Ветры надежды

Автобиографическая повесть
 
  Ранним утром грузовичок, нагруженный моим домашним скарбом, отправился   в путешествие за тридевять земель.  Триста вёрст – путь не короткий. Водитель вежливо предложил  мне место в кабине, но  я отказалась. Как  могу оставить без попечения свои любимые горшки с цветами – вдруг опрокинутся! Да и коробки с книгами, поставленные одна на другую, могли ненароком слететь – поди потом, собери их!
 

     Мой узкий диванчик удобно расположился за спинкой кабины, погода была как по заказу – солнечная, с лёгким ветерком, который мягко обнимал меня, когда я сидела на диване, и шаловливо трепал мои выбившиеся из-под заколок кудри, когда я, став коленями на диван, смотрела на дорогу, пересчитывая столбы и вбирая в себя ветер странствий.
     Всё! Закончился очередной этап моей жизни, почему-то она с непонятным постоянством делает свои развороты каждые четыре года. Да не всё ли равно! Впереди у меня новый город - Псков, в который я уже влюблена после двух встреч с ним, кратковременных, но памятных.

     Первая встреча состоялась ещё в начале 60-годов, когда автобус с нашей учительской группой по дороге на экскурсию в Ленинград, остановился ночью на короткое время в Пскове, чтобы забрать в каком-то учреждении документы на предстоящие экскурсии.
     Мы вышли из автобуса размять ноги. Над нами возвышалась крепостная стена. Я случайно приложила руку к стене – камень был тёплым! Это при морозе-то пусть и в пять градусов! Всё вокруг было загадочным, рождало фантазии.

    А второй раз в Псков я приехала уже в 1968 году  в конце февраля, сошла с поезда, мне подсказали, как найти гостиницу «Октябрьская», села в автобус и поехала. Так как народа было много, в окна не смотрела, а когда вышла из автобуса – замерла от восторга; казалось, весь мир укрыт не только чистым  снегом, но и звонким, искрящимся инеем! Каждое дерево, а они в Летнем саду высокие, каждый камешек крепостных стен, что, суровые и молчаливые, стояли неподалёку. Эти две встречи с  городом стали незабываемыми.
    А дорога всё вилась и вилась, грузовичок то нырял носом в очередной спуск, то, кряхтя как немощный старичок, и вздрагивая всем железным телом, с трудом одолевал подъём.
    Водитель, не раз проезжавший по этому маршруту, хорошо знал Псков. Скоро я уже поднималась на второй этаж дома по улице Народной. Короткое знакомство с хозяйкой – молодой девушкой Ириной, быстрая разгрузка машины, в чём очень помог водитель, и вот уже я в своём новом пристанище – маленькой комнатке в «хрущёвке». Коробки с книгами устроились на неизвестный срок  на покой в кладовке, а цветы заполонили все подоконники в квартире. Мне  от хозяйки  достались две полки в  её шкафу, стоявшем  в этой же комнатке. Всё, новая жизнь начинается!
    Едва дождавшись понедельника, прихорошившись, я побежала на телевидение, благо от Народной улицы это не так уж далеко.
   Тревожило, что не отвечал телефон Храмцова, а других телефонов у меня не было. Может человек в командировке. Квартиру мне, как и было обещано, нашёл, остальное и без него устроится.

    На проходной меня пропустили – работал тот же мужчина, что и в прошлый приезд.
    Я поднялась на второй этаж, постучала в уже знакомую дверь. Вошла. В кабинете сидели две женщины. Храмцова не было, а взгляды сотрудниц были... насмешливыми, недоброжелательными? Трудно сказать, но они меня насторожили. Без поддержки уже знакомого человека я стушевалась и пролепетала про то, что мне была обещана работа.

   - Кем обещана? Храмцовым? - ехидно спросила одна из них, очень красивая, чуть старше моих лет женщина.
   - Им тоже. Я же подготовила два материала для редакции, и они были отмечены.
   - Мы ничего не знаем. У нас в редакции народа – под завязку. Идите к Ледневу.
   - Кто это?
   - Это наш начальник. Здание напротив Дома советов. Он всё решает.
   Ничего не оставалось, как пересохшими губами прошептать «спасибо» и удалиться.
   Закрыв дверь, я прислонилась к стене – подкашивались ноги. И тут донеслось из комнаты:
   - Ха-ха! Так и ждёт он её!
   - А что – поменяет  секретаршу на эту – смазливая. Какая по счёту будет?  Ха-ха-ха!
   Я оторвалась от стены и ринулась вниз.

   В одночасье помрачнел весь мир. Чужой город, отпускные денежки испарились – ушли  на переезд и месячную оплату за комнатку. К начальнику? Нужно идти!  Назад пути нет. А вокруг – ни одной близкой души, кто бы поддержал, подсказал, надоумил. Осталась последняя ниточка, которую я держала в дрожащих руках: я шла к начальнику. Фамилию мне назвали – Леднев. Шла пешком – теперь каждая копейка на счету.

