Икона

   Сегодня я пойду туда, куда мне идти страшно. Но я все - равно пойду, поеду, буду как-то добираться, потому что не пойти не могу./запись в дневнике/
   Несколько дней в городе бушевал шторм. Волны больше не качали людей в своих люльках. Волны сносили все, до чего доставали. Не было грозы, не было запаха озона. Была вода, которая наступала на город. Она влилась так далеко, что никто уже не мог понять, где и когда закончился город. Его поглотила вода.
   Люди соблюдали режим ЧС. Сидели без света, без воды. Но никто не роптал. Все ждали. Это касалось всех. Кто выжил? Что осталось от города? Иногда в трубках раздавался сигнал тревоги.
   Вчера вода стала покидать город. Кое-кто осмеливался шутить, типа «Вода опомнилась».  Сегодня передали, что вода освободила большой участок. Есть подходы туда, где раньше был район Карпухи. Вода ушла, но оставила после себя большие завалы, лужи и много скорби. Требуются руки. Просят жителей города прийти на расчистку. По возможности со своими перчатками, инструментом и с холодным сердцем. Готовых увидеть все.
   В больших резиновых сапогах не - так то просто передвигаться. Но надо к людям. Надо вместе. Это придает силы.
   Впереди и сзади меня, и откуда- то сбоку, отовсюду тянулись люди. Шли по одному, по двое. Стояла тяжелая тишина. Темный, мокрый воздух. На лицах молчание и принятие. На женщинах старые, большие кофты, ватные куртки, брюки, заправленные в сапоги, все кажется уместным и правильным.
   Когда мы вышли на косогор, стало видно, что осталось от домов. Было впечатление, что вода пришла сюда перепланировать город. Она била все окна, крушила стены и обрушивала потолки. Перед ней ничто не могло устоять и не устояло.
   Фундамент, оконные рамы или то, что от них осталось, стояли, вкопанными в землю. Земля, песок, глина, все вперемешку. Стекла, бревна домов, остатки мебели вкривь и вкось разбросанные, и от этого нелепые и ненужные, составляли ландшафт местности. И никого. Туши рыб, клеенка со стола, прилипшая к столбу, камни и запах, все говорило, здесь была большая немилосердная вода.
   И только одна стена стояла на обозримом пространстве твердо и одиноко. Одна вертикальная стена, не целая, но довольно высокая, зарытая в землю. К этой стене в очередь выстроились люди. Длинная, тощая очередь. Подходили к стене по одному и уходили. А хвост у очереди рос и рос, люди потихоньку все подходили и подходили.
   Никто не знал, с чего начинать. Что делать. Куда сваливать мусор. Но все знали, что делать надо.
   Когда мы подошли ближе, стало видно, что на самом верху стены висит икона, в стекле и раме. Люди по одному подходят ближе к ней, молятся и отходят, уступая место другим. Тут же склоняются к земле, чтобы не терять время в разговорах, начинают вытаскивать из грязи предметы, которые еще можно спасти.
   Пропитанная водой, почти черная деревянная рама иконы и лик, единственно цветной в этом мареве, царстве грязи и разрухи.
   Стена опиралась на небо, поэтому устояла.

23.04.2019  16.19 – 17.32