Поезд. Часть 2

Мы спрыгнули на бетон платформы около моего поезда. Сказать, что я был счастлив - ничего не сказать. Я, скорее, был счастьем, или счастье было мной, или вообще всё вместе. Лёху, похоже, тоже окатило волной внезапного счастья, которая так беспардонно обрушилась на меня, пройдя, видимо, через него. Потому когда я рухнул на прогретую за день платформу, мягко говоря, не самую чистую, Лёха просто сел рядом, а не начал пытаться меня поднять, как сделал бы в любой другой момент. Но не сегодня и не сейчас. Сейчас он достал из рюкзака коньяк, и, с характерным чпоком открыв его, сделал большой глоток. Дал бутыль мне, что проигнорировать я не мог никак. Не потому что бутылка оказалась у меня на животе, хотя может быть, и поэтому тоже. В основном мне сложно проигнорировать бутылку коньяка, предложенную мне потому что... Ну, как сказать... Это коньяк. Всё, мне кажется, больше говорить нечего.
Я наконец-то сел, тоже очень неплохо отхлебнул французского зелья и решил, что уже можно что-то попытаться сказать, потому что до этого момента я хотел просто орать, как сумасшедший. А как ещё поступать, если с тобой произошла такая фигня? Если знаете, я с удовольствием послушаю, но при условии, что Вы действительно были в такой ситуации.
- Лёх, - это единственное, на что был сейчас способен мой речевой аппарат.
- Да, чего? - он тоже казался очень прифигевшим.
- Спасибо.
- По-моему, ответ "не за что" не очень подойдёт.
Я открыл было рот, чтобы что-нибудь ответить, но меня прервал гул откуда-то сверху. Мы синхронно подняли головы и увидели, что над нами летит какая-то странная штука, чем-то смахивающая на квадрокоптер, только обшитый листами пластика. Дрон светился каким-то очень ненатуральным цветом, свечение было фиолетово-синее и достаточно яркое. Аппарат пролетел над нами и спокойно отправился по своим делам.
- И часто тут дроны летают? - спросил меня Лёха.
- Да нет, вообще, вроде, не летают, - я усердно пытался вспомнить, видел ли я эту штуку раньше, - тем более, в такое время. Ну либо я не замечал.
- Ну ладно, хрен с ним. Если ты уже оправился от внезапного счастья, предлагаю тебе двигаться по домам.
- А мне определённо нравится это предложение, сам только хотел сказать.
- Вот и замечательно, где здесь выход?
Мы потихоньку двинулись в сторону выхода из депо. Что там было в голове у Лёхи, я не знаю, но я был всё ещё счастлив от невероятного освобождения и возможности пройтись не только вперёд или назад.
Мы прошли через коридоры здания депо, которое было уже закрыто, но благодаря тем полутора месяцам, что я общался с людьми, которые тут работают, мне были известны парочка проходов, о которых не знала охрана. А главный вход вообще никогда не запирался потому что сторож всегда был на месте. А то, что он либо спит, либо кроссворды разгадывает, никого никогда не волновало. На месте же? На месте, вот и всё, вопросов больше нет. Но сегодня сторож, видимо, решил сделать обход, что приятно, именно в тот момент, когда мы подошли к главному входу в депо. Место ночного хранителя поездов было пусто, но на столе стоял явно холодный недопитый чай, разгаданный на половину кроссворд, радио что-то бубнило, а освещала эту картину очень интересная настольная лампочка. Интересная потому что раньше я таких не встречал. Она стояла на гнущейся ножке, что вполне нормально, но само светило было странным. Это был цельный корпус, который светился со всех сторон, снизу ярче, а сверху - совсем еле-еле, но всё-таки светился. Мы, конечно, немного удивились, но были настолько задолбанные, что придавать значения какой-то лампочке желания вообще не было.
Из здания я вышел первым и, сделав пару шагов, остановился, как вкопанный. Лёха, толкая меня дверью, решил поинтересоваться, а почему я, собственно говоря, остановился:
- Если ты продолжишь так стоять, я точно не выйду отсюда. Мааать твою, - он тоже невольно застыл рядом со мной.
- Вот и я о том же, - пробубнил я, офигевая.
На месте торгового центра, который здесь был ещё вчера, уходил высоко в небо охренеть, каких размеров дом. На доме, а точнее, на первых примерно десяти этажах дома была разношёрстная реклама всего, что только угодно. От квартир в этом доме до каких-то странных автомобилеобразных, как я понял, транспортных средств. На экране с этими, будем называть, машинами (просто так хотя бы понятно, о чём речь), светились слова:
"Киа. Сорок лет безопасности"
Потом слова сменились:
"Успейте приобрести автолёт Киа предыдущего поколения из последней партии!"
И рядом приписочка:
"Скидка предоставляется только владельцам Киа поколения 2043 года"
- Ты сейчас тоже это читаешь, я надеюсь? - меня очень не устраивал тот факт, что я прокатался в поезде не полтора месяца, а двадцать пять лет, а то и больше.
