Я - Сикорский. киносценарий. Фильм четвертый

                Вячеслав Винник


                «Редко когда мечты дальновидного человека воплощаются в действительности. 
                Ещё реже дальновидный человек приносит благо другим, осуществляя своё               
                призвание. Но такой человек был, есть - Сикорский/»
      
             титр; 1958 год «ТУ-95»  - «Медведь» - бомбардировщик дальнего действия.

              Тяжелый бомбардировщик «ТУ-95», в классификации НАТО - «Медведь», вошел в зону захода на посадку «с рубежа».  Пилот связался  с системой слепой посадки.
     - «Висла-1», я  - «три пятерки», захожу «с рубежа». Прошу «удаление»
     Эфир тут же отозвался позывным системы посадки.
             -  «Три пятерки», я - «Висла-1», понял - «с рубежа». Удаление - семьдесят, высота шесть, «точка» - на подходе, разворот левый, курс 357, снижение двадцать метров. Ветер встречно бо- ковой, ласковый...
             - Принято, я «Три пятерки».
             В кабину пилотов вошел средних  лет сорока, - не больше - мужчина, в летной форме гене-рал-лейтенанта авиации  и остановился посередине между креслами второго пилота и командира корабля. 
             Отстегнув кислородную маску и повернув ее набок, он, как бы невзначай, спросил у перво-го пилота.
             - Может... я посажу, этот крейсер? - генерал смотрел, как как нос бомбардировщика вмес-те с длинной трубой приемника воздушного давления, погружался в густые облака, изредка разорванные голубыми озерцами, в глубине которых проглядывалась земля.
             - Товарищ генерал, - спокойно сказал командир корабля, - я знаю, что вы летаете на всех видах машин, - особенно на миговских жеребцах... Но командир этой машины - я, и сажать этот крейсер тоже буду я. Там, на земле вы можете... потом... отстранить меня от продолжения полета, разжаловать, но сейчас за эту машину, отвечаю я, как, впрочем и за вашу жизнь, поэтому «Три пятерки» буду сажать я.
             В эфире снова раздался голос оператора системы посадки.
             - «Три пятерки», расчетная точка «под задницей», удаление пять-полсотни ноль, на глис-саде, снижение десять....
             - «Три пятерки» принял, еду вниз...
             Генерал постоял еше некоторое время, ничего не сказав в ответ и задуристо молча покинул кабину.
             За перегородкой, где находилось его персональное место,оборудованное под салон, генерал уселся рядом с человеком - почти  ровестником, может помоложе, - с удивительно приветливым лицом - оно излучало... улыбку и необьяснимый восторг...
             - Не разрешил, гад...  - незло сказал молодой генерал, - майор сраный...Не дам говорит, и все...
              - А ты что хотел? Чтобы он выскочил из кресла, как пробка из-под шампанского - нате, товарищ генерал-лейтенант Рыбалка, полетайте, покажите нам, как... мы могём...- да? Ну,ты и пижон...
             - Не... ну зачем, как пробка?... Я-ж все-таки... тоже летчик...         
             - И он летчик, Виталик, -  и еще какой, может даже лучше тебя!
             - Щас! Пусть в истребитель сядет, я его сразу съем!
             - Ну, ты и пижон, - свет не видал...
             Дальний бомбардировщик «Ту-95», по классификации НАТО - «Медведь» - плавно снижался в рваных облаках...

             служебные титры картины
             на фоне не титров звучит песня.
               
                Галактический миг, по понятьям земным,
                Это все-таки тоже мгновенье.
                А пока мы живем по законам Земли,
                По-земному нас давит в сиденье.

                Космос гроxочет, и Бездна ворчит,
                И воют турбины на марше,
                Нас уносит мечта, и ракета нас мчит,
                Мы уxодим все дальше и дальше.

                Мы запомним улыбку, заметим слезу,
                Кто украдкой смаxнул ненароком.
                Нас не надо жалеть, там, оставшись внизу,
                Мы вернемся, с улыбкой и в сроки

                «Гончим Псам" за радушие водки нальем,
                Чудо Деву в созвездии "Девы" найдем,
                Мы утащим "Стрельца"- молодца за собой
                И помчимся за самой за дальней звездой

             На этих словах песня постепенно затихает и ее... почти не слышно, когда тяжелый «Мед-ведь», красивый и грозный, коснулся бетонки, как взвыли турбины на обратной тяге, как машина сверну-ла с полосы и бомбардировщик покатил по рулежной дороге...

             титр: 1958 год Дальний Восток,  «Малая Земля» граница... военный аэродром ПВО   
 
             Из открывшегося под  «брюхом» люка один за другим вышли - генерал, его спутник и члены экипажа...

             титр: заместитель командующего 29-й воздушной армией по ПВО генерал-лейтенант Рыбалка, 
                Виталий Викторович..

             За ним, его спутник:

             титр: руководитель слепой посадки модуля космических аппаратов на поверхность планеты 
                - Борис Владимирович Пильщиков, сын инженера - Владимира Пильщикова, работавшего
                с  Игорем Сикорским  на «РуссоБалт»

             К генералу четким шагом - по-военному - подошел командир полка ПВО.
               
