Я - Сикорский киносценарий

                Вячеслав Винник

                “Редко когда мечты дальновидного человека воплощаются в               
                действительности. Еще реже дальмовидный человек прино-               
                сит благо другим, осуществляя своё призвание. Но такой               
                человек был, есть - Сикорский»
               
              титр 1957 год, Дальний Восток, «Малая земля» военный аэродром ПВО
 
              Открытый «Газик» подпрыгивал на неровной дороге и майор ПВО Букин то и дело под-хватывал свободной рукой фуражку, чтобы та не вылетела за борт... Держась за поручень,  он не-зло прокричал водителю.
              -Ты можешь ехать нежно, чтобы я, не дай Бог, не катапультировался из этого коры-та?.. Мне еще нехватало здесь потерять зубы!!
              - Так вы-ж сами приказали - «лети»,товарищ майор, вот и еду...
              - Возле третьей землянки «стоп» - видишь перышки чистит? - майор показал на парня у рукомойника.
              - Ну, вижу...
              - Не «ну вижу», а - так точно...
              - Ну, - так точно, вижу...
              - Давай...  стоп!
              Майор выпрыгнул из «Бобика».
              - Старший лейтенант Глухарев!
              Молодой,с красивой мускулистой фигурой офицер в подтяжках выпрямился и, сдувая мыльную пену, стал по стойке «смирно».
              - Значит так - я твой комэск или не твой?
              - Так точно, товарищ майор - вы мой комэск и я с гордостью ношу этот образ под серд-цем! - выпалил он, не моргнув глазом.
              - Значит так - на нас, с неба, упал генерал Рыбалко и если ты свою голую бабу со своего истребителя не сдерешь ногтями, я тебя заставлю слизать ее языком, понял?
              - Так точно, товарищ майор - слизать голую бабу языком!
              - Нет, бляха-муха,  ну... возьми прицепи эту голую стерву справа, чтобы я с «КП» не видел как ты козликом подскакиваешь на бетонке во время  посад-ки, - так нет, обязательно слева, чтобы эта голая цяця  маячила перед моими глазами и не видел, как бычок с кривыми ногами, под колпаком, - для убедиетльнос-ти майор  оттопырил указательный палец,- НАСТОЯЩЕГО советского истребителя, япон-ский, бля, городовой, падает на землю перепуганной курицей  Я - хер со мной, -  я комэск родной,бля, все вытерплю, но - генерал!! Ты о его сердце подумал?  Хочешь, чтобы у меня...единственную, бляха-муха и последнюю звездочку отобрали?
              - Товарищ майор вы лично расорядились со всеми делиться земными ра-достями, - я - делюсь!.А за эту голую девушку на моем боевом истребителе, так сказать  - страже родной грани-цы, так за нее генерал может вам еше одну звездочку прицепить!
              - Значит так, в нору - «кругом», шагом марш! и через пол-часа нос истребителя должен блестеть, как у кота... эти... балабончики!!  Поднимай дружка, я что-то его не вижу, не слышу! У вас сегодня куча дел. Там генерал притащил какую-то хреновину... Поставили недалеко от твоей Маруси. Сказал, что она, бля, летает - он так и  написал!
              - Не понял, что летает, кто летает? - переспросил старший лейтенант.
              - То, что генерал приволок, из Москвы...Какая-то этажерка или хрен его знает, что... Ска-зал - кто на ней взлетит - того заберут на Большую Землю. Я спросил - как она летает и он честно признался, что... понятия не имеет.  Все мо-гут попробовать...          



             Эта... «штука» действительно напоминала этажерку...
             Трубчатая коробка, где-то пять на пять метров, увитая разноцветными кабелями,. тросиками, какими-то трубочками, напоминающими клаксоны, причем - на все 360 градусов - совершенно непонятный механизм в центре конструкции, - двигатель не двигатель... Странное, - ни на что не похожее сидение, удобно расположенные педали, ручки - по всей видимость - ручки уп--равления... Если управление, то - чего? 
             Увиденное вызывало у летчиков какое-то... раздражение...
             - По-моему нас... разыгрывают, - сказал кто-то...
             - Ты прочитал? - спросил  парень, показав на столбик с прибитой досточкой. К ней был прикреплен листок, с надписью «Это бля...летает»...
             - Читал...
             Вокруг «этажерки» собралось человек двадцать - красивых, молодых, любопытных...
             Они молчали и... смотрели на диво дивное...


                РАЗЛОМ               
                фильм первый               
      
             Служебные  картины.               
             На фоне титров звичит песня.
               
             Галактический миг, по понятьям земным,
             Это все-таки тоже мгновенье.
             А пока мы живем по законам Земли,
             По-земному нас давит в сиденье.

             Космос гроxочет, и Бездна ворчит,
             И воют турбины на марше,
             Нас уносит мечта, и ракета нас мчит,
             Мы уxодим все дальше и дальше.

             Мы запомним улыбку, заметим слезу,
             Кто украдкой смаxнул ненароком.
             Нас не надо жалеть, там, оставшись внизу,
             Мы вернемся, с улыбкой и в сроки

             «Гончим Псам" за радушие водки нальем,
             Чудо Деву в созвездии "Девы" найдем,
             Мы утащим "Стрельца"- молодца за собой
             И помчимся за самой за дальней звездой

             Наши дети, Земля, через тысячу лет,
             Вернутся, как эxо  на старте,
             А пока мы уxодим к вершинам планет, 
             Что-б Землею назвать иx на карте. 
               
             Досвиданьe Земля. Досвиданьe, земляне
             Помяните нас добрым словом,
             А Космос грохочет и Бездна ворчит, 
             Мы уходим все  дальше от дома.
   
               
             титр: 1923 год, Лонг Айленд, Америка

             Двое совсем взрослых парней, - одному тридцать, другому под сорок, - взобрались на лестницу, подняли длинную, сбитую в длинную надпись «Сикорский Авиэйшн Корпорейшн» и  при-колотили ее  к перекладине очень старых ворот,  покосившихся на одну сторону и почернев-ших от времени...
             Остальные - их было пять человек - стояли поодаль и не без любопыт-ства лицезрели это священнодействие.
             Вколотив по последнему гвоздю, те двое спрыгнули на землю и огляну-лись тоже.
             - Скромно, но со вкусом,  - сказал один из них, - а скромность, как говорят муд-рые, удлиняет жизнь...
             - …но заставляет  голодать... - добавил стоящий рядом.
             - По этому поводу, господа мы просто обязаны увековечить это собы-тие! Поэтому с нескрываемой радостью, сообщаю великую тайну... - сказал молодой парень  прибивший вывеску и  поднял вверх руку
             Все, как один, вскинули на него глаза и получилось, что все они смотрели куда-то в небо - парень был очень высокого роста, худой и несграбный...
             - Блгословенный Виктор Викторович Утгоф, великодушно разрешил зажарить три кури-цы с его куриной фермы, адрес которой мы используем для нашей компании и сделать все от нас зависящее,  чтобы мы не умерли от голода! И второе, главное, - петуха Виктор Викторович вели-кодушно просил оставить в живых во имя будущего! Поэтому... Игорь Иванович,  мы - надеемся на ваше «да», так или не так?
             - Так...господа, и не совсем так, ибо великие дела могут творить люди злые, настойчивые и... голодные! -  согласился мужчина, которого назвали Игорем Ивановичем и добавил,  - сегодня  знаковое событие  - мы  начинаем большое дело с абсолютного нуля. Я выплатил наемным работ-никам последние три доллара их зарплаты и семьнадцать долларов за регистрацию компании... Отныне мы... полный ноль, господа.
             - Игорь Иванович, «ноль» - в математике это чудовищно сильная цифра, а в жизни она еще сильнее, - уверенно добавил долговязый и все бодро с ним согласились...
             Их внимание, привлекло появление двух человек, неспешно приближающихся к курян-нику Утгофа. Те шли медленно, придерживая руками рюкзаки, переброшенные через плечо до боли напоминающие русские  котомки...
             Незнакомцы целево направлялись к нимн - было видно, как они внимательно... вглядыва-лись в лица людей, стоявших группкой...
             - Этого быть не может... - еле слышно прошептал Игорь Иванович, - я не могу поверить своим глазам... ребята, так это же Глухаревы!!! Миша и Сергей Глухаревы!!! Ур-р-р-а!
             Игорь Иванович сорвался с места и бросился навстречу.
             То же самое сделали и остальные, признавшие в двух незнакомцах своих давних друзей и знакомых.
              Все стали...орать и тискать друг друга в обьятиях!!
              Была глубокая ночь, искрил костер - они сидели вокруг и звучала добрая, какая-то просторная песня, звучавшая здесь по-русски...Там были слова о чести, братстве, любви и величии...    
              - Знаете... жизнь у нас какая-то совсем необычная, - тихо сказал пожилой человек, с высохшим лицом, как у мумии... Когда он говорил, кожа на лице напоминала перкаль, но не такую уж и прочную, - будто вот, вот рванет в каком-то месте,а острый подбородок, запав-шие глаза и странная манера говорить - медленно и увесисто, - вызывали непреодолимое напря-жение.
             -... почему мы, - вы особенно - он провел рукой, кто именно, - вы, - добрые и мирные лю-ди, такие молодые, но уже успевшие так несправедливо много отдавшие войне так много сил и здоровья?.. Зачем?...
             Кто-то помешал палочкой костер и искры рассыпались красивым разноцветьем.
             - Ладно я... генерал, - повидавший, навоевавпийся под подбородок, но вы - роскош-ные, умнейшие головы земли нашей.Что случилось с Родиной?.. Почему на ней такое проклятье? Или нам на роду написано...убивать друг друга да с особой жестокостью, да так, что на нас смотрят, как на прокаженных!...Разделились на красных, на белых, у всех выпучены от злобы глаза, зали-тые ненавистью, все в одночасье ставшие злейшими врагами? Смертельными врагами... Когда я убе-гал от большевиков через Константинополь, - красные потопили наш «Имбир» - маленький, никому не нужный пароходик, с двадцатью пятью тоже никому уже не нужными солдатами - белыми. Хорошо - возле берега затопили, еле выжили - я тоже. Пешком доковылял до немцев против которых в Первую все вместе и красные, и белые - сражались не щадя живота своего. По пути в Германию, в Польше случайно увидел могилку на почти заброшенном военном кладбище. Запомнил надпись  по-польски - 4 NIEZNANYCH ROS. LOTN» - четверо российских летчиков, погибшие в Первую Мировую. В Польше, на католическом кладбище, славянские летчики.  На- ши.
             Он на секунду помолчал, ковырнул палкой костер - тот снова вспыхнул ярким пламенем и сыпанул искрами...
             - Эти пилоты, Игорь Иванович, были с «Муромца», - мы строили их на «РуссоБалт». Аэ-ропланы шли волной по окопам и батареям кайзера...Помнишь ТОТ наш российский император-ский воздушный флот под  командованием генерал-майора  Шидловского? Помнишь?
             Сикорский смотрел сначала на языки пламени, потом на...тени, игравшие на лице старо-го генерала, как в калейдоскопе менявшие его выражение - от неожиданно обозленного, до воп-росительного, но никак не безразличного...
             - Святослав Варламович... я строил «Муромца» не для войны... - тихо сказал он.
             - Знаю я, Игорь Иванович, знаю... Ты служил Родине, царю Батюшке нашему, - все это я знаю... Знаю и другое -  за верность  Родине и Царю нашему Николаю Второму, большевики со- бирались расстрелять и тебя и всех здесь сидящих, а успели только генерала Шидловского - все мне известно... Но я был свидетелем - уже единственным в этом мире, - как генерал  спас тебя, когда закрыли завод и твои самолеты были обречены... Я сейчас подумал -  какая поскуда Судьба эта... Не спаси тебя тогда Шидловский - те четверо авиаторов, летевших бомбить немецкие вой-ска, может быть и … остались живы..

