Ура! Каникулы!

                1.Длинная дорога в Белоглазово.


           Сегодня ночью я нырял в теплую воду Чарыша  и лазил по деревьям. Что это были за деревья, я понял, когда, проснувшись,  ощутил на своих губах терпкий  вкус   черемухи…
           Каникулы в деревне - волшебство, это то, чего ждут люди, которые ходят в школу целый год.
           Каникулы - прекрасный стимул для учебы! Когда наши родители объявили, что летом в деревню Белоглазово поедут только те, кто учебный год закончит без троек, я решил: учиться без троек  - это тьфу! А каникулы в деревне – это  ого-го!
          Так и учился до конца школы (видать на автомате), даже когда уже не стал ездить туда  (готовился в институт)!  Бедный Славик!  (Слава Богу - не  Йорик!) - у него с учебой было хуже, чем у нас с Галей, которая училась в школе даже  без  четверок.
         Подготовка к поездке в деревню начиналась задолго до того: я мастерил себе замечательные рогатки - для себя и своих двоюродных родственников в подарок (простора, воробьев и галечек в деревне было в избытке). Галя ремонтировала и прикупала себе красивые купальники (у неё всегда была и сейчас есть идеальная   фигура!)
         Родители готовили запасы продовольствия для деревни, в частности  - ящик тушенки и сумку полу-копчёной колбасы. Удивительное дело - хотя считалось, что деревня кормит город, но «заводские продукты» приходилось возить туда из города! Ну, что поделаешь - такая вот была совковая жизнь!
         Путешествия по маршруту Бийск-Шипуново-Белоглазово были незабываемы! Я всегда забивал верхнюю полку купе, с которой можно было обозревать пролетающие виды нашей Сибирской природы, любоваться пейзажами, ловить на своём лице ветер свободы и дальних странствий, и задаваться под стук колес извечными вопросами: а что тебя ждёт впереди, хотя бы вон за  тем поворотом?
         В эти моменты, наверное, во мне и зародилась страсть к путешествиям, открытию неизведанного, которая впоследствии и воплотилась в мои одиночные сплавы на резиновой лодке по рекам Алтая.
         Но это - отдельная тема, и я хочу о ней написать (это даже не нужно вспоминать ночью!) в главе «Мои сплавы».
На этих сплавах я познал многое - сущность, смысл жизни, и нашел в себе ответы на главные вопросы человечества: для чего человек рождается, живет и что такое счастье для него?
        Для меня - это общение «один на один» с природой!
Извини, мой дорогой читатель, за это лирическое отступление, но я пишу о том, что мне «вкладывают» в голову мои друзья - крылатый пегас и мой ангел. Третий друг - солнышко - сегодня никак не может выбраться из-за серых плотных туч, а четвертые - синички, помогать мне не умеют, а только ждут от меня семечек. Но зато они здорово поднимают настроение. Но сейчас не до них -  надо вспоминать каникулы в деревне. а то мой Пегас может обидеться и сигануть к  кому-нибудь   еще!
        Из самых первых воспоминаний у меня всплыли кадры, как мы ночевали на вокзале в Шипуново, скользкие желтые скамьи, мягкие, теплые колени матери у меня под головой. Поезд приходил ночью, а автобус в Белоглазово отходил в восемь часов. Иногда за нами приезжал какой-то дальний родственник отца из красного Яра на стареньком «Москвиче», и это было вообще круто!
        Но самый запоминающийся эпизод (особенно для меня) случился тогда, когда ещё автобусы не ходили, и мы добирались до Белоглазово гужевым транспортом - на телеге. Телега пахла лошадкой и свежескошенной травой.
        Ограждений на тогдашних телегах не было, только сено для мягкости езды на ней. Время было ранее, утро – туманное, лошадка - неторопливая, поэтому наш водила и мои родители задремали. Я, пользуясь таким случаем, решил посмотреть: а в какую сторону крутятся колеса у телеги и почему они скрипят?! Ведь ребенок я был любознательный, а на таком виде транспорта я катался впервые.
      …Лошадь остановилась по двум причинам: во-первых, от моего крика при падении на дорогу, а во-вторых,  потому что она была воспитанной лошадью: когда что-то падает с возу - это непорядок, и надо обязательно остановиться, даже когда возница спит и не дает никакой команды типа : «тр-р-р-р!  и пр-р-р-р-р!».
        Когда удивленный отец извлек меня из-под колеса, я решил: телега не мой вид транспорта,   и больше  на  нее   садиться   не  буду!
        Это было, наверное, самое первое моё спасение (не считая экстремального рождения).  Судьба здесь решила: этот активный товарищ так долго не протянет, и приставила ко мне за левое плечо ангела-хранителя, который выполнял свой долг до самого конца. Спасибо ей и ему за это!

