Таинственный Дух тайги

  Ранее утро на восходе солнца. Август. Виктор не спеша идёт по лесной дороге за грибами.  На ногах тяжелые сапоги – «болотники», за спиной большой рюкзак с ведром, а под курткой – «энцефалиткой» – теплый свитер.  В конце августа в Восточной Сибири уже холодные ночи, местами температура падает до плюс пяти градусов, а из-за огромного перепада дневной жары и ночного холода каждое утро тайга буквально залита густой росой. Вот поэтому и нужны высокие сапоги – «болотники». В них, конечно, не совсем удобно ходить и нагибаться к каждому грибу, но зато сухо. К обеду солнце быстро прогреет воздух, испарится роса,  и тогда можно будет снимать и свитер, и даже футболку под ним, оставаясь только в «энцефалитке».  Вот такие сибирские контрасты…

  Виктор  перешёл в десятый класс и считал себя уже почти взрослым парнем. Он любил лес. В нём было как-то спокойно и комфортно в любое время года, даже в любую погоду. По тайге им было перехожено множество троп – дорог: и один бродил в поисках приключений, и с друзьями. Тайга хранила множество малых тайн (до секретов больших пока не пускала) и Виктору было очень интересно их открывать. Даже незначительные наблюдения и открытия радовали его, и он гордо называл себя исследователем.  А почему нет?

  Последнюю неделю Виктор каждое утро ходил за грибами в район соснового бора. Есть такое место неподалеку от посёлка Уруша. Если пройти мимо воинской части ПВО и пересечь грунтовую лесовозную дорогу, по которой много лет качественные сибирские лиственницы перевозились транзитом в сторону леспромхоза, а затем в Японию, то неподалёку и будет тот самый красивый сосновый бор.
   Бор обладал каким-то мистическим притяжением и парень часто приходил в него. Виктор совсем недавно заприметил в нём необычные свойства: мысли становились какими-то обострёнными, ясными, а иногда в голове вдруг сами собой начинали складываться стихи. Да такие длинные и красивые, что это было очень удивительно. Однако стоило только покинуть зону соснового бора, как стихосложение прекращалось и восторженное состояние улетучивалось.  Не чудо ли?
   Виктор отнёс необычные состояния в сосновом бору к действию фитонцидов – особых летучих веществ, которыми насыщен хвойных лес.  Ну, по крайней мере, об этом он читал в любимом журнале «Уральский следопыт».

   Так вот, ходил Виктор за грибами уже почти неделю, а приходил с малым «урожаем». Несколько часов поисков совсем не приносили результата: грибы лишь немного скрывали дно ведра.
«Ну, не может же такого быть!» - негодовал Виктор, - «Вот люди несут полные вёдра, а почему я ничего не могу найти?»
  Склонный к анализу, парень стал размышлять, выстраивая в своих рассуждениях простую  логическую схему:
В лесу грибы есть (люди собирают и много).
Я их по какой-то причине не вижу.
Если я их не вижу, а другие видят, то, значит, лес их от меня прячет!
Если лес прячет от меня грибы, значит лес живой, разумный, могучий и мне с ним как-то  нужно  договориться.

  Такая логическая схема вполне понравилась Виктору, и она была вполне рабочей версией.  Часто бывая в тайге, он нередко чувствовал, что за ним как будто кто-то смотрит.  Сначала парень оглядывался, осматривался, а затем понял, что это какое-то внутреннее ощущение на ВЗГЛЯД отовсюду. Неприятно, конечно, но что поделаешь. 
   К тому же Виктор иногда слышал от поселковых охотников, что «с тайгой не шутят».  Дальше охотники не распространялись и  свои впечатления о таёжных наблюдениях не говорили, но Виктор чувствовал, что многие промысловики знали о тайге нечто большее, чем о ней пишут в книгах или говорят на людях.
   А ещё молодой исследователь тайги знал, что многие поселковые люди боятся тайги.  Даже за грибами опасаются ходить, как будто в лесу их кто-то укусит или съест. А городские люди, которые изредка приезжали в посёлок, так вообще за околицу ни ногой.  Городские всегда для Виктора были какими-то странными, как бы беспомощными.

   «Может ли тайга находиться  под присмотром некого Духа», - размышлял Виктор, - «бесплотного, но реального и разумного? Ну, а почему бы и нет? Советская наука, конечно, далеко шагнула в постижении тайн Природы, но многие явления ещё не успела исследовать и объяснить.  Значит, я тоже буду их исследовать!»
 
  После нескольких дней безрезультативных поисков грибов и напряжённых размышлений, Виктор пришёл к выводу, что тайга действительно прячет от него свои грибные дары каким-то таинственным способом – типа зеркального отражения. И причину таких «пряток» Виктор с горечью понял и принял: он неправильно относился к тайге. Нередко парень любил ради забавы сломать ветку дерева или кустарника; метал в большие стволы сосен нож или топор, отрабатывая навыки бросковой техники. В общем, относился к тайге как к неживой природе. И, наверное, зря, так как тайга поворачивалась к нему тем же боком, что и он к ней.