            титр: Санкт-Петербург, Министерство обороны Российской Империи,  десять лет назад...
               

            Шидловский, Михаил Владимирович, статский советник, недавно ушедший на...  неза- 
служенную пенсию, но по-прежнему активный государственный деятель, спокойно-уверенно
постучал в дверь министра обороны Российской Империи, Сухомлонову, Владимиру Александ-ровичу..

             титр:  Шидловский Михаил Владимирович, статский советник, 60 лет,  генерал-майор
                и  командующий эскадрой воздушных кораблей Императорского флота России,
                ближайший сподвижник И.И. Сикорского по авиастроению. Расстрелян большеви-
                ками в 1918 году. В 1998 году  реабилирован как необоснованно репрессиро-
                ванный.

             Через неуловимую паузу он мягко ее открыл и так же уверенно  вошел в кабинает ми-нистра - так ведут себя люди, достигшие  определенной власти или друзья накоротке.
             Секретарша даже не успела отреагировать на гостя - она ретиво поднялась навстречу, но  узнав советника, смущенно улыбнулась..
             Шидловский только помахал ей ладошкой и ничего более. Из-за густых усищ было непо-нятно - сказаал он ей что, либо нет, -  глаза оставались...неподвижными и... злыми...
             Когда дверь закрылась, секретарша, -  средних лет, ухоженная и красивая женщина, - глу-боко вздохнула и немного растерянная присела  на стул.
             - Я не уверен, что вы не отругаете меня за столь невежливое вторжение с моей стороны не так ли, уважаемый Владимир Александрович? - спросил Шидловский.
             Из глубины просторного и чуть притемненного кабинета, из-за очень широкого стола, заваленного книгами, папками,  как и невообразимых размеров библиотеки за спиной, поднялся могучий генерал, с  абсолютно выбритой головой, при всех генеральских регалиях, роскошны-ми усами,  с короткой и какой-то залихватской бородой...

              титр; министр обороны Российской Империи, генерал от кавалерии Сухомлинов,
                Владимир Александрович.

             - Ну, как же я могу вас ругать, милостливый Михаил Владимирович, - вас ведь всегда можно ожидать, когда надвигается... беда какая и вы спешите на выручку!.. Или мое орудие дало осечку?
             Они по-дружески обнялись, пожимая друг другу руку.
             - Ну, я бы не сказал, что беда великая, но ваш... давний друг, давно ставший... недругом, а теперь  даже премьером-министром, а значит  уже врагом... личным (ни дать, ни взять), сегодня, своим распоряжением остановил сборку тяжелых аэропланов конструктора Сикорского.- а это, сударь, двадцать машин! Это достаточно опрометчивое решение господина Коковцова, принятое после ужасного и нелепого рапорта капитана Руднева, как ни странно - первого командира вое-нного аэроплана, использованного нами против немцев. В этом рапорте такое (!)  непонимание обстановки, и самое главное - непонимание военного порядка, что я, Владимир Александрович, вынужден, обратиться лично и заручиться вашей поддержкой прежде чем беседовать с Его Им-ператорским Величеством Николаем Вторым Александровичем.
             - Ему, Коковцову, антихристу этому, мало, что он пил кровь, будучи министром финансов, так теперь лезет куда подальше - в святая святых Империи! - военное дело, знаток видите ли праведный!
           Военный министр хлопнул себя по бокам, выказывая негодование и усадил Швидловско-го в кресло. Сам сел напротив.
             - Вот скажи, Михаил Владимирович, ну... как он, будучи тогда...министром финансов (!),- как он мог разбираться и в финансах, в тонкостях военной обстановки на Балканах, и в об-становке политической? Скажи на милость... каким непостижимом чудом он смог убедить Импера-
тора, остаться в стороне и не принять участие в компании?  Как?? Ума не приложу!
             - Так ведь... убедил... - развел руками Шидловский.  - Не забывайте, Владимир Александрович, что Коковцов,  все еще действительный... тайный советник Царя Нашего, а это, сударь, ой как много сегодня значит!..
            - Вот, вот! И что мы имеем? В итоге, как я и говорил Государю - войны нам не мино-вать, и нам ой как было выгодно начать её раньше - еще тогда!!. От своих слов я не отказываюсь и те-перь - я верил и верю в армию, но именно сегодня мы многое потеряли из-за таких, как Ко-ковцов и иже с ним! Мы потеряли, а он - нет. Он даже прибавил - стал премьер-министром, видите ли,  но именно сегодня  мы втянуты в эту компанию, которая выглядит теперь, как ...  авантюра, и втянуты  в эту авантюру совсем неготовыми - вот в чем дело-то!! Не получилось на «авось», вот теперь и расхлебываем - сейчас у нас не хватает снарядов, военное производство на самом низком уровне, нет необходимого финансирования - его всегда нехватало - а сейчас вообще ни-чего нет!  А воевать-то чем?? Солдатскими жизнями? О! этого у нас пруд пруди, всегда так было - нет снаря-дов, заряжай солдатами!. И знаешь, Михаил Владимирович, кто будет виноват? Я буду, потому - кто же еще?.
             - Владимир Александрович... - как-то странно тихо понизив голос, сказал Шидлов-ский, -  у меня к тебе новость не то, что не совсем хорошая, а так...забавная...Но я уверен - ты сумеешь разобраться...Мой друг - имя говорить не стану, - посоветовал тебе присмотреться к некоему Ни-колаю Соловьеву... Ты ведь знаешь его, не так ли? Он очень... разумно, скажем так - очень разум-но знаком с твоей супругой и часто пользует ее в своих... Короче, - это бывший внештатный со- трудник москосвской полиции, нечист на руку, фальшивомонетчик, который втерся в доверие твоей супруги и она... посодействовала в... твоей протекции...   
             - Да ладно тебе, Михаил Владимирович... - министр обороны даже опешил от такого нео-жиданного заявления. - Ну вот дура-то, так дура!! А я-то все думал к чему эти странные вопросы про... контрразведку... И... откуда она вообще знает-думает про... контрразведку-то!?  Ну... надо же!! И... что он?
             Министр обороны внезапно стал похож на обыкновенного... военного, до которого вне-запно дошло к чему клонит Шидловский...
             - Он... пока ничего. Пока его никто не спрашивает, но придет время и заговорит и про те-бя в том числе. Ты изолируй свою супругу от греха подальше, потому что грех все ближе и бли-же... В буднях государственных, Владимир Александрович, много всего блудливого, не так ли? Подумай на досуге, ну... скажем,  вот о чем - после каких таких событий  Коковцов вдруг стал премьер-министром? Напряги свой ум  генеральский... Именно - после убийства Столыпина... И, если Петр Аркадьевич Столыпин сам возглавлял и пост премьера и МВД, то граф Коковцов убе-дил Николая Александровича, Императора нашего, отдать министерство внутренних дел своему Макарову и совсем не зря, как и не зря сохранил за собой кресло министра финансов. А... Нико-лай Соловьев - давний-предавний дружочек этого... полицая Макарова - вот теперь и думай, ми-лейший, как тебе быть и как разбираться...
             - Ну, ты, Михаил Владимирович... Так...ты... статский советник или...тайный? Неу-ж  у нас так много гнилья всякого? - удивленно вскинул брови министр обороны...
               - Это у нас родовое, Владимир Александрович, - еще мой прадед вел открытую войну с самим Меньшиковым - и где теперь Меньшиковы и где Шидловские?.. Разве, что в истории кое -  когда  вспомнят, -  был, мол, такай-сякой Меньшиков и...все!. А Шидловские в статских советни-
ках и даже на... пенсии - они статские...Все про всех знать надо, Владимир Александрович, а не шашкой воздух рубить...
             - Ну что за страна такая роковая, а? Тут тебе какие то революционеры  повылезали - до-лой власть кричат, тут тебе еще кто-то, - все в один голос, все злые до крови!...Какие-то... крас-ные, черносотенные, синие - туда-сюда снуют, наряжаются в коковцовых, затворами клацают!... а .. воевать-то кто будет, а?
             - Мы,. Владимир Александрович. Ты и я - мы. Поэтому я  по делу, - делу важному и госу-дарственному - мы должны остановить распоряжение премьер-министра Коковцова о прекраще-нии сборки аэропланов Сикорского.. И вот почему...
             - Погоди, погоди, - Сикорский...Это... профессор Сикорский, который участвовал в деле Бейлиса? Наслышан я о Сикорском - это он научно обосновал правоту обвинения и его за это  оплевал весь научный мирт?
              - Нет, это не... профессор Сикорский, - но...это его сын - Игорь Сикорский, моло-дой че-ловек, ему... 24 года и он очень - подчеркиваю  особенно - очень талантливый конструктор аэро-планов! Рапорт Руднева - ошибка, если...не спланированная провокация, чтобы...подорвать нашу армию и это единственное, чем мы можем оперировать в беседе с Императором. Уверен, что Ко-ковцов не найдет повод оправдать свое решение, если мы донесем Государю нашему, что это ничто иное, как  вредительство. Аэропланы Сикорского использовались и используются совсем не по наз-начение и совсем неправильно, поэтому результат отрицателен и сам по себе плачевен.  Первое, что надо сделать и сделать немедленно, Владимир Александрович,  - создать военный воздушный флот Российской Империи по образцу нашего прославленного морского... Никакая батарея, даже самых способных умельцев не в состоянии поразить врага за... пятьдесят, тем бо-лее -  сто верст,  кроме... воздушного флота, несущего  на себе бомбы, сброшенные на головы врага и их позиции!..И нигде, пока нигде и ни у кого такой армии нет, Владимир Александрович. Как ты на это смотришь?
             Министр резко поднялся и заходил по кабинету - «туда-сюда».
             - А ведь... в самом-то деле!! Ну и голова у тебя, Михаил Владимирович - головище!! И сколько аэропланов можно собрать и как быстро?
             - Сейчас готовы … почти готовы 27  аэропланов - это тяжелые бомбометатели... Только такой один аэроплан может вывести из строя 10 верст позиций противника! А если их...- целая воздушная армия(!) по сорок, пятьдесят тяжелых бомб в каждой! Да каждый по сотне фугасов!
             - Где их собирают? - неожиданно спросил Сухомлинов.
             - На Русско-Балтийском вагонном заводе. Там есть место, чтобы собрать еще столько же и срок - пол-года
             - Михаил Владимирович, а что, если ты...возглавишь эту флотилию, а? Ну кой тебе хрен сидеть на пенсии!? Принимаешь такое предложение? И к званию тебя представлю, а... ведь зву-чит-то как - генерал-майор Шидловский?   
            - Я пришел к тебе не за званием, Владимир Александрович, хотя... если моя мысль тебе по душе я соглашусь возглавить этот флот!
             - Тогда... погоди...
            Министр крутанул ручку аппарата и сказал.
             - Григория Ефимовича, да побыстрей!
             Он прикрыл трубку ладошкой...
             - С Государем Нашим мы договорится сумеем, а вот Гришку на завод для встречи с Си-
-корским, край необходимо!.. - Да... Григорий, ты наш дорогой, как здравствуешь-живешь-то?
             Некоторое время Сухомлинов слушал Распутина и, поймав паузу, спешно вставил.         
             - Гриша, мне бы от тебя совет получить да мысли черные развеять...Тебе поехать со мной надо бы, просто посидеть, посмотреть - ты же видишь людей насквозь...Когда? А в любое время, когда позову... Ну, как же, как же - все по обычаю нашему да с радушием дружеским, конечно...
             Министр положил трубку, вытер платочком наголо бритую голову и как-то радостно вздохнул...
             - Не скрою, Михаил Владимирович, радостную мысль ты надумал, радостную... Аж...
дыхание перехватило! Надо же - воздушная армия Российско Империи!