    К Ледневу меня пропустили, он оказался на месте. Я представилась, напомнила о своих двух успешно выполненных заданиях и обещании взять меня на работу корреспондентом.
   - Мне о вас докладывали. Но когда это было?
   Я пролепетала, что сдавала выпускные экзамены в институте!
   - Свято место пусто не бывает. У нас работа, она не ждёт. Пока сотрудничайте, пишите, там будет видно.

   Всё. Мир обрушился. И погода, сострадая мне, испортилась: небо затянулось тяжёлыми тучами, ветер разгулялся в кронах строгих деревьев у театра.
   Единственное место – комнатка в квартире на Народной улице, где меня ждали хотя бы привычные для глаз  вещи: цветы, книги, одежда, и я отправилась к ним. Рука судорожно теребила в кармане кофты ключ от квартиры – всё, что реально осталось от разрушенной моей мечты.

    Удивительно, но слёз не было, только полыхало всё внутри. Зато сверху на меня заструились дождевые капли, надо было спасаться хотя бы от них, и я ускорила шаг.  До ниточки промокшая, вошла в пустую квартиру – хозяйка Ирина была на работе, уселась у стола и тупо  уставилась на пятна, которые насмешливо глядели на меня с клеёнки. Мыслей не было – сплошное отчаяние и безысходность.
    Вечером пришла Ирина, готовая меня поздравить.

     - Паршивец этот Храмцов, - подвела итог разговора она.
    - Да ему бабы в редакции не дали ещё одну принять.
Была б ты старая, да кривая, а то молодуха, да и из себя ничего. Мужики все – кобели. Теперь ищи его с ветром.
    Я пропустила мимо ушей её последнюю фразу. Меня задело другое: кто-то мог подумать, что мы с Храмцовым хорошо знакомы?

    Ерунда какая! Знакомство-то было  шапочное.  Подходила к концу  зимняя сессия в Великолукском пединституте, последняя перед госэкзаменами. Жила в гостинице, ужинать приходилось  там же  в  ресторане.
    Однажды к моему столику подсели трое – двое мужчин и женщина. Разговорились. Телевизионщики, приехали снимать  сюжет про заводскую жизнь. Я рассказала о себе: работаю в школе, заканчиваю учёбу в институте, печатаюсь в газетах – приврала немного, но ведь пару раз мои заметки были опубликованы!  Сказала, что мечтаю стать журналисткой.

    Тот, что назвался Храмцовым, оказался самым словоохотливым.
   - А для телевидения писать не пробовали?
   Я покачала головой.
   - Хотите испытать себя – приезжайте в Псков. У нас в отделе как раз место освободилось.
     Шутит, что ли? Но и те двое поддержали Храмцова.
     - А что – приезжайте! Дерзайте – вдруг получится! – Вступила в разговор женщина.
     - Молодым у нас везде дорога, – подытожил разговор Храмцов, вырвал листок из блокнота,  что-то написал  на  нём и протянул мне. – Решитесь  – позвоните!

     Господи, ведь всё было по-деловому, даже мысли не возникло, что кто-то имеет виды на меня! А после выполненных заданий  меня завотделом заверил, что  буду принята на работу. Правда, со времени моего приезда в марте  прошло полных три   месяца.   А Храмцову звонила потому, что других телефонов не сообразила взять, я же думала, что всё быстро решится. Вот почему  он не обмолвился, что место уже занято, хотя квартиру-то мне нашёл?! Ответов нет, одни вопросы.
    Единственно, чем помог мне Храмцов, когда я приехала попытать себя в новом качестве -  тележурналиста,  так это  на  просьбу показать, как пишется сценарий, дал мне почитать чей-то готовый.
 
    С таким «теоретическим» багажом, мартовским  субботним утром, вооружившись блокнотом и ручкой, я и отправилась в Изборск. А там – красота,   аж дух перехватило! Я взбиралась по обвалившимся стенам на самый их верх, где плотным слоем лежал снег, благо никто не запрещал это делать, и  пыталась представить, как жили, как воевали с врагом его жители.
    Путеводитель по крепости, который я купила в киоске, помог справиться с новыми названиями. А суровость и великолепие заснеженного бескрайнего пространства очаровывали, будили фантазию.
    Я едва сдерживала себя, чтобы прямо во вздрагивающем всем своим немолодым  корпусом на бесчисленных ухабах дороги  автобусе не начать писать текст.  Возможно,   именно свежесть впечатлений  придали сценарию особую точность, новизну – он был одобрен без всяких поправок.

   Продолжение следует