Подлые взрослые

    В детдоме появилась новая воспитательница Ольга Ивановна. Всего за один день она умудрилась не понравиться ребятам и настроить их против себя. Дети очень чутко и остро чувствуют отношение других людей к себе, а Ольга Ивановна держала себя отчужденно, холодно и властно. Для нее дети были работой, за которую ей платят – ни больше, ни меньше и дети это чувствовали.
    И первое знакомство с новой воспитательницей прошло нехорошо. Она начала расспрашивать детей об их прошлом, о том, чем они занимались до того как попали в этот детский приют. Директриса - Любовь Сергеевна, принимая детей, не расспрашивала их о прошлом, она по-доброму и с пониманием относилась к ним. «Не хотите рассказывать, не надо, забудьте все дурное, что с вами было, и что вы делали, здесь мы все начнем новую жизнь». На расспросы Ольги Ивановны дети не отвечали, мальчики из старших групп, исподлобья, колючим взглядом смотрели на нее, а девочки говорили новой воспитательнице: - Сейчас мы живем, как одна семья, я не хочу вспоминать прошлое. Ольга Ивановна сжимала губы и отпускала воспитанницу или воспитанника детского дома. Маленькие или не помнили, либо, вспомнив прошлое, начинали громко реветь. Приходила старшая девочка и уводила малыша.
- Ничего, - думала Ольга Ивановна, - в конце концов, можно запросить бумаги у директора.
    В детдоме все старались быть настоящей семьей, не было иерархии. Ольге Ивановне это не понравилось. «Дети обязаны подчиняться взрослым, к чему играть «в семью»», - говорила Ольга Ивановна, кому-нибудь из педагогов,  если ей не нравился метод воспитания.
     Дети слишком по-свойски разговаривали с преподавателями, так думала Ольга Ивановна, наблюдая общение детей с коллегами по работе. Она делала замечание детям, чтобы они следили за своей речью, не употребляли частиц портящих ее или, упаси боже, выражались блатными словами и жаргоном. Это можно было бы пережить, если бы не интонации, а порой и то, КАК новая воспитательница ПРИКАЗЫВАЛА детям не выражаться.
     Мальчикам она не понравилась тем, что покусилась на их досуги во время тихого часа. Когда был тихий час Тарас, Илья, Сашка, Лешка и Игорь проводили время на пустыре, занимаясь своими делами. Игорь читал, Леша дремал лежа на земле, Саша и Илья о чем-то разговаривали, а Тарас что-нибудь чинил из поломанных вещей.
- Дети, на этой свалке вы больше собираться не будете! Делать вам здесь нечего, и я этого не допущу. Пойдемте отсюда! – Холодным и нетерпящим возражения голосом оповестила ребят новая воспитательница.
    Мальчики встали и последовали за Ольгой Ивановной. У каждого было неприятное чувство к ней. В этот же день ребята под присмотром Ольги Ивановны пошли к морю. Придя, они вынуждены были ждать, пока воспитательница выберет место для отдыха и купания. Увязая в раскаленном песке, под лучами палящего солнца, они долго брели по берегу, отыскивая свободное место. Его не было, весь пляж был занят отдыхающими. Взрослые предавались самосожжению, а ребятня барахталась в воде. Ольга Ивановна тщетно искала свободное место, чем дальше они шли по берегу, тем больше оказывалось народу.
    Через N-е количество времени воспитательница выбрала относительно свободное место и сказала:
- Здесь купаются мальчики, а вы, девочки за мной.
    Так мальчишки, побросав футболки на песок и стряхивая себя штаны, ринулись воду. Отведя девочек на небольшое расстояние, Ольга Ивановна остановилась и предложила им раздеваться.
- А мы раньше вместе купались, - озадаченным голосом сообщила воспитательнице одна из девочек.
- Мальчики не должны купаться с девочками, - строго отрезала Ольга Ивановна. – Это неприемлемо.
    Девочкам только и осталось, что переглянуться между собой, недоуменно пожать плечами, раздеться и войти в воду. Сначала они робко плавали под пристальным взглядом воспитательницы, которая громко окликала их, когда кто-нибудь из девочек заплывал за некую невидимую морскую границу или слишком сильно резвился. Но жаркое солнце и теплое море развеяли напряжение и скоро новую воспитательницу уже никто не слушал. Валерка первый присоединился к девчатам. Как Ольга Ивановна не кричала ему, чтобы он уходил, тот делал вид, что не слышит. В радостном возбуждении, девочки с хохотом разбежались от него.
    От мальчишек отделился Лешка и поплыл вперед. Сима, заметившая это, поплыла за ним. Дети долго находились воде. Взявшийся ветер все усиливался и усиливался, вода колыхалась и поднималась волнами. Ольга Ивановна стала звать детей. Кто поодиночке, а кто и группками стал покидать воду и возвращаться на берег.
