Ч1. Крадущийся Тигр, затаившийся Дракон. Глава 10

И вновь мы стояли перед воротами дома. На этот раз на знавшей лучшие времена табличке была указана лишь фамилия рода — Ким.
Ханок (1) находился в конце одной из улиц центрального административного округа Сораболя. Как и дом министра, все постройки были отгорожены от внешнего мира стеной из камней и глины в полтора человеческих роста, скрывая внутренний двор от взглядов прохожих. Здесь было очень тихо и создавалось впечатление, что жилище давно покинуто своими хозяевами. Лишь пара деревьев выглядывала из-за забора, приветственно покачивая нам полуголыми ветвями при каждом порыве ветра.

Я ошибся: военный министр не предложил нам остаться у него на ночь. Или же Ким Мин Джун не захотел злоупотреблять гостеприимством Сок Ён Сока. Не важно. Главное, что сегодня мы точно не станем спать под открытым небом, как бесконечное число предыдущих ночей.
Лекарь достал из-за пазухи металлическое кольцо с дюжиной — а может и больше, — насаженных на него ключей. Выбрав самый большой ключ, он вставил его в замок, висевший на воротах, и попытался повернуть. Ничего не произошло.

— Похоже, он сломан. Или заржавел, — констатировала Сун Бок.

Мастер Ким проигнорировал ее замечание. Потерпев неудачу в пятый раз, мужчина наконец-то сдался.

— Может это не тот ключ? — предположил я.

— По-твоему, я не узнаю ключ от собственного дома? — нахмурился лекарь, проверяя, не погнул ли он ненароком зубья отмычки.

Так значит, это все-таки его дом. Кто же вы такой, уважаемый господин Ким Мин Джун? Я подошел к «дяде», взглянул на замок и молча взял у него из рук бренчащую связку. Отобрав самые большие на вид ключи, я вставлял их один за другим в большой навесной замок. Шершавый, он и правда успел покрыться ржой и немного заедал. Третья попытка увенчалась успехом и механическое чудо наконец-то щелкнуло.

— Это точно твой дом, дядя? — фыркнула Сун Бок.

Я вернул мастеру ключи и замок, которые неприятно холодили руки.
Смеркалось. Если мы простоим здесь еще немного, то скоро не сможем различить не то что дорогу к ханоку, но и лица друг друга.

Петли на створках ворот давно уже никто не смазывал, и они страшно скрипели. В какой-то миг мне даже показалось, что сейчас на эти жуткие звуки сбежится вся округа, но нет. Я помог лекарю закрыть ворота, а затем повернулся, чтобы окинуть взором двор. Как я и думал, здесь давно уже никто не жил. Некоторые кусты давно не подстригали и они разрослись в хаотичном порядке, другие же растения засохли и напоминали скелеты мифических чудовищ. Горшки для хранения еды и воды были покрыты толстым слоем коричневой пыли, а некоторые и вовсе оказались разбиты.
С крыши дома в некоторых местах по краям обвалилась керамическая черепица, на крыльце скопились листья, которые намело сюда наверное за все годы запустения.

— Пойду разожгу очаг, чтобы прогреть дом, — сообщила Сун Бок. — Кухня ведь в той стороне, дядя?

— Да, — кивнул мастер Ким, проследив за тем, на какое из помещений указала племянница.

Вот опять. Когда она спросила, правда ли это его дом, я подумал, что она шутит. Но сейчас? Неужели племянница никогда не бывала в доме родного дяди? Хотя, с другой стороны, если Ким Мин Джун «истинная кость», то это все объясняет. Зачем его племяннице знать, где находится кухня? Поэтому она и не умеет нормально готовить.
А что насчет самого лекаря? Почему он покинул дом в столице и поселился на задворках королевства, в крохотном домике с протекающей соломенной крышей? Вел столь скудное существование, жил порой впроголодь. Из сострадания к ближним и человеколюбия? Очень хотел помогать бедным мосымкун? Мастер Ким, конечно, добрейшей души человек, но мне в такое с трудом верится.

