Настоящее 210419

Побывали в Строгановке.
Алексис удивил меня. Всю дорогу таскал Анькиного сына (моего племянника) на руках, хорошо так общались. И рисунки ему показывал и игрушки. Рисует, кстати, малой зачётно, твердая рука у него.

Мой Алексис, мне так он нравился! Я была так счастлива, что он со мной!
Приехал в красной куртке, старенькой футболке с листьями, в джинсовых шортах. С бородой. Такая в нём свобода и лёгкость. Лёгкий на подъем, молодой душой, тот, о ком я мечтала.

Целовались с ним у огромного арочного окна, на подоконнике расписные керамические тарелки. Дверь была открыта. И у меня всё время, пока целовались, такой был лёгкий мандраж, что войдёт кто-то.

Катались на стеклянном лифте. Добежали до 10го этажа, племяш захотел туда. А вниз А. сказал, что он лифт и тащил его на плече, а я следом, летели по этой лестнице. Чувство нереальности происходящего. Картины, мозаика, скульптуры вокруг, как яркие пятна, и мы.

Поехали в Зарядье. До метро шли вчетвером, взявшись за руки. Малыш сказал, что мы как семья. Анька ухмыльнулась: шведская. Алексис оживился, да, правильно, я смеялась и притворно сердилась на них, а сама была счастлива очень.

Аньке Алексис не понравился.
Ты же говорила, он не любит детей? Там много слоев, я ей тогда сказала.
А она вспомнила, как её муж также выдрючивался, Люсинду маленькую таскал на шее.
Сказала, что всё ей понятно, альфонс. И как я смогла оставить детей, одного хотя бы взяла бы себе, как без детей.

Кто же мне отдаст теперь, я удивилась. И я о них совсем не думаю. Иногда сама не понимаю, чего я наворотила. Но обратно не хочу, да и невозможно. Пыталась ей объяснить, что внутри ситуации взгляд совершенно другой, чем со стороны.

В Зарядье на танцполе танцевали парочки. Один седой толстый мужик с солнцем на майке так вдохновенно отплясывал, хотя не умел толком, ну так, азы знал. Зато поддержки ему удавались.

Смотрели на реку, на речные трамваи и баржи, блики солнца на воде, столько солнца!

Ехали в метро, вверх по эскалатору. Алексис стоял на нижней ступеньке, я выше, повернулась к нему лицом. А между нами племяш. Мы всегда целовались на эскалаторе. И сейчас смотрели друг другу в глаза. Держали друг друга на линии взгляда как на линии огня. Но нельзя было приблизиться и целоваться, а хотелось ужас как.

Вернулись уже под вечер.
В ласточке я сказала А., что он не понравился моей сестре. И вдруг кончились силы совсем. Заболела голова. Поплакала немножко.

Я так надеялась, что Анька увидит его и поймет, почему я так поступила и одобрит. Но нет. Все думают, наверное, как я посмела свалить от детей и ипотеки к этому вот юному прекрасному прохиндею.

Он обнимал меня и был рядом.
Не буду я его больше ни с кем знакомить. Счастье только для двоих.

Грустный, он говорил мне о женском счастье. Достаток, забота, понимание, направление, спокойные, четкие указания. Вот что должен обеспечить мужчина.Без этого женщина не будет счастлива.

Про Аньку сказал, что она интроверт.
И что у нее нет таких проблем как у нас с ним. Какие же проблемы?

У него, что мечется между двух зол.
И без работы уже не может, но и отдать себя в рабство, чтобы все соки выжимали и какой-то уебан им командовал, тоже не может.

А у меня нервная система сильно пострадала, и в штопор вхожу то и дело, нагнетаю эмоции.

И мне снова показалось, что он хочет расстаться. Подводит меня к тому, что мне без него будет лучше.

Когда мы шли из конфетного магазина, я говорила, что смогла принять то, что он не хочет работать. Это было непросто, срыв шаблона, но я смогла. И если бы не долги,..

Он самый мой родной человек. Я так его люблю. Лучше и роднее никого нет, не было, и не будет.

Спросила прямо. Ответил, что нет, не хочет он расстаться, с чего я взяла.
Что самый счастливый момент был для него, после одинокой ночи когда я ушла, то что я вернулась.

Не знаю с чего я взяла. Но мне всё время мерещится "но".
Ты такая классная, но нам лучше расстаться.

Устала сегодня.