Если везёт - не сопротивляйтесь

    Когда наш грузовик поравнялся с опушкой леса, из него выехал на лошади Витька Ошпаренный и поскакал за нами.  Зрелище впечатляло: всадник  в развевающейся плащ-палатке с  двустволкой в руке.

    -Ложись, может выстрелить! – догадался я и все посыпались с сидений на пол кузова.

    -А что это он за нами увязался? –  первым опомнился Мераб  Гивиани,  когда мы оторвались от всадника на безопасное расстояние.

    -Ему вчера Проша заехал в глаз, наверное, жаждет отмщения,- ответила Надя Цаплина, она всегда была в курсе всех  окрестных новостей.

    -За что ты ему в глаз дал, Прохор? -полюбопытствовал Мераб.

    -Ему насплетничали, что наш Громов с его женой балуется,-известила Надя вместо отмолчавшегося Прохора.

    -Живи пока, -пошутил Гивиани. – Вернемся, иди на мировую.  Одной бутылкой не отделаешься. Но если что, не дрейфь, Виолетта обещала приехать после обеда на фестиваль – у нее  как раз дежурство закончится. Подлечит, если он тебя подстрелит.

    Пару недель назад  Цаплина  порезала руку и пришлось вызывать «скорую помощь» в наш студенческий строительный отряд. Мы строили коровник у райцентра Волот. Приехала  на вызов Виолетта – очаровательная блондинка, сосланная после Ленинградского мединститута на отработку в глубинку Нечерноземья. Увидев Мераба, она влюбилась в два  щелчка даже не по уши, а глубже. С тех пор при первой свободной минутке в наших окрестностях появлялась машина скорой,  тревожа своими визитами, пока мы не привыкли к тому, что Виолетта за рулем, а Мераб в очередной раз вернется в отряд лишь под утро.

     … Через километр всадник  отстал.

     Было это лет сорок  с лишним лет назад. А ехали  мы на фестиваль студенческих строительных отрядов Нечерноземья под Новгородом (тогда он еще именовался без приставки Великий). На него собралось с полсотни ССО. Программа включала  художественную часть и спортивную. Во второй категории мы неожиданно для себя заняли первое место. Хотя по физической кондиции  и подготовке уступали  подавляющему большинству коллег.

      Первое соревнование – перетягивание каната. Выпало тягаться с девушками из  Новосибирского мединститута. Нас заранее предупредили, что в женских командах будет по 10 человек, в мужских по 5. Так оценили судьи гендерное неравенство.
На площадку вышли сибирячки как на подбор – рослые, румяные.  Только мы взялись за канат, они буквально выдернули его из наших рук. Судья отменил попытку – не было свистка .

    Ко второй попытке мы подготовились основательно. Первым встал Мераб, голубоглазый  красавец, почти блондин, по задумке он должен был гипнотизировать девиц, а в конце – Прохор,  120 –килограммовый гигант под два метра. Для верности Громов обмотал вокруг себя конец каната. 

    Медички оказались равнодушными к бельведерской красоте Мераба - не таких видели  голенькими на операционных столах,  не помог и Прохор. 20 женских рук вмиг катапультой смахнули нас с площадки, а Громов, взлетев  с матерным ревом, рухнул с небес на девушек, покрыв собой почти всю команду.

    Собрался консилиум судей и вынес необычный вердикт: ничья.  По правилам,  сибирячки не должны были выпускать канат из рук, а наша команда, вернее Прохор, удерживал его до последнего. Но поскольку канат оказался на стороне медичек, они и продолжили соревнования. Судьи недооценили женскую физику – в итоге  именно две девичьи команды, смяв всех соперников, встретились в финале. Победили «наши» из Новосибирска.

    Второе соревнование – бег на 1 км. От нас побежали мы с Мерабом.  Больше всего болельщиц было у Гивиани, и он, вдохновленной любвеобильной поддержкой, мчался вперед как хорошая скаковая лошадь, только грива развивалась. Я следом, все-таки у меня был разряд по бегу. Ближе к финишу впереди нас оказались лишь два бегуна. Худощавые, длинноногие,  с шиповками на ногах,  сразу видно - профессионалы.  Они мчались  вперед неотвратимо и красиво, как два стройных оленя.  Рогов только не хватало. Может, со временем они у них и выросли… Перед самым финишем первый из «оленей» угодил в замаскированную травой ямку и рухнул под ноги второму. Пока они подымались,  наши спины уже пересекли финишную черту. Первым, жаждавшим девичьего обожания больше Мераба,  оказался я, но  больше аплодировали,  как мне показалось, все-таки ему…

    А затем был футбол. Разбили нас на 32 команды по 7 игроков в каждой.  В четвертьфинал выходили по сложной системе лишь 8 из них. Матчи  длились по 20 минут. 