       *** Пока я вспоминал про добрую лошадку, мою спасительницу, сидя за своим рабочим столом-подоконником, за окном, на сцене мини-театра, на пешеходном переходе (надо его как-то назвать, ну, например, «Переход»- звучит интригующе!) разыгрался mini-спектакль – то ли драма, то ли детектив. Разговаривая по телефону, молодая девушка остановилась прямо посреди перехода, потом стала махать руками, ногами, крутнулась на месте, обругала своего собеседника  (хотел сказать - на другом конце провода). Водители остановившихся перед ней машин с интересом наблюдали за этим взрывом эмоций. Тут девушка ещё раз толкнула ногой, развернулась и пошла назад, увязая в снегу (ночью был снег, и дорожки прохожие не  протоптали).
        Жалко, что слов я не слышал и mini–спектакль получился немым. И зритель был всего один. Я тихонько похлопал актрисе и продолжаю писать***

        ...Ну, наконец-то,  мы добрались до Белоглазово и главное - без потерь! Это небольшая деревня, расположенная на берегу Чарыша, впадающего в Обь в районе Омска. Кроме живописной реки здесь есть  всё, что нужно, и чего нет в нашем Бийске: озера , рощи (забоки), где росло то, что можно есть с закрытыми от удовольствия глазами: малина, черемуха, боярка, калина (глаза открылись). Главное: её не спутать с волчьей ягодой, но на эту тему с нами проводили   беседы   старшие   товарищи.
        Поднявшись на бугор  позади огородов нашей улицы, можно любоваться панорамой окрестностей деревни: стадом коров, пасущимся на лугу, дикими утками на дальних озерах, извилистой речкой, то скрывающейся за высоким берегом, то появляющийся из-за березовых перелесков, и приглашающей искупаться в её прозрачной воде и поваляться на её  песчаных пляжах.
        …А ещё в деревне есть незабываемые звуки. Звуки, которые у меня ассоциируются с деревней: крик первых петухов; звук струи парного молока на утренней дойке о дно оцинкованного ведерка; мычание нашей коровы, уходящей со стадом на луга;  гоготание гусей, напоминающее звуки клаксона ( «уступите дорогу, мы идём!»), и их ядовитое шипение на тех, кто нарушает правила хождения по деревенским улицам; на лугу - стрёкот неутомимых кузнечиков и цикад.
        А ещё в деревне есть запах: аромат свежескошенной травы, перемешанный с запахом парного молока. Почему в наших магазинах не продаются духи с названием: «Запах деревенского двора», «Утро в березовой роще», «Запах парного молока», «Запах твоего детства»? Романтические мужчины дарили бы их своим любимым, которые родились в деревне...
         Прочитал этот отрывок жене. Её комментарий: «А почему у тебя нет духов «Парное молоко с навозом?». Ведь оба этих запаха идут от коровы. Ну,  Бог с ней. Она у меня не романтик!



                2. Рыбалка.
               В деревне это  не развлечение, а промысел!


