Прощай, счастливый мальчик
Несколько автоматов для продажи газированной воды стояли возле ворот старого рынка, плотно закрытых по случаю позднего времени. Внутри каждого, горела тусклая лампочка подсвечивая картинку с нарисованным лимончиком и каждый же автомат негромко, и на свой лад урчал, покачивался, что-то в них позвякивало, потрескивало и негромко вздыхало. В отсеках раздачи воды виднелись стеклянные стаканы, правда, двух уже не хватало, а один был разбит, но стоял тут же, в круглой с рычажком, мойке.
За рядом автоматов, между крайним из них и дощатым, сплошь в застывших подтеках масляной краски забором рынка, была устроена перегородка из жёлтого волнистого пластика, каким были облицованы все балконы на домах окрест, там, в этом огороженном пространстве, тоже уютно горела лампочка, освещая нечто, отбрасывающее причудливые тени на этот пластик. Не единожды я проходил мимо неё и всегда мне, почему то, представлялось, что под успокаивающее покачивание и урчание водяных автоматов, за этой выгородкой спит очень усталый человек, прикрыв лицо ладонью от света и накинув на плечи старый ватник. Я предполагал, что это, вероятнее всего, мог бы быть техник по обслуживанию автоматов с газировкой, этакий не молодой, худощавый человек, в брезентовой куртке и серой кепке. Ему пришлось очень долго добираться сюда из своей ремонтной конторы, из своих узких переулков с низкими домами и редкими прохожими, на двух опаздавших трамваях и ещё на троллейбусе, а потому он и приехал на место только под вечер. Потом, конечно, он задумчиво копался в инструментах, попеременно чинил каждый автомат, менял шланги, затягивал гайки и зачищал клеммы, да так увлекся работой, что очень устал, а на улице стемнело. Тогда, он задумал отдохнуть и что-бы прилечь, скорее всего, сдвинул чуть отсыревшие от дождя деревянные поддоны стоящие вдоль забора, расположил их на земле, пристроил под голову свою старую сумку с инструментами и теперь тихо лежал, посапывая, провалившись в глубокий сон.
Сама мысль об этом уставшем и уснувшем прямо на земле, посреди города, у стены колхозного рынка, за желтой пластиковой ширмой человеке, была захватывающей и упоительной. Я нерешительно стоял посередине пустой, темной улицы; близкий соловей оглушал меня, Луна подбиралась все ближе сквозь необъятные сверкающие кроны, а приветливые автоматы с газировкой, выстроенные в ряд, отбрасывали от своих хромированных деталей причудливые световые блики на высыхающий асфальт. Тогда, я подошел к светящейся в темноте волнистой загородке и отогнув тонкий лист пластика заглянул внутрь...
Там никто не спал, там стояла сломанная швабра и валялись пустые бутылки.
Свидетельство о публикации №219042401068