             Титр: 1914 год,  Петербург,  Русско Балтийский вагоностроительный завод.


             Игорь Сикорский стоял на стапелях и смотрел на... пустынное безмолвие...
             Все было... мертвым и... никого живого вокруг...
             Длинный строй аэропланов походил на покойников, которых готовили в последний путь               
             Сикорский сжался и от ужаса происходящего, от внезапного холода и от назойливого и раздражающего звука метлы по полу - далеко от него не то дворник, не то сторож човгал бере-стяной  метлой, прибирая мусор, делая это незатейливое дело со странным усердием...
             Он, - дворник этот,  находился далеко от Сикорского, и звук, казалось бы, не должен быть слышен, но он... грохотал, как гром небесный и громким эхом бился о стены длинного корпуса...
             Молодой человек отвернулся, постоял некоторое время молча и сделал первый шаг к лестнице, ведущей вниз... Ступал медленно и тяжело и, когда уже очутился внизу, он остановил-ся перед стоявшим на колесах аэроплане, молча рассматривая почти собранную громадину....
             Из раздумий его неожиданно вывел скрипящий звук и он обернулся.
             И... увидел медленно раскрывающиеся огромне ворота сборочного цеха - щель станови-лась все шире и шире, и все ярче и ярче становилось внутри - солнце внезапно ярко осветило по-мещение.
             Сикорский увидел... раскаленный и какой-то... «плавающий»  контур двух автомобилей и бегуших рядом с ними солдат... Они буквально хлынули во внутрь, как поток свежего воздуха...
             Автомобили подъехали почти вплотную, солдаты отворили дверца и из него вышли чет-веро военных - самых высоких чинов... Пятый...остался, пристально всматриваясь в небольшого роста молодого человека, за спиной которого высилась громада самолета...
             Солдаты выстроились и замерли.
             Сикорский ничего не понимал и ничего не предпринимал - происходящее было полной
неожиданностью...
             Кто-то  из окружения генералов подошел к Сикорскому, неожиданно отдал честь и веж- ливо сказал.
             - Господин Сикорский, с вами требовательно желает говорить министр обороны, генерал от кавалерии Сухомлинов, Владимир Александрович...
             И... отступив на шаг и в сторону, жестом руки  показывая  направление...
             Молодой конструктор подошел к группе офицеров, на погонах которых виднелись гене-ральские звезды и одна без звезды - погоны генерала от кавалерии, то бишь - министра обороны.
             Именно к нему и обратился Конструктор.
             - Я Сикорский... - четко сказал он и через паузу добавил - Игорь Сикорский.
             Сухомлинов оценивающе посмотрел на невысокого роста молодого человека с цепким
взглядом.
             - Молодой человек, Игорь...Иванович... - министр выдержал паузу, -  я министр обороны Российской Империи  - Сухомлинов, Владимир Александрович...
             Без лишних слов министр обороны  протянул руку для приветствия.            
             - Владимир Александрович, к стыду своему ничем не могу похвастать, - Сикорский без-
надежно махнул в сторону мертвого цеха... - Это... не моя вина
             - Напротив, дорогой Игорь Иванович, мы  для того и прибыли, чтобы и вас порадовать да и самим о чести нашей Российской подумать...
              Министр повернулся в сторону офицеров.
             - Хочу познакомить вас с вашим... настоящим другом и очень надежным соратником на-шего дела... Прошу,  генерал-майор Михаил Владимирович Шидловский, по милости Божей и с благос-ловения Государя Нашего Николая Второго Александровича, назначенного командующим Императорским воздушным флотом России.
             Сухомлинов представил следующего.
             - Подполковник Святослав Варламович Денисов, - здесь Святослав Варламович будет от-вечать... за...все - за вашу жизнь том числе. Фёдор Эмильевич Боссе - контр-адмирал россий-ского Императорского флота...
             К великому удивлению Сикорского и военных, словно из ниоткуда появилась небольшая группа мужчин разного возраста, опрятно одетых, молодых...Им было от двадцати пяти до трид-цати лет... Они стояли поодаль и молча наблюдали за происходящим.
             Сухомлинов выдержал паузу и продолжил.
             -  С завтрашнего дня все, занятые в чрезвычайно важном проекте Империи, будут возвра-щены к своим отеческим обязанностям. А сейчас хочу услышать, господин Сикорский... Игорь Иванович, - что надо, чтобы увеличить выпуск тяжелых аэропланов в два, а то и больше раз?
             Сикорский был повержен и некоторое время не мог собраться с мыслями...
             - Уважаемый Игорь Иванович, я понимаю ваше состояние, но - тем не менее - просите, приказывайте, говорите, наконец, - у вас есть на это право и Его Величество Николай Второй Александрович желает точно знать мелочи, - вставил генерал Шидловский.
             - Мне... нужна... свобода... - тихо сказал Сикорский. - Все остальное у меня здесь...
             Он легонько постучал указательным пальцем в области виска...
             Министр обороны неожиданно расхохотался...
             - Каково. -а? Мудрец, скажу я вам, господа, наш Конструктор - ни дать, ни взять - голова!!      
             Сикорский повернулся к генерал-майору Шидловскому и долго смотрел ему прямо в            
глаза. Затем сказал.      
             - Михаил Владимирович...  Я чрезвычайно рад, что Судьба дала мне такой шанс  служить под вашим началом. Если не возражаете, я предствлю коллег, с которыми готов идти и в огонь, и в воду.
             Пока Сикорский знакомил командующего со своими работниками, Сухомлинов подошел к машине, в которой сидел... Григорий Распутин и, глядя ему в лицо,  тяжело спросил.
             - Что, Григорий? Как ты себя чувствуешь - воротник не давит??.
             Распутин еше раз бросил взгляд в сторону молодого конструктора и сказал.:               
             - Глаза злые, но чистые, и... веры сильной - глубоко преданный человек... Такого на коле-ни не поставишь, а что до меня - неуютен я при нем, чувствую, что нету на него у меня влияния.               
             - Гриша, ты это серьезно?..
             - Как спрашиваешь, так и отвечаю - серьезно.  Но, если тебе так важно... добавлю во хва-лу юнцу этому - мало у нас таких... Ой, как мало...
             Сухомлинов вытащил носовой платок и вытер вспотевший загривок...
             Сикорский подвел генерал-майора Шидловского к группе парней, которые вдруг... прио-санились при виде генерала...
              - Это мои... коллеги... - сказал было он, затем запнулся и поправил себя, - вернее будет так, Михаил Владимирович, это верные соратники и замечательные специалисты - Михаил Глу-харев, его младший брат Сергей,  авиационные инженеры Михаил Бьювид, Борис Лабенский и Николай Гладкевич. Они перед вами.