         Наши деревенские родственники, Аксинины и Бунины, жили в соседних домах на улице «Колхозная». Эта улица была на окраине села. Дома на ней были построены в послевоенное время, и были довольно приличные.
         Семья Аксининых состояла: брат моей мамы - дядя Ваня с женой  - тетей Зиной (которую привез после войны из Украины)  и детьми Алкой, Танькой, Андрюшкой и Игорем-последышем.
         Бунины: сестра мамы тётя Люба и деда Миша с детьми Ленкой и Колькой. Если сложить всех в одну кучу, то получается с нами  - шесть  взрослых и девять ребятишек. И ещё, конечно, основательница рода - Катерина Андреевна Аксинина. Учитывая, что состав Ковалевых менялся, и Игорь родился чуть позже  - то всего 14..16 человек! И такую ораву надо было прокормить!
         Ели то, что давало мычащее, кудахтающее, гогочущее хозяйство, и всё то, что росло на огромных (по десять  соток) огородах за нашими домами.
         Особняком в хозяйстве была корова. У кого её не было  - считался нищим. Корова давала то, без чего нельзя было прожить в деревне - молоко, сливки, сметану, творог. Наши коровы давали по двенадцать литров молока и не зря считались членами семьи. Помню, как, отдавая свою Маньку на мясокомбинат (по старости она уже не доилась), бабушка Катя плакала навзрыд, прощаясь со своей кормилицей...
         А ещё из еды - была рыба! Её можно было добывать по-разному, в зависимости от имеющихся снастей и транспорта: сетями, неводом, удочкой, снятой с себя дырявой рубахой, а так же руками на заливном лугу после уходы воды  в  маленьких,   пересыхающих   от жары,  лужах.
         У наших родственников было всё: и снасти, и дырявые рубахи, и транспорт - мощный мотоцикл «Урал» с коляской, полагающийся дяде Мише по его работе.
Сколько человек может увезти этот мотоцикл? Ошибаетесь! Нас входило до семи   человек, а моё любимое место было - на запасном колесе, сзади люльки. Это не считая, кстати, скрученного невода с ивовыми шестами. Но, несмотря на это, чтоб увести всех «нужных» людей на дальнее Утиное озеро, дяде Мише приходилось делать   две  ходки.
        Рыбалка  -  это здорово! А "неводить" на озере - это ещё и весело, и громко! Когда взрослые тянули свой невод по краю озера (на глубине всегда был дядя Миша - он служил на флоте, и был самым крепким), у нас была своя задача. Взяв в окружение какой-нибудь участок озера, хлопая по воде длинными прутьями, мы визжали и  кричали   во всё  горло.
        Особое внимание мы уделяли камышам: ведь там отдыхали после своей охоты небольшие щучки, без которых не могла обойтись более или менее приличная уха. Обезумевшей от такой какофонии рыбе ничего не оставалось, как спасаться от нас и попадать в ловушку невода, который назывался  "мотня". Ещё в нашу обязанность входило прыгать, кричать, визжать от счастья при виде улова, доходившего до половины ведра, и этим поднимать тонус у взрослых, если они в этот раз не взяли с собой водки. Улов переливался на солнце серебристой чешуей, весело бился о траву, был очень сопливым и скользким, особенно   караси.
        Сварить уху или зажарить карасей в сметане - это ерунда! А вот почистить ведерко рыбной мелочи - это уже занятие для людей с крепкими нервами! Когда при чистке рыбёшки она выскакивает из рук и улетает неизвестно куда, где её уже ждут наши черные, как ночь, коты, а рыбья чешуя летает по воздуху и садится на руки, ноги, одежду рыбаков и их жен. Я, кстати, так и не научился чистить карасей, как надо. Ну, что делать - каждому своё. Кесарю - кесарево, Богу - богово. Вот тогда-то я и узнал, что рыбные воздушные пузырьки  здорово «стреляют» под пятками, рыбьи кишки с удовольствием клюют курицы, а их головы едят не только коты, но и свиньи.
А ещё я там узнал, что такое царская уха. Это когда в бульон от сваренной и выброшенной рыбной мелочью бросается благородная рыба: крупная щука, налим или стерлядь, а также побольше специй и, главное, стакан водки!
        Но, несмотря на эту добавку. водку ещё надо было пить отдельно от ухи! Какой кошмар! Ведь  она  такая   противная!   (Я   пробовал).