«Хэнчжи нужно бы заменить» — мысленно отметил я для себя на будущее, заметив несколько дырок в окнах и входных дверях, когда мы снимали обувь возле крыльца.

Конечно же, министр не потребовал вернуть одежды его родственников: более того, он подарил нам с Сун Бок новые туфли и велел собрать с собой еды на первое время.
Я видел Сок Ён Сока всего лишь пару минут, когда он вышел нас проводить. Мужчина за сорок, благородные черты лица, аккуратная бородка, внимательные глаза, военная выправка. Прежде чем попрощаться, министр окинул нас с сестрой цепким взглядом, словно боялся упустить малейшую деталь. Мне стало немного не по себе, когда его взор задержался на моем лице дольше, чем на лице Сун Бок.

«Наверное, он был знаком с настоящим Ши У», — пронеслось у меня в голове.
Но министр так ничего и не сказал по этому поводу. Просто пожелал нам хорошего дня, попрощался и ушел.

— Ты его знаешь? — шепотом спросил я у Сун Бок, по дороге к дому лекаря.

— Вообще-то он наш дядя, — огорошила меня девушка.

— Как — дядя? Еще один? — опешил я.

— Ага.

У меня еще была уйма вопросов, но я так и не успел их задать, потому что тогда мы подошли к воротам дома. Зато сейчас, прибирая вместе с Сун Бок одну из спален, я решил воспользоваться моментом и подробно ее обо всем расспросить.

— Так Сок Ён Сок — наш дядя?

— Ну, вообще он твой родной дядя. Ну, в смысле родной дядя Ким Ши У. Мне он не кровный родственник.

Я знал, что Сун Бок была дочерью от первого брака. Ее мать умерла при родах. Во всяком случае, так мне сказали, когда я занял место Ким Ши У. Позже брат лекаря вновь женился, на этот раз на матери Ши У — женщине по имени Ён Ми.
Выходит, она была из рода Сок и воспитывала Сун Бок как родную дочь. Но почему же военный министр так холодно принял своих племянников? Да, он приказал покормить нас и дать нам чистую одежду, но это больше походило на откуп подарками и формальное исполнение обязанностей, нежели на теплые родственные отношения.

— Он не ладит с мастером Кимом?

— Он вообще мало с кем ладит, мне кажется, — пожала плечами сестра, споласкивая тряпку и вновь принимаясь намывать полы. — Тем более с нашим дядей. Он мало об этом рассказывал, но вроде как Сок Ён Сок был против того, чтобы его младшая сестра выходила замуж за Ким Ха Джуна. Не помню, говорила ли я тебе о том, что дядя и отец были похожи, как две капли воды? Как думаешь, Сок Ён Сок рад был сегодня видеть того, кто лишний раз напомнил ему человека, которого он считает повинным в смерти любимой сестры?

— Но разве твои… наши родители умерли не от болезни? — Надо привыкать говорить «наши родители», чтобы случайно не оговориться при свидетелях.

— Все так считают. Но я думаю, что на самом деле их убили.

— Убили?

— Мне кажется, их отравили.

— Но кто? И за что?

— Хотела бы я знать. Дядя думает, что я ничего не помню, потому что была слишком мала. Но пять лет достаточный возраст, чтобы осознавать происходящее вокруг тебя.

Эта простая на вид семья, оказывается, скрывала не меньше секретов, чем я. Мы почти прибрались во второй спальне, когда в комнату вошел Ким Мин Джун. Подойдя к невысокому шкафу, украшенному перламутром, он достал из него постельные принадлежности и вышел на задний двор, чтобы выбить из них пыль.
Тем временем Сун Бок зажгла свечи, а я отправился помогать мастеру Киму.

— Почему вы покинули Сораболь, мастер Ким?

— Когда ты уже начнешь называть меня «дядя»? — вопросом на вопрос ответил мужчина.

— Почему вы оставили свой родной дом, дядя? — вытряхивая одеяла, повторил я свой вопрос. На дворе уже был вечер и лицо мужчины освещали лишь несколько висящих под крышей фонарей.

