Подпали мою деревню

Трусы#Бузовой мирно реяли над вечерним Парижем. Рядом радостно разгорался собор Бога Матери, славного города Парижа.  Тот самый, который:
- Какой, какой матери?
- Парижской Бога матери,
-А-а, понятно…
Бузова сидела и смеялась. Еще бы, её верный друг и оруженосец Тоджик, так и не раскурил свою трубку. Как ни пытался уроженец одной маленькой, но гордой и южной страны, раскурить свое средство отравления организма никотином. Cтоя на лесах из бамбука. Под самой-самой колокольней, той самой матери бога из Парижа. Неподалеку от них ехидно скалилась Гаргулья. Та самая, которая еще помнила горбуна. И его любовь к прекрасной Есмеральде…
 
Ничего у Тоджика  не получалось. Холодный северный ветер задувал трубку мира. Но, Тоджик парень гордый и видя свою прекрасную даму, которая наконец-то исполнила свою мечту детства и сидела в данный момент рядом на макушке лесов, не сдавался.
- Да я, ради тебя спалю весь этот гнусный Париж.
- Врешь ты все, - подначила Бузова, - ты зачем меня лишил важной части туалета?
- Символ, - мрачно усмехнулся Тоджик, - Трусы#Бузовой над Парижем. В нашем родном Д-2 такое и не приснится даже никому…
-Да уж, - зябко поёживаясь, молвила Бузова.

Внизу, далеко под ногами, на темном парижском асфальте, чумазые детишки мирно жарили куски мяса. Устроив костер прямо посередине улицы. Издалека донесся голос муэдзина, благостно вещающего о новой войне против неверных. Пролетевшая мимо ворона, неожиданно гаркнула, свое знаменитое: Гр-карр.
Тоджик с перепугу выронил весь свой портсигар и зажженную зажигалку. Все это с тихим стуком улетело куда-то внутрь собора…

- Нет, я не понимаю, как мои, эти самые, нежное изделие фирмы Vis-a-Vis. Как могут быть символом?
-Э-э, женщина, ты вообще, что понимаешь? В колбасных обрезках? – Уверенно поводя рукой сказал Тоджик. Глядя при этом, как внутри собора уверено разгорается пламя.
- Вот как раз в колбасе я все понимаю, еще со времен своей питерской юности. Папа военный, на работе все время. Есть охота. Пошла и купила докторской колбасы кусок…  А мама, потом мне зубы лечила. – Мечтательно закинув голову протянула Бузова.
 Правда, при чем здесь мама стоматолог, так и не пояснила.

- Символ этого, самого, как его, алпамыс бабушку вашу.  Толерантный плюрализм. Во-от! – Наконец смог сформулировать трудное слово Тоджик. При этом все тревожнее вглядываясь в клубы начинающего подниматься дыма из деревянных башенок собора.
- Там в Д-2, мы все строим, строим и что? И ничего. Нет никакого понятия. Дремучие мы все-таки люди. А здесь, как вчера прошли по Пляс Пигаль. Как эти мужики, которые и не мужики вовсе. А? И все в розовых трусах. Двадцать три мужика шагом, строем, и все  в розовых, от фирмы Vis-a-Vis.  Звучит?

- Ты это смотри мне тут, не увлекайся, - рассердилась Бузова. – Я не посмотрю, что здесь все такие толерантненькие. Я ведь и в глаз могу дать. Благо пять лет в Д-2, хорошая школа.
- Мне те самые, которые и не мужики вовсе, конечно-же импонируют. Но! А с кем я тогда буду делать то самое, ради чего я вообще сюда на крышу забралась? Не Ромку же звать сюда в Париж. Он, конечно же гад и в Париж прилетит. Глазом не моргнет. Только на кой черт он мне здесь сдался? –Тут Бузова принюхалась и воскликнула, - Ой, кажется кто-то горит?
- Горит. Еще как горит! Подлые фарисейские собаки. Проклято их племя. – В черных глазах Тоджика разгоралось мрачное пламя, вековой мусульманской ненависти к крестоносцам и прочим их родственникам, веками попиравшими их великие святыни.
 - Эй родной, ты что берега попутал? - Недолго думая, звезда Д-2 сняла с правой ноги туфельку тридцать пятого размера и со всей дури стукнула ею своего коллегу по разжигу старого света в голову.
 Удар пришелся точнехонько каблучком в висок. Тоджик так же, как и стоял, молча наклонился и полетел вниз. Прямо в разгорающееся пламя международной ненависти.

- Вот те на, - подумала Бузова. – сколько раз я этих кретинов била-била. И ничего. А тут слегка тяпнула и готов. Нет, ну какой же подлец. Оставил меня здесь одну, на макушке Парижа. Над собором, какой-то там матери…

Но недолго девушка сидела в одиночестве. Пытаясь греть свои зябнувшие ручки в пламени разгорающегося собора.
Откуда с боку и снизу, вдруг, вылезла железная лестница и на ней очень симпатичный французский пожарный, весь такой разноцветный,
- Madame, qu'avez-vous perdu ici? Descendre imm;diatement ici. Il y a beaucoup de fum;e et de danger ici. (1)
Бузова, конечно же ничего не поняла, но тем не менее: Мадам, что-то там перке-перду, дезедрее фами, и конечно «Данжер» (опасность). И не преминула ответить на чистейшем французском:
- Oh, sauvez-moi! Ce n'est pas moi, il est venu. Todjik! (2)

 И упала, картинно так, прямо в руки спешившегося француза. Каких только навыков и знаний не приобретешь в Д-2 за долгие пять лет отсидки…
 По-прежнему скалилась Гаргулья, Мир вертелся вокруг своей оси.

А под вечеряющим Парижем, в свете звезд Луны и догорающего Нотр-Дама Де Пари, мирно и прекраснодушно-благородно реяли Трусы#Бузовой, слегка подсвеченные светом близкого огня. Нежная ткань не выдержала столь опасного соседства, начала тлетьи распадаться на части.   И лишь кусочки того самого изделия от фирмы Vis-a-Vis разлетелись тихо по всему Парижу…

Николай Кузнецов aka kraft-cola 25.04.19
 Примечание автора:
1,- Сударыня, что вы здесь потеряли? Немедленно спускайтесь сюда. Здесь много дыма и опасности.
2,-  Ой спасите меня! Это не я, он сам пришел. Тоджик!