О презрении к миру -8-

Небо – это голубой глаз Божества с золотым зрачком, и весь наш подлунный мир, все цивилизации – это лишь мельтешения световых пятен галлюцинаций перед этим глазом. Весь мир иллюзия. Но иллюзия страшная. Иллюзия пожирающая. Иллюзия, где ты не можешь впадать в иллюзию. Где законы неумолимы и беспощадны. Иллюзия, требующая беспрекословного подчинения, распыления, распластания, безгласной покорности и механического сервилизма. Но покорность покорности рознь. Одно дело покорятся материальным законам – другое дело Богу. Да собственно в Его Сфере, в Его Царствии и нет законов, нет ни покорности, ни непокорности. Там нечему покоряться. А здесь, в материальном мире, приходится покорятся просто большинству и иллюзии.

Если вы думаете, что человечество знает смысл своего существования и целенаправленно к чему-то идёт, то вы глубоко заблуждаетесь. Человечество это совокупность людей, а каждый человек руководствуется в своей жизни сюеминутной выгодой и мечтает просто прожить жизнь в достатке и спокойствии. Никаких далеко идущих планов на тысячелетия вперёд у него нет. Может показаться, что идёт поступательное развитие, но это только можно увидеть на небольшом отрезке времени в несколько тысячелетий или десятков тысячелетий, но в масштабе сотен миллионов лет ни за что ручаться нельзя. Жизнь человеческая стихийна и хаотична, в ней правит случай и спонтанность. Сам человек всего страшится. Свой страх и неуверенность он компенсирует жестокостью и властью, лестью и коварством. Он не знает чего хочет и не знает что будет. Он мечется, но хочет завуалировать свои метания красивой и стройной системой. Но истина как раз в бессистемности. И вопрос «что есть истина?» не имеет ответа, ибо определённый ответ уже есть система. Но не догматизация хаоса и не боязнь его должны присутствовать в человеке, и не преодоление его иллюзией, не это должно быть в человеке, если он хочет оставаться свободным. А постоянный творческий потенциал, самосознание и самодостаточность.

Этот мир не мог возникнуть в результате креации, ибо он связан последовательными и логичными законами, а следовательно у него были вполне логичные и обоснованные причины, то есть иными словами он не мог возникнуть на пустом месте. А креация – это и есть на пустом месте. Из ничего и без ничего. Одна лишь творческая фантазия. Но одна голая творческая фантазия не знает никаких законов, логики, последовательности. Это чистый произвол. Это беззаконное творчество. В этом случае творец обречён на свободу. Мир, созданный им, не будет иметь законов. Иное дело если мир творится из уже данного материала. Здесь даже если очень захочешь законы упразднить, уже нельзя – приходится считаться с материалом. Именно таков наш мир.

 Он создан в рамках той материи, которая была до него, даже если эта материя находилась в одной единственной точке в виде элементарной частицы, уплотнённой в диноцеллионы раз. Этот мир сотворён не в результате креации, а в результате морфогенезиса. И это подтверждается наличием законов, и главным законом – распада и синтеза вещества и его нестабильностью. Это закон метаморфозы – переход из одного качества в другое. При креации этого быть не может – ибо новое возникает из ничего, а не благодаря переливанию из пустого в порожнее одного и того же.

 Креация – это движение по непредсказуемому зигзагу. Метаморфоза – строго по кругу. И когда древние изображали мир в виде дракона заглатывающего свой хвост – они были правы. Мир это вечное возвращение и вечное обновление старых истин, то есть единственноправильных и непоколебимых. Вот почему я выказываю миру своё полное презрение. Для него у меня не припасено ни одного доброго слова, потому что он всегда есть смерть в новой маске жизни. А жизни как таковой нет в нём.

Если бы он был создан из ничего, то и каждый элемент бы его был создан из ничего, и каждый последовательный элемент можно было создавать из ничего и следовательно необходимость в смерти, в разрушении и метаморфозе отпала бы сама собой, вернее она бы и не появлялась. Так что миф о креации ещё одна ложь, которой и так хватает. Тот, кто его создал хотел сказать, что креация существует, но нелепо соединил это с этим миром. Он не понял дуализма материи и духа. Материя – это вечный круговорот закона, дух – вечная свобода. Дух может создать материю, но это будет его беззаконная свободная материя, то есть по сути всё таки не материя; материя же не может создать дух, закон не может породить свободу, он может породить только другой закон. Из ничего нельзя создать закон. Закон вытекает сам из другого закона. Его лишь можно оформить. При креации же невозможно создать закон, ибо в следующее мгновение он может быть отменён в результате непредвиденного произвола творца. Таким образом дух не может иметь ничего общего с материей. Они герметически замкнуты в себе, и соединение их невозможно. Кто хочет это понять, тот поймёт это.

Мир есть абсолютное ничтожество в своём круговороте, и человеческая плоть также ничтожна, как и мир, но если ты начнёшь обманывать себя и говорить, что ты победитель материи и дух бесплотный, то как раз и угодишь в ловушку материи, имя которой миф. Миф – это компромисс между духом и материей. Но между ними невозможен компромисс, ибо они не соприкасаются друг с другом. Поэтому нужно отдать кесарю кесарево, а Богу Божье. И поэтому миф он и сеть миф. А правда в том, что в человеке есть две природы – физическая и духовная. И здесь главное – никогда не забывать о второй, что подавляющее большинство никогда не делает, а лишь пытается как бы одухотворить первую, но безуспешно. Человечество так привыкло лгать, и прежде всего самому себе, что остановить этот мутный поток невозможно. Всегда помня только о физическом, оно пытается вывести из него духовное и сделать их едиными, таким образом замкнув физическое на самое себя и сделав его единственным. Не стоит преображать физическое, ибо сколько его не преображай, оно им и останется. Нужно не выпускать из виду духовное. Физическое отойдёт в своё время, а духовное останется.

Всё можно изменить, кроме души. То есть материю можно крутить и вертеть и так и эдак, она инертна и пассивна. Но душа – гиперактивна и стабильна. Изменить можно то, у чего есть структура или хотя бы подобие структуры, у чего есть определённая механика или хотя бы расплывчатая. Но у души ничего этого нет, нет даже намёков на это. Все мои внешние материальные действия – это механика, не имеющая отношения к душе. Душа по ту сторону. Всё, что я делаю внешне, делаю не я, но набор механических комплексов, связанных между собой соотносительными законами и причинно-следственными нитями. Душа вне этого. Она может это всё созерцать, если ей это интересно…

 Попытка это объяснить – есть механическая попытка. Кто-то может попытаться объяснить, например, почему я есть «я». Но это необъяснимо. И здесь не просто боязнь объяснения. Все объяснения, по большому счёту, это всего лишь иллюзии, а сущность, как всегда неуловима. Объяснений боится тот, кто боится сущности. Но кто знает, что сущность это тайна, тому объяснения видятся как пустые наборы слов. Невозможно объяснить мир, но возможно увидеть мир как постоянную череду изменений и превращений, но изменений и превращений круговых, цикличных, замкнутых, дурнобесконечных. Душу объяснить тем более нельзя. Её можно увидеть как вечную сущность самого себя или не увидеть вообще. Но даже видение души как вечной сущности затемнено. И из этого ничего не следует, просто ничего. Человек идёт по лезвию, но по лезвию долго идти невозможно. И либо он падает на сторону материи, либо он ступает на сторону души.