— Потому что не всегда обстоятельства складываются так, как мы того хотим. Иногда они вынуждают нас покидать близких людей и оставлять позади места, которые были дороги нашему сердцу.

Мне ли об этом не знать? Но мастер Ким так и не дал мне ответ, который я хотел услышать.

— Это ваш дом?

— Это дом, в котором я вырос. Формально он принадлежал моему брату, который получил его в наследство после смерти нашего отца. Но так как моего брата не стало…

— То? — подбодрил я мужчину, беря в руки еще одно одеяло.

— То этот дом теперь твой, — закончил Ким Мин Джун.

— Что? — Я думал, что мужчина оговорился. Не может быть, чтобы этот дом принадлежал мне.

Повернувшись к лекарю, я увидел, что тот давно уже закончил выбивать пыль из подушек и сейчас смотрел куда-то перед собой. Проследив за его взглядом, я понял, что здесь когда-то был разбит сад. В глубине его виднелось большое, красивое дерево. Несмотря на то, что сейчас было начало зимы, ветви могучего гиганта все еще были покрыты зелеными листьями и украшены узкими лоскутами ткани. Ствол исполина невозможно было бы обхватить руками в одиночку, настолько толстым он был. Мне даже показалось, что он состоит из нескольких сросшихся вместе деревьев, но проверить свою теорию я мог лишь при свете дня или с фонарем в руке.

— Этот дом теперь твой. После смерти Ким Ха Джуна он должен был перейти его старшему сыну — Ким Ши У.

— Вы же знаете, что я не приму его, — нахмурился я. — Если хотите, мы можем составить документ, в котором ясно будет сказано, что я отказываюсь от этого дома в вашу с Сун Бок пользу.

— У меня уже есть дом, глупый мальчишка, — грустно улыбнулся лекарь. — Кроме того, с этим жилищем связано слишком много грустных моментов моей жизни. Да и не думаешь ли ты, что все это будет выглядеть странно? С чего бы это родному сыну Ким Ха Джуна отказываться от наследства в пользу дяди?

Я промолчал, потому что такой поступок действительно мог вызвать излишний интерес и подозрение со стороны властей. А внимание нам сейчас было ни к чему. Мы занесли постель в приготовленные для сна комнаты. Завтра нам предстояло еще много дел: дом простоял в запустении несколько лет. Его нужно было как следует убрать и сделать хотя бы минимальный ремонт. Но это завтра. Сейчас мне хотелось поговорить с мастером Кимом, который покинул помещение сразу же, как только мы расстелили одеяла.

— Ваш брат и правда умер от чумы?

— Что-то ты больно любознательный сегодня, — с ноткой недовольства в голосе заметил Ким Мин Джун, присаживаясь на крыльцо.

Сун Бок вышла из своей комнаты и тихонько прошла мимо нас. Спустившись с крыльца, она надела расшитые цветами сливы новые туфельки и отправилась в сторону кухни, не обращая внимание на немой вопрос в моих глазах. Что задумала эта непоседливая девчонка?

— Просто вы мало рассказываете о себе, — пожал я плечами и расположился рядом с «дядей».

— Кто бы говорил, человек-загадка, — усмехнулся лекарь. Он вновь смотрел на то огромное дерево. Похоже, с ним были связаны какие-то особые воспоминания.

Налетевший с севера ветер зашелестел листвой и, словно озорной ребенок, стал играть с многочисленными ленточками, привязанными к могучим ветвям вечнозеленого фикуса жильцами этого дома. Сколько лет минуло с тех самых пор, когда кто-то в последний раз касался этого дерева?

— Это дерево много для вас значит?

— Ты знаешь, как оно называется? — вопросом на вопрос ответил Ким Мин Джун.

— Дерево Бодхи, — кивнул я.

Недалеко от места, где я родился, произрастало такое же, но раз в пять больше. Люди часто приходили к нему с молитвами и просьбами, оставляя на ветвях все новые и новые лоскуты ткани.

