Четыре глаза

У меня четыре  глаза,
Вот же где теперь  зараза,
Я надел свои очки,
Видно    было  плохо,
Нацепил ещё одни,
Стало сразу  хорошо,
Посмотрел на то окно,
Где сияло солнце,
Не увидел ничего,
Кроме кроманьонца,
Он сидел,  качал ногой,
Говоря, как плохо,
Плохо я смотрюсь в окне
В двух очках,
Пусть и  с  четырьмя  глазами.



Посмотрел тогда и я,
Ну, конечно,  на себя,
И увидел чудеса:
Я сижу,  на мне очки,
Только  вовсе не одни,
На одни надел вторые,
Чтобы видеть чудеса.


И увидел кроманьонца,
Будто не было меня,
А всё те же  времена,
Когда  не было прогресса,
Не придумали очки,
Чтобы    мог  увидеть я
Чудака, не мудака,
Что уселся на окне,
Будто кроманьонец,
И оставил  позади
Питекантропа с Гуанчи.


Покрутил он у виска,
Тот, что кроманьонец,
Чем напомнил разом мне,
Что мой  лоб давно высок,
По которому я стукнул пальцем,
Обнаружил   там очки,
Только  вовсе не одни.


И тогда же понял я,
Оба глаза, хорошо,
А четыре – плохо,
Что б не видеть те века,
Где я не родился,
Надо только два стекла,
На свои, хоть  и не зрячие глаза,
И реальность хороша,
Но без кроманьонца.


Он останется в листах,
Погребён в тех чудесах,
Где как будто были,
Те, что звались Кро-Маньон,
И питекантропы чужие,
Про которых, можем мы прочесть,
Не будучи слепыми,
Но надев одни очки,
А  не пары две-четыре.

19.04.2019 г.
Марина Леванте