             титр: командир полка ПВО Дальневосточного военного округа - полковник  Грошев,               

             - Товарищ генерал-лейтенант, - полковник Грошев, командир полка ПВО. Приветствую на дальнем берегу Родины.
             - Здравию желаю, Валентин Василич, рад встрече, - отдал честь генерал и пожал руку ко-мандиру полка, который выглядел старше генерала лет на двадцать. - Со мной прибыл хозяин... «этажер-ки»… вы ее так здесь обозвали?;
             - Так точно, Виталий Викторович, - самое что ни есть точное название - мои орлы так ок-рестили эту хрень непонятную...
               - Знакомься - это Борис Владимирович, он хочет глянуть на твоего Икара, который умуд-рился поднять ее в небо...
               - Борис Владимирович, конструктор...
               Грошев пожал протянутую руку.
             - Если это удобно... - Грошев несколько растерялся при виде молодого человека и тоже в форме... генерала... - Сколько вам лет-то, Борис Владимирович?
            - Василич, сейчас мир вообще перевернут раком - то есть, вверх ногами...Ему от роду все-го тридцать три - возраст Христа, -  а в голове - вся Вселенная! - неожиданно сказал генерал Рыбал-ка, - Это... порода такая пошла...
            Они шли к автобусу, который привез полковника и чтобы забрать прибывших.
            Вдруг Рыбалка остановился. Нашел глазами командира «Тушки» и позвал.
            - Товарищ майор Елисеев, можно... на минуту?
            Командир корабля четко подошел к генералу и остановился, отдав честь.
            Генерал снял с руки свои часы и сказал.
            - Товарищ майор Елисеев, благодарю за службу. Как заместитель командующего 29-й воздуш-ной армией по ПВО, я - генерал-лейтенант Рыбалка, лично, представляю вас к внеочередному званию - подполковник.
            Молодой майор как-то вздрогнул и непроизвольно... вытянулся в струнку.
            - Служу Советскому Союзу, - тихо, четко сказал он.
            - Примите от меня мой подарок - эти часы я получил в знак... первого сбитого на войне немца. Им  шестнадцать лет. Носи.
            - Спасибо, товарищ генерал. Буду носить.


            «Этажерка» продолжала стоять там же, где ее поставили около месяца тому назад.
            Вокруг собралась большая группа летунов и обслуживающего персонала военного аэродрома.
            Среди низ  - высшее руководство полка вместе с прилетевшими.
            К ним подошел молодой летчик-истребитель и доложил.
            - Старший лейтенант Глухарев, летчик истребитель первого класса.
            Из окружения высшего состава полка вышел молодой генерал Пильшиков и остановился напро-тив Глухареа, пытливо всматриваясь ему в глаза.
            - Как же... ты ее поднял, друг мой? - неожиданно спросил летчика  Борис Владимирович, забыв о всяких нормах общения среди военных... - Ты... скажи мне...по-честному, как есть и не смотри на генеральскую форму - это все... камуфляж...
            - Она... сама... вышла со мной на разговор, - неожиданно  сказал Глухарев, - это было... очень неожиданно - я вдруг...понял, что она хочет... Не могу сказать каким образом, но я... с ней... беседовал...      
            Стоявшие вокруг между собой стали переглядываться и все будто походило на какое-то теат-ральное представление - нелепо... правдоподобный вымысел, когда вокруг осязаемая реаль-ность и то же время - спектакль в дурдоме...
            - Покажешь? - очень серьезно спросил Борис Пильщиков и вопрос всех... отрезвил...
            - Хоть сейчас... - ответил Глухарев, - можно?         
            Он уверенно подошел к «этажерке», потом замедлил шаг в полу-метре от нее, наконец оста- новился, прикоснулся ладонью к трубчатой конструкции  и все, вдруг, увидели... как она как-то стран-но... вздрогнула, будто живая...
            Глухарев по-деловому уселся в некое подобие сидения,натянул перчатки и надел шлем с ухо- дящими куда-то в систему проводами... Закрыл глаза и конструкция плавно, но быстро оторвалась от бе-тонного покрытия...
            И... понеслась «этажерка» над бетонкой без звука и даже без...шелеста и Глухарев на ней, как сказочный ведьмак на метле, а стоявшие внизу, оторопело задрав головы, подхватываяли взлетевшие   фуражки, крутились вокруг и не понимали, что происходит и особенно, - как ЭТО ЛЕТАЕТ!
            Глухарев завис перед огромной толпой и всем вдруг стало понятно, такого быть не может, потому что такого... не может быть и никогда не было!..       

            титр: Глухарев, правнук инженера Глухарева, Михаила Евгеневича талантливого аэродинамика
                компании «Sikorsky aircraft” И. Сикорского

            На фоне улыбающегося летчика-истребителя Глухареа, как и взлетающего бомбардиров-щика звучит прежде прерванная песня о космонавтах...

                «Гончим Псам" за радушие водки нальем,
                Чудо Деву в созвездии "Девы" найдем,
                Мы утащим "Стрельца"- молодца за собой
                И помчимся за самой за дальней звездой

                Наши дети, Земля, через тысячу лет,
                Вернутся, как эxо  на старте,
                А пока мы уxодим к вершинам планет, 
                Что-б Землею назвать иx на карте. 

                Досвиданья Земля. Досвиданья, земляне
                Помяните нас добрым словом,
                А Космос грохочет и Бездна ворчит, 
                Мы уходим все  дальше от дома.

            «Медведь» взревел турбинами и бомбардировщик стремительно побежал по взлетной...               
            На скорости в триста километрах, Елисеев, легко «взял» на себя и машина ушла ввысь...
            Возле «КП»  стояла группа старших летчиков вместе  с комэском Иваном Букиным...
            - А ты это чудо... неземное... в землянке держал, Ваня, - рассмеялся кто-то,  и добавил. - какие-то люди пошли... интересные... Это-ж надо - на сотню летунов, - один ненормальный...
             - Да, но... какой ненормальный, Серега... Он мне как-то  говорил, что его дед работал с самим Сикорским...      

      

            На изображении летчиков, провожавших взлетевший бомбардировщик, снова зазвучала песня.

                Ф О Р Т   Р О С С
                фильм четвертый
               
            титр»  Лос Анджелес, США, июнь месяц  1929 года.