             Титр: 1923 год, Лонг Айленд, Рузвельтфилд, США

              Они так и сидели вокруг костра, как стояли когда-то рядом в сборочном цехе десять лет тому назад, - Михаил Глухарев, брат Сергей, рядом слева - механик Миша Бьювид. Борис Лабен-ски - такой же длинный, худой и незграбный, как десяток лет тому назад...
             - Игорь, - сказал Михаил Глухарерв, - будучи во Франции, я встретился с  инженером Эмилем Эмишен - он  помнит тебя еще вовремя учебы в Париже. Эмиль тесно связан с «Зюд Авиасьон» и может посодействовать в покупке недорогого компактного двигателя для твоей вертушки.
             - Миша... Сейчас у нас, на всех, - шесть долларов! О каком недорогом и компактном дви-гателе  может идти речь? Днем мы за копейки батрачим кто где, а вечером - с пяти до полу-ночи, делаем...  - Сикорский умолк и заговорщицки обратился к друзьям... - покажем?
             Те... разулыбались и развели руками, мол чё там, отец родной, «ну канешна»...
             Все резво вскочили со своих мест и Сикорский отодвинул тяжелую ткань, разделявшую  курятник от реального мира. Стоявший на колесах аэроплан, подсвеченный тусклым светом Луны ка-зался  призраком...
            Михаил, как и его брат Сергей, долго молчал, несколько раз обойдя самолет вокруг, нако-нец  дотронулся до поверхности...               
             - Где вы достали такие деньги на... дюраль?..
             - Мы выращиваем курей в курятнике Утгофа, а потом меняем  на... алюминий... На еду, правда не хватает, но ничего, крутимся... - сказал Борис Лабенский.
             - А... если серьезно, - задал вопрос Сергей Глухарев, но старший брат перебил.
             - А... если серьезно, Игорь Иванович, то мы... прибыли не с пустыми руками, - он полез во внутренний карман, вытащил бумажник... - Здесь сто семьдесят два доллара...
             Неожиданно для всех Сикорский подошел к кромке крыла, как мог нежно положил на
него ладони и... прислонился к нему щекой - долго так стоял, не шелохнувшись.

             титр: 1922 год, Вашингтон, департамент ВВС США

             Сикорский шел по притемненному коридору департамента военного воздухоплавания  Америки.
             Не то, чтобы торопливо, но... по-деловому быстро, - впрочем, так он ходил всю жизнь - быстро ходил и быстро жил.. Изредка бросая взгляд на таблички на дверях и фамилии на них, он наконец остановился и постучал.
             Дверь ему открыл низкого роста полковник - просто открыл и безразличным взглядом посмотрел на молодого человека в гражданском, даже не пригласив во внутрь...
             - Я - Сикорский.
             - Сикорский - это имя или профессия? - неожиданно и странно спросил полковник.
             - Я ценю ваш военный юмор, господин полковник, вы - вне конкуренции, - нервно за-метил Сдикорский и достаточно четко и медленно добавил, - обещаю запомнить надолго - и вас, и эту шутку.... Обещаю припомнить, когда вы станете генералом ... Так вот, сэр, для тех, кто меня знает и... знает давно, -  Sikorsky - это и фамилия, и профессия в одном лице. Моя профессия и моя фамилия  - Си-кор-ский, на конце буква «y».  Сэр, вы должны дать ответ на рекомендатель-ное письмо командующего экспедиционным корпусом в Европе, подписанное  - генералом Пат-риком Мейсоном. Мне сказали, что вы знакомы с этим письмом.
             - Нет. С письмом я не знаком.  Я знаком с ответом на это письмо.
             Не приглашая Сикорского войти в кабинет, полковник вернулся к столу, поднял какую-то папку, закрыл ее, взял другую, открыл. Нашел, ответ...
             - Это...  письмо генерала Мейсона, - он быстро пробежала глазами по тексту.
             Сикорского  возмутило хамство полковника, но он попытался себя взять в руки.
             - Чтобы  не утруждать чтением -  Сикорский перебил полковника и тот вопросительно на него посмотрел, а Сикорский продолжил, -  сэр,  военным - особенно в возрасте, - свойственно трактовать содержание текста по-своему и неправильно. Из-за его... ложности, - иронично улыб-нулся Сикорский, - Если не возражаете, я вам процитирую... По памяти... Там написано следующее: «Отделение военного воздухоплаванияв Америки в Вашингтоне.Официально подтверждено, что многомо-торные самолеты конструктора Сикорского великолепно служили Российской армии в качестве боевых самолетов в Первой Мировой войне и совершили около 400 боевых вылетов, покрыв бомбами около 90 тысяч квадратных сухопутных миль. Толь-ко один самолет был сбит и экипаж погиб. Считаю чрезвы-чайно целесообразным привлечь мо-лодого конструктора в этой области. Генерал Мэйсон Патрик, командующий экспедиционным корпусом ВВС США  в Европе».
             Полковник посмотрел на Сикорского тяжелым взглядом и ответил.
             - Ваши самолеты очень верно служили российской армии, но не армии Соединенных Штатов Америки, что и подтверждено ответом на рекомендательное письмо генерала Мэйсона Патрика. Ответ таков - отдел военного воздухоплавания Америки не заинтересован в ваших са-
молетах, мистер Сикорский. Во всяком случае сегодня. Может... завтра, господин Сикорский.
             Сикорский очень спокойно закрыл дверь в кабинет, даже  не переступив его порог.             

             титр: 1922 год, Лонг Айленд, «S-29», крик новорожденного...
 