— Правильно. Это Священный фикус или дерево Бодхи. Говорят, под таким восседал принц Сиддхартха Гаутама, когда достиг просветления и стал Буддой. Этому дереву много лет. Его посадил один из моих предков пару веков назад. Для меня оно всегда служило символом нашей семьи. Нет, не рода Ким в целом, а моих близких: родителей, брата, сестер, невестки, племянников. Мне казалось, что мы всегда будем как этот фикус: непоколебимыми, процветающими, вечными… Но посмотри — от моей семьи почти ничего не осталось, в то время как это растение ни капельки не изменилось.

Ким Мин Джун замолчал, то ли погрузившись в свои воспоминания, то ли потому что ждал от меня какой-то реплики. Но на ум мне приходило лишь то, что наши с ним судьбы похожи. К сожалению, я не мог поведать ему об этом.
К нам незаметно вернулась Сук Бон. Водрузив между мной и лекарем столик со сладостями, она вновь удалилась. Мы с дядей молча наблюдали за тем, как через некоторое время девушка появилась с подносом. Аккуратно поставив на стол чашки, сестрица разлила по ним чай, оставила нам чайник и удалилась в спальню.

Отпив немного зеленого чая, лекарь посмотрела на чистое, полное звезд небо и продолжил:

— Когда нам с братом было по десять, отец подозвал нас к этому дереву, попросил сорвать с него плод и разделить его пополам. После того, как мы исполнили его просьбу, он велел достать по одному семечку, затем разломить его и рассказать, что мы видим внутри.

— И что вы ответили?

— Я пожал плечами и сказал, что не вижу ничего интересного. Всего лишь семя, которое можно применить в приготовлении лекарств. Но Ха Джун — он всегда смотрел дальше и видел больше меня, — мастер Ким тяжело вздохнул и сделал еще один глоток. — Мой брат ответил, что видит жизнь, которую мы только что погубили.

— И кто из вас оказался прав? — Я грел руки о горячую чашку, внимательно слушая мужчину.

— А ты как думаешь? — с лукавой улыбкой поинтересовался мастер Ким, оторвавшись от созерцания звезд.

— Ни один из вас, — честно ответил я. — Но ваш брат был ближе к истине. Скорее всего, ваш отец хотел показать вам, что даже такая крохотной вещь, как семя древа Бодхи, может обладать огромной жизненной силой и в итоге со временем превратиться в величавого исполина. Что все большое когда-то было маленьким, а все маленькое когда-нибудь может стать большим.

— Ты прав, — рассмеялся Ким Мин Джун. — Но как ты это понял?

— Мне кажется, я где-то уже слышал подобный рассказ.

На самом деле, мой отец когда-то вычитал похожую на историю Ким Мин Джуна притчу в одной из книг нашей библиотеки и решил преподать мне такой же урок. Только для наглядности он взял обыкновенный желудь, а не плод Священного фикуса. Вам интересно, что я ответил на вопрос отца, что я вижу под кожурой желудя? Я вас разочарую. Ответ был известен мне заранее, потому что к тому времени я уже успел прочитать довольно много книг. Да, можно было бы сказать, что я сжульничал. Если бы сразу же во всем не признался.

— Не собираетесь спать? — проворчала Сун Бок, выглядывая из-за двери комнаты, которая с этого дня принадлежала ей. — Уже ночь на дворе: час Крысы давно наступил. (3)

— И правда. Пора ложиться. Ведь завтра мы отправляемся во дворец.

— Во дворец? — в один голос переспросили мы с Сун Бок.

— Да, — подтвердил Ким Мин Джун. — Завтра у нас встреча с главным придворным лекарем.

*********************
(1) Ханок — традиционный корейский дом.
(2) Хэнчжи — корейская традиционная бумага из тутового дерева, которой обклеивают двери, окна, стены дома. Раньше ее также использовали для изготовления книг, документов, масок, вееров и даже кольчуги.
(3) Сутки по Восточному Гороскопу делятся на 12 равных частей. Час Крысы — с 23.00 до 01.00.