           3. Речка, или почему летом не ходят в баню.


       …Неужели есть места на земле, где нет речки? Кошмар!
       Мы купались в Чарыше самозабвенно, до синих губ, до красных глаз, часами не вылезая из воды. А вылезали только тогда, когда тело начинало слишком сильно трясти, а зубы клацать!
       Я очень любил нырять: просто нырять с пляжа, с разбега и без разбега, нырять с крутого берега, нырять с открытыми глазами, нырять, чтоб достать камешек со дна, нырять в длину или в глубину.
       А в глубину можно нырять на рекорд, когда, в какой-то момент, появляется всё усиливающийся шум в ушах, вода начинает безжалостно давить на барабанные перепонки, и они должны вот-вот разорваться. А ты хочешь узнать свой предел и делаешь ещё два гребка вниз, и потом, счастливый, несешься, как пробка, вверх! Ведь инстинкт самосохранения ещё никто не отменял!
       И  моему ангелу-хранителю не просто было бы вытащить меня из глубины - у меня ведь не было длинных волос, как сейчас…
       …Основной пляж Белоглазово с пологими берегами был расположен в конце центральной улицы, упирающейся в Чарыш. Слева берег был обрывистый, подмываемый водой из-за изгиба реки, далее - коса с галечником и быстриной на мелководье. Справа - Красный Яр, обрыв с пятиэтажный дом (он был продолжением холма за нашими огородами), напротив которого, посередине Чарыша, находился замечательный песчаный остров, на котором мы побываем с вами, мой дорогой читатель, в главе «Уха на острове» и погреемся там…
 
       ***Взглянул за окно: мороз – 30С!
       Прохожие, боясь за самую чувствительную, самую нежную часть своего лица - нос, бережно греют его ладошкой. Уши шапок-ушанок опущены, что у сибиряков бывает крайне редко. Нас не сломать! Мы просто наденем лишние штаны, носки потеплей, шарф вокруг шеи и всё равно пойдем в свой любимый детский сад, школу, на работу - лишь бы автобус не замерз, да машина своя завелась!
        Солнце затаилось за крышей школы - приготовилось для прыжка, для атаки на мороз. Если оно и не победит  сегодня – то изрядно покусает своими жалами- лучами!
        За проходящими машинами тянется шлейф выхлопных газов и никак не хочет оторваться от них, видимо, пытаясь согреть. Но всё тщетно, и шустрые машины убегают от него прочь.
        Ненормальная спортсменка бегает по кругу в школьном дворе, пытаясь согреться. Вот она остановилась и пошла пешком. Видимо, пришла мысль: «Да, на хрена я вообще здесь в такой мороз?». Но она быстро отогнала от себя эту «мысль слабаков» и возобновила свой героический бег.
        Утренний туман рассеялся, но на моих стариках-карагачах я не увидел своих добрых друзей – синичек. Наверное, прячутся под крышей нашего дома. Семечки семечками, но так можно и лапы отморозить!
        Внучка Аленка на фоторамке с её пятьюстами фотографиями, стоящей на комоде рядом с телевизором, уже проснулась от лучей ласкового солнца и уже принимает утреннюю водную процедуру в нашей ванне. Каждое её фото  - одна минута. И я успеваю,  вспомнив очередной кусочек её жизни, помахать рукой и ответить на её улыбку. О ней я тоже обязательно напишу позже! А сейчас: голова моя кристально чиста и готова к воспоминанию одного из самых ярких эпизодов моего «деревенского детства». Итак:



                4. Уха на острове,
          или как должен отдыхать настоящий пионерский отряд.