             Сикорский еще продолжал стоять, прижавшись щекой к кромке крыла, с каким-то обос-тренным чувством обиды и злости за  свои первые впечатления об этой стране... 
              Когда он, наконец, отпрянул от крыла, то даже тусклый лунный свет не мог спрятать  от друзей еле заметный след от скатившей слезы...
              - Миша, твой приезд -  самое великое событие в моей жизни... - тихо сказал он, - Именно сейчас, именно тебе я хочу сказать -  на завтра намечен первый полет и...этот взлет я... посвящаю тебе и твоему брату Сергею. Спасибо вам всем, мои друзья...
              «S-29А»  выкатили из-под укрытия всей толпой, с усердием солдат идущих в штыковую
без права шага назад...
              Машина катилась легко, слегка вздрагивая на неровностях и спаренные плоскости плав-  но покачивались вверх-вниз...
              Из-за холма, по изрытой дороге, усердно катили два велосипедиста, на багажниках у которых были привязаны канистры с бензином и маслом для двигателей...Это были Борис Ла- бенский и Сергей Глухарев
              Они подъехали  к самолету и там им стали помогать остальные - заливать бензин в бен-зобак, и масло в двигатель...Заправка осуществлялась при помощи шланга, когда один конец вставлялся в.. канистру, а из другого конца высасывали... том сначала воздух, а затем - в послед-ний  момент, когда начинал литься бензин -  шланг быстро  засовывали в бак и жидкость, хотя и медленно, все-тали  переливалась я из одной емкости в другую...          
              После того, как аэроплан замер на старте, все последний раз сделали контрольную про-верку.- шасси, крепление двигателей, элероны, рули...
              Сикорский забрался в кабину и сел за штурвал...
              Борис Лабенский повернул винт, поставил его «в натяг» и проверил момент сжатия...
              Потом пару раз провернул пропеллер и тот достаточно мощно чихнул...
              То же самое делал и Коля Гладкевич с винтом второго двигателя.      
              - От винта!! - прокричал Сикорский и включил зажигание.
              Два двигателя заработали почти одновременно и через короткий интервал времени обо-роты стали осторожно возрастать... Еше через несколько секунд они достигли максимума и в одночасье упали до минимума...
              - Я сделаю две пробежки!! - закричал Сикорский в окошко.
              -  Не больше двух, Игорь, резина дерьмо, колеса могут лопнуть!!             
              Было отчетливо видно, как машина достаточно легко побежала по полю фермы Утгофа
и какое-то мгновение даже подскочила и подержалась в воздухе больше секунды...    
              В конце поля «S-29» Сикорский  остановился, развернулся и двигатели снова взревели...
              Во время пробежки назад, все стали свидетелями, как биплан оторвался от травяного
покрытия, и пролетел без особого труда более ста метров, вызвав откровенный возглас «УРА»!! всей команды..
              Аэроплан остановился и из кабины высунулась голова Сикорского вместе с... руками,
торчащими, как оглобли и большими пальцами восторга...
              Самолет выглядел завораживающе...
              Крылья, фюзеляж были обшиты тонкими листами дюраля, очень внушительный корпус самого биплана, мощные пасси... Особенно выделялся большой салон, в который, мешая один другому залезла почту вся толпа!!
              - Командир - НА ВЗЛЕТ!! Мы хотим стать волшебными птицами!!
              - Господа волшебники, - не более трех человек - не более! Или вы... сумашедшие!
              - Игорь Иванович, мы или все погибнем, или мы все станем знаменитыми!! Кому, как не нам испытать свое детище! Мы ли не умеем рисковать!?  Ведь самолет рассчитан, на четырнад-цать человек!!
              Сикорский понял, что сопротивление невозможно и... дал полный газ...
              Лишь генерал Денисов остался на поле - он присел на ящик и закурил трубку...
              Машина тяжело тронулась с места и стала медленно набирать скорость. Разбег составил больше половины поля и Сикорский сразу почувствовал неладное...
              - Наши двигатели - дерьмо полное!!- закричал Сикорский и его волнение передалось ос-тальным... -  Или шаг винтов большой или эти «Испано Сюиза»  самое обыкновенное дерьмо после ремонта!! Наши самолеты нельзя делать с дерьмовыми моторами, ребята!!
              Именно в этот момент аэроплан медленно и натужно оторвался от поверхности.... 
              - Смотрите, КАК медленно вращаются винты!! У них совсем нет тяги!! - снова прокри-чал Сикопрский, стараясь удерживать машину рулями...
              Самолет неохотно забирался вверх и этого было недостаточно,  чтобы  развернуться или хотя бы сесть где попало... На высоте порядка двадцати, тридцати метров Сикорский  плавно, чтобы не свалиться в скольжение, стал медленно поворачивать влево...
              Самолет чуть провалился, как в мягкую яму... Впереди виднелась более-менее простор-ная площадка, которую можно было использовать для приземления... Вдруг, прямо по курсу  Си-корский увидел телеграфную линию... Он резко взял штурвал на себя, самолет едва перепрыгнул провода и практически без скорости, как парашют, упал на землю....
              Шасси выдержало удар, но на пробеге колесо попало в канаву, и машина скапотирова-ла.          
              Все пассажиры, вместе с Сикорским повылетали и забурились кто где... Некоторое вре-мя царила гробовая тишина - навеки замолчали двигатели, оторвались поломанные винты, левая стойка шасси подломилась, а второе колесо просто взорвалось...Правая пара крыльев сложилась как крылья мухи...
              И вдруг откуда-то из единственного кустарника, который оказался на этой поляне донес-ся... гомерический хохот!!!...
              И все сразу стало... удивительным и прекрасным хотя бы от одной  новости, что никто не пострадал, разве незначительные синяки, ушибы и... горящие глаза отшельников...
              Михаил Глухарев обошел торчащее, как дерево хвостовое оперение  аэроплана и... при- ом рядом с  Сикорским, лицо которого было засыпано землей...
            - Ну... во-первых, конструкция самолета не винивата, это раз. Два - у мащины ощутимая задняя центровка, но это мелочи и хорошо, что мы все полетели - будем знать. И три - моторы говно полное. И... четвертое - самое главное, Игорь Иванович - мы не только конструкто-ры, мы еще и... испытатели, а это в институтах не преподают, сударь. На ремонт уйдет... ну, месяца два, может чуть болшье...  Я знаю где...можно дешево купить пару  «Либерти», четыреста сил каж-
дый!..
            - Миша... - очень тихо сказал Сикорский, - у нас нет ничего, кроме денег, которые дал ты. Как и где и самое главное - за какие деньги мы сможем двигатели?
            - Игорь Иванович, может пойти на поклон к великому князу Кириллу Владимировичу, ты же виделся с ним на обеде у Императора нашего батюшки...
            - Михаил Евгеньевич, попрошу больше ни под каким предлогом, даже ели это касается нашего дела и безграничной любви к нему, никогда не начинайте  разговор о великом князе Кипил-ле Владимировиче. Во время февраля он предал Царя нашего, он нарушил присягу, а значит - честь. Может из-за него и таких, как он... Святослав Варламович, прославленный в прошлом генерал граж-данской войны -  служит у нас... сторожем, незаметно... выкапывает у соседей картофель и... ворует курей из курятника у Виктора Утгофа, тоже в прошлом Героя Первой!! Быть может поэтому у нас, у... всех Родина теперь только в памяти и те, кто там пришел к власти даже не догадываются о нашем существовании.
            Сикорский тяжело вздохнул.
            - Память - страшная вещь, Миша,  и она никогда не прощает. А наши самолеты будут де-латься хоть и голодными, но чистыми руками,  горящими глазами и добрым сердцем.
            Никто из них не обратил внимание, что группа друзей и соратников и Сикорского и Глу-харева, стояли совсем рядом и слышали каждое слово...             
            Все вдруг увидели трех взрослых женщин и одну маленькую девочку, возраст которой определить было невозможно...
            Они шли к... перевернутому самолету неторопясь, даже...обыденно. Одна из них что-то говорила, две другие слушали и даже... посмеивались...
            Девочка шла чуть впереди, подпрыгивала, будто играла в какую-то, только ей ведомую игру...
            Сикорский напрягся и вдруг...взлетел в поднебесье...
            - ОЛЯ!!!!!!! - страшно и громко закричал он - ОЛЯ!!!!!
            … и стремглав побежал навстречу женщинам...
            Девочка  остановилась.
            Ее раскрытые от удивления глаза...
            В полной растерянности остановились женщины...
 
                титр: 1903 год, Киев...

            Эта же маленькая девочка стояла с удивленными и немного испуганными глазами и ве-         
ревка, которой она была перевязана на талии создавала ей неудобство и даже боль...               
            Игорь Сикорски (мальчик 14 лет...)  бежал к ней во всю прыть и ругался, как только мог...
            Наконец он подхватил девочку на руки и прижал к себе...
            - Какая ты невоспитанная и нехорошая девочка, ай-я-яй! Кто тебя надоумил делать подоб- ное, - кто??? Я вот расскажу дедушке и он в наказание  не возьмет тебя в Вену к дяде Альфреду за такое нехорошее поведение!
             - Меня научил ты... - задиристо сказала девочка..
             -Я??? Когда, Оля, я давал тебе такие советы?? Я тебя учил прыгать на веревке с дерева и изображать себя летающей феей?    
            -  А кто говорил, что я тоже  буду летать?
            - Но... ведь только со мной!! А ты, что наделала?? Ты могла убиться, могла сломать шею, и как я потом буду без тебя??
            - Не знаю...
            Девочка даже растерялась,  вдруг представив все, что в самом деле будет с ним, если с ней случиться несчастье...
            - Вот, вот, а я... знаю. Мне будет совсем... - Игорь запнулся... - я тогда тоже и...совсем пе-рестану... летать... Ты обещаешь, что теперь - только со мной?
            - Да...  Ты не расскажешь дедушке?
            - Обещаю - не расскажу. Но ты будь... хорошей девочкой. Мы уезжаем вечером...
 
            титр: 1902г. Рудольфсхайм-Фюнфхаус, старинный вокзал Вестбанхоф

             Альфред Адлер, известный психиатр из Вены встречал приглашенного в гости Ивана Алексеевича Сикороского, его сына и внучку, шестилетнюю Ольгу.   
             Небольшой район Вены  буквально... звенел чистотой, парками, большими угодьями  и огромным количеством ветряных мельниц...       
             Паровоз разухабисто раздул бакенбарды, выпуская пар из котлов, и несколько раз зычно ухнул в трубу, в знак прибытия на станцию.
             «Герр Психо», как его здесь называли, вместе с супругой вышел на перрон и пос;е пол-ной остановки поезда подошел к вагону #7
             Сначала на ступеньку ступил отец Игоря, потом подхватил на руки внучку Ольгу и уж потом на перрон спрыгнул сам Игорь
             Иван Алексеевич был старше Альфреда Адлера на... тридцать два года и эта разница су-щественно сказывалась на встрече - она чем-то напоминала официальный приезд знаменитого ученого на какой-то симпозиум... Чтобы каким-то образом снять напряжение, Иван Алексеевич проявил мудрость и очень просто сказал.
             - Господин Адлер, несмотря на удивительное и очень доброе письмо в ваш адрес, кото-рое написал мне Зигмунд Фрейд за вашу отчаянную попытку встать на защиту его книги о тол-
ковании снов, - я милостиво прошу вас только об одном...
             Альфред с каким-то нескрываемым напряжением ждал о чем хочет спросить знаменитый во всем мире психолог...   
             - У нас есть три, очень надеюсь...-  три великолепных дня в кругу вашей семье и давайте
на это время забудем - кто мы, какую роль в этой жизни мы играем и...играем ли вообще. Давай-
те на эти три дня  забудем о... Фрейде, о Сикорском, Адлере, Марко Ломброзо или Иване Павло-ве - мы ваши гости и я, с вашего позволения, привез из Киева очень редкий, даже по нашим мер-кам редкий, напиток... «Спотыкач»! Вот его мы о опробуем в полной мере!
             Предложение моментально сняло напряжение и Адлер засиял...
             - А... как переводится  название - «Спотыкач»? - стесняясь, спросил он.
            - Господин Адлер, перевести на немецкий язык это название невозможно - это просто на-до видеть...
            

