Чарушины сказки. Глава 3. Кафе Руан

       Это, в сущности, хорошее место, располагающее к долгим посиделкам и задушевным разговорам. Но только с фасада. Интересно, что подумали бы вы и какие эмоции встрепенулись бы в вашей душе, если проходя по нашей улочке, вымощенной брусчаткой, вдоль разноцветных трёхэтажных домиков с черепичной крышей и геранью в изящных горшочках, выставленных на подоконниках, вы увидели бы горящую вывеску «Кафе «Руан»? В первое мгновение возникает образ уютного помещения, оформленного в средневековом стиле, но некоторым, особенно смелым, с дерзкими вкусами, видится постмодернизм или отчаянно кричащий арт-хаус. По мне так последний вариант больше подходит для джаз-клубов и авангардных заведений, которые не прочь пощеголять откровенной обновкой.
 
       Но «Руан» особенное место. Здесь царит странная атмосфера, как будто время скопило в настоящем отголоски давно прошедших эпох.
 
       – Как? Вы не видите?..
 
       Но вот же они! Прячутся по углам, пытаясь укутаться в пыль, чтобы остаться незамеченными. Или витают под потолком, не решаясь обнаружить своё присутствие, словно призраки. Позабытые духи. Едва различимое эхо столетий, прикрытое пластиком современности и хромированным смехом декора, вшитым узором в стойку, в дверные ручки и даже застывшим в улыбках официантов, которые и улыбаются-то не потому, что они счастливы, а по необходимости. Фальшь витает в воздухе, занимая почти всё пространство, и Радость не может пробиться. Не может засиять в полную силу, разбрызгивая вокруг себя золотисто-розовые искры, чтобы заряжать позитивом.

       Посмотрите. Нет, вы только посмотрите на эти дешёвые столы, измазанные пятнами, которые уже не отмыть, сколько не пытайся! Взгляните на неудобные пластиковые диванчики и голые подоконники! Но за всем этим, безумно осовремененным антуражем, кроется волшебство. Магия ушедшего времени. Я чувствую её. И я решила сделать нечто особенное для нашего кафе. Внести капельку чуда в повседневность и устоявшийся быт тихого, но такого замечательного местечка.
 
       – Оглядитесь, и вы поймёте. Может, не так, как понимаю я, но всё же поймёте. Разве это не прекрасно? Разве это не то, что нам нужно? Идите сюда. Проведите ладонью по слегка выцветшим кружевным занавескам. Палевый оттенок им к лицу. А круглые скатерти ручной работы, сшитые в позапрошлом столетии? Разве не придают они общему облику изысканности и утончённости?..

       На подоконниках отлично прижились старинные чайные сервизы и шёлковые платки, привезённые из Китая и пролежавшие в сундуках, бог знает, сколько лет. Старомодные куколки в атласных, батистовых и парчовых платьях, все в кружевах  и в элегантных шляпках молчаливо взирали на прохожих, спешащих по своим делам дождливым утром. Они притягивали взгляды тихой, целомудренной красотой, запечатлённую временем и их улыбчивые лица сияли за стеклом в призрачном свете масляных ламп. Они смеялись, переговаривались и шептали мелодичными голосами:
 
       – Не проходи мимо. Зайди. Вкуси атмосферу таинства и покоя. Иди к нам…

       И люди шли. Заворожённые невиданным доселе антуражем такого знакомого и привычного места, они наводнили кафе «Руан». Поначалу отточенным, выверенным жестом распахивали дверь, но переступив порог, застывали в немом восхищении. В полумраке, слегка подсвеченном светом старинных ламп и свечей, расставленных на столах, витал Дух Прошлого. Он вился серебристым дымком, приветливо распахивая объятия каждому посетителю, улыбался детям, и они отчего-то тоже улыбались, глядя в пустоту. Может быть, они тоже видят его? Поэтому счастливы. Счастливы видеть то, чего не замечают взрослые. Само волшебство. Оно же здесь как на ладони! Вполне подходящее для него место! Кафе «Руан» вообще идеальное место для волшебства. Особенно теперь, когда оно преобразилось и сделалось похожим на необыкновенный сказочный домик. Всегда красивый. Всегда нарядный и радостно ожидающий гостей. Элегантный и неотразимый в призрачном свете будней и ауре прошлого.
 
       – Как… тебе удалось? – пролепетал хозяин заведения. – Откуда, откуда всё это? – он обвёл рукой зал, имея в виду мебель и предметы интерьера.

       Его взгляд, растерянный, блуждающий, скользил в непривычной обстановке натыкаясь то на старинные часы, висевшие на стене над стойкой, то на глиняные вазы с цветами. Потом остановился на уютном уголке для влюблённых, расположившемся в конце зала у стены без окон. Несколько деревянных столиков, потемневших от времени с искусной резьбой на столешницах и ножках были прикрыты бархатными скатертями. Стулья с высокими спинками и изогнутыми витыми ножками щеголяли разноцветной обивкой, слегка полинялой, но ещё не утратившей было шика. На стенах изящные полки держали книги в кожаных переплётах: толстые, покрытые пылью времени, тома. По-настоящему антикварные вещи, хранящие множество секретов. Причудливые лампы сквозь абажуры рассеивали свет, делая лица загадочнее и привлекательнее.
 