            Два совершенно необычных, даже по нынешним меркам, самолета, с высоко посаженными двига-телями и... потрясающими по красоте вместительными гондолами, отдаленно напоминающе закрытые  корпу-са лодок, одновременно накренились на левое крыло и пошли на снижение в бухте Лос Анджелеса...
            Двигатели работали на самых малых оборотах, но этого было достаточно, чтобы удерживать в полете красивые  машины.
            Когда самолеты-амфибии коснулись поверхности и носы лодок стали разрезать упругую воду на два вала волн, заработали  рули и самолеты, доселе никем прежде не виденные, замерли в десяти, пятнадцати метрах от берега.
            К ним не очень торопливо - как-то показательно важно медленно, подошел небольшого разме-ра катер и прилетевших встретил... Виктор Утгоф.
            Он был одет в черный костюм, модный галстук, стильная прическа, а с ним какая-то  рос-кошная красивая женщина...
            Из двери одной из гондол вышли - Михаил Глухарев, генерал Денисов, Елизавета Алексеевна - жена Игора Ивановича, - дочь Тяня и, наконец, сам Сикорский...
            Экипаж второго самолета занялся обустройством машин на стоянке.            
            На вопросительный взгляд Виктора Утгофа, Игорь Сикорский сказал,
            - Не волнуйтесь, сударь, трое маленьких сыновей остались с моей сестрой... Для них было бы утомительно лететь - это, как ни крути, -  почти пятьдесят часов пути, семь заправок...
            - Игорь Иванович, я ему ни... пол-слова, ни-ни... Для него это будет полны сюрпризом.
Просмотр почти готового фильма в три часа дня, а в...семь вечера мы приедем в этот ресторан, -  Вик-тор Утгоф показал на симпатичный ресторан на берегу, - ну, а... амфибии мы поставим... на якорь пря-мо перед его глазами - я даже столик выбрал так, чтобы он их сразу увидел... В конце концов, вы помните, кто со слезами просил сделать для него... персональный самолет - Говард Хьюз просил, вот он его и увидит... Кстати, мне очень нравится цвет, в который покрашена машина - просто блеск!



            Говард Хьюз был явно возбужден прибытием желанных гостей и находился в каком-то...
раздвоенном мире - с одной стороны он был в плену предстоящего показа своего фильма своим близки, с другой стороны, он был озабочен традиционным проявлением гостеприимства...
            Хьюз старался выглядеть... беззаботным, улыбающимся, но - все же - напряжение давало о себе знать и Сикорский, заметив это, подошел к режиссеру и продюсеру картины и сказал.
            Мистер Хьюз, мне это напоминает момент, когда впервые, здесь, в вашей стране, я под-нял в воздух самолет, судьбу которого вы сделали... бессмертной, сняв в своем фильме! Я более чем уве-рен, - задействовав мой самолет в картине, этим вы добились невероятного, сделав его бессмертным тоже!!
            В просмотровом зале было человек двадцать и из них половина россиян...
            Хьюз поднял руку и сказал.
            - Я вот о чем подумал...Странно, но это первое, что я вдруг осознал особенно ярко... И … особенно сейчас... На побережье Северной Калифорнии, в... шестидесяти... примерно милях от Сан Фран-циско, в 1812 году, был основан...русский Форт - Форт Росс, как называют сейчас это самое южное рус-ское поселение. Сейчас это Национальный исторический памятник Америки...Почему я заговорил об этом и именно сейчас? В этой же стране - Америке - но... на другой  стороне - в Лонг Айленде,-  есть еще один Форт Росс. Это место когда-нибудь...-  может даже при нашей жизни, кто знает - тоже назовут так же -  Форт Росс Сикорского и он...тоже станет Национальным Парком... русской авиации... Америки, по-тому что в... этом зале, сидит почти половина русских во главе с господином Сикорским - конструкто-ром самолета, который стал одним из героев моего фильма...
            Хьюз подошел к Сикорскому,приобнял его за плечи в знак благодарности и зрители стали ап-лодировать...
            - Вряд ли мистер Сикорский научит меня как жить дальше, но то, что он научил меня...ле- тать, - я подтверждаю... А сейчас прошу экран...


            Сюжет был незамысловат, и в конце фильма все, конечно же, узнали свой  «Йорктаун», на
котором были кайзеровские кресты, и который попал в плен к англичанам...
            Командование английских войск решило воспользоваться ситуацией и на плененном  са-молете послали двух британских пилотов, чтобы те разбомбили склад боеприпасов в Шпраге.               
            После успешно выполненного задания, англичане ввязались в неравный воздушный бой с
немецкими истребителями,  были подбиты, самолет загорелся и упал на немецкой территории. Два летчика - два брата, -   попали в плен...Потом неприкрытые  Голливудские сопли о долге и чести и так далее и тому подобное......
            У зрителей, особенно членов команды Сикорского, - увиденное вызвало и смятение, и... нескрываемое сожаление, когда они увидели последние кадры так славно закончившейся само-летной жизни... Начала их американской истории...


