Новая командировка фельдшера в Шотландию

В старинной шотландской усадьбе жила юная рыжая Аннетта Гормлэйт. Прекрасная дочь равнинной Шотландии. До поры до времени ее жизнь была беззаботной, счастливой, если не считать розги по субботам от мамы и ремень в качестве инструмента немедленного реагирования от папы. Родители Аннетты любили свою дочь, но воспитывали ее традиционными методами. И, держали по старинному шотландскому обычаю, в строгости.
Любимым местом в родовом поместье у нее был сад. Там ей казалось, что душа взлетает, от переполнявших ее чувств — любви и радости. "Вот вырасту, выйду замуж, муж будет целовать и ласкать мое прекрасное тело, а я буду нежной ласковой женой и заботливой мамой! И, главное, он не будет меня бить! Родительское воспитание останется в прошлом!" - Думала она, гуляя по посыпанным песком дорожкам.
Гормлэйт вполне соответствовала своему имени, что по шотландски означает прославленная, роскошная леди. И она жила счастливо, пока семья не разорилась. Вместе с родительскими деньгами ушли и мечты о счастье.
Красотой очаровательной шотландской девушки прельстился богатый старый лорд.
Он выкупил долги ее семьи. А за обещание не предъявлять их к оплате заставил Аннетту принять его предложение руки и сердца.  Счастье, так и не начавшись, кончилось сразу и навсегда.
После замужества чувство страха стало первым новым чувством, открывшимся в первую брачную ночь.
– Galla! (Сука, стерва - шотландскт.)  – Ругался супруг, пуская плеть в ход. – Лорд был властолюбив, жесток, немощен. В отношениях с женой он оказался садистом, и был в состоянии выполнять мужские функции только после того, как сначала выпорет молодую жену. Он порол ее плеткой в супружеской спальне без всякой жалости, подвесив к кольцу в потолке, любуясь тем, как жертва вертится от жгучих укусов как червяк на крючке у рыболова. Не сравнить с мамиными розгами и папиным ремешком! Свист плети, крики Гормлэйт, ее страдания, мольбы о пощаде, возбуждали его, и тогда он обретал способность   удовлетворить свою похоть и властолюбие.
Иногда, после адской ночи с супругом, она часами лежала на животе, призывая на помощь всех окрестных святых и чертей.
Моля о помощи, юная женщина постоянно плакала. Громадный груз боли, одиночества привели к неизбежности: ею заинтересовалась ведьма Баньши. Грозная шотландская ведьма почувствовала, что в прекрасной Гормлэйт вскоре может пробудиться злая сила, и тогда ее муж отправится к праотцам. А поэтому надо, чтобы Гормлэйт зачала ребенка еще при живом супруге, чтобы ее муж считался его отцом, а ребенок – законным наследником  старого лорда.

"Что бы я не делала – все равно муж будет меня мучить! Рано или поздно его плеть сведет меня в могилу также, как всех его предыдущих жен!" – Это  чувство – всепоглощающего страха и предчувствия мучительной медленной смерти, плохая замена любви и супружескому счастью, повсюду следовало за ней. Поэтому, когда к Аннете на мобильник после очередной молитвы о помощи, обращенной и к местным святым и к местной нечисти, вдруг пришла СМС с незнакомого номера, она не удивилась. Приказ купить зеленую свечу, зажечь ее и описать круг перед зеркалом в спальне, когда никого рядом не будет, Аннета исполнила.
"По крайней мере, зажечь свечу не под плетку ложиться! Хуже не будет!" – решила она.
Ночь, когда в родовой усадьбе мужа она осталась одна, и смогла зажечь свечу, была страшной. Небо заволокло свинцовыми тучами, молнии пронзали пространство сверкающими стрелами. Разящий гул грома грохотал в пустых коридорах. Вся челядь спала в своих кроватях.