             Когда они ехали в открытой карете, Игорь вдруг увидел два поваленных на «спину» ветряка. По всем признакам это случилось недавно. Ветряки внешне выглядели целыми и их лопасти слегка шевелились от любого дуновения ветерка.
            Игорь  спросил.
            - Господин Адлер... почему они... лежат на «спине»? Их хотят поломать?
            - О - нет!.. Пять дней тому назад здесь прошелся ураганный ветер и неожиданно повалил множество ветряков, теперь вот надо их как-то поднять и укрепить...
            - Господин Адлер, а нельзя ли...раскрутить лопасти мельниц так, чтобы они сами... подня-ли ветряк на место?.
            От неожиданного предложения юноши Альфред Адлер резко к нему обернулся и пытливо посмотрел  в глаза... Затем посмотрел на Ивана Алексеевича и... прижал обе ладони к своим ще-кам...
            - Боже!... Как это... гениально просто - взять раскрутить лопасти так, чтобы мельница са-ма по себе встала на место!!! Откуда это у вас, юноша?
            - Он у меня фантазер, господин Адлер, спасу нет...
            Игорь долго не мог оторвать глаз от лежащей на «спине» мельницы и от медленно враща-ющихся лопастей ветряка...



            А год спустя мальчик Игорь Сикорский соорудил странный механизм...
            Это было деревянное сооружение, отдаленно напоминающее пирамиду высотой в метр. От вершины пирамиды к основанию крепилась...узкая труба,  внутри которой вращался метал-лический стержень, обильно смазанный... салом.
            На конце стержня находился узкий...обруч, чуть больше метра в диаметре, разделенный крест-на-крест...восемью неширокими плоскостями, чем-то напоминающие пропеллры, с одина-ковым углом наклона всех лопастей...
            Оля сидела рядом  и смотрела на все это на это, как на волшебство...
            - Оно... полетит? - таинственно спросила она.
            - Да... - тихо прошептал Игорь, наматывая длинную тонкую бечевку у вершины стержня,
- и, когда это полетит, я сделаю для тебя... большое колесо и специальное сидение, а еще ниже - движитель, который это колесо раскрутит да так сильно и мощно, что ты будешь летать, как са-мая настоящая Фея!!!...      
            - Откуда ты все знаешь?
            - Не знаю, но знаю... - убежденно сказал Игорь.
             Он привязал конец от длинной бечевки к...большому колесу, которое должно было рас-
кручиваться  велосипедными  педалями... Уселся на табуретку...
            - Ты готова?
            - Да... - тихо сказала Оля.
            Игорь стал раскручивать колесо с педалями и полу-прозрачный круг, с перышками про-пеллерами стал вращаться  быстрее и быстрее и, наконец, внезапно и совсем неожиданно, - стре-
ительно оторвался от сцепления и понесся в высь и в сторону...
            Игорь сорвался с табуретки и с криком «УРА» помчал за улетающим диском...
            Когда он вернулся, то  увидел Олю, которая зажала ладошками рот и ее глаза излучали и удивление, и растерянность и...какое-то наваждение.
            Он присел рядышком, нежно ее обнял и прошептал.
            - ...ты будешь летать, как Фея, я тебе обещаю... только тебе надо обязательно вырасти, быть умницей и... очень настойчивой... Ты будешь такой девочкой?
            - А я такая и есть... - ответила Оля и обняла его за шею, прислонившись к груди...
 
              титр: 1923 год, Лонг Айленд, США

            ...Через неуловимое мгновение, она отпрянула от Сикорского и, словно испугавшись чего-то, спросила.
            - Ты... правда мой папа?
            Игорь Сикорский смотрел на нее и видел ее лицо в нерезкости - его глаз были полны слез от счастья и от радости...
            - Конечно же, Танюша... - я твой папа, девочка моя... Боже, как ты похожа на Маму... Я ведь очень хорошо помню твою Маму именно в твои годы... Она точно так обнимала меня, когда была маленькая...
            Сикорский подошел к своей сестре - Ольге, - прижался к ее щеке, потом поцеловал...
            - Сегодня... здесь... - он показал на перевернутый самолет и толпу мужчин поодаль, - у нас... день рождения - крик новорожденного... И вас нам очень нехватает... Боже, как я рад тебя видеть, сестра моя милая...
            Он подошел к следующей женщине - она еле сдерживала слезы
            - Здравствуй, Леночка... милая моя сестричка... Я до сих пор храню фотографию где мы все вместе...
            Лена прильнула к брату и вконец разрыдалась...
            Сикорский обнял ее свободной рукой, к ним подошла Ольга и они так долго стояли вмес-те...
            Третья взрослая женщина стояла чуть в стороне, придерживая велосипед, на багажнике
которого  находился большой мешок, перевязанный к раме веревкой и...тоже не выдержала - ста-ла плакать со всеми...
            - Папа, - неожиданно спросила Таня, страшно удивившись, - а... почему все плачут?. Что случилось?,             
            - От радости плачут, Танечка... От радости...
            Сикорский прислонился ладонью к щеке старшей сестры и молча долго смотрел ей в гла-за...    
            - Она... отказалась, Игорь...  Сказала, что все...то... было неправдой... Спасибо, девочку отдала, добавив, что Танюшка ей... в тягость...
            Сикорский прижал к себе Таню и заглянул в глаза...
            - Ты у меня станешь настоящей Феей  я тебе обещаю...
            - Игорь Иванович... - сказала третья женщина и Сикорский от неожиданности вздрогнул...
            Он увидел тоже заплаканное лицо очень миловидной женщины и, прижимая к себе Таню, улыбнулся ей
            - Я вам белье постиранное привезла...- смущенно сказала женщина. - Смотрите какие все вымазанные
            Мужчины стояли совсем рядом и выглядели конечно самым страшным образом...
            - И... обед еше при мне... на всех...Поди голодные, а сдесь такое событие...
            - Елизавета Алексеевна, спасибо вам и низкий поклон... И... не уходите никуда от нас...
            - Похоже никуда и не уйду... Можно возьму на руки девочку?
            - Таня, тетя Лиза самая замечательная тетя в мире... ты это сразу почувствуешь, когда ока-жешься у нее на руках...
            - Я знаю, папа... Она мне тоже очень нравится - сразу, когда  ее увидела...
            Сикорский смотрел на свою дочь глазами полными от слез... Он прижал ладони к вискам, словно отгоняя наваждение...

            титр: 12 июня 1914 года.  Петербург - «Илья Муромец»...
 
