4. Женщина и мужчина

Изначально существование женщины на Земле было всецело подчинено одной-единственной цели – воспроизведению рода человеческого. Строго в соответствии с этой целью формировались в ходе эволюции менталитет женщины, особенности ее поведения со всеми нелогичностями и противоречиями – словом, все то, что на протяжении веков, а может, и тысячелетий именовалось загадкой женской души, так часто ставившей в тупик даже наисветлейшие мужские умы. Нельзя считать особенности женского характера обусловленными социально или психологически. Здесь уместно лишь биологическое толкование, причем биологический фактор в данном случае распространяется не только на человека, но и на женские особи любых других живых организмов – от насекомых до высших млекопитающих. В своих поступках женская особь всегда и во всем руководствуется исключительно тем, что, с ее точки зрения, целесообразно для зачатия и сохранения потомства. Поэтому если это последнее будет требовать особой нежности и любви, женщина станет ласкова и любвеобильна настолько, что мужчина и вообразить себе не может. Если же, наоборот, ради сохранения потомства потребуются жертвы, женщина, не задумываясь, принесет их, не останавливаясь ни перед какими зверствами и уничтожая вокруг себя все, что может так или иначе угрожать ее детям, не исключая и отца семейства – кормильца и, возможно, при других обстоятельствах, даже защитника. Вообще же, распределением ролей: мужчина-добытчик, женщина-потребитель – мы обязаны только и исключительно женщине. Именно ей в незапамятные времена удалось подчинить себе мужчину, заставив его, подобно ей самой, заботиться о домашнем очаге и потомстве. Изначально же, то есть по замыслу природы, мужчина никогда не обременял себя подобными заботами хотя бы уже потому, что попросту не видел необходимости ни в домашнем очаге, ни в потомстве. Если женщина всегда рассматривала мужчину лишь как средство для достижения своей великой цели, то мужчина, в свою очередь, смотрел на женщину только как на источник чисто физического, а вернее, даже физиологического наслаждения – источник, который становится обременительным, как только исчерпывает свой потенциал. Ни для чего другого женщина не была нужна мужчине. Он не терпел привязанности к так называемому «насиженному месту», стремясь постоянно кочевать в поисках новых впечатлений. Он добывал пищу лишь для того, чтобы утолить голод, а не для того, чтобы запасти ее впрок. Он мало интересовался своими детьми, относясь к каждому из них не как к уникальной личности, а всего-навсего как к чему-то типовому, что при желании или же в случае порчи можно изготовить еще в неограниченном количестве. Он не понимал причины слёз женщины над умершим младенцем, говоря: утешься, я сделаю тебе еще двух, получше. Ни одно изобретенное мужчиной орудие никогда не имело чисто утилитарного значения. Это последнее придавала ему женщина. Мужчина вступал в процесс творчества только ради самого творчества, не думая о том, насколько полезным будет то, что он сотворит. Ведь недаром еще Оскар Уайльд заметил, что любое настоящее произведение искусства совершенно бесполезно. Наука, движимая мужским разумом,  вполне закономерно создала ядерную бомбу, но без участия женщины, без ее постоянного нытья и требований комфорта этой науке никогда было бы не создать микроволновую печь или пылесос. К комфорту мужчин тоже приучили женщины, спровоцировав тем самым неминуемую деградацию мужского потенциала и подчинив интеллект мужчины сиюминутным, насущным проблемам, а не перспективе и будущему. Впрочем, всё это со временем вышло женщине боком.  