Наркоз

 

    Мне кажется - я видела туннель и ядерную зиму.

    Туннель - точно.

    А что то - что я видела - было ядерной зимой - это догадки. Уж больно гадко всё выглядело.
   
    Под лёгким наркозом снимали с голени аппарат Илизарова. Четыре кольца, шурупы, гайки, спицы...

    После укола ушла в отключку ничего не опасаясь - ведь до этого были и реанимация, и целая серия сложных операций на обеих ногах. Наркозы долгие, серьёзные. Выходы мучительные.

    Боль. Обветренные губы. Сушняк. Немота. Бессилие.

    А тут такая ерунда - аппарат развинтить, и освободить от него ногу. Всего-то.

    Доктор не захотел снимать по живому. Решил усыпить, зная сколько боли я уже перенесла до этого.
   
     Поставили укол. Отрубилась.

    Тело оставила с копающимися в ноге двумя докторами. (Двумя - это чтобы побыстрее железо снять, наркоз короткий).

    Полетела из себя и над собой...

    Раньше, в прежних наркозах, было по схеме - пропала - появилась, ничего в промежутке. А тут вдруг ...

    ...Коричневая, вся в тёмных глубоких, извивающихся трещинах, земля.

    Я одна на всём свете. И этот свет не белый.

    Горизонт скруглён дугою. Оранжево-коричневое небо.

    И даже не знаю - наша это планета, или занесло меня невесть куда...

    Сухие, без листьев, черные, искривлённые деревья, с ветвями похожими на высохшие руки старух, с качающимися огненно-оранжевыми шарами, видимо плодами хурмы.

    Страшно прикоснуться к этим большим ягодам - кажется, что они сразу взорвутся и потекут тягучим, липким, опалово-желтым гноем.

     Тоска, ужас и одиночество. Хочется выть. Хочется причитать

     - Что это? Что это? Где я? Что со мной? Это планета смерти? Нет! Мне нельзя!

     А потом - туннель.  Он бесконечный. Вход есть, а выхода не видно. Неприятная штука.
    
     Полная беспомощность.

     На стенах туннеля - рябая, осыпающаяся с шорохами, серая разнотонная мозаика. Я иду, а она всё сыпется, сыпется постоянно меняя узоры, шелестит, шуршит, потрескивает, и в голове от этой ряби и звуков - просто ад.
 
     Туннель засасывает меня, уводит всё дальше, извиваясь, как змея. А вокруг все продолжает шипеть, потрескивать, смещать формы...

     Говорят, что я кричала на всё отделение

     - Мне нельзя! У меня сын маленький!..

     Говорят - врача звала по имени отчеству. Он прибегал, слегка испуганный нестандартной реакцией на небольшой наркоз.

     Даже медсестричку посадил у моей кровати, чтоб следила - мало ли что.

     Вернулась...

     Или позволили вернуться?

     Пожалели, из-за сына.