       Был  и диван. Слева от двери. В тон стульям: такой же изящный на гнутых ножках и со светлой обивкой в мелкий цветочек. И торшер в углу, и низкий столик из светлого дерева, на котором уютно расположились журналы и газеты девятнадцатого века. Кресло-качалка со свёрнутым на нём пледом и парой подушек придавал кафе совсем уж домашний вид. Но Илье Петровичу понравилось. Я видела это по его глазам. Трогательная благодарность. И ещё радость пополам с надеждой. В его добром сердце зажглась вера.
 
       – Ты изменила кафе за одну ночь, – бормотал он. – Ты сделала то, на что я не решался долгие годы. Но… как?
       – Мне помогли. Я заранее наняла рабочих и договорилась с ними. Они всё сделали как надо, правда?
       – Но мебель и… книги. И все эти лампы, свечи, куклы… Откуда?
       – Пойдёмте со мной.

       Я взяла его за руку и повела на чердак.
       Открыв дверь ключом, пригласила войти. Илья Петрович вошёл и ахнул. Правильная реакция человека, когда он видит что-то совсем уж невообразимое и неподвластное уму. Но в том, что открылось взору моего начальника, ничего сверхъестественного не было (разве, что Любопытство, всё ещё витающее под потолком). На той половине чердака, где было больше места, громоздилась мебель, всякие вещи: и большие, и маленькие, и совсем крошечные. Всё то, что для кафе не понадобиться. Я, конечно, кое-что отложила, так, на всякий случай, но остальное было не нужно.
 
       – Когда вы в последний раз заглядывали на чердак? – обратилась я к хозяину.
       – В тот вечер, когда ты здесь объявилась. Показывал твоё будущее «жильё», – Илья Петрович хмыкнул. – Хотя назвать это жильём язык не поворачивается. Как ты тут вообще устроилась?
       – Мне моё гнёздышко нравится, можете не сомневаться. Здесь очень мило, спокойно и… волшебно. Да что я вам рассказываю! Вы сами посмотрите!

       Я указала на небольшую комнатку справа от двери. Через окно, украшенное такими же кружевными занавесками, как внизу, пробивался робкий солнечный свет. Ложась на деревянные половицы, он превращался в сияющие лужицы, напоминающие огромные расплющенные горошины (но люди, разумеется, этого не видели. А зря. Это потрясающее зрелище!). Старинная кровать высокой резной спинкой прислонилась к стене, и была застелена бархатным пледом голубого цвета с рисунком ночного леса и застывшего у его подножия озера, в котором отражалась желтоглазая луна. Напротив кровати устроился шкаф и ажурная перегородка для переодевания. В углу, у окна, стояло кресло-качалка и торшер с разноцветным абажуром. Рядом же с кроватью примостился обшарпанный комод с латунными ручками и кованой резьбой по краю каждого ящичка. На комоде стояло дамское зеркало в ажурной оправе из серебра, лежал деревянный гребень, высились подсвечники и в хаотичном беспорядке были разбросаны свечи. И всю эту обстановку украшал необыкновенной красоты персидский ковёр белоснежно-розового цвета с золотистым орнаментом по краям.
 
       – Ну, ничего себе! – вдруг раздался за спиной Ильи Петровича изумлённый возглас. – Красота-то какая! Откуда всё это?

       Антонина бродила по моей импровизированной комнатке и прикасалась пальцами то к пледу, то к комоду, то к занавескам.
 
       – Ты в лотерею выиграла, что ли? Это же… это же огромных денег стоит!
       – Лотерея? – спросила я. – А что это?

       Илья Петрович засмеялся, а Тоня уставилась на меня круглыми глазами.
 
       – Издеваешься, да?
       – Нет. Просто я никогда не играла в эту… лотерею.
       – Это хорошо, – наконец, выдавил Илья Петрович, утирая слёзы. – Потому что, лотерея – всё равно, что вредная привычка. Затянет, потом не вылезешь.
 
       – Разве тебе не интересно? – Любопытство подлетело ближе и опустилось на подлокотник кресла. – Сыграй. Всего разочек. Вот увидишь, это увлекательнейшее занятие!

       Я едва сдержалась, чтобы не крикнуть: «Брысь!». Всё таки здесь люди... Вновь посмотрела на хозяина и сказала:
 
       – Илья Петрович, я тут подумала… У меня родилась идея, и мне бы хотелось поделиться с вами.
       – А со мной поделиться не хочешь? – встряла Антонина.
 
       – Тоня! У тебя, что других дел нет? В зале полно клиентов! Иди, займись работой!
       – Пусть остаётся, – поспешила я успокоить начальника. – Тонечка моя подруга и мне нечего от неё скрывать.

       У Антонины глаза сделались похожими на две плошки. Круглые, смешные такие, украшенные искренним изумлением и любопытством. Ох, уж мне это Любопытство! Так и норовит всюду сунуть свой длинный нос. Вы только посмотрите на него: сидит, хихикает и уже ладошки потирает от нетерпения!
 
       – Так, что за идея?
       – Илья Петрович, предлагаю вам окончательно сменить интерьер, – выпалила я.
       – Как это?
       – Согласитесь, что новый антураж совсем не вяжется с пластиковыми столами и диванами. На них же жёстко сидеть! Да и пол желательно бы заменить, ну, на такой, с намеренными потёртостями…

       Густые брови Ильи Петрович резко взметнулись вверх.
 
       – Да ты хоть знаешь, сколько это будет стоить? Хороша идея! Одни убытки…
       – А это на что? – я указала на старинную мебель и прочие безделушки, в изобилии расставленные по углам и вдоль стен. – Устроим распродажу. Прямо в кафе! А на вырученные деньги сделаем ремонт! Вот увидите, всё получится…


http://www.proza.ru/2019/04/20/811