"Меня муж рано или поздно забьет до смерти!" – думала Гормлэйт, раздеваясь на ночь. Ее, не утихающие слезы, открыли самое ужасное, непреодолимое чувство — отчаянье. Оставшись в длинной шелковой рубашке, она поставила зеленую свечу в старинный бронзовый подсвечник и чиркнула длинной спичкой для камина.
– И челядь знает все о жестокости хозяина, и о моей судьбе, но никто не жалуется! А моим родителям грозит долговая тюрьма. Вряд ли закон окажется на моей стороне! – Беседуя со своим отражением,  она    описала ей перед зеркалом круг.– Так что от свечки хуже не будет! Ты согласно со мной? – говорила она своему отражению.
В зеркале, начались превращения: ее собственное отражение куда-то исчезло, вместо спальни в зеркале показалась незнакомая комната и огромный волк.
– Здравствуйте, прекрасная леди. Ваши молитвы услышаны, и я послан помочь вашему горю.
– Сэр говорящий волк, вы мне снитесь? –  Леди Гормлэйт,  изумилась появлению за стеклом огромного волка. – Я сплю! Завтра, муж вернется из палаты парламента и снова распишет мое тело плетью! И рано или поздно я помру, как все предыдущие его жены!
– Нет, это не сон! – Ответил волк.
– Не сон, так не сон! – Душа Аннетты, уставшая от мучений, даже сильно не удивилась появлению волка за стеклом. – Только простите, сэр Волк, я не одета!
Женщина накинула на себя халат. Гормлэйт читала сказки Кэррола и почти не удивилась, поняв, что старинное зеркало в спальне оказалось волшебным, но общаться с волком в ночной рубашке – верх неприличия для замужней дамы.
– Знаете, сэр Волк, все зеркала в замке отражают только то, что им положено. А в этом зеркале я увидела другое помещение, а в нем Вас. Это несколько необычно! Я впервые разговариваю с зазеркальным волком, которого мне никто не представлял официально. Кто же вы?
– Позвольте представиться, Волк! Ты вызвала меня волшебной свечой!
– А я леди Гормлэйт! – Ее сердце уже перестало болеть, и слезы больше не текли. Хотя она по-прежнему не улыбалась.
– Леди Гормлэйт, почему вы такая печальная?
– Сэр Волк, меня постоянно избивает муж! Он – садист. Мои крики его возбуждают, и он меня после этого насилует.  Вон в потолке кольцо бронзовое, а в шкафу все остальное заперто... Стены толстые, звуки наружу не проходят! Он скоро приедет, и мое тело снова покроется рубцами от плетки! Он меня совсем не любит! Только использует для удовлетворения своей извращенной похоти как игрушку, которую и выбросить не жалко после того, как сломается. А больше ни на что я ему не нужна! Если я вдруг перестану его ублажать, он меня выкинет, а моей семье вчинит иск о взыскании долгов! Хотя скорее всего я просто повешусь от этих мучений на этом самом кольце!
– Но леди Гормлэйт, я вижу, что вы очень красивая! Как же ваш муж сможет отказаться от такой красавицы жены?
– Зеркало вам, сэр Волк, показывает, что я хороша собой? Удивительно, что волки разбираются в женской красоте и разговаривают почти без акцента! У него уже было  несколько очень красивых жен...
– А вы не разденетесь?
– Вообще-то. сэр Волк, раздеваться на приеме, даже неофициальном, не по правилам этикета, хотя приятель моего мужа иногда собирает друзей и представляет свою супругу в маске, но совсем голую. Хвастается так сказать молодой красавицей моделью! Мой муж может так же бы поступил, но не хочет следы от плетки показывать! Никогда не раздевалась перед зазеркальным волком. Меня голой видели только родители и муж! – Гормлэйт разделась. – И как я вам обнаженная?
– Вы неотразимы!
