Герой момента. Глава 8

Предыдущая глава была здесь: http://www.proza.ru/2019/04/04/2008

Дневник Пухова (начало)

«Надо признать, что своими несметными богатствами я обязан исключительно Юрке Копылову (хоть он и полный идиот). А ведь с чего всё начиналось! Вспоминаю, и даже смешно становится. Я с ним познакомился только для того, чтобы трахнуть одну тёлку, да и то обломался. Зато теперь, благодаря ему, сумел стать миллиардером. Расскажи кому – не поверят. Вот и решил записать пока чисто для себя, а там, глядишь, и опубликую. Это ж невероятная сенсация, а сенсации народ любит...

Как-то раз в нашей школе случилось одно серьёзное происшествие. Мы с Копыловым тогда учились в параллельных классах. Был он парень заметный: длинный такой, как каланча, но при этом дурак дураком. Правда, учился он хорошо, но имел большие проблемы в общении с окружающими. Из-за этого балансировал на грани между учёбой в школе и учёбой на дому, то есть учёбу в школе едва-едва выдерживал. Мы все его шпыняли. Но это ещё мелочи, а гораздо хуже, что его стал шпынять Колька Спиридонов, 15-летний второгодник из третьего параллельного класса. (Копылов учился в классе «А», я – в классе «Б», а Спиридонов – в классе «В»). Спиридонова боялась до усрачки вся школа. Он бил морды и отбирал деньги у кого захочет, и в конце концов обратил своё внимание на Копылова. И вот, он стал его регулярно поколачивать, отрабатывая на нём приёмы различных единоборств (ну, как бы, тренировался). Копылов плакал и вообще сильно паниковал, но молчал в тряпочку. То ли он просто не догадывался пожаловаться взрослым, то ли боялся, как бы хуже не вышло. Потом выяснилось, что и учителя, и его мать долгое время ничего не знали. Мы им тоже не сказали, и уж тем более не стали заступаться за Копылова. Во-первых, он никому из нас не нравился, и, во-вторых, никто не хотел ссориться со Спиридоновым. Короче, как говорит русская народная пословица, спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

Кончилось это тем, что Спиридонов просто зарвался. Он поставил Копылову большой фонарь на глаз, отобрал у него бабки (ну, всё, что было при себе) и сказал: «Завтра принесёшь ещё столько же». Может, это он пошутил, но Копылов был парень тупой, потому исполнительный. Вечером, когда его мать вернулась с работы, он, красуясь своим фонарём, попросил её: «Мама, дай мне, пожалуйста, столько-то денег, у меня их требует Колька Спиридонов из «В» класса». Дальше выяснилось, что Спиридонов его постоянно бил, и кроме этого фонаря, у него обнаружились ещё другие синяки.

На следующий день, во время большой перемены, я гулял на улице, и тут во двор зашла высокая плечистая тётка в спортивном костюме. Я сначала думал, это какая-нибудь новая училка по физкультуре, но потом по ходу дела сообразил, что это мать Копылова. Наверно, я её раньше-то видел, но у меня хреновая память на лица, да и не ходят обычно родители в такой одежде. Короче, она прошла через школьный двор, внимательно осматриваясь по сторонам, и свернула за угол, где тусовались Спиридонов и двое корешей. Тут меня торкнуло: я сообразил, что сейчас что-то будет. Из любопытства я решил за ней последить и встал так, чтобы всё видеть, но не очень близко. Те трое курили и ни на кого внимания не обращали.

Тётка подошла к ним и, ориентируясь по каким-то приметам, остановилась напротив Спиридонова. И спросила:

– Ты Спиридонов?

– Ну, я. И чё?

Едва ли он понял, с кем разговаривает, но всё равно вёл себя очень уверенно и нагло, потому что не боялся ни учителей, ни родителей. Зря.