            Виктор Утгоф был на высоте, организовав вечер после просмотра картины именно в этом не-приметном на первый взгляд ресторане - уют этого заведения произвел на гостей ошеломляющее  впечат-ление. Зал...буквально светился необьяснимым радушием, повсюду со вкусом оформленный мебель - мягкой и удобной  - и... полным отсутствием посторонних.
            Особое место занимали официанты и официантки - одного возраста, роста и... как на под-бор - владелицы очаровательных улыбок...
            Когда Хьюз подвел Лизу к столу, стало заметно, как красивая женщина слегка смутилась, выдав... прекрасное положение третьего месяца... будущего ребенка...Усадив ее за стол, Хьюз повер-нулся к Сикорскому и вдруг за окном заметил... два удивительных по красоте...самолета-амфибии, кото-рые стояли на якоре в непосредственной близости...               
            Не веря своим глазам, Хьюз... подошел к окну, долго молча смотрел на эту красоту, затем
на Виктора Утгофа, неспеша подошел к нему, что-то спросил, оттуда посмотрел на Сикорского, который с кем-то о чем-то беседовал беседовал, залез во внутренний карман и выташщил что-то вроде записной книжки - узкой, со множеством листков...
            Гости занимали свои места - кому где понравилось, а официанты уже...ворковали возле сво-их клиентов и среди них выделялся рослый, красивый молодой человек, внешне похожим на мексиканца... Он что-то бойко рассказывал о блюдах, напитках, записывал, затем даже... опустился на одно колено, приведя посетителей в восторг...
            Царила удивительная атмосфера дружелюбия, тепла и... простоты...
            Говард Хьюз подошел к Сикорскому и извинился...
            - Мистер Сикорский, Виктор сказал, что один из двух этих красавцев... мой, - я правильно его понял?- продюсер карины слегка кивнул в сторону самолетов. - Я очень надеюсь, что так оно и есть.
            - Да, сэр, - улыбнулся Игорь Иванович, - какой вам больше нравится - расцветка флага Америки или моя буква «S», имеющая схожесть с абревиатурой доллара?
            Вместо ответа Говард Хьюз без раздумий протянул ему чек...
            - Вам нравится... моя цена за эту машину?
            Сикорский взглянул на выписанную сумму,положил чек в нагрудный карманчик, вытащил свою ... чековую книжку,  что-то написал...и передал Говарду...
            - Что это? - удивился Говард Хьюз.
            - Сдача... Вы... слегка... переплатили, мистер Хьюз... Думаю, - это от волнения...
            От неожиданного поступка все расхохотались.
            - Тогда я выбираю тот, у которого на борту буква «S»!
            Они пожали руки...

            титр» Вашингтон, июнь 1929 года            

            Они ехали в машине - большом открытом «Паккарде» - Сикорский и  Виктор Утгофф.         
            За рулем Игорь Иванович, а Утогф разложил на коленях какие-то бумаги.
            - На твоем месте, а сейчас...  это место такое же мое, как и наших коллег., - так вот, в нашем случае и особенно теперь,  торопиться принимать их предложение не следует, Игорь Иванович, тем более льстить самим себе. Не пойму, но во мне зреет бунт и возникает очень простой вопрос - где эти господа были вчера?..
            Утгоф, друг и компаньон Сикорского, старался говорить спокойно, но нет-нет, да срывался - и в жестах, и в интонации...
            - Виктор, - ответил Сикорский, мельком глянув в его сторону, - по некоторым пунктам я с тобой согласен, меня тоже смущает многое... Но я все же думаю - у нас появится больше производствен-
ных мощностей и мы - к примеру, я - буду свободен от административных дел, которые меня отвлекают...
            - Игорь, при...тормози где-нибудь - нам надо постоять, и подумать вслух. Ну, вот здесь, хотя бы...
            Он показал на свободное место недалеко от парка.
            Сикорский вышел, из машины и как-то... набычился - ему не понравилось упорство Утгофа.
            - Виктор Викторович, мое... согласие о вхождении в такую мощную корпорацию, как  «United Aircraft and  Transport Corporation» вызвано лишь одним и ты прекрасно знаете, что это. Лично я — горжусь тем, что ты, лично, смог предвидеть последствия кризиса до мелочей, всвязи с чем  мы удачно купили землю, построили два завода, обеспечили лучшим оборудованием и стали очень влиятельной коман-дой в области самолетостроения, не так ли? Именно теперь нас-та-ло время творить чудеса...
            Каждый стоял по свою сторону большого автомобиля....
            - Игорь Иванович... - Виктор Утгоф на какое-то мгновение запнулся, обдумывая каким обра-зом убедительно доказать обратное. - Коротко...  Сегодня, сейчас в нашей «Sikorsky Aviation Corpora-tion» работает целая плеяда мощных российских специалистов и недаром Говард Хьюз назвал это племя «Форт Росс» из Лонг Айленда. Это - Михаил Глухарев, его брат Сергей, - аэродинамика и техническая сторона, Борис Лабенский - экспериментальные разработки,  Михаил Бьювид, - глава испытательной лабо-ратории. Николай Соловьев впервые в Америке придумал гарантированное  обслуживание после продажи ма-шины во главе или талантливейший директор завода -  Жора Мейер - все они с вами вот уже десяток лет -  это раз. Теперь два - самое важное. На данный момент наша Корпорация имеет семьдесят пять процен-тов  полностью оплаченных контрактов, а всемирно известная компания, как  «Pan American”, закупив большое количество наших «восьмерок» - открывют новые авиалинии, о которых год тому назад они даже не могли мечтать! Заявление на всю Америку, что наши  «S-38»  летают, садятся и приводняются там, где раньше плавали только пироги индейцев» - дали возможность освоить все Карибское побережье, а пу-тешественники на наших машинах забираются в самые дальние уголки Африки и Централь-ной Азии!!! У ме-ня под крылом два десятка наших, российских превосходных  специалистов по маркетингу вместе с отде-лом прогнозирования - это... глаза Компании на два-три года вперед и... что (???) - это все «влить», как ты только что выразился в... мощную Корпорация и только потому, что у...них этого нет? А...даль- ше? Что делать мне - лично мне, начальнику отдела прогнозирования «Sikorsky Aviation»? При политике «United Aircraft and Transport Corporation» я, как специалист буду им не нужен!Знаешь что, тебе сей-час, - немедленно,(!) - надо сделать? Я скажу. Надо на полном ходу разрабатывать... вертолет - это ты понимаешь? Мы не одни занимаемся самолетами - абсолютно нет! Через три-четыре года компаний, как наша,будет много - особенно в Европе. Европа еще до войны была на десять лет впереди Америки в само-летостроении, а...вертолетов у них нет и долго не будет! И именно здесь мы будем первыми!Открою сек-рет - отдел Миши Глухарева вплотную приблизился к решению задачи активного изменения угла атаки ло-пастей во время полета. Моя интуиция - она еше ни разу не подводила - слившись с «United Aircraft», мы... потеряем свободу и будем связаны с ними гонкой продукция на поток -  а это уже - рабство. Если уж на то пошло, Игорь Иванович, десять лет тому назад я, ты, многие из нас - мы покинули Россию из-за страха быть лишенным этой свободы или даже...расстрелянным - неужели забыл? Ты помнишь о траге-дии «S-35» и Рене Фонк?
            По ту сторону «Паккарда» стоял совсем не тот Виктор Утгоф, летчик-истребитель, воевавший за Французский легион, летавший на его самолете «S-16» в Первую мировую, которого он встретил в... уже далеком 16-году, на «РуссоБалт», в Петербурге...
            Он был точной копией того красавца летчика - смелого, умного, и верного напарника, но уже... умудренного опытом и жизнью я Америке....
            
