Давно и неправда-12. Добрые дети

Давным-давно, давным-давно, очень, очень давным-давно, когда я была маленькой - ну Вы знаете, тогда еще динозавры по Земле летали, но они, отмечу, чуть младше меня... ладно, шучу. Словом, мне было лет 8, а Эрни, моему дружбану, лет 6. Мы даже не то чтобы дружили, но приятели были знатные. Наши отцы работали вместе и жили недалеко друг от друга на поселке. Как тут не стать приятелями, особенно если один не мразь и вторая не тварь. Что еще надо для дружбы ??
И у нас были сады. Такие наделы землицы, которые мы гордо именовали садами, хотя там ввиду «рискованного земледелия» - это такой сельскохозяйственный термин — всё росло мало и хило. Один папин друг решил улучшить ситуацию и обильно полил вылупившиеся из земли росточки на своем наделе какой-то химией. После чего те порадовали его невиданно пышной листвой и на удивление мощными стволами, как у деревьев, - равно как и отсутствием плодов. Но я отвлеклась.
Так вот. «На садах» надо было, как Вы понимаете, работать. Пропалывать, поливать, петь растениям песенки, чтобы бодрее росли... Ну непривлекательно было для столь маленьких созданий, коими являлись мы с Эрни, тягать тяжелые ведра с водой, чинить шланги и прочее. По причине этого мы отправлялись по длинной дороге, ведущей на сады, с какой-то подозрительной неохотой, заверяя, однако, старших что нам весело-весело, и огорченно пыхтя про себя: кто же им, взрослым, ещё поможет, как не мы ?!
И тут случилась радость. Чернушка, здоровенная черная собака, принесла потомство. Об этом мы узнали, заприметив гнездо из чего-то маловнятного типа старых коробок и ветоши и услышав писк. Отец строго-настрого предупредил, что подходить к гнезду не надо — Чернушка сейчас зверская, хуже волка из сказки про Красную Шапочку, и запросто покусает. Мы даже не поверили — Чернушка? Покусает? Она тихая и милая. Меня в детстве, года в три, кусала другая крупная собака и собак поэтому я дико ненавидела. Но Чернушка — исключение. Она доброжелательная! Со времён Чернушки, кстати, только черная собака в моем подсознании - друг человека. Все прочие кусаются. Но это так, штрихи к моему портрету, который весьма фантазиен, если вглядеться. Не вглядывайтесь.
Так вот, сказал отец, Чернушка сейчас мать, и защищать свое потомство будет даже от нас. Предупредил — пошел. Ну а мы пошли к гнезду. Решили пренебречь опасностью, мы храбрые.
И потом, меня собака всё равно уже кусала - а Эрни хоть  и не кусали, но он меня защищать будет, если что. О собственной безопасности он не думал. Эрни взял палку, с сожалением отметив, что бить ею Чернушку он все равно не сможет, и надеется на Чернушкино благоразумие.
«Если что» не случилось. Чернушка показала себя заботливой матерью — она попросту отсутствовала. Щенята были всем щенятам щенята. Крошечные и пищащие. И тут нам, как истинно добрым детям, пришла в голову блестящая мысль: щенята должны познавать мир! Они должны выходить на прогулку! Что они тут в пыльном гнезде делают! И мы взяли хотя бы одного погулять — посмотреть, как он себя будет вести. Мы оттащили щеночка подальше и Эрни строго сказал: пусть учится выживать! Пусть самостоятельно ищет дорогу к гнезду! Не помогай. Да, за такое, может и стоило Чернушке нас покусать. Но её не было поблизости. Щеночек пищал на пределе своих возможностей. Наверное, звал Чернушку в расчёте на то, что она нас покусает. Тут до нас стало доходить, что щеночек какой-то тупой. Он стоял и пищал, и дрожал, и чем дальше, тем больше дрожал. Он был черный, как его мама, и только самые кончики лапок светлые. Он припадал на эти лапки и пищал.
- Да, - сказал Эрни скептически. - К гнезду он даже не пытается найти дороги, а?
О  том, что в этом возрасте они ещё слепые, мы не ведали. Мы заметили, что глазки у Черныша не открыты, и подумали, что он зажмурился от страха. Подхватили под брюшко и отнесли его обратно в гнездо. Мамы его все не было. Мы положили ей поесть и ушли.
В следующий раз мы пришли гневные и решительные, с твердым намерением научить щеночка находить путь к гнезду. А то он такой неприспособленный к миру, так нельзя! Что же он стоит и пищит, а если его унесёт в отсутствие мамы верблюд?
Мы жили в то время, забыла я сказать, в Азии, где верблюды толпами ходили и свешивали порой свои морды через заборы в поисках съестного. Казалось, они улыбаются.
Верблюд не может зайти на территорию садов по причине всегда закрытых ворот — мысль эта в наши светлые головы не удосужилась явиться.
Итак, мы вознамерились учить щеночка жить: бодро бегать, находить гнездо, звонко лаять и ничего на свете не бояться. Он нам понравился, и мы волновались за его судьбу. Черныш-светлые-лапки. Он такой беспомощный, надо ему помочь. Где ты, Черныш? Этот вопрос мы задали, как только пришли. По иронии судьбы мы пришли только через неделю, хотя обычно бывали «на садах» чаще.
Мамы Черныша так же не было. Чернушка сама на себя не похожа: всегда отсутствует. Наверное, ищет пропитание, решили мы. Где наш Черныш?
И страшно удивились. Черныш стал вдвое больше в размерах, таращил на нас глазки, лаял пресмешно, и его шерсть была такой густой! Прямо какой-то лохматый. Мы его пригладили — он не кусался, и строго потащили на прежнее место: находи дорогу!
Тут он и сник. Перестал лаять, стал скулить и дрожать.
- Черныш, - сказал Эрни, - искать дорогу! Искать!
Черныш неуверенно сдвинулся с места.
- Черныш, - говорил Эрни, показывая палкой, - туда! Искать!
Черныш сделал шажок.
Эрни взял его под брюшко и переместил на несколько шагов.
И тут случилось чудо. Черныш встряхнулся, прислушался, неуверенно постоял на месте, и вдруг побежал, всё увереннее и увереннее, к гнезду! Подбежал, развернулся, посмотрел на нас и улегся на борт гнезда, торжественно скрестив передние лапки.
Нашему ликованию не было предела. Даже не с чем сравнить.

