Давно и неправда -13. Бриллиантовая диадема

Давно и неправда -13. Бриллиантовая диадема

- У каждой девочки должна быть бриллиантовая диадема, которую она будет иногда надевать и ходить вот так, - сказала моя подружка детства Руся. И показала как: выпрямив спину, задрав нос.
- И без диадемы просто жизни нет на Марсе. То есть на Земле. Ну и на Марсе, для компании.

Был вечер, меня тянуло в сон. Мне совсем не хотелось добывать новую диадему взамен только что сломавшейся при примерке. Я решила, что пойду так, без диадемы. Тем более Руся сказала, что сломавшаяся была все равно недостойной меня. Диадема должна быть именно бриллиантовой, как у ее мамы в сейфе. Не бриллиантовая — не то, жалеть не о чем.
Нам было лет по 11-12.

- Ты не пойдешь без диадемы, - сказала Руся. - Какая Снегурочка без диадемы?
Мы участвовали в новогоднем школьном спектакле.

Я пришла к Русе на примерку платья, подходящего для Снегурочки, которое Руся обещала одолжить мне на вечер. И застряла: диадема к платью сломалась. Мы думали, чем её заменить. Без диадемы никак невозможно. Мы решили, что за ночь что-нибудь придумаем. Моим родителям звонить не надо было: они только что уехали. И Русины отсутствовали, так что меня никто не мог попросить уйти. Мы вообще периодами росли как бы сами по себе, наши родители уезжали за тысячи километров от нас время от времени — так требовала их работа.

- В сейфе у мамы есть, - тихо повторила Руся. - Но она ж не даст. Даже мне. Даже если позвонить.
То, что у её мамы есть, и я знала. У её мамы много чего было. Русина семья жила в достатке. И училась Руся в школе с уклоном. Математическим. Хотя математику ненавидела. Папа у Руси был дипломат. И жил далеко. Русю с собой туда, далеко не брали. Брали только её младшего братика. А Русю — нет. Мол, школа. Мама приезжала раз в полгода. Или в год. Жила Руся с дедом. И с няней. Я любила бывать у них. У них был огромный, пустой совершенно, двухэтажный дом, с пафосной белой лестницей на второй этаж. Красиво. И нигде никого, ни одного человека — дед на работе, няня отдыхает в своей комнате. Мы с Русей были как одни во всем мире.

Руся подошла к сейфу.
- Да как мы его вскроем? - вздохнула она. - Нет. Не вскроем.

- Вот смотри, - сказала Руся, показав на сломавшуюся при примерке вещицу. - Если приклеить сюда, и сюда, и сюда, и сюда бриллианты, то невидно будет, что диадема треснула. А? Где нам взять бриллианты?

Действительно - где взять горсть бриллиантов, так вот, с наскоку? В чужие сейфы не пускают, своих не завели.
 

Я устала и хотела больше всего на свете поспать. И заснула тут же на диване, в платье Снегурочки, но без диадемы.
Но разве поспишь, если Руся переживает?
- Эля, вставай, - настойчиво говорила Руся, тряся меня за бок. - Вставай, Эля.
- Вот, - сказала она, приведя меня, сонную, за руку, в прихожую. - Вот. Вот что нам нужно.
И показала на люстру.
- Не бриллианты, - сказала. - Но на вечер сойдет.
- Да ты что? - сказала я. - Люстру на голову?
- Шарики хрустальные на голову! - рассердилась Руся. - Отпилим.
- У меня возражение, - сказала я. - Мама твоя потом будет сердиться. Степень её буйств мне неизвестна, но, судя по тебе...
- Мама эту люстру ненавидит, - пояснила Руся. - Хочет её продать. Она, когда её распаковывала, полетела из-за неё по лестнице. С тех пор хромает. И ненавидит эту люстру.
- Так она ж её продать хочет! - сказала я. - Как же она её продаст, если отпилить шары?
- Скажу — упала и разбилась, - уверенно сказала Руся.

Нас надо было видеть. Два тоненьких, маленьких даже для своего возраста существа, ниже ровесников на целую голову, взобрались на стулья и поставили на эти стулья еще табуретки, и еще табуретки — итого три «этажа»... До люстры под потолком надо же было добраться! Мы  тянули руки вверх к люстре и смутно осознавали, что есть в этом что-то нехорошее. Но не отказывались тем не менее от затеи. Няня спала в своей комнате. Дед был где-то на работе.
Не знаю, не помню, как мы её сняли с потолка. Помню ужасную возню, шаткость опор — стульев и табуреток, они раскачивались, как в грозу, - и что не получалось долго.
- Вот, - сказала Руся и торжественно подняла пилу. - Пила деда!
Тоже не получалось долго.
Много шариков мы не отпилили, а обломали, ударяя люстрой по краю стола. Няня не просыпалась. Дом был большой, и она была далеко, ещё и за закрытой дверью.
Универсальный клей у Руси был.
Шары мы приклеили.
Они казались очень большими.
- Некомплект, - сказала Руся. - Не сочетается с платьем, знаешь. Так. Стоп. Для гармонии стиля клеем и к платью.
Приклеили. Вразброс, будто так и задумано, будто так изначально и было.
А получилось на удивление вполне. Даже красиво. Главное, со сцены такие шары будут сверкать заметно.
- Вот! - завопила Руся. - Вот чего не хватает! Кружев!
И направилась к занавеске.
- Мы добавим кружев и будет отпад, - сказала она.
- Заметят, - сказала я робко, напрасно пытаясь остановить Русю, которая уже взяла в руку большие ножницы. - Заметят, что край отрезан, Руся!
- Подошью — не заметят, - решительно сказала Руся. И отрезала край занавески по низу, как ленту.
Мы пришили кружевную ленту к диадеме и к платью.
- Отлично, - сказала Руся.

В школе представление шло на ура. Я блистала на сцене во всех смыслах. Руся хлопала и кричала громче всех, сказала бы я, но, как она ни старалась, её крики заглушались волной аплодисментов прочих зрителей. Это был успех.

Занавеску мы подшили. Мама ничего не заметила. Няня тоже. Уроки домоводства в школе не прошли даром: занавеску мы подшили искусно. Она просто стала короче на пару сантиметров.

А люстра. Что люстра. Руся её разбила, местью за мамину ногу, так она мне пояснила - кинув с высоты. И сказала няне, что люстра ночью почему-то свалилась, и её напугала. Всё.

Платье и диадему Руся отдала мне. Я унесла их к себе, домой. А недавно нашла, разбирая старые, старые вещи.
Старые, старые вещи...

PS: Бриллиантовой диадемы у меня до сих пор нет. Зато есть эта. Хрустальная.

Примечание автора: Все персонажи вымышлены. Все совпадения случайны. Рассказ от первого лица не означает, что автор и есть персонаж.