            титр: Виктор Утгоф погибнет через... год, 11 октября октября 1930 года, выполняя квали-
                фикационный полет  Похоронен на Арлингтонском кладбище, близ Вашингтона, среди
                Президентов США и астронавтов... 

            Было  ощущение, что Виктору Утгофу стало  как-то неловко от сказанного - уж черезчур он был прямолинеен и даже... жесток по отношению к Сикорскому.         
            На удивление, Игорь Иванович, медленно, еще находясь под впечатлением от услышан-ного, подошел к своему другу и взял за плечи.
            - Виктор Викторович, мы часто обращаемся друг к другу на... «вы» не потому что так вос-питаны с детства, а... исключительно из-за глубокого уважения за верность долгу, чести... Ты меня... приютили в Америке, обеспечил...очень надежным тылом, мы... собрали действительно талантливейших русских в «Форт Россе» и я - слово чести - никогда не позволю променять сво-боду, которая в нашем деле ценнее всего. Вот моя рука. Я очень,помню, что было с нами там...Но я... знаю и другое, друг мой...Все, что связано с Рене и «S-35» в двадцать шестом - это... месть... оттуда - Сикорский поднял руку с указательный пальцем в сторону...«куда-то»...И я почти уверен - это не наша вина...

            титр» 7 сентября 1926 года, Рузвельтфилл - Вашингтон

            Взлетное поле Рузвельтфилл было длинным, а на машине стояли три самых мощных дви-гателю, который можно было найти в Америке... Вылет в Вашингтон был назначен на утро и вокруг самолета уже давно работала почти вся команда.
            К самолету шла большая толпа корреспондентов разных издательств, окружившая и Си-корского, и Фонка, и в2се они наперебой задавали вопросы, пытаясь выудить нужную информа-цию...
            - Господин Рене Фонк, для осуществление беспосадочного перелета Нью Йорк - Париж, ваш выбор пал на самолете Игоря Сикорского. Это дань Героя Первой мировой военного летчи-ка  Рене Фонк - союзнику Франции и русскому авиаконструктору или за этим стоит  другое?
             - За этим стоит издатель «Дейли мэйл» лорд Нордклиф. Его приз в десять тысяч фунтов стерлингов за беспосадочный перелет от материка к материку - согласитесь, сумма просто оше- ломляющая! С другой стороны - на какой машине можно это сделать, кроме, как на самолете Си- корского?! Посмотрите на этого красавца!
            - Вы... поделитесь с Игорем Сикорским этой суммой  это... кажется двадцать пять тысяч американский долларов?? - вдруг  спорил кто-то.
            - Нет, - просто ответил Рене.
            - Нет??? Но почему же??? - корреспондент даже остановился и резко преградил им путь.
            - Потому что эти деньги мы согласились передать в фонд помощи детям голодающей Рос-сии, - так же просто, без пафоса, добавил Рене, - Конечно же мы - не Герберт Гувер, который ор-ганизовал для голодающей России помощь в размере шестидесяти двух миллионов долларов, но тем не менее - даже  ради этого можно полететь не только в Париж, не так ли, господа?
            - Зачем вы летите в Вашингтон?
            - Перед этим мы летали в Калифорнию... У нас много плановых перелетов - машина на стадии испытаний - до Парижа целых семь тысяч километров, а этот не озеро Мичиган...
            - Да, но в... Калифорнии мундиры обороны не водятся...
            - Они... водятся везде - мы ведь... тоже военные люди, хотя и в прошлом. Разве секрет, что военные для себя всегда выбирают лучшее и это очень хорошая реклама для мистера Сикорско-го, не так ли?  Все говорит  об одном - Рене Поль Фонк, который собирается лететь из Нью Йор-ка в Париж - тоже выбрал лучшую машину - русского  авиационного гения Америки!
            - Вы умеете красиво говорить, господин Рене Фонк... - как-то нервно заметил корреспон-дент с... неприятным лицом.
            - Вы плохо начитаны, мистер, - тут же парировал Фонк, - я умею не только это.  На моем счету семьдесят пять сбитых самолетов противника в личных поединках Первой Мировой, а кто-то из та-ких, как вы, сээээр, - Рене Поль Фонк сделал несколько неуважительный звуковой жест в сторону репор-тера, - все-таки назвал меня ассом номер один Антанты. Я... все делаю красиво и надежно - особенно в паре с мистером Сикорским, которого знаю уже много лет. А теперь, я и мой друг, - мы просим оставить нас - впереди... работа... Всего доброго.
            Корреспонденты отстали и Сикорский сказал Рене.
            - Я не...люблю, когда меня подгоняют, Рене - от этого мне становится противно - прежде всего из-за того, что я поддаюсь уговорам... Доводка самолета, Рене, это не... чудо «на авось», за этим кроется... Да, что я тебе рассказываю... 
            Рене вдруг перебил его.
            - Я летал на твоем «S-16»...
            - Не ври, не летал. У вас было всего два моих истребителя, а ты летал на «SPAD S. 12Ca”»
- два твоих личных самолета. А вот Манфред Рихтгоффен один раз летал на моем истребителе,  а все же выбрал  Фоккер Антона... А ты... один раз - всего один раз слетал и... пол-года потом... кривил мор-дой, мол, верткий самолетик...очень... Я все о вас знаю! - не зло ответил Сикорский.
             - Откуда знаешь о... «фоккере» Рихтгоффена? - Рене даже притормозил.
             - Рене Поль,  - как бы... мимоходом ответил Сикорский, - Антон Фоккер сейчас живет в Нью Йорке, и продолжает делать самолеты - хочешь я тебя с ним познакомлю?
             Сикорский пошел впереди, а Рене на пол-шага за ним.
             - Рене Поль, - задумчиво продолжал Сикорский, - я понимаю,- все хотят быть первыми - все, и я в их числе... Но...когда рискую своей жизнью я - это мой выбор, и делаю я это сознатель- -но, чтобы идущий следом остался в живых. Сейчас мы - ты и я - учим летать машину, которая возьмет на борт других и вот за этих - других - ответственность буду нести я, конструктор. Короче, не дави на меня, а военным мы... просто покажем  на что способен этот самолет. Я почти уверен, что им машина  понравится, но для перелета в Парих мне надо... минимум месяц...
             - Игорь, синоптики дают хорошую погоду только на сентябрь... Если мы прозеваем сентябрь - можем переносить на весну, а в это... время... кто-то побежит впереди...
              - Поверь, я знаю об этом и я все помню. Ты знаешь,, что обо мне пишут в моей бывшей
Родине? Не знаешь? И... хорошо, что не знаешь. Поэтому я не хочу, чтобы  обо мне писали еще хуже, если не дай Бог что-либо случится.