            Царь Николай 11 Александрович, спрыгнул с лошади, как юнец - легко. За ним тоже, и как-то торопливо, последовала свита  из генералов и младших офицеров.             
            Сикорский стоял у самолета, а за ним, в метре - остальные члены экипажа.            
            Царь Николай 11  остановился и стал рассматривать самолет издали,  затем отошел еще подальше и уже потом, неспеша остановился перед молодым человеком, который покорно ждал все это время.
            Николай 11 увидел обыкновенную деревянную лестницу, приставленную к боковой две-рце - было высоковато и концы ее торчали, как...дышло в лошадиной упряжи...
            - А что, для Царя так и не нашлось, что поудобнее залезть во внутрь аэроплана, чем эта лестница? - в вопросе промелькнула легкая ирония, на что молодой человек ответил.
            - Ваше Величество вы как-то обронили слова  -  «на войне не сидят на Троне с коро-ной, а по окопам лазают»... А лестница - она и в доме нужна и...в окопах в помощь, - неожидан-но спокойно ответил молодой человек, словно перед ним стоял не САМ Царь, а человек простой и самый обыкновенный.
            - Зовут то как, юноша? - спросил Царь и в голосе прозвучало и удивление и даже некая... неловкость...
            - Я - Сикорский, Ваше Величество.
            - Ты сын Ивана Алексеевича Сикорского?
            - Как есть, Ваше Величество - его сын. С Вашего позволения хочу представить экипаж «Ильи Муромца», - второй пилот штабс-капитан Христофор Пруссис, штурман, второй пилот - сын вице-адмирала Ивана Лаврова, лейтенант Георгий Лавров и механик Владимир Панасюк.
            Николай 11 по-военному отдал честь каждому члену экипажу поименно...
            - Значит... это... летает... - неожиданно Николай 11 перешел к другой теме и не то спро-сил, не то про себя вслух согласился Царь. - Я... тоже могу полететь?
            - Как пассажир - да. Как пилот - нет. Вы не обучены летать, Ваше  Величество, - ответил Сикорский и его ответ странным образом развеселил Государя.
            Поэтому Сикорский добавил.
            -  ...пока не обучены, Ваше Величество.
            - А ты... значит обучен, да? - улыбнулся Царь и в его интонации прозвучали иронические нотки. - У тебя, похоже, есть все, чтобы эту махину поднять в воздух, повернуть влево, вправо, вниз, вверх, да?
            - Есть, Ваше Величество... Все подогнано под руки  для удобства управления этим лета-тельным аппаратом, - согласился Сикорский.
            Император достаточно легко поднялся по деревянной лестнице и Сикорский полез за ним - не то оберегая от непредвиденного, не то, как... хозяин самолета... Кабина была просторна с не-хитрыми рычагами управления...
            Вдруг  Царю захотелось... выйти через дверцу пилотской  в кабину, на смотровую пло-щадку самолета и вскоре, ко всеобщему удивлению огромной толпы, Государь и Сикорский  поя-вились вместе, словно принимали военный парад..
            Николай 11 осмотрелся по сторонам, заглянул вниз - до земли было метров семь, может больше... И... неожиданно сел на ограждение площадки и свесил ноги так, как если бы он сидел на краю обрыва, и вдруг... залихватски подтолкнул указательным пальцем козырек фуражки...
            - Я, значит, не могу летать, а ты... можешь - я правильно тебя понял, молодой человек?
            - Вы правильно меня поняли, Ваше Величество - я сказал, как есть. Это равнозначно, ес-ли бы я вдруг захотел управлять государством, не ведая и не владея знаниями, чтобы сначала его построить, затем научить страну ходить, а после...поднять ее в воздух - да так высоко, Ваше Ве-личество, чтобы другим было в зависть!..
            Николаю 11 понравилось, как рассуждает молодой человек - он долго смотрел на него, словно изучая, а потом... улыбнулся.
            - Присядьте рядом, юноша, - Царь пригласил Сикороского и показал где именно - рядом со мной, по левую руку, поближе к сердцу...- этот переход с «ты» на «вы» подсказал, что что-то изменилось. - Давайте, как положено мудрым - помолчим и...подумаем...Так еще никогда не при-ходилось  просто спокойно посидеть, посмотреть на мир ...сверху и подумать...
            В самом деле некоторое время они молчали и смотрели на столпотворение внизу - это бы-ла большая группа людей в военных и гражданских одеждах, мужчины, женщины...
            - Ты видишь  людей?.. Там внизу... - неожиданно спросил Царь.
            - Совсем внизу? - лукаво поинтересоваслся Сикорский
            - Вам мой совет, молодй человек, и запомните на всю жизнь, - сказал Государь задум-чиво,  - даже совсем высоко, там, в поднебесье, вы не должен смотреть на живущих внизу... - Царь еле заметно повел рукой, причем - очень учтиво показал на стоявших, - вы не должны смот-реть на них свысока... Если хотите, черта эта - есть привилегия... Государей
            - Ваше Величество, вы знаете сколько мне лет? -  неожиданно спросил Сикорский.
            - Нет... - растерялся Николай Второй, - почему спрашиваете?
            - Намедни вы просили меня... поуправлять этой машний, а я не советовал это делать, да?
            - Да.
            - Ваше Величество, в свои двадцать три года я уже знаю, что такое упасть и превра-титься в... лохмотья... И боль, и стыд, и... разочарование и именно те, кто стоит внизу соби-рали меня из этих лохмотьев в... целое и об этом я очень хорошо помню.
            - Но вы же не позволили мне полететь из добрых побуждений, не так ли?
            - Совершенно верно, Ваше Величество и заверяю, без навыка вы  разобьетесь, поэтому,
если позволите, - давайте в воздухе буду управлять я... а вы - на Земле.-  ведь  именно так пред- писано самим  Богом...
             - А... поднимешь все это? - спросил Царь, показывая на самолет и в его вопросе совсем не было лукавства.
             - Я... уже поднял, Ваше Величество. мне бы теперь, да Ваши крылья!..
            Царь посмотрел на молодого человека с нескрываемым  удивлением...
             - У меня нет... крыльев, Игорь Иванович -  Государь неожиданно улыбнулся и неведомо откуда назвал его по имени и отчеству... - мне эти крылья... придумали... Но я могу сказать одно - вас, юноша, я запомню и... жду завтра на обед. Обещаете?
            - Принимаю это, как благословение, Ваше Величество... - очень тихо и с растерянностью в голосе ответил Сикорский.   
            - И... девушку свою позовите.Девушка есть у конструктора такого важного аэроплана?
            Царь неожиданно заговорщицки приобнял его за плечи и все внизу приняли этот знак,  как... знамение Свыше - они с замирание, следили, что происходило на крыше невиданного до-селе сооружения.
            - Девушки у меня нет, Ваше Величество, - у меня есть любимая племянница, но за ней надо бы слетать в... Киев...
            - А ты... слетай в Киев и... привези племянницу!... Долетишь? - не то пошутил, не в самом деле Государь предложил Сикорскому... слетать  в Киев...
            - И... обязательно вернусь, и не один! - улыбнулся Сикорский, будто принял совет Царя во внимание...
            - Все-равно - жду тебя завтра с племянницей или без, ты уж... не отказывай Императору -  у нас будет о чем поговорить, - война на носу...

               титр: 16 июня 1914 года.  Петербург, «Илья Муромец»...

            Сикорский во главе экипажа, летевшего в Киев, достаточно быстро направлялся к само-лету, громада которого подавляла - особенно в час ночи, когда  горизонт начал светлеть и его контуры проявлялись все отчетливее..  Шли последние приготовления - из машин выкатывались
бочки с бензином и их тут же, по специальный пойолам, закатывали во внутрь грузового отсека где они найтовались, по всем правилам морского дела... То же самое с емкостями для масла - ка- нистр было двадцать пять штук и ставили одна к другой, аккуратно перевязывая тонкими проч-ными лентами. Все делалось надежно, молча и со знанием дела...
            - Присядем на дорожку? - сказал Сикорский и они уселись кто где... - У нас немного времени до полного рассвета...
            - Игорь Иванович, вы  когда-нибудь вообще... думали о подобоном? Как вы все это себе представляли? - спросил Георгий Лавров.

            титр:  Второй пилот Георгий Лавров, сын вице-адмирала Ивана Лаврова, один из первых
                морских летчиков, лейтенант флота, Через год погибнет  во время воздушного
                боя.   
               
            -  Как я представлял (?), а - никак... Мы взлетим в Петербурге и... овеянные Сла-вой. сядем в Киеве... - улыбнулся Игорь Сикорский и добавил, - но... Славу эту еще надобно заслужить.       
            Член команды Сикорского, с располагающей улыбкой и с виду очень надежный и уже достаточно взрослый парень, искренне улыбнулся.


            титр: второй пилот Христофор  Пруссис, участник Первой мировой войны, Погибнет 
                через два... месяца во  время тренировочного полета на аэроплане  «Фарман»

            - Игорь Иванович, пора нам... - поднялся последний из четверки

            титр; борт механик по двигателям Владимир Панасюк

            Они направились к самолету.
            Неожиданно, из темноты, словно из ниоткуда возник человек, высокого роста,  крепкий на вид, хоть исовсем старик, но уже в возрасте..    
            Подошел легко и как-то красиво, по военному чеканя шаг.  Делал он это непринужденно - так, как его выучили когда-то и  так он потом ходил всю свою жизнь...
            - Прошу прощения, Игорь Иванович... - дед заправски отсалютовал по-военному. - У ме-ня для вас... подарок... От сына... Он сам хотел передать, но сильно жар его ударил, даже шатает от температуры... Он... пацан еще, всего... тринадцать лет от роду...
            - Какой подарок и... зачем? - удивился Сикорский.
            - Сын-то мой хитрый инструмент для вас смастерил - умно дорогу показывает. Особен-
но на дальние расстояния и особенно для... аэропланов... - неожиданно заявил  незнакомец.
            Сикорский и стоящие рядом были в шоке.
            - Кто вы, добрый человек и кто сын ваш? - поразился Сикорский
             - Извините, Игорь Иванович, это я от волнения забыл, - генерал Пильщиков. Ерофей Ни-китич, давно в отставке, но зрелось свою мужскую держу в руках еще ой как крепко!
            Члены экипажа дружно рассмеялись ответу старого генерала, который вытащил неболь-шой чехол, открыл и передал в руки Сикорскому маленький прибор...
            - А... как же он...работает? - рассматривая прибор, спросил Сикорский.
            Все выглядело... шуткой - генерал, по виду боевой дед, его внук пятнадцать лет, прибор...
            - Сын рассказал, что... это работает  просто...
            Старый генерал указательным пальцем показал на шкалу прибора
            - Вы летите на Киев, - так?
            - Да.
            - К нему вот еще этот веерный планшет с разработанными картами полета... Теперь мы ищем... Киев, через Оршу, да?      
            Все были в шоке...
            - Ставите  прибор вот так... поворачиваете шкалу и совмещаете с сектором «К» - Киев... Вот вам... направление полета и точные градусы куда лететь и... не сворачивать с дороги. Слава Богу, ям по пути не имеется...
            Ерофей Никитич развернул... карту полета, как... дамы  разворачивают... веер, чтобы по-махать на лицо во время жары...и все вдруг стали свидетелями маленького чуда...
            - Ставите вот эту коробочку в гнездо... Видите на стыке карт дырочку, а на коробочке... пупырчик?... Вот этот... пупырчик вставляете сюда... И все!.. Когда  будете в облаках лететь вы нос аэроплана  самолета точно держите по стрелке...
            - А... как узнать - где Север, где Юг, Запад? И как точно все на карте... - совсем поразился икорский.
            Остальные встали в круг рассматривая диво дивное... - прибор, веерную карту и са-мого генерала.       
            - Видите... -  зеленую точку... а вот другой... тоже зеленой точки еще нет... Тогда мы... кру-тимся и... ждем, когда она... появится...
            Генерал  стал поворачиваться влево и все вдруг увидели... вторую зеленую точку - она появилась внезапно, образовав с первой точкой прямую линию...
            - Вот она! Видите две зеленые точки? Это значит, что Север у вас за спиной... Даже... один градус в сторону - и... нет Севера... Теперь - ставите этот маленький прибор...пупырчиком в гнездо и смотрите на веере... где Киев, а на шкале - сколько градусов... Поворачиваетесь, чтобы стрелка ушла на «ноль» и... «от винта»! И самое важное - мы... знаем, что от этого места до Кие-ва... совсем точно - тысяча сто верст!..
            Члены экипажа... остолбенели...   
            - А... почему? Каким же Божим образом появляются... зеленые точки и... как все это рабо-тает? На  каком электричестве?
            - Сын сказал, что это... группа магнитов, они... специально подобраны...Он вам потом все расскажет, а мне... сложно все... Я даже не особенно понимаю о чем говорю... Заучил на память,как заяц перед охотником - память слава Богу, на месте...
            Члены экипажа опять дружно рассмеялись и стали прощаться с генералом, и каждый вы-разил самые искренние слова благодарности...          
            - И... ему всего... тринадцать лет??? Кто ваш сын, Ерофей Никитич? - не веря своим гла-зам и ушам, на полном серьезе спросил Сикорский, - и как мне вас можно будет найти - вас и ва-шего сына. Как его имя?
            - Да вы только вернитесь - он сам вас найдет... А имя -  Владимир Ерофеич, истинно рус-ское, кровное.
 
