Воля

Если б был с собой тот компас, что своей красной стрелкой указывает не на север или не в одну стабильную сторону, а в направлении родного уютного дома, где всегда горит свет и полно интересных припасов. Будь с собой такой прибор, было бы не так страшно бродить по бескрайней степи под неподвижным небом. Всегда в кармане бы лежал ориентир, надёжная подсказка: смотри – дом там. Место, где ты впервые появился в этом мире и где построил свой дом, завёл хозяйство. Дом, в котором ты хранишь плоды своего труда в деревянных ящиках. Дом, около которого спокойно пасётся привязанная к колышку Лошадь. Дом, который сторожит верный прирученный Волк с глянцевым красным ошейником.

И просыпаясь в своём доме, первое, что ты видишь – это свою комнату со множеством ящиков вдоль стены и мерцающее окно, в котором видно, как твоя лошадь катается по свежей росе, а рядом скачет Волк и тихонько, радостно лает, ненавязчиво так зовя тебя выбежать в белой пижаме на утренний порог, быстро вдохнуть свежесть нового дня и побежать к своим проснувшимся зверям. Повозится с ними, побегать по доброй траве, а потом облегчённо лечь всем вместе как каждый может. И лежите вы, три разные жизни, но одинаково дышащие одним и тем же утренним воздухом. И вы равны до последней клеточки тела каждого из вас, но ты один из них – хозяин и защитник. Ты в ответе за эти добрые глаза, за их жизнь и счастье.

Вы лежите в траве, и Волк со всей своей собачьей искренностью лезет облизать твоё лицо, жмёт тугими лапами на грудь и машет пушистым пером хвоста. Он так рад тебе, так любит тебя, что хочет стать тобой, слиться с тобой, служить своему хозяину до последнего, хоть вам тут никто и не угрожает в вашем мире.

А Лошадь, как тёплый сфинкс, лежит в траве и печально смотрит в сторону рассвета. Гриву колышет ветер. Неведомая тоска летает в каждом её вздохе. Что так печалит её?

Крепко обнимая игривого Волка, я с сочувствием смотрю в сторону лошади. Она поворачивается. Я вижу, как блестят на солнце её длинные ресницы. На её шее висела широкая петля верёвки. Лошадь смотрела на меня. Я понял, что она тоскует по Воле.

***

Верёвка, которой я привязывал её, достаточно длинная, чтобы Лошадь могла далеко гулять и не чувствовать тревожного натяжения. По мере того, как она росла, я освобождал всё больше верёвки, открывая для неё новые горизонты. И она так радовалась, бегала в нескольких десятках метров от дома. Научилась не путаться в своей Свободе и вовремя поднимать ноги, перешагивая через верёвку.

Волк тоже носил ошейник, но я не считал нужным привязывать его. Собачья преданность и так держала его постоянно со мной. В течении дня он не отходил ни на миг. Но он знает, что может в любой момент побежать хоть на край света. Не убегает. Не хочет. Для Волка важно быть рядом.

Лошадь так отпустить я не могу. Она другая. Более самодостаточная, свободолюбивая. Когда я снаряжаю её в наши личные долгое поездки, то чувствую, с какой страстью она рвётся вдаль. И мы с ней пускается в вечный живой бег, единые в этой скорости, дикие и настоящие, влюблённые в собственное существование. Лошадь пьянеет своей звериной душой от Воли. Я чувствую стук её сердца под седлом и понимаю, что не будь меня с ней – ничто не смогло бы её остановить. Лошадь умчалась бы в слепую бесконечность, бесконтрольная и безумная. Не вернулась бы. Не смогла бы найти дорогу назад. Забыла бы, что где-то там существует Дом, где я с Волком ждём её.

Поэтому не смотри на меня с обидой. Верёвка, которой я держу тебя рядом – твоя защита. Верь в это.

Я знаю Лошадь и Волка лучше, чем вы сами себя знаете. Их привычки, особенности, их живые души. И каждого я оберегаю по-своему.

Но печаль в глазах Лошади в то утро не пропала. Она отвернулась, чтобы никто не видел её тоски.

И в ту ночь Лошадь убежала.

Я проснулся в темноте от отчаянного лая Волка. Он тявкал как испуганный волчонок. Я выскочил на улицу, подбежал к колышку. Длинная змея верёвки тянулась далеко в поле и кончалась взрывом ниток. Под светом луны тихо плавала в сверчковой тишине трава. Волк стоял рядом и жалобно скулил. И совсем не в адрес луны.

***

Жаль, что нет с собой такого компаса… Да и по сути он не нужен. Я уверен, что когда найду тебя, то ты сама сквозь меня почувствуешь дорогу домой. Этот компас уже зашит мной в твоё лошадиное сердце.

Я брожу по бескрайним степям уже, кажется, не одно тысячелетние. Неспеша шагаю в травах и злаках, пытаясь найти Лошадь. И весь этот путь от моей души до дома словно тянется невидимая, живая паутинка, и я чувствую, где дорога назад.

Лошадь убежала так далеко, что пространство перестало сменять день и ночь. Надо мной каменное тёмно-синее небо с мутными застывшими звёздами. Мир уже давно стал однообразным и монотонным. Ни дерева, ни холма. Лишь зацикленная во все стороны копия одного и того же участка степи. Как же далеко ты убежала…

Меня не раз посещало сомнение, что я иду не туда. Или что уже давно прошел мимо твоё безжизненное, истощённое Волей лошадиное тело. Или…

Но вдруг твой чёрный силуэт раскалывает мой замыленный однообразной реальностью взгляд. Я на миг остановился, глубоко вдохнул и быстро пошел к тебе.

Лошадь стояла в траве, опустив голову. Её глаза были стеклянные. Пряди гривы не шевелились. Ни одна мышца не дрогнула в ней, когда я подошел. Лошадь застыла в пространстве, словно её и вовсе не существовало. У меня внутри что-то сжалось от страха и тревоги, когда я заметил в её общей неподвижности, как шевелится на усталом ветру оборванная верёвка. Я аккуратно подошел ближе. Коснулся рукой шелковой шерсти. Тело лошади вздрогнуло. Я обнял её за шею, и мы долго так стояли, вспоминая друг друга. Стало темнее, на небе замерцали звёзды. Ветер подул увереннее, зашевелил траву и лошадиную гриву. Я ощутил её мягкое, слабое дыхание. Лошадь пару раз сонно фыркнула.

-Ну что, пойдём домой? – шепнул я. Лошадь дёрнула ногой. Не хотела. Или ей что-то мешало.

Я взял в руки петлю на её шее. Стал медленно развязывать узел витой верёвки. Лошадь весело замотала головой. Я улыбнулся. Растянутый обрывок верёвки я повязал себе на пояс и снова покрепче обнял лошадь. Она потеплела и задышала.

– Я знаю, что верёвка больше не нужна. Теперь ты знаешь, ты всё сама поняла. – Лошадь коротко заржала, качнула головой и стукнула копытом, - Я верю, что ты больше не убежишь.

Начался новый, добрый рассвет. Солнечные лучи оживили степь. Теперь мир снова существовал.

-Пошли домой, - сказал я, хлопая Лошадь по спине, - А то наш Волчонок изводится там один, Дома, на луну воет с тоски.

И мы не спеша шагая рядом друг с другом, пошли домой. Тугая Воля отпускала нас, сошедших с ума от её безумного простора. Мы возвращались Домой, где начиналась наша Свобода.

04.04.2019.