Позади мы услышали рычание. Это вернулась Чернушка. В зубах она несла кусок хлеба.
- Чернушка, брось хлеб, держи конфетку, - сказала я.
Конфетки мы припасли заранее, отказав в них себе. Она мать, ей надо хорошо питаться.

Судьба распорядилась так, что в это лето больше я в сады не выходила.
Но следующей весной я снова отправилась помогать взрослым. Было холодно. Дул обычный для тех краев резкий, упорный ветер, казалось, продувал насквозь.
На входе в сады ко мне кинулась большая собака. Огроменная. Черная. Я подумала — Чернушка? Но мне говорили, что Чернушки здесь больше нет, ее увезли склады охранять. Значит, есть! Здравствуй, Чернушка! Я смотрела, как она бежит ко мне издалека.
Однако, когда собака подбежала ко мне, я догадалась, что это не Чернушка, и попятилась. Всех псин, кроме Чернушки, как Вы помните, я подозревала в злых умыслах типа покусать.

Лай грозным басом, шерсть дыбом, от которой, казалось, искры летели.
Я спряталась за спины взрослых.
- Ты чего? - сказал отец. - Это же Черныш-светлые-лапки. Он подрос, барбос.
Черныш-светлые-лапки? Я перевела взгляд. Лапки. Светлые.
- Он тебя приветствует, - сказал отец. - Запомнил.
Вот это — лохматый, страшный, черный, с клыками как у мамонта и сверкающими глазами исчадие — Черныш-светлые-лапки??!!
Черныш обиженно ушел.
- Черныш, Черныш, извини, извини, - побежала я за ним. - Ну как тебя узнать? Ты подрос.
Черныш искоса на меня посмотрел.
- Извини, Черныш! - снова попросила я.  И обняла его за шею. Он и не подумал кусаться.
- Вот я сейчас тебя расчешу, и ты будешь аккуратным, - сказала я и взяла расческу. - Поворачивай голову. Приподнимай ухо. Другое. Всё, идём растения поливать. Не ходи непричесанным. Ты вот в этом зеркале себя видел?
Там на входе было и зеркало в рост человека. Черныш в него с интересом заглянул.
Говорила я на полном серьезе. Самое странное, казалось, что Черныш-светлые-лапки меня прекрасно понимает.

Примечание автора: Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны. Рассказ от первого лица не означает, что автор и есть персонаж.