История репатриации ч. 2 предыстория

                ПЕРЕСТРОЙКА В ШКОЛЕ

 
              У моей дочки была учительница. Учительница математики, она же -  классный руководитель. Она хорошо знала свой предмет, была погружена в работу, любила школу и партию и не сомневалась, что ее страна – единственное место, «где так вольно дышит человек». Она была несгибаемой коммунисткой, поэтому, когда случилась перестройка, она ее не приняла.
               
                Однажды дочка пришла из школы и спросила.

                -Мама, где мой пионерский галстук?
                - Зачем? - удивилась я, - уже полгода, как ты не носишь его.

                - Мария Ивановна, - так звали учительницу математики, а может, и не так, но это не важно, - требует, чтобы мы носили пионерские галстуки.  Кто приходит на урок без галстука, того выгоняет.

                - Не может быть! Вы директору сказали? - Дочь была в восьмом классе, вполне самостоятельная, и такие проблемы могла решать сама.

               - Сказали.
               - И что?
               - Он пожал плечами и спросил, хотим мы сдать экзамены по математике или нет.
               - Конечно, хотите, - вскричала я, - и что?
               -  Он сказал, чтобы мы повязали галстуки, потому что  другого учителя математики у него нет. Тем более такого!

                И вот в классе на уроках Марии Ивановны все ребята сидят в пионерских галстуках. Во всяком случае, те, которые хотят учиться в гимназии. А кто не хочет, тот не ходит на ее уроки.

                О существовании гимназии, о которой мечтали ее ученики, и, которая была через дорогу,  Мария Ивановна не знает, или, скорее всего, не хочет знать.
   
                Новую школу назвали гимназией, потому что она перестроечная, и никаких пионеров, тем более, комсомольцев, уже не говоря о коммунистах там нет. Преподавание всех предметов, включая математику, ведется на украинском языке.
               
                Чтобы попасть в гимназию, надо сдать экзамены. И в первую очередь, математику. Проходной бал - высокий, и поэтому не было никаких сомнений по поводу серьезности учебного заведения.

                А тем временем, в старой школе, Мария Ивановна не могла нарадоваться на своих учеников. Мало того, что ходят в галстуках, так еще учат как!  «А может потому и учат, что надели галстуки», - так, наверное, думала заслуженная учительница.

                Радовались все. Радовалась Мария Ивановна, потому что в классе все шло, как она хотела; радовались школьники, потому что параллельно и тайно от Марии Ивановны сдавали экзамены в гимназию.  И, надо сказать, вполне успешно. Радовались, конечно же, родители, потому что учителя в гимназии были молодые и способные, и о новом учебном учреждении появились хорошие отзывы.

                В Израиле такую школу назвали бы экспериментальной.

                И все было хорошо с новой школой, пока дочка однажды не пришла и не сказала, что им задали сочинение на тему «Козацькому роду, нема переводу». То есть, казаки, если перевести с украинского, - были, есть  и будут. В данном случае - запорожские казаки.

                Я ничего не имею против Запорожской Сечи. В конце концов, это единственный случай в истории Украины, когда она по-настоящему была самостоятельной. Есть даже сведения, что среди запорожских казаков были евреи. Учитывая революционный еврейский характер – вполне возможно.

                Ну, а как же тогда Богдан Хмельницкий? Он какое-то время возглавлял Запорожскую Сечь.  И именно в это время славно потрудился вместе со своими казаками, методически вырезая евреев, семью за семьей.

                С сочинением еще можно было как-то выкрутиться, но оказалось, что к нему надо приложить схему генеалогического дерева. Чтобы было совсем ясно, кто есть кто. А как быть тем несчастным, у которых в роду не оказалось казаков, а только евреи и русские?

                «В советской школе сочинения на такую тему не писали…», -подумалось 
                Так я рассуждала. Наверное, слишком предвзято, наверное, я стала слишком чувствительная к таким вещам. А вы бы не стали, если буквально вчера вечером, у вас на кухне, где обстановка так располагает, были посиделки, и ваш верный школьный друг в порыве откровенности сказал: «Ты – все равно наша, хотя твой отец – еврей». Жрналист и выпускник Львовского университета, он в новой Украине начал быстро делать карьеру.

                Сочинение надо было написать, и я помогла сделать его обтекаемым без генеалогического дерева.  А сама укрепилась в своем решении.
                Ехать.


      
Страница из дневника. Время текущее


                НЕТАНИЯ    


                Конец октября. Море достигло совершенства. Горячие летние ветры унялись, медузы уплыли. Волны ласкают и убаюкивают. Я медленно плыву на спине, уставившись в небо. Меня обволакивает прохладный  синий шелк. Далеко вверху - буква У. Она зыбкая, меняет форму, иногда исчезает, потом появляется опять. Вглядываюсь и вижу, что буква состоит из подвижных точек, похожих на английскую букву t.      Буквы колыхаются вверх-вниз, и при сильном колыхании вниз я узнаю в них журавлей. Клин движется на юг в сторону Египта. Я люблю этот клин и желаю им счастливого пути.      

                По дороге домой сажусь на деревянную лавочку, которая тесно прижалась к колючим кустарникам. Мой шерстистый друг  вскарабкивается на горячие доски и плюхается рядом со мной. Это - традиция. Мне и моей собаке нужен отдых. Мы оба уже далеко не молоды.

                Мне нравится отдыхать на этой скамейке, кажется, что сидишь на краю пустыни. Море осталось за поворотом, за спиной – дюны, за дюнами - 30-этажные дома. Уже позднее утро и становится жарко. И все-таки лето позади. Воздух чуть прозрачнее, тени слегка длиннее.

                Через дорогу - мелкие деревянные постройки, машин нет, людей  тоже, - сегодня  будний  день. За постройками – высокие холмы. На них раскинулся белокаменный дворец. Вингейт, знаменитый институт физкультуры.  Здесь же находится военная база.
                С холма струится темно-зеленый ручей. Это  солдаты, у них учение. В касках, с автоматами, они быстро движутся к морю. Несколько человек бегут с носилками, на них кто-то лежит. Вот они остановились и поменялись местами, теперь один из бегущих лег на носилки.
                Из-за поворота выходит женщина, она в черном трико и черной майке. На средиземноморье любят черный цвет. На этот раз он хорошо гармонирует с не то белокурыми, не то седыми вьющимися волосами. Женщина равняется с моей лавочкой,  и, не тормозя и не здороваясь, бросает,   

                - Эта твоя джинсовая кофточка, она тебе идет…-  Потом,  переведя дыхание. -  Где купила?
                Я бросаю ей уже в спину, - не помню,…      Она не слышит, да это и не важно. Приятная фраза, проскользнувшая улыбка…
                Женщина удаляется спортивным шагом, а я еще какое-то время улыбаюсь. 
                В нашем районе, где мы недавно поселились, люди не гуляют. Они бегают, крутят педали, летают на дельтапланах, плавают на досках, едут на роликах, скачут на лошадях ...
                Если по делу и быстро,- то, в основном, на машинах или мотоциклах. Самокаты с двигателем тоже неплохо, можно в бассейн подъехать или в магазин.


                Продолжение следует. Перестройка и ее типажи

                http://www.proza.ru/2019/04/21/594