       Лидер нашей Аксинино-Бунино-Ковалевской компании - Алла (спортсменка, комсомолка, красавица) -  как самая авторитетная, по заданию взрослых, а может по велению сердца, решила организовать поход на безымянный остров.
        В свой октябрятско-пионерский отряд она взяла только тех, кто научился к этому времени плавать. В их число попал и я, так как из всех стихий – водная, была моя самая любимая. Видно, поэтому я сплавщик, а не летчик или пожарный!
Впоследствии, на своих сплавах я даже общался с ней (с рекой), и она всегда отвечала мне взаимностью, относилась ко мне бережно, с пониманием. И поэтому-то я тонул всего лишь пару раз.
        …При подходе к Чарышу оказалось, что наш отряд немного разросся: к нему присоединились друзья членов нашей команды. Алла никого не прогнала, но критерий приема в наш отряд был прежним – умение  хорошо или хотя бы уверенно плавать. Не прошедшие отбора со слезами на глазах сопровождали нас поодаль, чтобы хоть издали порадоваться за нас. И нам, избранным, было их очень жалко!
         Остров под Красным Яром был без названия, но от этого обстоятельства он ничего не терял. Небольшой (метров сто в длину), с чистейшим белым рассыпчатым песком, которого не встретишь на пляжах Турции,  ещё имел посредине  приличную лужу глубиной сантиметров двадцать с горячей водой, и с десяток ивовых кустов в конце острова.
         Сейчас я поражаюсь смелости нашего начальника отряда, ведь она взяла на себя  ответственность за жизни малолетних членов команды! Но всё обошлось, и переправа на чудо-остров прошла удачно.
Переплывали все по очереди.  Алла, стоя на берегу, страховала всех, готовая  в нужный момент броситься на помощь (спасательные круги тогда в деревне не продавались!).
         Но утопающих не было, и спасать было некого. Но зато ей надо было переправить на остров весь наш груз: ведерко с пакетом очищенной рыбы, крупой, картошкой и пахучими травами. А ещё хлеб и алюминиевые миски с ложками, которых потом всё равно не хватило на всех. Но каждый пацан знает, что уха становится намного вкуснее, если её ешь втроём из одной миски!
         Всё это хозяйство наш предводитель влёгкую переправила – она с одной рукой плавала не хуже, чем с двумя.
         Глубина в протоке начиналась почти сразу у берега, и плыть надо было-то всего метров двадцать. Но в отряде были ещё не ходящие в школу! Я твёрдо знал - главное не паниковать, лучше вовсе не дышать и слишком рано не пытаться нащупать ногами дно, а то можно было так нахлебаться чарышской водицы, что потом уже никакая уха не полезет в горло!
         На острове я занимался тем, чем и другие: бегал, прыгал, играл с резиновым мячиком, падал с разбега в лужу с горячей водой, собирал для костра хворост, выброшенный речкой на берег и высушенный горячим солнцем. А вы заметили, что солнце в деревне в разы ярче и горячее, чем в городе - это эффект чистого воздуха!
         Вспомнил сейчас один эпизод на этом острове (подумать только – а ведь прошло-то уже шестьдесят лет)…Я подошел к другому берегу острова и посмотрел: через протоку, на другом берегу Чарыша покачивались и призывно манили к себе густые заросли черемухи с ветками, усыпанными черными гроздями ягод. Это было испытание для моего разума!
         И плыть-то к ним всего метров пятнадцать. Но течение было здесь более стремительное, чем в первой протоке, и песчаный зыбучий берег острова круто уходил в воду.
         Кто-то тронул меня за левое плечо, я оглянулся: все были заняты своими делами. И, несмотря на огромное желание удивить, обрадовать, угостить всех терпкой  сладкой ягодой, я отказался от этой идеи. Видимо, время моих подвигов ещё не пришло, я уже был «пуганый»,  и рядом со мной не было моей сестры Гали...
        …Возвращались домой без происшествий,  счастливые, загоревшие и сгоревшие, сытые ухой, солнцем и горячим песком чудо-острова.
        Я теперь до конца жизни буду помнить его тепло…

P.S: На фото:  "Взгляд из детства".