– Ага! Но мужа моя неотразимость тянет на то, чтобы меня пороть, насиловать и подозревать в изменах! Я не красавица, я постоянно избиваемая женщина, за долги замуж отданная. Тешить похоти мужа садиста! Вот смотрите, что с моим телом вытворяет муж! – Она повернулась к зеркалу спиной. – Сэр Волк, о вас и вашей красоте ничего сказать не могу! Вижу только, что вы огромный и сильный. Волков до вас я видела только на картинках!
 Волк, выслушал рассказ Аннетты, о том, как она осталась золушкой при старом муже, и осмотрел следы.
– Леди Гормлэйт, на вас же живого места нет! Если позволите мне войти, то я смогу вас подлечить.
Гормлэйт решила, что стесняться зазеркального волка нет смысла.
– Заходите, только дайте одеться! Не могу же я принимать гостя голой!
– Не одевайтесь, я залижу ваши раны! – Волк выпрыгнул из зазеркалья.
Теперь у кровати Аннетты сидел страшный волк.
– Сэр волк. могу я надеяться, что вы меня не проглотите, как красную Шапочку! Я вначале  так подумала потому, что вы не захотели, чтобы я одевалась... – Гормлэйт, прикрыла левой рукой груди, улыбнулась и погладила волка между ушей.
–  В гостях нельзя хозяев есть... – Волк процитировал старинную шотландскую балладу. – Ну что же, становись перед кроватью на колени, ложись животом на кровать и расслабься. Буду вас лечить! Считайте, что я доктор, а докторов не стесняются!
Волк начал вылизывать на теле женщины следы от порки.
– Dean cron air! (черт побери шотл) – И тут юная леди, забыв о  правилах этикета, перестала стесняться не только собственной наготы но и выражений. – loisg dhomh, peacach, ann an ifrinn! (гореть мне, грешнице,  в аду! шотл)
Тело стало юную леди предавать, призывая к греху, хотя рассудок боролся с искушением, не стесняясь в выборе выражений.
– Pogue mahone    Поцелуй меня в зад (дословно: ... мой зад – шотл. грубо!)  Меня там... Ой, – женщина уже не понимала что происходит! – Сэр Волк, вы меня слишком буквально поняли!
Волк не прерывал своего занятия, только перешел со  спины на ягодицы.
– А у вас мягкий ласковый язык, сэр Волк!
Волк перешел к зализыванию следов от порки на ягодицах, потом следов от захлестов на внутренней стороне бедер.
–  Imlich mo fhaighean  («Имлихь моАйен» – Грубое шотландское ругательство, совершенно недопустимое в обществе, но вполне допустимое в этой ситуации. Примерно полижи меня ... там!) Волк, который прекрасно говорил по шотландски, все понял и аккуратно продолжил делать то, что о чем его попросила леди: стал вылизывать промежность. Леди Гормлэйт не искушенной в любовных играх, это оказалось так приятно, что она не стала протестовать. Постепенно язык Волка стал проникать все глубже.
– Сэр Волк, по этому месту меня не пороли.
– Вам противно? – Волк ненадолго прервал свое занятие.
– Да нет, сэр! Необычно! Даже приятно. Я даже возбуждаюсь… Мне уже хочется… Ну, вы меня понимаете?…

Не говоря ни слова, волк приступил к тому, за чем пришел, при этом они не обратили  внимания, что в зеркале уже давно за них смотрит молоденькая голая девушка, с интересом наблюдавшая за всем, что происходит.
– Nah, Nae, Naw – (Нет! – шотландский сленг) Но волк устный отказ не принял во внимание, так как женское тело вело себя с точностью до наоборот, позволяя волку зайти туда, куда он хочет.
– Aye! – (Да! - шотландский сленг!) – Отвечал волк, продолжая свое занятие.
– Сэр Волк, you're raping me? Вы меня … меня… сейчас насилуете? – Леди Гормлэйт решилась произнести нужное слово.
– Леди, я признаю, что делаю то, что делаю, не получив официально вашего согласия. Но я всеми силами стараюсь это делать так, чтобы вам было приятно.
