У старого дуба

                У СТАРОГО  ДУБА.
«И пусть не думают, что мёртвые не слышат, когда о них потомки говорят» - провидчески утверждал поэт-фронтовик Николай Майоров.
Как современно звучат слова поэта!
Слышат, уверен – слышат весь кощунственный хор: не так воевали, не те договора подписывали, не под теми знамёнами кровь проливали, не за те идеалы жизнь положили…
Слышат! Слышат в бесчисленных братских могилах от Волги до Эльбы.
Не их ли голосами говорит со мной настойчиво, требовательно неведомая сила:» Расскажи, вспомни, поведай теперь живущим обо мне, одном из миллионов погибших! Напомни забывчивым – это мы для вас добыли обильной кровью Победу.
Время быстротечно, пройдёт ещё несколько лет и некому будет вспомнить обо мне…»
Почти физически, осязаемо слышу своего земляка, необыкновенного юношу, воина, его просьбу.
Лично не был с ним знаком и не мог быть, я ещё под стол не ходил, когда Родина позвала Алексея.
Знаю о нём по рассказам мамы, ставившей его жизнь в пример подрастающим сынам, по отзывам односельчан.
Алексей был красивый, стройный юноша, совестливый, добрый. Послушный, гордость и счастье родителей, любимец нашего небольшого посёлка…
Как к самому величественному памятнику прихожу к вековому дубу на опушке леса, в сотнях метров от места, где когда-то стоял дом Алексея.
Годы, морозы, жестокие бури закалили дуб, сделали его коренастым, могучим, с закрученными ветрами сучьями и толстой, тёмной корой. Сколько видел на своём веку дуб, сколько пережил, сколько поколений деревенских мальчишек взбиралось от страха с замирающем сердцем на его вершину и вглядывалось в море колосящейся ржи, в дымок паровоза у самого горизонта…
Взбирался на этот дуб и Алексей. Рассказывали, как трогательно с ним прощался Алексей в день проводов на фронт, как обещал возвратиться.
И когда теперь прихожу к дубу, слышится мне в шелесте его листвы голос Алексея…
Для меня дуб – памятник погибшим односельчанам. Уверен, каждый невернувшийся с дымных кровавых фронтовых полей помнил, вспоминал этот дуб. молил Бога помочь возвратится к нему.
Дуб и символ могущества, стойкости и несгибаемости под политическими бурями моей России…
Судьба Алексея, одного из миллионов, пример трагичности, сложности и противоречивости жизни тех суровых лет и не нам судить их, сидя в тепле и уюте.
Был призван на фронт в первый год войны и направлен в военные лагеря в лесах под Пензой.
Поздней, холодной, дождливой ночью раздался лёгкий, осторожный стук в дверь.
« Отец, открой! Сын Алёшка!»- материнское сердце вещун. В дом вошёл мокрый, заляпанный грязью, в рваном обмундировании худой, как скелет, сын.
« Не выдержал я! Убежал! Голодно, трудно там!»
Засветили керосиновую лампу. Помогли раздеться. Согрели воды, обмыли. Усадили за стол, накормили чем Бог послал.
Слёзы, радость, тревога. Надежда и чувство беды, всё слилось, переплавилось.
В голове билось палящим огнём:» Алёшка дезертир!»
Пока сын крепко спал, как спят только дома в своей кровати, мать в слезах стирала, штопала, сушила, просила Бога и тихо обсуждали с отцом как же дальше жить. Что предпринять?
Утром отец приехал на колхозной телеге:» Вставай, сын! Поедем в твою часть. От судьбы не спрячешься, да и не было преступников в нашем роду!»
Какая же это трудная была дорога! И отец, и сын понимали, что их может ожидать по приезду в часть. Время военное, суровое, не ждёт ли их скорый на расправу военный трибунал?
Теперь можно только предполагать, что говорил отец перед строем, о чём просил, какие обещания давал солдат Алексей.
В этот раз судьба миловала молодого солдата. Очевидно, самый строгий командир вспомнил в этот час свою мать, свой отчий дом и сердцем и душой понял и простил Алексея…
С волнением держу в руках маленький листок, хрупкий и пожелтевший за полвека, всё, что осталось в архивах военкомата об Алексее: «…Старшина…погиб в бою 29 августа 1943 года. Похоронен в селе Котельва Полтавской области…»
Чувство долга и благодарной памяти настойчиво зовёт узнать о судьбе солдата, о его ратной жизни, оставить след в памяти людей. Нужна память не только мёртвым, может быть, больше живущим. Говорил же Лев Толстой:» Там, где не помнят мёртвых, там не любят и живых…»
Перелистываю « Историю Великой Отечественной войны», пытаюсь разыскать хотя бы несколько строчек в мемуарах Маршала Москаленко, воевавшего в тех краях, внимательно рассматриваю схему боевых действий.
Август 1943 года. Войска Манштейна в районе Ахтырки, Котельва ( севернее Полтавы) сосредоточили 11 дивизий, в том числе 7 танковых. Немцы почувствовали угрозу Харькову, Донбассу и возможности выхода советских войск к рекам Пселл и Днепр. В районе Котельва наша 27А к 11 августа вышла к берегу реки Ворскла, Однако, к 23 августа вынуждена была отступить, примерно, на 20 километров с ожесточёнными боями. В районе Ахтырка – Котельва разгорелись тяжёлые бои с войсками Манштейна, стремившегося из района Ахтырки – Котельва выйти к Богодухову и снова ворваться в Харьков ( город был освобождён 23 августа).
Выстояв в обороне, 27А перешла в наступление и отбросила немцев за реку Ворскла…
В этих боях и погиб старшина, санитарный инструктор Анохин Алексей Андреевич…
Ни один житель нашего небольшого дружного посёлка Прогресс ( в том числе и эвакуированные из оккупированных западных районов страны) не отказали в материальной помощи его отцу, собравшегося посетить могилу сына и возложить горсть родной земли… Кто последним рублём( все были нищие и полуголодные!), кто продуктами, добрыми напутствиями.
Народ наш не забыл войну, и не забудет, многие ещё поколения будут хранить фотографии не вернувшихся.  На Руси погибшие воины  были святыми и поминались во всех церквях, каждый из нас должен быть стойким, как наши отцы. деды, в продолжающейся бесчеловечной схватке…
В жаркий, в последний августовский день перед школой приду с внуком к могучему дубу, присядем с ним в тени его листвы и расскажу ему о солдате Алексее, почти его ровеснике.
Надеюсь, мой внук в шелесте листвы на летнем ветерке услышит голоса святых воинов, так и не вернувшихся к памятнику – вековому дубу.
Прочитаю внуку стихотворение – мечту муссы Джалиля:» А когда вернёмся мы с победой в наш родимый край – я и ты, сколько ждёт нас радости и ласки, как нас встретят… Эх. Мечты, мечты!»
У многих они не сбылись.
Пусть не вернувшиеся всегда будут в нашей душе, а мы всегда будем знать, что они нас слышат!
         Апрель 2007 года.
.