«А что если изменить отношение к лесу, показать ему, что я его люблю и забочусь о нём?» - размышлял юный исследователь, - «А как это сделать?»

   Решение о том, как подружиться с Духом тайги пришло однажды утром как-то само собой. В традиционной грибной «амуниции» на восходе солнца он быстро поднялся на бугор, что у окраины посёлка,  и ходко двинулся к своему любимому сосновому бору. Проходя по лесной дороге, он на ходу нежно касался листьев кустарников и молодых берёзок, поглаживал их и даже осторожно пожимал их «лапки». Делал это вовсе не играя, а вполне серьёзно, с каждым трепетным прикосновением к мокрым листьям и веткам передавая привет Духу тайги. Ему казалось, что его нежные прикосновения и глубокие чувства души каждый листочек мгновенно передаёт тому Великому и неведомому Существу, которое он назвал Духом тайги.
   Иногда Виктор даже останавливался и, наслаждаясь игрой утреннего света в каплях росы на кончике листьев  уже слегка тронутых  прикосновением приближающегося осеннего холода,  целовал листочки. Процедура  передачи любви тайге нравилась парню. Ему казалось, что он открыл какой-то ключ к важной тайне Природы.
 
   Когда Виктор подошёл к сосновому бору, то почувствовал, что в нём нарастает какое-то необычное волнение. Он расправил сапоги – «болотники», снял с плеч рюкзак, вынул из него ведро, достал из ножен любимый нож и осторожно зашёл в лес. Шёл тихо, медленно отводя от лица мокрые ветви. Грибов не было.  Хотя по всем признакам в этом лесу должно быть очень много маслят, но их не было.
   Выйдя на небольшую марь, Виктор чуть ускорил шаг и вновь оказался на опушке бора. Какая-то сила мягко заставила его присесть. Он поставил рядом ведро и неожиданно увидел первый гриб – маленький маслёнок. Он  мокрой шляпкой чуть показался из-под лесной подстилки и был заботливо укрыт упавшим на него листом ольхи. Виктор встал на колени перед грибом и поклонился ему. Глубоко и уважительно. Затем осторожно снял с мокрой шляпки листочек и нежно, как-то ритуально  поцеловал маслянистую поверхность гриба. Пальцами левой руки Виктор нащупал ножку гриба, а правая рука с ножом двинулась к нему, чтобы срезать. 
 Внезапно рука с ножом приостановилась,  Виктор медленно поднял голову, оставаясь на коленях перед грибом. «Ба-а!» - вырвалось у юного грибника.  По всей поляне, и слева, и справа, и спереди, везде, насколько хватало обзора, высились многочисленные головки маслят!  Их было очень много. Хотя изумлённый Виктор мог поклясться, что ещё несколько секунд назад в этом месте вообще не было никаких грибов! Чудо!
   «Вот это да-а-а!»  - не переставал удивляться Виктор, ползая на коленях под пологом леса и аккуратно срезая грибы. Ведро быстро заполнилось молодыми и крепкими маслятами. Целыми семьями попадались и сухие грузди, и подберёзовики.  Виктор мог поклясться головой, что он и вчера, и позавчера, и позапозавчера ходил по этим местам, но никаких грибов здесь не было. А сегодня весь сосновый бор был просто усыпан грибами! 
 «Значит», - восторженно размышлял парень, - «Дух тайги снял с моего зрения морок и я прозрел». 

    Через час, когда поселковые грибники только потянулись в тайге, Виктор бодрой походкой шёл обратно  к дому. На сердце было весело и легко, за спиной приятно оттягивал плечи тяжёлый рюкзак с полным ведром грибов.  Молодой грибник  опять поглаживал и целовал  листочки деревьев и кустов, через них благодарил  Духа тайги за оказанное доверие.

    С тех пор Виктор всегда уважительно здоровался с Духом любого леса, только  зайдя под кроны деревьев;  практиковал «обнимашки» с деревьями, щекотание воды в горных ручьях и многие другие нежности с Природой. Он прекратил делать тайге больно, заботливо убирал мусор за нерадивыми туристами, как-то по-особенному стал любить  Матушку - природу. И она стала открывать перед молодым исследователем одну тайну за одной: на лесных полянках, очень близко от себя,  Виктор часто встречал оленей и косуль; на реке утки подплывали прямо к нему, доверчиво посматривая чёрными глазками - бусинками; грибов вокруг всегда было много, а бурундуки и белки так и крутились вокруг. 
   Виктор не стремился стать охотником,  чтобы не нарушить некий молчаливый договор с Духом тайги о не причинении вреда лесу и его обитателям. В руках его был лишь фотоаппарат.
   А когда отец ругал Виктора из-за того, что сын уходит один в тайгу, сурового говорил, что «мало ли что с тобой там может случиться», то молодой таёжник  только улыбался в ответ и отвечал, что тайга его никогда не обидит.

    О своей тайне про Духа тайги он никому не рассказывал. Всё равно не поверят…