Что такое, когда по настоящему страшно

Было это дано и не правда - служил я сроканом в учебке, учился на младшего сержанта. Как учили? А хреново учили - использовали, как стройбат: уборка территории прилегающей к казарме, ремонт спортгородка, уборка парка боевых машин, всякие "рабочки" - покрасить, побелить, разгрузка погрузка склада РАВ прочие прелести службы в глубинке нашей необъятной...
И вот как -то в Свердловской области, в пгт Гагарский надо было срочно восстановить парк боевых машин (который был запущен и разворован предыдущим командованием), вот пипец как срочно и за месяц!
Я сам напросился в эту командировку, предвкушая при возможности продажу налево всякого цветмета и своего личного обогащения - не буду кривить душой, цели мои были насквозь прагматичны и меркантильны.
Нас отправили туда, как оказалась - пырять не по-детски, сравнить можно разве что, с трудом негров, на плантациях сахарного тростника.
Как это принято в армии, надо было навести блеск и чистоту в парке: сжечь все поддоны от запчастей на бронетехнику, валяющиеся по всему парку (хотя их можно было продать местному населению на дрова или на доски к забору), очистить асфальт - годами не чищенный от грязи и заросший травой с деревьями (клён), все дорожки обложить бордюрами или камнем, который следует побелить, дорожки выровнять, так, как выравнивают полоски на казённых одеялах в казарме, то есть по ниточке. Кто не знает, всё это в армии называется - "трассировка" дорог. Покрасить все цеха половой краской, все брошенные запчасти, катки от танков, ЯМЗовские двиганы - перетащить и поставить так, чтобы это выглядело не хаотичным ****ством и рас****яйством, а образцовым порядком, не хуже, чем в прусской армии, времён Фридриха II Великого. На всё про всё, выделялось всего месяц - работы было столько, что ёбнишься не приступив даже к началу. Парк восстанавливался круглосуточно в 2 смены по 12 часов. При чём отдельными участками работ командовали офицеры в звании вплоть до полковника и даже генерала. В этой командировке я на генералов насмотрелся, я того рот топтал - через неделю я на них смотрел, как на младших сержантов. В целом в парке боевых машин одновременно работало около 300 солдат, не считая всей офицерской ****абратии.
Всё это была преамбула, дабы погрузить читателя в атмосферу всегобщего заёба. Теперь к сути.
Я, вот уже вторую неделю, занимаюсь трассировкой центральных дорог и дорожек с установкой указателей (да-да, именно указателей - куда и в какой цех или ангар ведёт дорожка, или дорога). Сначала нами командовали сержанты (при этом работали мы вяленько), потом местные прапорюжки, потом офицеры младшего начсостава в плоть до капитана включительно. Потом начали приезжать генералы за генералами, которые увидев, что процесс идёт как -то ни шатко ни валко - кого надо пропесочили, вставив кому надо, генеральский пистон по самые гланды и стали сами лично руководить восстановлением парка боевых машин, распределяя свою свиту на менее важные посты. А свита была из майоров, подполов и полканов. Нарастала тревога - отдых был такой, что даже положенные по уставу 8 часов непрерывно сна, были пределом мечтаний. Если намеченное по графику на 12 часовую смену не выполнялось - то выполнялось до упора, пока не будет выполнено, то есть и сутки и даже ночью. Один раз повезло красить цех - я спал всего 15 минут за двое суток работы (но это было много позже к концу месяца).
А пока занимаясь трассировкой дорог нам сменили какого-то местного вертухая, ой, оставить - местного майора на бравого полковника, с крупными, почти карикатурным звёздами, по размеру не меньшими, чем у генерала (как за такое его не чпокнули вышестоящие генералы было не понятно, пока мы не познакомились с ним поближе).
Полкан был молодцеватый, спортивного вида человек, в форме с иголочки, бушлат на нём сидел как влитой (месяц был конец октября - начало ноября), звёзды на его погонах блестели на ярком осеннем солнце, как у кота яйца . Выглядел он как эталон военного офицера, в нём чувствовалось что-то такое крепкое, надёжное, как автомат калашникова и в тоже время неуловимое. Отчего хотелось все его команды выполнять быстро и точно, как самый верный денщик генералиссимуса Суворова.
Он подошёл к нам, пожал всем руки (нас было около 10 человек на этом фронте работы). Сначала кисло посмотрел на определённый участок работы, потом улыбнулся и представился - полковник Пупкин-Залупкин (за давностью лет не помню его фамилию). Командовал чётко, ясно - работа спорилась, к вечеру у нас состоялся следующий диалог, от чего мы прониклись к нему ещё большим уважением:
- Чё, ребятки, заебались? Надоело, как стройбат - с лопатой обниматься?
- Да, тыщ полковник, так точно - надоело... - дружно загалдели мы.
- Наверное мальцы, это всё-таки получше, чем по яйца в грязи и под пульками ходить, не нагибаясь?!
- Наверное... - нехотя, мы согласились с ним.
Не знаю как другие, а я представив себя в Чечне по яйца в грязи и рядом свистящие пули, с радостью пожелал бы сменить обрыдшую лопату на автомат калашникова, и естественно слукавил высказывая социально-желательный ответ (как сказали бы психологи), согласившись вслух с красавцем-полковником. Для меня слова полковника вроде бы были ясны и понятны, но страшными не были. Я естественно знал, что война это страшно, что могут убить, даже покалечить - но мальчишеский максимализм топил на всю педальку в пол. Не о такой я армии мечтал, когда шёл служить - чтобы в гнить в парке боевых машин без нормальной еды, сна и даже банных процедур. Я мечтал о боях и славе, медалях и орденах на всю грудь - наивный чукотский парень, хули с меня тогда было взять.
Пройдёт с тех пор 12 лет, я попаду на настоящую войну, и не просто попаду, а попаду в реальную жопу, под эти самые пульки визжащие и тут и там возле меня, взрывы и разрывы, увижу мёртвых товарищей, с кем делил кусок хлеба и глоток воды, и вспомню этого красавца-полковника и моё мнение станет на все сто с ним солидарно. По настоящему, а не только на словах...
Вот тогда мне было по-настоящему страшно, до жути, до первобытного ужаса, до неприятной тянущей под ложечкой истомы, когда сердце опускается в трусы и теряется где-то в жопе. Всё равно, читателю не попавшему в такие обстоятельства, даже эти мои строки, будут так же восприниматься им, как тогда в глубинной части России я воспринимал красавца-полковника: ***ня война - главное манёвры!