Деградировавший мужчина – продукт женского творчества, стал видеть в обладании женщиной свое главное достоинство, что, естественно, не могло не привести к пробуждению в мужчине инстинкта собственника и, как следствие, к закабалению самой женщины и превращению уз Гименея в кандалы и вериги. Категорически отвергаемое мужчинами в прежние времена требование женщин, сводящееся к фразе: «Познал – женись и обеспечивай меня и дитя моё всем необходимым на протяжении всей оставшейся жизни моей» – обернулось тем, что деградировавший мужчина, уже в этом виде вступивший в процесс творчества,  по остаточному принципу своего былого мужского потенциала создал огромные гаремы, в которых женщина становилась даже не рабыней, а вещью, – в которых только муж и господин имел право видеть женское лицо и в которых Гюльчатай, пряча личико от посторонних в подоле своего платья, при этом безо всякого стыда обнажала ноги. Так воплотилось в жизнь странное правило, трансформировавшееся спустя века в процессе творчества в узаконенное в Библии и исследованное в апокрифах «женщина – не человек». Если отталкиваться от апокрифических текстов, настоящим человеком, созданным из одного материала с мужчиной и, следовательно, равным ему во всем по праву рождения, была первая жена Адама Лилит. Вторая же его жена Ева, созданная лишь из части человеческого тела,  а именно, ребра Адама, является человеком лишь на эту самую часть, всё же остальное имеет к человеческому самое отдаленное отношение. Этот миф, возникший в результате творческого преломления реальных отношений между двумя полами, отлично усвоили мужчины, навеки отказавшись видеть в женщине равное себе существо. Всё это, само собой разумеется, привело к так называемому «бунту Лилит», то есть к возникновению феминистического движения и эмансипации. Желание женщины вырваться из-под опеки и начать обеспечивать себя самостоятельно опять-таки было продиктовано инстинктом заботы о потомстве, ибо деградировавший мужчина, растерявший мужское, но не приобретший женского, сделался вял, ленив, малопроизводителен, погряз в роскоши, ухудшил свой генофонд и стал предпочитать суррогатные удовольствия естественным, что, в свою  очередь, не могло не сказаться на жизнеспособности последующих поколений. Взяв инициативу в свои руки, Лилит провозгласила лозунг: «Относись ко мне, как к равной!» И тут-то и возникло маленькое, но очень существенное  И тут-то и возникло маленькое, но очень существенное «но». Ведь недаром Господь Бог, согласно апокрифам, признал свой эксперимент с первой женой Адама неудавшимся и уничтожил его бракованный продукт. Аналогично и в данном случае. К каким бы логическим уверткам ни прибегали феминистки на своем тернистом пути, лозунг: «Относись ко мне, как к равной!» всё равно может означать только одно: «Относись ко мне, как к мужчине!». А раз так, раз того желает сама женщина, то почему бы, в таком случае, и впрямь не отправить ее, во имя равенства с мужчинами, на лесоповал, рытье котлованов или не применить для переноса тяжестей? Так постепенно деградировавший мужчина и реально почувствовавшая силу женщина начали меняться местами: некогда бывший сильным пол сделался слабым и наоборот. Так, незаметно для себя, мужчина вступил на путь полной утраты своего биологического значения. Наука, прежде развивавшаяся по-мужски, экстенсивно и вширь, отныне стала развиваться по-женски, интенсивно и вглубь. Нас уже не интересуют возможности расширения производства, изобретение новых машин для облегчения человеческой жизни. Нас интересует, и чем дальше, тем больше, устройство самой материи, ее элементы, составляющие, как нам кажется, основу бытия. Мы проникли в мир кварков и бозонов Хиггса, мы узнали, из чего состоит вещество, и поняли, что лежит в основе нас самих, расшифровав геном человека и получив тем самым неограниченный доступ в творческую лабораторию природы. Мы поняли, что отныне сами способны создавать живое по собственному усмотрению, и таким образом если и не уничтожили идею о Господе Творце, то, по крайней мере, существенно подкорректировали ее и спустили с небес на землю, описав процесс сотворения точными формулами. Ведь недаром говорится, что понять – значит упростить. А чтобы упростить, надо сначала разъединить, а потом соединить, да так, чтобы и лишние детали остались, и механизм работал. В этом нам, вне всякого сомнения, помогла известная ныне каждому овечка Долли.