Тётка размахнулась и въехала ему правой по скуле. Не пощёчиной – кому нужны эти гнилые интеллигентские заморочки – а именно кулаком, со всей дури. Мне показалось, что она медленно замахивается (это из-за того, что смотрел со стороны), и я успел подумать: «Сейчас сдачи получит». Но не угадал. От удара башку Спиридонова отвернуло в сторону, он выронил изо рта папиросу (жаль, не проглотил, было бы ещё веселее) и рухнул как подкошенный. Его кореша застыли в полном остолбенении, не зная, что делать. Баба схватила Спиридонова за грудки, подняла обратно на ноги и силой потащила во двор. Причём держаться на ногах без посторонней помощи он явно не мог: его болтало и вихляло туда-сюда.

Так они вдвоём добрались до середины школьного двора. Ученики уже стали собираться вокруг них, привлечённые невиданным зрелищем. Тётка последний раз как следует рванула его на себя и отошла вбок, а Спиридонов от этого рывка свалился мордой вниз на асфальт около клумбы. Несколько секунд он лежал, не двигаясь. За это время тётка наступила ему кроссовкой на ногу повыше колена, чтоб не смог удрать, и достала из кармана спортивной кофты свёрнутый кольцами ремень.

Тут Спиридонов очнулся и попробовал вырваться, но у него ничего не вышло. Ремень засвистел в воздухе и обрушился ему на спину. Потом ещё раз, и ещё раз, и ещё много, много раз. На улицу стали выскакивать учителя. Они требовали прекратить избиение, но сделать никто ничего не решался, а тётка, судя по её поведению, плевать на них хотела. Я сообразил, что она умышленно выбрала для экзекуции самое людное место, чтобы все видели. Под градом сыплющихся на него ударов Спиридонов сначала орал и матерился, потом стал рыдать и просить о пощаде. Но не тут-то было. Расправа продолжалась нескончаемо долго, и только когда я уже стал подумывать, что Спиридонова забьют до смерти, тётка наконец остановилась. Затем она схватила его за ухо (кстати, у него была короткая стрижка, за волосы не взять), повернула мордой к себе и произнесла вторую по счёту фразу:

– Ещё раз тронешь моего сына – протянешь ноги.

У Спиридонова текла кровь из обеих ноздрей: видимо, неудачно приложился к асфальту при падении. Тётка неторопливо свернула ремень кольцами, засунула в карман и, ни с кем не разговаривая, так же неторопливо покинула школьный двор. Спиридонов кое-как поднялся и, хромая на одну ногу и постоянно вытирая нос, тоже двинулся к выходу со двора, но в другую сторону. Наконец он скрылся за поворотом. Два его приятеля куда-то сдристнули ещё раньше.

А на асфальте осталась лужа крови, как напоминание о произошедшей экзекуции.

Этот случай привёл к тому, что Спиридонов вообще исчез из школы. По крайней мере, я его больше никогда не видел – ни в школе, нигде. Я был очень доволен, хотя побаивался, что он ещё вернётся. Но он не вернулся. Вся школа долго обсуждала его крушение. Правда, одним это понравилось, а другим нет. Не потому, что им было жалко Спиридонова – жалеть его дураков не нашлось: во-первых, он реально достал всю школу, и во-вторых, по-другому с ним было не справиться. А я, наоборот, жалел, что его не ухайдокали насовсем: нет человека – нет проблемы. Но некоторые, и особенно учителя, были недовольны тем, что мать Копылова устроила самосуд. Не положено! Надо, типа, действовать по закону, жаловаться в милицию. Кстати, пришлось ли ей понести какую-то ответственность за свою выходку – я не в курсах.

Ну и конечно, все охренели из-за того, что раньше эта тётка ничем не выделялась среди других родителей. Разве что своими габаритами, но вела себя тихо-спокойно. И ладно бы она служила где-нибудь в спецназе или хотя бы в ментуре, так нет же! В общем, ничто не предвещало. Да, после этого случая никто уже не рискнул задирать Копылова, как раньше.

И тут мне пришла в голову классная идея. Вообще у меня голова работала лучше, чем у других. Пока они там спорили, правильно поступила эта тётка или неправильно, я подумал:

«А если мне попробовать её... натянуть?»

