: «кто?». Она прощебетала в ответ, что приехали смотреть комнату. Возникла секундная пауза. Что-то в глубине щелкнуло, очевидно, сработал замок, и дверь со скрипом, чем-то похожее на стон и ворчание старухи, приоткрылась, пропуская нас внутрь полутемного подъезда.
Далеко не нужно было идти, всего пят ступенек, а потом прямо по коридору. И обратно знакомый запах сигарет и кошачьей мочи, пыли и запустения.  Нам повезло, квартира оказалась на первом этаже. Вот и коричневая, оббитая дерматином, но вся изрезанная, ободранная дверь. Я нажимаю на белую кнопку звонка. Нас уже ждали. Дверь почти сразу открывает невысокая, но довольно таки полная женщина, одетая в тренировочный костюм. Это ее делало похожей на маленький колобок. Говорят, что полные люди очень добродушные?  Очередной миф! Полные люди, как и все, могут быть и добрыми, и злыми, и добродушными, и подозрительными, завистливыми и подлыми.
Хозяйка квартиры подозрительным взглядом окинула меня, дочку и знакомую, которая как раз договорилась за аренду этой комнатушки. Я молчу, чтобы ничего не испортить случайной репликой. А говорит моя знакомая. Хозяйка начала ворчать, мол, за такого маленького ребенка не было никакого договора. О, бедные квартиросъемщики, у которых есть маленькие дети! Как я вас теперь понимаю! Как вам трудно снять жилье, когда на руках ребенок, да еще малолетний! По своему горькому опыту знаю, что с кошкой или собакой проще найти жилье, чем с маленьким ребенком. Пусть он будет спокойный, милый и ласковый, тихий, и незаметный. Можно сказать, ангел во плоти. Почему-то у большинства хозяек просто необъяснимая аллергия на детей, и они уверены, что малыш сразу начнет портить мебель, обои, рисовать на стенах или на полу. Или просто так, плакать, капризничать и кричать. Но удача улыбнулась нам, и знакомая сумела довольно быстро «уболтать» тетку. По всему было видно, что она была в довольно затруднительном денежном положении. Однако с помощью вовремя предложенного денежного задатка мы сумели все-таки договориться. Она немного для приличия поломалась, но потом согласилась, и мы ударили по рукам. Оказалось, что та комната, куда мы планировали поселиться, еще занята. Жильцы пока не съехали, и освободят жилье через пару дней. Мы согласились на предложение хозяйки пожить пока в ее комнате. Выхода у меня не было, мы уже попрощались с хостелом. И, возможно, наше место уже заняли. Место людное, рядом вокзал. Поэтому пришлось согласиться. Вещей было не так уж немного, и я их быстро перенесла их в комнату.
Черед пару дней мы увидели комнату, куда заселялись. Она была не слишком большой. В нее кое-как, с натяжкой умещалось две кровати - полуторки, прикроватный столик, шкаф и кресло. Но после вокзала и ночлежки, где в такой же комнате ютилось восемь человек, это мне показалось сказкой. О, какое было блаженство растянуться на нормальной кровати, и спать, не боясь, что кто-то ночью наступит тебе на ногу или руку. И наконец-то мой ребенок имел отдельную кровать, а не спал, свернувшись калачиком, у меня в ногах. А я боялась ночью лишний раз пошевелиться, чтобы случайно не придавить малышку. У меня было несколько выходных, и я смогла немного выспаться и рассмотреться, куда же мы попали.
А попали мы в четырехкомнатную квартиру. Когда-то в этих стенах бурлила жизнь. Здесь жила нормальная семья. Мама, папа и трое детей. Две девочки и мальчик. Но годы прошумели, рухнул Союз. Жизнь пошла по-другому руслу. Глава семьи скоропостижно скончался от сердечного приступа. А хозяйка квартиры, то ли от горя, то ли от чего другого, начала спиваться. Девочки, предоставленные сами себе, пошли по рукам, и начали принимать наркотики. А потом тихо угасли, одна за другой. А старший, и уже оставшийся единственным, сын сгорел заживо. И как я потом узнала, трагедия произошла именно в той комнате, куда мы поселились. Осталась женщина совсем одна, в четырехкомнатной квартире, которую заработала на должности дворника. И теперь жила тем, что сдавала комнаты жильцам.