- Ага... - Лёха ещё был готов к сильным эмоциям, - Это что ж за трындец такой? Мы где вообще? И когда?
- А я знаю? Я не знаю, но мне кажется, мы всё ещё в Москве, но явно после сорок третьего года.
- А как это?
- Ты думаешь, я что-то понимаю сейчас? Вот ни фига подобного, - а что он хотел? Чтобы я прямо сейчас ему рассказал, что это розыгрыш?
- Да, наверно.
- Так, давай поищем, как отсюда до меня добраться, дома, если он есть до сих пор, всяко лучше думается.
- Да, наверно.
Нормально так Лёху перекрыло, ничего сложнее сказать не может. Я, в принципе, уже не сильно, по сравнению с ним, удивляюсь, я уже устал за последнее время так делать.
Да, если бы это было какое-нибудь другое депо, я был бы чуть более рад, но с севера до центра, да ещё и по почти незнакомому городу, который ты, казалось, знаешь очень хорошо, а получилось, что и не узнаёшь вовсе, добираться очень неприятно.
Мы вышли на Ленинградский, и я решил найти банкомат, чтобы понять, есть у меня деньги или нет. Да, я знаю, что карточка моя до двадцать первого года действительна, а сейчас, если верить рекламе, сороковые, но кто мешает попробовать? Когда мы подошли к Маяковской, я уже начал более-менее узнавать город, хотя из старых домов здесь осталась хорошо, если десятая часть. Шли до сюда мы где-то час. За это время мимо нас пролетело ещё порядка пятнадцати Дронов с подсветкой. А людей на улице почти не было, что странно. Обычно по центру ходит достаточно много людей, вне зависимости от времени суток. Но меня очень обрадовало, что мы не выделялись даже в таком небольшом количестве народа. Мода за двадцать пять лет не поменялась, а если и поменялась, то очень незначительно. Когда мы с Лёхой всё-таки оказались рядом с памятником Маяковскому, который всё ещё стоял, хотя эти жуткие качельки с площади по прежнему портили вид, я вспомнил, что где-то поблизости есть круглосуточное отделение моего банка. Но что самое удивительное, оно там действительно было и даже работало. Девушка с разными глазами на стойке информации мне сказала, что мою карту можно переделать с сохранением на ней денег, если у меня с собой паспорт. Я, как курильщик, паспорт всегда ношу с собой, поэтому трудностей не возникло. Нам даже налили кофе, даже неплохой кофе, что невероятно радостно.
Карту сделали буквально за пятнадцать минут, и мы пошли в банкомат, узнать, сколько там осталось денег. К моему удивлению, к тем средствам, что были у меня на карте, прибавился нолик. Этот факт меня удивил, но после того, как мозг решил, что за двадцать пять лет могли вырасти и цены, и зарплаты, да и вообще, всё что угодно могло произойти, я успокоился.
Когда мы вышли на улицу, нас примерно в один и тот же момент посетила мысль, что было бы неплохо вызвать такси. И буквально за поворотом, на Тверском бульваре, который, несмотря на такой технологизм окружающего мира, выжил, нашлась стоечка, украшенная чёрными и жёлтыми квадратиками и красной буквой "У". Путём нехитрых размышлений я пришёл к выводу, что это должна быть стойка вызова такси. Так и оказалось, чем мы тут же воспользовались. Сенсорный экранчик нам поведал, что водитель будет через минуту и поездка будет стоить две тысячи рублей. Тут уже удивляться я не стал. Если твои несколько десятков тысяч на карте внезапно превратились в сотни тысяч, надо ожидать, что и к ценам тоже пририсовался нолик.
Водитель и правда приехал через минуту, мы сели и сказали, что нам надо в Хохловский переулок. После этого водитель на нас посмотрел так недобро, будто я его попросил отвезти нас не в центр города, а в лес, и потом ещё попросил самому себя разделать и закопаться. Ехали мы всего минут пятнадцать, хотя здесь бы больше подошёл термин "летели", потому что это тоже была машина, которая автолёт. К виду новых домов я уже привык, а вот к новым пешеходным переходам, хоть мы ими и пользовались, пока шли, привыкнуть до сих пор не мог. Дело в том, что они стали выдвижными. То есть, когда загорается зелёный для пешеходов, плоскость "зебры" поднимается, а по бокам от неё выезжают заборчики, не дающие проехать (или пролететь, хрен его пойми, как оно теперь называется) машинам. Кстати, с автомобильными (-лётными) светофорами та же история, только в другую сторону. Когда машинам загорается зелёный, вниз уезжают (достаточно быстро, кстати) переходы с заборчиками, и выезжают заборчики уже на тротуаре. Как по мне, так это гениальное изобретение, которое наверняка спасает сотни жизней невнимательных людей, которые не замечают красного.