             Самолет взревел тремя двигателями, легко побежал по полю, через несколько секунд оторвался от поверхности и скрылся из вида...
             Сикорский сидел за штурвалом - Рене рядом.
             Двигатели работали ровно и они не без интереса наблюдали за землей с высоты более тысячи метров...
             Игорь Иванович неожиданно улыбнулся и спросил.
             - Рене Поль Фонк, ты... никогда не пользовался... парашютом?
             Француз странно дернулся и так же странно посмотрел на Сикорского...
             - Ты... специально, чтобы взбодрить меня?
             - Совсем нет, Рене, - я о другом... На сегодня... если мне не изменяет память, в мире зарегестрировано около шестидесяти случаев использования купола...Из них - половина вынужденные прыжки и... половина  - испытательные...
             - Все-равно не понимаю, к чему ты клонишь...
             - Вот к чему, Рене, и дай нам Бог дожить до этого...Лет...через пятьдесят вот эти, - Сикорский похлопал ладонью по штурвалу,  - эти... шарабаны...
              Сикорский неожиданно расхохотался и уже двумя ладонями хлопнул по штурвалу...
              - Надо же совпадение - ты француз и слово «шарабан» - тоже французское  «char ; bancs» Так вот эти шарабаны - ваши открытые французские повозки с деревянными скамьями - будут летать  (вот увидишь) со скоростью... тысячи и больше километров в час и уже на...мягких сидениях они будут пере-возить миллионы пассажиров... И мне сейчас пришла в голову мысль, - Сикорский сделал паузу, смакуя. - Представляешь, аварийная ситуация, пассажиры в опасности, высота десять тысяч метров и вдруг сра-батывает нечто, весь салон с пассажирами...отделяется от основного корпуса и над гондолой открывают-ся сразу несколько огромных куполов...
            - Сколько тебе лет, мистер Сикорский? - неожиданно спросил Рене.
            - Я знаю, что тебе тридцать четыре... - Сикорский умолк... - Но я знаю и другое, Рене...  Манфреду... фон Рихтгоффену сегодня было бы тридцать четыре тоже... Каких парней уносит война, толь-ко подумать - погибнуть в... двадцать шесть лет...
            - Его сбил с земли англичанин, когда тот гнался на бреющем за Брауном, из Канады... - через долгую паузу воспоминаний ответил Рене, - единственный пулеметчик из пехотной дивизии... сбил с земли... Рихтгоффена - все...гонялись за «Красным бароном»...За его голову давали больше деньги... Пуля прошла со спины, снизу, через грудную... клетку, но Манфред  все же су-мел посадить машину. Мы встретились всего один раз - его «Красный Фоккер» и я... Сошлись параллельным курсом, сблизились - крыло к крылу, посмотрели друг на друга, отсалютовали и  разбежались в разные стороны... Он сбил на пять больше, чем я ...
           - После его смерти эскадрильей стал командовать Генрих Геринг, ты не встречался с ним? - Сикорский спросил об этом как бы мимоходом, - это правда, что Геринг сбил двадцать два са-молета?
           - Говорят... Интересно другое - три года назад Гитлер назначил его руководителем  СА и этот парень превращает ее в мощный военный кулак... Видимо... не навоевался, - задумчиво ска-
зал Рене.
           - Какое интересное племя наше - все одногодки, все с... планеты Земля... Одни строят, вы-думывают, испытывают, страдают, радуются, другие - хотят воевать, делают государственные пе-ревороты, голод, смерть, - посмотрев на своего друга, сказал Сикорский и добавил, - посадишь;?         
           - Давай...
           Рене взял управление на себя.
           Машина опустила нос и стала приближаться к земле...
 


