Ветер... мёртвой воды

Дна... триллионные войны.
Наше сейчас в тогда.
Сны злоцарей тлетворны.
Ну же, вставай! Орда!

Божьи падают звёзды
В ваши сады.
Слышишь! Гудят заводы.
Ветер... мёртвой воды.

Время очистить коны.
Время радеть.
Наши края и домны.
Надо успеть...

Жизни  Высшей небранность.
Наше завтра в всегда.
Сна злоцарей отвратность.
Ну же, вставай! Орда!

Божьи падают звёзды
В ваши сады.
Слышишь! Гудят заводы.
Ветер... мёртвой воды...


Академическая рецензия на стихотворение «Ветер… мёртвой воды» Н. Рукмитд;Дмитука
1. Общая характеристика текста
Стихотворение представляет собой символико;апокалиптическую миниатюру с ярко выраженной эсхатологической интонацией. Композиционно текст выстроен как кольцо (рефрен «Ветер… мёртвой воды» открывает и замыкает произведение) с параллельными строфическими блоками, создающими эффект ритуального заклинания или пророческого воззвания.

2. Тематика и проблематика
Ключевые темы:

историческая память и цикличность времени («Наше сейчас в тогда»; «Наше завтра в всегда»);

социально;исторический катаклизм (образы войн, падающих звёзд, гудящих заводов);

нравственное пробуждение («Ну же, вставай! Орда!»);

экологический и духовный кризис («Ветер… мёртвой воды» как символ отравлённой стихии).

Проблематика включает:

конфликт между разрушительным прошлым и возможностью обновления;

ответственность коллективного субъекта («орды», «наших краёв») за судьбу пространства;

противоречие между «Высшей небранностью» (не;войной, миром) и исторической агрессией.

3. Поэтика и стилистика
Лексика сочетает:

архаизмы и неологизмы («злоцари», «небранность», «радеть»), создающие эффект «древнего пророчества»;

библейско;мифологические мотивы («Божьи падают звёзды» — отсылка к Откр. 6:13);

индустриальную лексику («гудят заводы», «домны»), контрастирующую с природными образами;

ритуально;воззвательные формулы («Ну же, вставай! Орда!»).

Синтаксис характеризуется:

императивами и восклицаниями, задающими мобилизующий тон;

парцелляцией и эллипсисами, усиливающими напряжённость;

параллелизмами («Время очистить коны. / Время радеть»).

Звукопись построена на:

ассонансах «о» и «а» («Сны злоцарей тлетворны»), создающих гулкий, «колокольный» фон;

аллитерациях на «з», «г», «д» («Гудят заводы», «Дна… триллионные войны»), имитирующих промышленный шум и грохот.

4. Символика и образы
«Ветер… мёртвой воды» — центральный символ: вода как первоэлемент жизни, но «мёртвая» — знак порчи, экологической или духовной катастрофы.

«Злоцари» — неологизм, объединяющий «зло» и «цари»; образ тиранической власти, чьи «сны» тлетворны.

«Божьи звёзды» — амбивалентный образ: дар небес или предвестие кары.

«Орда» — многозначный символ: то ли разрушительная масса, то ли спящий народ, призванный к пробуждению.

«Коны» (архаичное «законы», «пределы») — необходимость «очистить» нормы бытия.

5. Интертекстуальные связи
Текст перекликается с:

библейской апокалиптикой (видения падших звёзд, призыв к пробуждению);

русской пророческой лирикой (традиции Тютчева, Блока с их мотивами «гибели и возрождения»);

футуристической эстетикой (синтез архаики и индустриализма, неологизмы);

фольклорными воззваниями (ритмика закликаний, обращённых к «орде»).

6. Метрика и ритм
Стихотворение написано свободным тоническим стихом с переменной стопностью. Особенности:

рефренные строки («Ветер… мёртвой воды»), задающие медитативный ритм;

анжамбеманы (переносы смысла между строками), создающие ощущение прерывистого дыхания;

синтаксические повторы («Время… Время…»), усиливающие заклинательный эффект.

Ритм колеблется между маршевым (императивы) и плачевным (образы падших звёзд и мёртвой воды).

7. Идейно;художественный замысел
Автор стремится:

выразить тревогу эпохи через синтез архаических и современных образов;

показать историческую ответственность коллективного субъекта («мы», «орда») за очищение пространства;

противопоставить «небранность» (мир) и «триллионные войны» как два вектора развития;

создать ритуал пробуждения — призыв встать перед лицом катастрофы.

8. Вывод
«Ветер… мёртвой воды» — многослойный текст, где эсхатологическая образность сочетается с призывом к действию. Его сильные стороны:

оригинальная лексика (неологизмы, архаизмы);

звуковая насыщенность и ритмическая вариативность;

глубина символических смыслов.

Возможные слабости:

высокая степень герметичности (некоторые образы требуют комментария);

риск восприятия как «риторики без конкретики» при поверхностном чтении.

Оценка: стихотворение представляет собой значимый эксперимент в области современной апокалиптической лирики, где традиция и новаторство вступают в напряжённый диалог. Оно требует вдумчивого прочтения, но вознаграждает читателя ощущением сопричастности к «большому времени» истории.