- Все тут? - спросила Ольга Ивановна у ребят.
    Дети пробежались глазами по товарищам.
- Леши и Симы нет, - произнесла старшая из девочек Алла.
    И без того еле розоватое лицо воспитательницы лишилось последних красок.
- Быстро разыщи спасателей и расскажи им, что дети уплыли и не вернулись.
    Алла побежала выполнять поручение Ольги Ивановны. Волны бушевали, воспитательница в бессилии бегала вдоль берега, выискивая уплывших ребят глазами и воображая себе самое ужасное.
    Домик спасателей был далеко от места происшествия. Но Алла быстро разыскала двух поджарых, загорелых мужчин. Только пока они выслушали сбивчивый рассказ запыхавшейся девочки, пока один из них бросился отвязывать лодку, а второй звонил в "скорую помощь", пока спасатели решили куда плыть, Леша и Сима были уже недалеко от берега.
    Ребята, толпившиеся вокруг воспитательницы, закричали, показывая ей на плывущих детей. Толя и Никита побежали навстречу товарищам, хотели броситься в море, чтобы помочь им, но крик воспитательницы остановил их. Леша и Сима были далеко от берега, и в столь ясную погоду было видно, как головы детей скрываются под накатывающими волнами. А ветер все не стихал, нагоняя белые пенистые валуны на берег, с брызгами разбивая их о мелкую гальку. Далеко справа показалась моторная лодка спасателей, но было видно, что они не успеют к ребят, которые с трудом преодолевали силу моря, что тащила их назад в свои бескрайние глубины.
    Леша поддерживал обессилевшую Симу, с трудом загребая воду одной рукой. Он жутко устал и все чаще заглатывал соленую воду, что порой накрывала их с головой. Впереди маячил берег, на котором в волнении бегали ребята и воспитательница, но от морской воды перед глазами все расплывалось, и спасительный берег был еще так далеко... Так безнадежно далеко. В распухшей от боли голове билась, только одна мыль: "доплыть, надо доплыть".
    Где-то в стороне послышался нарастающий звук мотора, и в это время большая волна заглотила двух уставших ребят. Леша сделал два мощных рывка, пытаясь вырваться из морского плена. Перед глазами мелькнуло песчаное дно. Несколько мелких рыбок в страхе метнулись от неожиданного подводного гостя. Сима задергалась в руках мальчика, наглотавшись воды. В глазах потемнело и тут пальцы ног нащупали песок. Из последних сил Леша дернулся вперед и вверх, и встал на песчаное дно.
    Лицо Ольги Ивановны сначала побледнело, а потом покрылось красными пятнами, когда ребята скрылись под волной и долго не показывались. На берегу неожиданно стало очень тихо, словно все в мире остановилось и затихло.
- Толя! – закричал Никита и первым бросился в море.
    Но Ольга Ивановна понимала, что, ни спасатели, ни ребята не успеют помочь. Мир пошатнулся перед глазами, и в этот момент над водой показались головы Леши и Симы. Они были всего метрах в двадцати от берега и к ним быстро приближались спасатели на лодке и Толя с Никитой.
    Мальчишки и девчонки радостно кричали. Ребятам помогли выбраться на берег. Девочки окружили Симу, обнимали ее, целовали, кто-то из слабонервных расплакался. Мальчишки тоже выражали бурное восхищение поступком Лехи и тем, что он ослушался запрета и уплыл. Спасатели осмотрели ребят, но кроме усталости у них все было в порядке.
   
    Обратно все шли молча. Никто не сомневался в том, что воспитательница сдаст двух нарушителей директрисе. Придя в детдом, Ольга Ивановна сразу же пошла к директору. Разговор между ними был долгий, потом в кабинет поодиночке вызывали ребят. Выслушав их, Любовь Сергеевна сделала выговор Леше и пообещала подумать о его наказании, а сейчас, "он может быть свободен". Старшие делали вид, что ничего не произошло, а малыши обсуждали это и посматривали на Лешу с интересом, а кто и с восхищением.
     Как у всех трусливых людей, страх Ольги Ивановны переходил в озлобление и в ненависть к тем, кто был причиной этого страха. В тот момент, когда два ее воспитанника боролись за жизнь, она думала не о детях, а о том, что ей придется отвечать и нести наказание за погибших. Никто не вспомнит и не подумает, что она-то здесь вовсе и не причем, виновата прежняя воспитательница и отсутствие порядка в детдоме. Она могла «погибнуть» из-за каких-то детей.
    Воспитательница ничего не сказала Симе и Леше. Она решила наблюдать  и, выждав удобный момент, нанести удар  по ребятам. И нужно ко всему присмотреться и сделать соответствующие записи, чтобы отправить их кому следует!