           Большая группа военных, почти все, разом, глянули на часы и удовлетворительно кивнули друг другу... - «пришел по расписанию...»
           Самолет остановился в непосредственной близости и, еще раз взревев моторами затих.   
           Машина вызывала... уважение и  удивление... И это становилось все очевиднее - все вос-торженно смотрели на него в восхищении.
           - Если откровенно, я поражен, как эти россияне в условиях...«сарая» сделали такую маши-ну... Могу себе представить, что они сотворят, если им дать полновесный завод, - сказал седой пол-ковник, скрестив руки на груди.
           Дверь «S-35» - го открылась, на землю скатилась раскладная лестница, по которой один за другим вышли Рене Поль Фонк и Игорь Сикорский.
           Они подошли к высокому начальству и Рене, в свойственной манере офицеров Франции, отсалю-товал генералам и полковникам военной миссии.
           С Сикорским военные поздоровались в гражданской манере.
           Очередного полковника Сикорский узнал сразу - тот тоже.
           За семь лет он стал... еще ниже и окончательно... округлился, хотя в звании так и не под-нялся.
           Сикорский  только посмотрел на него и ничего не сказал - пропустил мимо,  как картинку  калейдоскопа...
           - Вы... напрасно меня... не помните, мистер Сикорский... - неожиданно сказал полковник.
           - Наоборот - очень хорошо помню. Особенно шутку. Я обещал к ней вернуться,когда вы стане-те генералом, но у нас по разному течет время, сэр. Я... уже... не тот  самый Сикорский, а вот вы... генералом так и не стали...
            - Всему свое время, не так ли, мистер Сикорский, - полковник ограничился лишь тем, что
отдал честь конструктору.
           К генералам  комиссии, подошли шесть человек и подполковник ВВС, отдал честь.
           - Подпоковник ВВС США Ричард, Колан, сэр, - майор представил остальных, - капитан Кевин Енсен - второй пилот, капитан Ролланд Бек - аэродинамик, Шён Тиллерсон - механик, ка-питан  Виктор Эванс - второй механик. Разрешите приступить к испытательному полету.
           - Да,  господин подполковник- неожиданно вместо генерала ответил старый знакомый Си-корского - На вид лошадка неплохая, но вы...  покатайте ее хорошенько...
           - Так точно, сэр.
           Подполковник отдал честь и все шестеро хотели было отправиться к самолету, как случи-лось непредвиденное, причем неожиданное  для всех.
            Сикорский был ошеломлен... беспринципностью  военных  к... ЕГО самолету, к... нему, как конструктору, и к Рене, пусть уже в прошлом, но... все-же - Герою Первой мировой войны. Неожиданно он... окликнул подполковника и окликнул достаточно... жестко.
           - Подполковник Ричард Колан!
           Командир экипажа остановился и удивленно обернулся...
           - Господин генерал, - обратился Сикорский непосредственно к генералу. -  нас - военного летчика, Героя Франции и прошлой войны - Рене Поль Фонк и меня -  Игоря Сикорского, пока... еще кон-структора и... владельца этой машины, пригласил авиационный департамент Министерства обороны Америки - я не ошибаюсь?
           - Совершенно верно, мистер Сикорский, - с удивлением ответил полковник, время которо-го текло совсем отлично от времени конструктора. - Вас что-то смущает?.
           Сикорский сделал вид, что не расслышал реплики военного.
           -  Господин генерал, я не разрешаю управлять моей машиной без моего разрешения, - сухо сказал Сикорский и Рене посмотрел на конструктора с огромным уважением. - У нас, у военных летчиков, - это... плохая примета.
           Ответ Сикорского подействовал на окружающих магически...
           Генерал повернулся к полковнику и несколько зло спросил.
           - Вильям, почему вы не знаете примет и традиций военных летчиков? Вы… чудом не сорвали испытательный полет... Мистер Сикорский, я лично, приношу свои извинения.
           - Господин генерал, у нас принято, чтобы конструктор во время полета был рядом... Масса пустого самолета более четырех тонн, а взлетного - около десяти, так что места хватит всем. Если не  возражаете, сэр, мы можем взлетать.
           - Благодарю, мистер Сикорский, я с нетерпением жду финала. - ответил генерал и отдал честь.
           Рене, Сикорский и шестеро членов экипажа пошли к самолету.
           Генерал повернулся к полковнику и спокойно сказал.
           - Вильям, мне бы очень хотелось узнать об этом парне побольше, начиная...хотя бы с его... «Ильи Муромца» и...- особенно -  как его машины «работали» по Кайзеру...   
           - Как вы... сказали, сэр?  Что вы имели в виду, вспоминая кого-то по имени и... имя ли это вообще?- с удивлением переспросил  полковник и стало понятно, что он в самом деле ничего не знает и не понимает  о ком или о чем идет речь...
            - Вильям, вы знаете чем всегда отличались школьники Европы от школьников Америки?- улыб- нулся генерал. - Вижу - не знаете. В школьных программах Европы есть такой предмет, как... мифоло-гия... Сказки, былины - особенно, в России и... особенно - об Илье Муромце... Это, как у нас  Питер Франциско из штата Вирджиния...  Вильям... вам знаком наш... самодельный  герой, которому генерал Джордж Вашингтон выковал шпагу шести футов длиной и Питер размахивал ею, как перышком?
           -  Не скрою, сэр, и не могу похвастать  великими подвигами в школе, но... все сделаю, как вы приказали... Еще раз, сэр - кто этот былинный герой, как его имя и почему это связано с кон-структором,  мистером Сикорским?
           Генерал посмотрел на него с сожалением и мягко сказал.
           - Не стоит, Вильям, я просто позвоню в ФБР и мне об этом, человеке расскажут все - даже то, что  он сам о себе не знает..... Спасибо.
           Самолет быстро набрал скорость и через десяток секунд оторвался от поверхности и ушел в поднебесье...
           - Одиннадцать секунд, сэр... - доложил ему... Вильям...
           - Что - одиннадцать секунд? - удивился генерал.
           - При... «сухом» весе, самолет оторвался от поверхности и стал управляемо лететь через одиннадцати секунд, сэр... На сегодня у нас нет ни одной машины, которая может сделать то же самое,сэр... Числа и секунды - у меня это получается лучше, чем... знакомство с былинными  ге-роями России, - добавил он.
           Трехмоторный красавец стал выполнять виражи - влево, вправо выход из пикирования, «горка», активный набор высоты, работу двух двигателей, запуск третьего мотора в полете, как и планирование только с одним рабочим двигателем...
           А еще через некоторое время самолет плавно коснулся покрытия, прокатился по полосе, завернул и стал в том месте, откуда началось его тестирование.               
           Восемь человек экипажа подошли группе военных и подполковник четко доложил.
           - Мнение специалистов будет изложено в письменной форме, сэр, но вот мои ощущения - летчика испытателя - машина легка в управлении, маневренна, имеет большой запас возможностей и... должна быть задействованной в вооруженных воздушных силах и, если хотите - в разных.. вариантах.
           - Мистер Сикорский... - обратился к конструктору генерал, разрешите... пригласить вас и героя Франции...  - генерал сделал паузу, потому как забыл имя Рене...
           -  Рене Поль Фонк, сэр... - вставил француз.
           - ...и... Рене Поль Фонк… на ужин... по-моему, у нас есть о чем поговорить...
         