– Спасибо, сэр. Мне и в самом деле приятно. Не могла же я сопротивляться огромному сильному и такому ласковому Волку. А вдруг бы Волк рассердился!
– Леди Гормлэйт, вы ни в чем не изменили своему мужу. Так что просто расслабьтесь и не лишайте себя удовольствия, раз мне удается вам его доставить.
Она расслабилась и отдалась новым, необычным, но очень приятным ощущениям.
Ей стало почти не страшно, от того, что волк накрыл ее своим телом. Таких ощущений она не испытывала никогда. Так глубоко и сильно в нее не проникали.
– Sound, eh! (Большой... шотл. сленг) Хуже чем есть – не будет! – решила Гормлэйт. – Bha Horns a bha an duine agam airidh air ;ine mh;r! (Рога мой муж давно заслужил! – сленг)
 
А потом ее тело потеряло вес, и она полетела над кроватью.
Волк тяжело дышал и решил, что исполнять приказ ведьмы Баньши о порке Леди Гормлэйт он не будет, Это и без него сделает ее муж. Женщине и так слишком сурово досталось.
До измученной леди Гормлэйт дошло, что она теперь падшая женщина, что она изменила нелюбимому мужу с волком.
— Спасибо, сэр Волк, что овладели мной нежно и ласково. А теперь уходите. Не хочу больше вас видеть! Вы сумели меня соблазнить, и теперь я падшая женщина!
Голая девушка в зазеркалье поспешила спрятаться.
– А я рад, что вам понравилось! – Волк вздохнул, и прежде чем исчезнуть, произнес:
– Леди Гормлэйт, живите пока и не забывайте меня насовсем. Мы еще можем встретиться. Вы от нашей встречи родите сына с удивительными способностями! Будете считать, что родили его от своего мужа. А со своим мужем вы теперь и сама разберетесь!
– С этими словами Волк нырнул в стекло и исчез, а зеркале снова появилась молодая и совершенно голая девушка с дорогим опаловым кулоном на шее.
– Леди Гормлэйт, – я понимаю, что после того, что вы пережили, вам не до разговоров с девушками из зазеркалья, но если вы на мужа сильно, сильно разозлитесь, зажгите зеленую свечу, и позовите Дашу из зазеркалья. – Конечно, отправить к праотцам я его не могу, но паралич нашлю! Будет живой, но почти безвредный.
– Почему почти?
– А я пошлю ему вместе с параличом эрекцию до конца жизни! Можете пользоваться по своему усмотрению.
И тут свеча погасла. Зеркало вновь отразило спальню и леди Гормлэйт.
"Приснится же такое, но как было бы здорово отмстить мужу за все обиды! Сиделок ему найму, чтобы жил долго, и не он меня, а я его насиловать буду! " – С этой мыслью Гормлэйт и уснула. Утром она проснулась на смятой кровати.
– Что, если это не сон, и сэр Волк и зазеркальная голая девушка еще  вернутся? Или может быть это вообще был сон? – спросила она у своего отражения, но не получила ответа.
– Oidhche mhor! (Кошмарный сон! - шотл.) – Леди Гормлэйт внимательно всматривалась в зеркало, не понимая, было с ней ночное приключение или не было. Снова рассудок говорил "нет", а тело "да"!
– Этого не может быть! – Сняв ночную рубашку, она поняла, что следы от предыдущей мужней порки почти исчезли. – Так быстро полосы от плети не проходят!
 Вспоминая подробности ночи, и предвкушая встречу с супругом, она расплакалась. Пробившееся солнце скрылось за тучами вновь, намекая Аннетте на то, что в впереди у нее очень большие неприятности.
Месяц спустя Гормлэйт поняла, что беременна, а жестокий лорд, которого разбил паралич, так и не узнал, что заканчивает жизнь рогоносцем. Но, к великой досаде ведьмы Баньши, он перед смертью успел покаяться, что очень ее расстроило.
Но ведьмин Конек, вестник смерти, Букефалос все равно унес его грешную душу в АД.