Как я понимаю, это называется «первая любовь» или что-то типа того. В самом деле, я заметил в ней много интересного! У неё была обалденная физиономия, и ещё обалденные жопа и сиськи, чего не смог скрыть даже спортивный костюм. Бывают ведь тёлки, у которых красота распределяется неравномерно: допустим, физиономия обалденная, а всё остальное – так себе. А тут прямо какое-то всестороннее совершенство. Правда, с одной оговоркой: хотя рост у неё был чисто фотомодельный (182 сантиметра, как она потом сама сказала), но по комплекции она очень сильно отличалась от всех этих дистрофичных фотомоделей в лучшую сторону, потому что была нереально здоровая и мощная. Какие там 90-60-90! У неё жопа в обхвате, я думаю, на метр двадцать тянула, да и сиськи уж точно больше метра, как минимум пятый размер. Ну, вот насчёт талии не знаю, но талия, такая, стройная, без лишнего веса. Короче, всё вместе смотрелось просто охренительно. Такие фигуристые тёлки достаточно редко встречаются, и обычно они гораздо меньше ростом.

Одно только плохо: эта идея пришла мне в голову, когда учебный год уже кончился и меня отвезли на дачу. Ну, мы там с корешами порнухи по видику насмотрелись, вот я и додумался.

Сначала я засомневался – стоит ли это делать? Ведь разница в возрасте отчаянная: мне тогда было 14 лет, а ей под сороковник. То есть мне, конечно, на разницу в возрасте насрать, но ей-то будет не насрать, вот в чём проблема. И всё-таки я решил попробовать, попытка не пытка. Тем более, мне стали постоянно сниться эротические сны с её участием. Не то чтобы меня это огорчало, совсем наоборот – но от этого только усиливалось желание впендюрить ей как следует. Сука, первый раз в жизни (и последний) я с таким нетерпением ждал, когда учебный год начнётся. Прямо извёлся весь. Я же с Юркой Копыловым не общался, не знал ни адреса его, ни телефона, да к тому же меня на дачу увезли. А интернета тогда, можно считать, не было – дело ведь происходило в 1997 году. Так что я не мог ничего предпринять, пока не кончатся летние каникулы.

И вот, когда учебный год начался, я первым делом специально «подружился» с Копыловым. По-моему, до этого у него друзей-то и не было. Он, дурак, не сообразил, что мне нужно, и почти сразу меня пригласил в гости. Там я задержался до вечера и познакомился с его матерью, как только она пришла с работы. Оказалось, зовут её Виктория Ивановна (тоже прикол: я – Виктор, она – Виктория...). Я стал втираться ей в доверие, изучать, как она живёт и чем дышит, чтоб было удобнее к ней подкатиться. Конечно, зашёл к ним в гости ещё раз, и ещё, и ещё...

По ходу дела обнаружилось, что она вдова – её муж, отец Юрки, покончил самоубийством. Я обрадовался: одной помехой меньше. Потом выяснилось, что она настоящая фанатка здорового образа жизни – каждый день делает зарядку и каждый день взвешивается. Она так говорила: «Для меня идеальный вес – 94 килограмма. Больше мне ни к чему, а меньше у меня и не получится». При этом лишнего веса у неё не было совсем. Вообще, мне особенно нравятся тёлки именно с такой комплекцией, как у неё, только насчёт роста я не привередливый: роста они могут быть любого, без разницы.

Ещё она играла в волейбол – на таком, среднем уровне, за сборную предприятия. Нашла чем заниматься. Ей бы пойти в единоборства, там бы она, наверно, всех вынесла. Хотя, может, она и единоборствами занималась, только я не успел об этом узнать. Ещё оказалось, что у неё есть любимая песня, старинная такая... вернее, это сейчас она старинная, хотя и тогда была уже устаревшая. Чё-то такое: «Вместе мы не случайно... (дальше забыл строчку)... но после нашей встречи всё будет всерьёз». Ну такая, типа, аристократическая попса.