Мы доехали, я расплатился с таксистом и вышел из машины. Таксист уехал, а мы с Лёхой двинулись в сторону моего подъезда. Кнопок на подъездной двери не оказалось, зато была одна маленькая камера, видимо, реагирующая на приближение человека. Когда я подошёл к ней, включилась подсветка и механический женский голос сказал:
- С возвращением, Дмитрий Васильевич.
- Етить, вон оно как... Ну ладно, - я, конечно, уже успел заметить, что технологии убежали далеко, но к такому был не готов. И ещё больше оно меня удивило тем, что знает, кто я такой, потому что когда я в последний раз перед поездом заходил в свой подъезд, там ничего такого не было, я открывал эту дверь, набирая код на клавиатуре, уже, видимо, редко встречающемся виде замка. Спасибо, что хоть с квартирной дверью и тем, что за ней скрывается, ничего не намудрили. Дверь всё та же, квартира тоже, только пыли много, но это ничего, это поправимо. Ещё очень странно, что и свет, и воду не отключили за неуплату, а то, если верить окружению, прошло больше двадцати пяти лет, в течение которых никто услуги ЖКХ, конечно же, не оплачивал, просто некому было. И часы. Часы по-прежнему шли и показывали половину четвёртого утра.
- Кофе будешь? - я почему-то был уверен, что Лёха будет, но всё равно спросил.
- Да, давай, а то я очень хочу хоть что-нибудь понять, а голова работать отказывается.
- Моя тоже вообще не согласна с тем, что происходит и, видимо, отключилась, чтобы избежать взрыва мозга.
Пока я варил кофе, мы пытались хоть что-то придумать, но выходило очень не очень. Единственное, к чему мы пришли, так это к тому, что поезд оказался какой-то очень странной машиной времени, которая через полтора месяца моего в ней пребывания впустила Лёху из нашего родного 2018 года, а через несколько часов выпустила в сороковые года двадцать первого века. Что с этим всем делать, мы пока тоже не придумали, зато смогли покурить. До меня дошло, что пока я был в поезде, курить не хотелось, а когда мы заходили в подъезд, я уже очень и очень хотел дозы никотина.
Чтобы разобраться хотя бы с одним вопросом, я включил компьютер и залез в интернет (который тоже не отключили), чтобы выяснить, что вообще произошло за это время. Да и какое время, тоже было бы неплохо узнать.
Оказалось, что сейчас восьмое апреля 2051 года, так что я промахнулся, конечно, неплохо, но когда речь идёт о непредвиденных путешествиях во времени, сорок третий год или пятьдесят первый, разницы особо нет. Когда Лёха уже спал часа два, свернувшись калачиком на диване, а за окном было уже светло, я выяснил, что в 2037 к власти пришли технократы, именовавшие себя "Мозги России", и начали очень сильно продвигать технологии. Что интересно, они, в отличие от каноничных технократов, какими их рисуют в кино, книгах и играх, были ещё и за народ. Первым делом "мозги" снесли всё ветхое и неприглядное жильё и построили новое и высокотехнологичное, с их точки зрения, красивое. Ну, я бы поспорил с тем, что надо было его строить в центре, но с тем, что есть в этих небоскрёбах что-то привлекательное, спорить не буду. В 2040 они добились начала серийного производства летающих машин, высокоскоростного метро и выпуска Дронов слежения, которых мы видели сегодня по дороге домой. Эти дроны заменили полицейские патрули, тем самым разгрузив полицию. Судя по статистике, у них это получилось очень неплохо. А благодаря хорошей технике, которую "мозги" предоставили полиции, стражи порядка теперь могут добраться до места, где подняли тревогу, за пять минут, вне зависимости от места, куда надо добираться.
Единственное, с чем технократы не могли справиться тогда, и не могут справиться сейчас, это наркотик, который появился в 2034 году и сразу стал безумно популярным в соответствующих кругах. Почему наркотик назвали Джек, непонятно, но тем не менее, Джек расползся по всему миру со скоростью взрывной волны от хрущёвской водородной бомбы. А всё потому что Джек невероятно прост в производстве. Естественно, никто не напишет, что надо добавить в жидкость для вейпа, чтобы от неё уносило в параллельные вселенные, но это какой-то один дешёвый компонент, который до сих пор можно найти чуть ли не везде.
Как только правительства поняли, что это такое, вейп стал вне закона почти во всём мире, но было поздно. Народные умельцы уже научились делать парилки самостоятельно и продавать на чёрном рынке за какие-то бешеные деньги.
Когда я наконец дочитал про Джек, времени было уже около девяти, и моя голова, несмотря на кофе, решила, что поспать всё-таки стоит. Не соглашаться с ней у меня поводов не было, а потому пришлось ползти в кровать. Не зря же утро вечера мудреней, даже если вечер наступает утром, а утро, скорее всего, наступит вечером.