    Первый же наш удар обернулся голом: Мераб попал в девятку. Болельщицы устроили Аполлону овацию. Это окрылило.   И все стало  получаться. Мяч, посланный вслепую, сразу же находил нашего игрока, и далее по какой-то немыслимой траектории закатывался или влетал во вражеские ворота. А в  наших  стоял Прохор. До вуза он играл за один из ташкентских  гандбольных клубов именно на этой позиции. Но как он играл на фестивале! Отбивал мячи руками,  боками, ногами (почти как Акинфеев на чемпионате мира, правда, тот  еще не успел родиться). Первые два матча мы выиграли всухую.   У Мераба на счету  4 забитых мяча, у меня два,  у остальных  по одному.

     В третьем матче  соперник попался выше нас классом.  Он играл в модный тогда тотальный футбол. Ребята  грамотно оборонялись, стремительно переходили в атаку…Но нам везло.  Представьте: к воротам стремительно мчится Гивиани, его сбивают с ног, но он в последний момент успевает протолкнуть мяч мимо вратаря. Или бегу я, на меня несутся два  шкафа-защитника с явным желанием сделать «коробочку», а мяч в это время  пасуют на мою пятку,  вратарь теряет его из виду и пока он хлопает глазами,  тот оказывается в воротах. ..

      Через пару минут моя волшебная пятка вновь притягивает мяч. Еще гол. Это уже не случайность – мастерство. Я пытался потом этот прием повторить – не получалось. После игры соперники отказались пожать нам руки. С везунчиками западло им было ручкаться. Девушки, болельщицы Мераба, хором прокричали «позор», а ребята освистали их. Мы становились сверх популярными.  Вокруг поля собрались  болеть  за нас все, кто только мог.

    Следующий соперник выглядел как с картинки – все в бутсах и фирменных майках против нас, голопузых, в легкомысленных китайских кедах «Три мяча».  Уже при обмене рукопожатиями они начали  пребольно наступать нам на ноги и шептали на ухо,  мол, если мы им не уступим, не будет пощады… Это уже был финал.

    Нас атаковали всерьез и жестко. Били по ногам. Пришлось сделать две вынужденные замены.  Мне, близорукому, сломали очки. Что-то в нас надломилось.  Кураж постепенно сдувался. 

     По инерции  мы первыми  все же забили, правда, следом вкатили и нам гол.  В нападении у соперников были те же два безрогих «оленя».  Они, как угорелые, носились по полю, сметая по привычке  всех, кто попадался под ноги. К тому же в  середине игры неожиданно выскочил на поле Ошпаренный и  въехал в глаз Громову.  Витьку увели с поля милиционеры. А  Прохора  -приехавшая Виолетта. Пока она ему ставила примочки, место в воротах занял Мераб.   И нам почти сразу забили второй мяч.  К счастью, вернулся в ворота Громов. И несмотря на подбитый глаз, тут же спас нас от пары верных голов.  Мы уже смирились с тем, что будем вторые, но тут сзади ворот вновь появился Ошпаренный и начал активно  болеть за нас. Его, оказывается, осмотрели милиционеры и убедившись, что ружье не заряжено, отпустили на волю, но с условием, что вместе с ними он будет болеть за нас…

     -Прошка, держись, мать твою! – орал он неблагим матом (в смысле обсценности лексики). – Если еще пропустишь, не прощу, что мою Нинку лапал!

    Это завело наших болельщиков. А Прохор, обнадеженный, превратился в скалу, нет – в утес, который загородил полностью ворота.

    Матч подходил к концу. Гивиани сбили  в штрафной в третий раз и освистанный судья,  несмотря на угрозы наших соперников,  решился назначить пенальти.  Ничья. Если уж начало везти – бесполезно сопротивляться. За минуту до конца матча сильнейший удар Мераба угодил в пятую точку защитнику и к восторгу болельщиков закатился в ворота. Мы- чемпионы! И в футболе, и в общем зачете. Нас засыпали подарками и вымпелами. Заодно отбив спины и плечи похлопываниями.

    Бить нас  соперники так и не решились, увидев, что среди наших болельщиков человек с ружьем, а девичья толпа носит на руках Гивиани. Они бы растерзали  неудачников. Меня  болельщицы  почему-то не решились взять на руки. Лишь поцеловала Надя Цаплина, а девушка в белом платье  с пояском и огромных очках  вручила  букет полевых цветов и попросила автограф  с домашним адресом.  Но крепче всех обнимал  нашего Прохора Ошпаренный (это была его настоящая фамилия).  У обоих  одинаково заплыло по левому глазу - любовный треугольник по всему  ожидало мирное сосуществование.