6. Вопрос воспитания

- Радик! – звонкий голос жены выдернул Радигорда из приятных дремотных раздумий, в которые он погрузился после обильного вкусного обеда. – Радик! Ты совершенно не занимаешься ребенком!
            Ну все понятно, подумал он. Умапалата получила очередное письмо от Оксаны, в котором та, счастливая мать полуторамесячной дочки Умилии, рассказывает, каким нежным и ответственным отцом оказался Салагон. А вслух сказал:
- Как это не занимаюсь? Я даже имя ему сам придумал.
- Это было почти два года назад, - напомнила жена. – А ребенку необходимо постоянное отцовское воспитание…Ну куда ты? Не прямо сейчас же! Вот, ты даже не знаешь, что в это время Разудал спит!
            Радигорд почесал в затылке и задумался. Припомнил, как воспитывали его самого. Мать настаивала на их систематическом обучении – начертание земель, арифметика, этикет, история, философия и тщательно следила за регулярностью уроков. А чего хотелось им, братьям? Драться на шпагах, мечах и просто так, скакать верхом, напрашиваться с отцом на охоту, и как же было обидно, когда их забирали с затянувшегося урока фехтования ради очередного нудного занятия…Да. И правда пора забирать ребенка у нянек и брать его воспитание в свои руки.
 
            Первые плоды мужского воспитания проявились уже через неделю. Умапалата наняла для сына учителя танцев – очень модного и с прекрасными рекомендациями. На втором же занятии малыш Разудал решительно заявил: «Танцы – елунда!», схватил франтовскую трость учителя, встал в уверенную боевую стойку, напал на учителя и отлупил его тростью по изящным ногам в обтягивающих чулках. Возмущенный учитель немедленно отправился жаловаться Умапалате. Умапалата сочувствовала, сокрушалась и обещала принять меры. В этот момент в зал вошел Радигорд и, застав жену разглядывающей синяки на тощих учительских ногах, вопросительно поднял бровь. Услышав в чем дело, легкомысленно бросил:
- Ерунда ваши танцы! - схватил радостно завизжавшего сына под мышку - Пошли на примерку, малыш, я тебе кольчужку заказал! – и покинул помещение.
 
            Еще через три дня Умапалата спешила из своих покоев в детскую, откуда раздавались попеременно то громкий стук, то возмущенный рев, то нянькины причитания. Посреди комнаты сидел малыш Разудал, вооруженный настоящим молотком, и, сосредоточенно пыхтя, отбивал у коня-качалки прикрепленные к копытам салазки. Рядом валялась настоящая подкова. Умапалата присела перед сыном на корточки и строго спросила:
- Что ты делаешь, сын мой?
- Коня подковаю, - старательно ответил он, на миг оставив свое занятие.
Коню было много лет. Он принадлежал еще старшему брату Умапалаты, а потом ей самой, и никому не приходило в голову его подковывать.
- А где ты это взял? – спросила она, показывая на молоток и подкову.
- Там дали, - Разудал совершенно отцовским жестом махнул куда-то себе за плечо, в сторону окна. В следующий момент салазки поддались-таки напору тяжелого молотка и отлетели в сторону вместе с куском копыт. Малыш удовлетворенно кивнул и сказал: - Вот так. Где папа? Пусть даст гвозди!
 
            День, когда Радигорд взял сына с собой на охоту, дался Умапалате нелегко. Для начала она вся извелась от беспокойства за целый день их отсутствия. Увидев наконец, как целые и невредимые охотники въезжают в ворота – сын в седле перед отцом - она выдохнула с облегчением. Но уже через несколько минут на грани обморока опустилась в кресло – потому что малыш Разудал влетел в зал и с радостным возгласом «Зайка!» протянул ей убитого зайца с окровавленной дырой в боку. Совсем не этого ожидала она от «мужского воспитания». Она всего лишь хотела, чтобы отец проводил больше времени с сыном. А получалось из этого что-то совсем неспокойное и некрасивое. Об этом непременно следовало поговорить с мужем.
 
- Радик! – гневно воскликнула Умапалата, входя в детскую, откуда доносились воинственные возгласы. – Ты хочешь, чтобы наш сын вырос безмозглым головорезом?!
- Почему безмозглым? – удивился муж, сидящий на полу в окружении разбросанных игрушечных солдатиков и обломков крепостных стен. – У нас занятия по военной тактике. Проходим тактику осадного боя на примере взятия крепости Всемшвах. Видишь, все как положено – лагерь, аванпост, склады, осадные орудия…
Умапалата покачала головой и поделилась с мужем всеми своими опасениями и огорчениями по поводу поведения и перспектив воспитания своего ласкового и ручного малыша.
- Так он мальчик, Ума, - серьезно сказал Радигорд. – Он будет иногда драться, шуметь и даже что-то ломать. Он должен уметь убить зайчика, если тебе нечего будет есть. И не только зайчика, если тебе будет угрожать опасность. Или ты думала, я буду учить его вышивать? – он посмотрел на растерянное лицо жены и улыбнулся:
- А давай с нами. Будешь оборонять крепость. А мы с Разудалом - вести осаду. Ваше сиятельство, мама с нами! Поднимай мертвых, отстраивай крепость, делим солдат, расставляем войска!
 
…На полу детской кипела битва. Обе стороны теряли изрядное количество солдат ранеными и убитыми, и украдкой друг от друга поднимали их и снова возвращали в строй. Наконец игрушечный таран разнес ворота и авангард войска агрессора ворвался во двор крепости.
- Ура! Мама пала! – радостно закричал Разудал.
- И ничего мама не пала, - возразила Умапалата, сосредоточенно опрокидывая крошечные ведерки с водой со стен замка на головы атакующих. – Это, кстати, горящая смола, чтоб вы знали…
            Солдатики с воплями ужаса падали наземь. Умапалата хлопала по рукам мужа, норовящего использовать убитых повторно, и думала: «И все-таки следующей у нас будет девочка…»