Общаться с ней было приятно, даже очень. Правда, с одной оговоркой: уж слишком она тряслась над Копыловым. И у меня тоже так ненавязчиво выясняла, при каких обстоятельствах мы с ним подружились. Но это я заранее предусмотрел. Я не очень хорошо учился, а Копылов гораздо лучше, и я попросил, чтобы он мне помогал по учёбе. В результате у меня ещё и оценки улучшились (хотя я и так не жаловался, подумаешь, на тройки учился, тоже мне проблема). Естественно, я выдал ей заготовленный ответ, что Юра помогает мне по учёбе. Не мог же я ей прямо сказать: «Я подружился с вашим сыном для того, чтобы вам засадить».:)))

Потом случился ржачный прикол. К Виктории в гости пришёл какой-то её сотрудник по работе, ну и мы с Копыловым тоже там тусовались. Виктория решила накормить нас всех ужином. И вот во время ужина этот дяденька в ходе разговора произнёс: «Ничего, Юра, через несколько лет ты женишься, и тогда...» Что он дальше сказал, я уже не помню, но Копылов, услышав фразу «ты женишься...», блеванул прямо на скатерть. Оказалось, это он с таким отвращением относится к семейной жизни, что не смог удержаться. Короче, у него были реальные проблемы с головой, хотя малознакомые люди, типа того дяденьки, могли ничего и не подозревать. Но тут правда восторжествовала самым неаппетитным образом.

Тем временем наше знакомство с Викторией набирало обороты. Два раза, приходя в гости, я ей дарил цветы (красные тюльпаны, с газона украл). Трахнуть я её собирался на третий раз, но уже во второй раз мне чуть не подвернулся удобный случай. Копылов ушёл в свою комнату делать уроки, а я остался с ней и заявил, что все уроки уже сделал. Наврал, конечно. Мы стали пить чай с пирожками и болтать. Она, походу, уже считала меня совсем своим человеком, и у неё довольно сильно развязался язык. Сначала, когда я вспомнил её расправу со Спиридоновым (типа, выразил ей за это большой респект) – выяснилось, что она умеет даже «отливать в граните». Она пожала плечами и философски произнесла:

– Чтобы окружающие обратили на тебя внимание и хорошо запомнили, нужно сделать то, чего не делает никто.

Дальше она сказала ещё кое-что интересное:

– Наверно, у вас в школе все удивляются: почему мне пришлось спасать своего сына от малолетнего уголовника? Почему Юра сам не смог сделать то, что я сделала? А как же воспитание, как же наследственность? Увы, у него всё так плохо с наследственностью, что никаким воспитанием не исправить. От меня его наследственность зависит только на пятьдесят процентов, а если взять другие пятьдесят процентов, то там всё печально...

И ещё одно её высказывание я хорошо запомнил:

– Вот считается, что детей – по крайней мере, сыновей – должен обязательно воспитывать отец, чтобы они были правильно воспитаны. Теоретически это верно, в общем случае. Но на практике бывают такие ситуации, когда... лучше уж совсем никакого отца, чем вот такой! Я знаю, о чём говорю.

Я внимательно за ней наблюдал и в конце концов решил: девушка созрела. Нафиг я буду ждать следующего раза – натяну её прямо сейчас! А у неё комната, между прочим, закрывалась на засов изнутри. Закрою, и никто нам не помешает...

И тут в самый неподходящий момент припёрся этот придурок Копылов. Он, оказывается, все уроки сделал. Вот козёл!!!

Пришлось мне перенести основное мероприятие на следующий раз, на понедельник. Но следующий раз так и не состоялся.

Иду я по улице в воскресенье, а навстречу мне – она. Но не одна, а под ручку с каким-то мужиком. Плюгавый такой мужичонка, ростом не то что меньше её, а даже меньше меня тогдашнего. Где-то метр шестьдесят четыре, наверно. И старше её лет на десять. А Виктория, такая, поздоровалась со мной и говорит:

– Витя, познакомься, это Михаил. Мой лучший друг и знаток народной медицины...

И вся сияет от счастья. И мужик этот тоже улыбается – надо же, говорит, вы с ним тёзки! А я посмотрел на них и понял: он её трахает! Стою перед ними и не знаю, что делать. А Виктория продолжает:

– ...К тому же ещё и гипнотизёр. Так что, если у тебя возникнут какие-нибудь проблемы со здоровьем, можешь через меня обращаться к нему. Иногда он справляется с такими заболеваниями, с которыми официальная медицина ничего сделать не может.