               титр:  внук генерала  Е.Н. Пильшикова, Борис Пильщиков в 1976 году станет
                руководителем лаборатотии системы слепой посадки модулей космический
                кораблей на поверхность планет...

            -  Можно я вас... обниму, Ерофей Никитич? - неожиданно сказал Сикорский.
            -  Отставить, молодой человек, я не обниматься к вам, я... мо-ж России Матушке  новый путь показать в этом дeлe могу,  да пожелать ей здравствовать и дале в том же духе!!
            - Я обещаю, что в полете мы совершенно точно определим важность того, что вы сказа-ли, а если все это и в правду подтвердиться - я назначу сына вашего самым главным по таким важным и вкрай необходимым инструментам!

            титр: Киев 1914 год, Городская Дума.

            Огромная толпа, запрудила всю Думскую площадь и пряталась далеко за центральной улицей Крещатике и по всему примыкающему к ней  району. Все с нетерпением ждали прилета
эроплана из Петербурга, управляемого киевлянином Игорем Сикорским.            
            На импровизированную трибуну ступил депутат Думы Васиилий Виталиевич Шульгиин

            титр: Шульгин, Василий Витальевич. 2 марта 1917 года примет отречение Николая 11 от власти.

            - Уважаемые дамы, господа!! Мне, коренному киевлянину доставляет истинное наслаж-дение, как представителю Законодательного Сообщества, сообщить самую прекрасную новость - зна-
менитый аэроплан «Илья Муромец», ведомый земляком нашим - Игорем Ивановичем Сикорским,  надежно и успешно оторвался от Священной земли Петрограда и направляется в наш древний Киев!!!
            Собравшиеся на Думской площади бурно отреагировали на это сообщение возгласами
во славу Киеву и Государя всея Русии...
            - Всвязи с этим исторический событием, Городская власть призывает всех жителей Киева встречать геров на Куреневском аэродроме в 12 часов!!

            титр: 1914 год «Илья Муромец» перелет Петербург - Киев.

            Совсем рано, - на рассвете,-  на подлете к Киеву погода странным образом стала ухуд-шаться, а облака густеть до такой плотности, что земля даже на высоте 500 метров стала пропа-дать из вида...К тому же начался дождь...
            Сикорский находился за штурвалом и ему все тяжелее и тяжелее становилось управлять машиной... Все ориентиры, которы «вели» их из Орши, пропали из-за сплошной облачности и они стали лететь вслепую...с трудом управляя тяжелым кораблем.
            Приборы  на борту, не давали полного представления о положении самолета, особенно при болтанке и  Сикорский вспомнил про подарок генера;а Пильщикова...
            - Господа, а где тот пробор, который преподнес нам в качестве подарка генерал … Боже, я запамятовал его и имя и фамилию... - сокрушенно вздохнул он...
            - Генерал Пильщиков, - подсказал Сикорскому второй пилот Христофор  Пруссис, Ерофей Никитич Пильщиков. - Пока вы тут летели наощупь, я внимательно рассматривал эту навигацию и пришел сказать,что  сын генерала гениальный парень!.. Все так просто и так точно, что я бы
хотел такой инструмент в своей машине! Результат такой - мы идем...правее Киева на... сорок верст - я проверил по разрывам в облаках... Игорь Иванович, доверните влево пять градусов и мы выйдем точно на... Крещатик!
            Сикорский плавно выполнил маневр - болтанка усиливалась и выполнить даже этот простой  маневр оказалось не так то и просто...
            Лавров стоял рядом и подсказывал курс. Самолет с трудом набирал высоту.
            Болтанка выматывала.
            Сикорский использовал все свое умение,чтобы вести корабль по курсу и набирать высо-ту.
            Дождь превратился в ливень.
            Вдруг машина... провалилась в яму, да такую глубокую, что не будь запаса в высоте, они точно бы упали на землю... От тысячи метов осталось чуть больше шестисот...
            Вдруг Панасюк бросился в кабину, показывая на правый ближний двигатель где  бензин стал хлестать на раскаленные выхлопные трубы... 
            Все поняли, что от болтанки что-то случилось... и в этот момент... вспыхнуло пламя...    
            Сикорский тут же  выключил двигатель, но огненный трехметровый факел уже лизал крыло и деревянную стойку...
            Аэроплан будто ткнулся носом в невидимую преграду - остановившийся винт упругим
встречным потоком стал раскручиваться в обратном направлении и стал работать, как тормоз...
            Панасюк схватил огнетушитель и цепляясь за леер, добрался до двигателя, а подоспев-
ший Лавров какими-то тряпками стал сбивать пламя, которое могло прожечь плоскость и крыло стало бы разрушаться... Они не замечали мощного встречного воздуха, и совсем не думали, что могли просто свалиться с крыла и исчезнуть в белой бездне облаков...
            Наконец Лаврову удалось дотянуться до кранов бензобака... и он перекрыл  топливо, поступающее в загоревшийся мотор..               
            Машина теряла скорость -  выключенный винт работал в режиме ветряка и создавал большое сопротивление.
            Сикорский  пошел  на снижение...
            - Христофор!, - крикнул Сикорский. - смотрите в оба. Высота,- я не вижу...
            - Триста...
            - Будем садиться и ремонтироваться!... Можем не дотянуть... Если с ремонтом все будет нормально, к обеду сядем в Киеве!.. Какое удаление от города?
            Пруссис развернул веер генерала Пильщикова, посмотрел на стрелку...
            - Если верить этой штуке, - в сотне  верст....
            - Высота!... - снова резко спросил Сикорский...
            Тяжелую и медленную летящую машину болтало до невозможности...
            - Восемьдесят...
            Наконец в пилотскую ввалились Панасюк и Лавров - вымазанные, с обгоревшей одеждой
и... горяшими глазами...
            И в этот момент нижняя кромка тяжелых облаков разорвалась и Сикорский увидел перед собой свежескошенное поле...         
            Он плавно «отдал» штурвал от себя и через некоторое время колеса покатили по земле.
            Когда машина остановилась весь экипаж  просто выпрыгнул в липкую грязь и… пилоты
попадали рядом, подставляя лица, руки упругим струям дождя...
            - У нас есть пол-часа, чтобы исправить  положение, - обратился Сикорский, - я понимаю - мы все устали и можем отремонтироваться и заночевать здесь. Мы можем отремонтировать-ся и взлететь сразу - там нас ждут... И в первом случае, как и во втором - нас все-равно будут ждать. И... никто не уйдет!
            - Мы летим сразу после ремонта, - спокойно сказал Пруссис. - И наверстаем упущен-ное. Потому что там нас действительно ждут с нетерпением, Игорь Иванович.
 


           Все четыре двигателя взревели ревом шестисот лошадинных сил и очень тяжело и очень медленно  Муромец» пополс по намокшему полю...
            Команда испытывала высочаййшее напряжение, понимая ситуацию до мельчайших де-талей -  жирная земля прилипала к шасси и не давала аэроплану возможности разогнаться...
            - Надо выбросить несколько бочек с горючим, в конце концов полетим с тем, что оста-
нется - в противном случае нам не взлететь!.. - крикнул Сикорский.- Выбрасывайте... по одной...
            Из открытого люка вылетела полная бочка с бензином и машине сразу стало легче...
            “Илья Муромец»  разгоняться все резвее и резвее...
         - Можно еще одну!
            Аэроплан недаром носил имя «Илья Муромец» - он разгонялся все увереннее и быстрее и через несколько тяжелых минут шасси оторвалось он поверхности поля...


            титр; Петербург - Киев, год 1914... Быль...

            Когда громадина аэроплана  с еле заметной точки  быстро увеличиваясь в размере, и про-грохотала своими моторами над головами киевлян -  восторгу не было предела...
            «Илья Муромец»  медленно приближался к полю и огромная толпа стала бежать рядом с ним...
            Тысячи киевлян окружили диво доселе невиданное о четырех головах, изрыгающее нес-лыханный грохот, рев и всепоглощающую мощь...
            Из открытой двери спрыгнул Пруссис, Лавров. Сикорский и Панасюк...
            Сначала они стояли, прижавшись друг к другу, вконец  растерянные и радостно смотрели на возбужденные лица людей, а те - на них, как на небожителей...
            Вдруг из толпы встречавших, выбежала очень стройная и очень красива молодая, девуш-ка и подбежала к Игорю...
            Подбежала и остановилась перед ним, как вкопанная... И даже...испуганная, что ее не признают...
            - ОЛЯ!!!!!!!! - закричал обезумевший Сикорский, - девочка моя любимая!!!
             Он поднял ее на руки и они закружили под взглядами тысячи людей!..
             - Я поверить не могу какая ты стала великолепная!! Ты самая великолепная и самая любимая!! - кричал Сикорский, совсем забыв где он находится и что кроме Оли есть еше кто-то, кто с таким же нетерпением ждал этого момента...               
            Она обнимала его, и плакала, и смеялась, и боялась отпустить его из  обьятий...
            И... смотрела, и не могла насмотреться...
            - Ты... улетишь со мной?
            - Да!..
            - Я обещал... Государю Нашему, что обязательно  вернусь не один, а он... сказал, что... будет ждать!... - смеясь говорил Сикорский и они кружили и кружили и...

                конец первой и второй серии