    Все же между новой воспитательницей и Лешей состоялся разговор. Ольга Ивановна сделала так, чтобы свидетелей при этом не было.
- Сизов, ты беседовал с директором?
- Да.
- Что она сказала?
- Чтобы я не заплывал в другой раз.
- И это все?
- Да.
    Подумав, Ольга Ивановна произнесла:
- У меня в группе не появляйся, мне не нужны дети подрывающие порядок.
    Мальчик ушел.
 
 Леша работал и занимался со всеми ребятами, когда наступало время быть с Ольгой Ивановной, он куда-то пропадал. Лешины товарищи, шепотом ругали "мумию вампироидную". Наблюдавшая за всем Сима, не выдержала и пошла  к Любови Сергеевне и рассказала ей о своих предположениях. Директриса пообещала разобраться.
    Вызвав к себе Ольгу Ивановну, она стала расспрашивать ее о том, как у нее идут дела с ребятами. Та рассказывала.
- А как там дела у Леши Сизова? - поинтересовалась Любовь Сергеевна и внимательно посмотрела на воспитательницу.
    Темные пятна выступили на лице Ольги Ивановны, делая ее еще более не привлекательной.
- Мне не нужны дети подрывающие порядок.
- Значит, вы занимаетесь с теми, кто не доставляет вам хлопот, а до остальных вам дела нет?
- Любовь Сергеевна, вы человек старых взглядов на воспитание. Эти взгляды, как и люди придерживающихся их, давно устарели. Время Макаренко прошло. Я не собираюсь подлаживаться под детей и потакать их выдумкам. Их нужно воспитывать! Поэтому я вас спрашиваю: буду я иметь поддержку от вас или мне нужно будет самой все делать?
    Чуть звенящим голосом Любовь Сергеевна произнесла:
- Пока я работаю в этом детдоме, мы будем делать все от нас зависящее, чтобы облегчить жизнь нашим воспитанникам, а не отравлять ее.
- С такими взглядами, вы недолго продержитесь на своем месте.
- Вы мне угрожаете? - глаза директрисы потемнели, а черты лица стали острее и от нее повеяло холодом.
- Как можно. Я говорю, что министерству образования виднее будет, кто справляется со своей работой, а кто нет. И учтите, я сообщу все, что здесь происходит, кому следует.
- Пожалуйста.
    Ольга Ивановна хотела что-то еще сказать, но передумала и оскорбленная покинула кабинет директора.
    "Непременно побежит ябедничать и врать", - думала Любовь Сергеевна, устало опускаясь на стул и потирая виски.
    После этого разговора, Ольга Ивановна почти не разговаривала с директрисой. Дни шли за днями, складываясь в недели. Затишье тревожило Любовь Сергеевну.
 
    В кабинет директора пришел Игорь.
- Тебе чего? - поинтересовалась директриса, с интересом смотря на мальчика, такие гости, большая редкость.
- Я тут с предложением пришел о мастерской.
- Вам работы на подсобных участках не достаточно?
- Это по принципу надо и от этого никуда не деться, а мастерская для души.
- Я подумаю, - пообещала директриса.
    Игорь ушел.
- Он прав, нужно чтобы ребята не только корпели над учебниками и тетрадями, но работали и руками. Мастерская нужна, - вслух рассуждала директриса.
    Решение было принято, а с выполнением оказалось куда сложнее. У них даже не было помещения для мастерской, только если под это дело сарай достроить.
    В Управлении образования администрации N-ого города, сообщение о мастерской встретили неодобрительно, напомнив, что смета есть смета, а выдумки есть выдумки. Любовь Сергеевна возлагала надежды на предприятия, но все они будто сговорившись, отвечали одно и, то же. Любовь Сергеевна снова пошла в Управлении образования администрации, поговорить  с заведующей. Там она встретилась с Ольгой Ивановной. Та сделала вид, что не узнала Любовь Сергеевну. Сердце сжалось от плохого предчувствия.
    Предположения директрисы начали оправдываться. Заведующая приняла ее сухо. Любовь Сергеевна рассказала, как возникла мысль, как дети ее восприняли и как это мастерская будет полезна.
- Что вы хотите от меня?
- Помогите нам.
    Заведующая прищурилась.
- Я тоже за инициативу, только она бывает разная. Не надо быть умнее министерства. Наше дело выполнять и не лезть с новшествами. Там лучше знают, что детям нужно, - наставительно указала она пальцем вверх.
- Вы из-за Ольги Ивановны не желаете помогать детдому? - прямо спросила Любовь Сергеевна.
- А вы как думали. Если Министерство образования Российской Федерации рекомендовало вам человека, не вам решать, нужен вам этот человек или не нужен, ваше дело принять его.
    Любовь Сергеевна ушла. Ее мучил только один вопрос:
- Что же делать с мастерской?