Так вот он чем её взял – он, сука, гипнотизёр! Да, с таким в постели кувыркаться особенно приятно, он же всё что угодно может внушить.

Обиделся я и говорю:

– Да не, у меня-то здоровье нормальное, лучше уж Юрке помочь.

Это я её подколоть решил, забыв, что всякие шуточки над её сыном могут дорого обойтись. Но она, кажется, подколку не заметила, по крайней мере, не разозлилась на меня. Зато настроение у неё мигом испортилось. Погрустнела она и отвечает:

– Пробовали... не получилось.

Я уже сообразил, что мне ничего не светит – достаточно было эту пару увидеть вместе. Но мои неприятности ещё не кончились. Вдруг Михаил уставился на меня, и я... вот до сих пор не понимаю, что это было... но я совершенно чётко почувствовал, что он хочет мне сказать. Всё до последнего слова. Он передал мне информацию ВЗГЛЯДОМ!!!

«Как тебе не стыдно, парень? Ты кого соблазнить хотел, она же на двадцать пять лет тебя старше! Имей совесть!»

Вот так. Виктория ещё и догадаться не успела, что мне от неё нужно – а он уже догадался. Причём сразу.

В общем, дело сорвалось. До сих пор жалею. По внешности это была самая крутая секс-бомба, которую я когда-нибудь видел, что в реале, что в интернете, где угодно. Вне конкуренции. Но – никуда не денешься, пришлось отъехать назад. Тогда я переключился на девиц из нашей школы и там добился больших успехов...»


На этом месте Слава был вынужден остановиться: у него включилась дедукция.

«А может быть такое, что исчезновение Пухова организовала... Виктория Ивановна?

Конечно, если бы она прочитала его дневник, она бы его точно убила. Ну а серьёзно?

Мотив у неё был? Какой-никакой, но был: Копылов ОЧЕНЬ сильно поссорился с Пуховым. После этого он мог пожаловаться матери, и тогда, вполне возможно, она решила сама выяснить отношения. Правда, между тем конфликтом и исчезновением Пухова прошло примерно полгода, но учитывая особенности Копылова, он мог пожаловаться с большим опозданием. Кроме того, Копылов очень бурно отреагировал на исчезновение Пухова; следовательно, если всё устроила Виктория Ивановна, то сына она не поставила в известность. Правильно сделала: Копылов – человек неуравновешенный, поэтому ненадёжный. Начнут его допрашивать – может сразу и расколоться. В общем, мотив у неё был.

Теперь рассмотрим эту версию, исходя из психологического портрета Виктории Ивановны. Могла она пойти на такое? В том-то и дело, что могла. Из дневника Пухова мы видим: она решилась на поступок, который не по зубам среднему человеку. Да, наполовину этот поступок зависел от физической силы, но наполовину и от психологии. Таким образом, психологический портрет у неё самый подходящий.

Ещё важный момент. Виктория Ивановна очень соблазнительна в качестве подозреваемой, потому что могла справиться с Пуховым в одиночку, без оружия и без подельников. Ей сейчас около шестидесяти лет, но выглядит она почти как профессиональная спортсменка. Ну, не совсем, конечно... но где-то близко. Совершенно ясно, что ей под силу одолеть Пухова в драке и, если понадобится, вынести с места преступления его труп. Пухов, правда, парнишка упитанный, но всё равно...

Стоп, это меня уже понесло. Чтобы напасть на Пухова, ей надо было прийти к нему на дачу, а там видеокамеры. Она бы обязательно засветилась! Нет, сама она никак не могла с ним разобраться – могла только заказать его, причём, скорее всего, только охранникам Пухова. Которые у нас и так на подозрении.

Нельзя сбрасывать со счетов и другую возможность: что дневник Пухова представляет собой частичное или даже стопроцентное враньё. Пока мне не удалось точно заметить, что он где-то врёт. Но посмотрим дальше...»

И Слава стал читать дальше.

Следующая глава будет здесь: http://www.proza.ru/2019/05/02/736