           титр. 20 сентября 1926 года, Рузвельтфилд,  взлетное поле

           Игорь Сикорский сидел на поваленном дереве, у самой кромки летного поля и с трудом читал газету - было еще темно, небо насупилось и никакой надежды на хорошую погоду...
           Он подносил мелкий шрифт текста к глазам, чтобы разобрать напечатанное и ему это удава-лось с трудом...
           По названию -  газета называлась  «Правда» - было понятно, что она из России...
           Название статьи было впечатляющим - «У предателей всегда один путь...» - и она была посвящена ему...
           Сикорский  положил руки на колени, продолжая держать помятое полотенце газеты, и си-дел в таком положении довольно долго, глядя в какое-то бездонье...
           Затем, внезапно придя в себя,  оглянулся - то ли на звук какой-то, то ли от внутренней тре-воги и снова... осунулся - текст передовицы убивал. Наповал.
           Сикорский залез в карман и вынул небольшой мешочек, в котором хранилось потрясаюая новин-ка фирмы «Ronson” - зажигалка новой модели... Чего греха таить - Сикорский был большим любителем изящный вещей - особенно простых и удобных...
           Он несколько раз зажег-потушил пламя, а затем решительно поджег всю газету и держал  в руках до тех пор, пока она не разлетелась мелкими черными лохмотьями...
           Именно в этот момент к нему тихо подошла Лиза и... положила ладони на плечи...
           -  Как ты ее нашел?- тихо спросила она, - я хотела сама уничтожить, и вдруг...ты ее нашел.
           - Ее специально подбросили... - ответил Сикорский... - Именно в канун такого события...
Я...ничего не понимаю... - ни-че-го... Откуда столько ненависти, зачем?. Я хорошо помню, когда этот ...Ленин обливал грязью Гувера,  собравшего...шестьдесят два миллиона долларов на спасе-ние детей России от голода!. Шестьдесят два миллиона, Лизонька!! Он спас миллионы детей, - вообще людей!! А этот... захлебывался пеной от ярости и бессильной злобы... Прошло вда года, он уже умер,  и вдруг... поперек дороги почему-то встал... я... Непостижимо, чудовищно!.
           Елизавета прижалась к его спине и стала нежно гладить голову...
           - Если перелет Америка - Париж, закончится удачно, - все будет... славненько... Во время банкета в Вашингтоне военные сказали, что после прибытия самолета во Францию они подпишут со мной  контракт, а это значит, что все будет справедливо. Рене опытный парень и подобрал классную команду.
           - У тебя всегда была классная команда, мистер Сикорский...
           - Как наш сыночек? - тихо спросил Сикорский...
           - Мяучит... - ласково прошептала она, - он так красиво по...пискивает - наверное будет му-зыкантом...
           - Щас!.. - задиристо возмутился он, .. Все... наши  Сикорские будут авиаторами, все они - в меня?
           - А Коля будет дирижером - он ему поет песенки, не ты же! Нет! У тебя категорически нет слуха! У тебя в голове одни... крылья Сикорского, а... музыкального слуха у тебя - ноль!!
           - Договорились - твой Коля будет музыкантом, а мой Сережка - авиатором, ок?
           - Ок, американский хохол!!
           Сикорский повернулся, нежно привлек жену и усадил ее на колени.
           - Ты... мой самый главный оплот в этой жизни... Самый, пре-самый главный...


           Когда солнце  оторвалось от горизонта и поползло вверх, окраина Рузвелтфилла стала запол-няться автомобилями, автобусами и почти внезапно людей стало так много, что местная власть решила прибегнуть к помощи полицейских, чтобы  размещать зрителей...
           Американцы всегда отличались денежной хваткой - хлынула и мгновенно разместилась масса торговых точек - кофе, сэндвичи, походные кафе - «раз, два - присел, перекусил; выпил, ушел»... не забывая... заплатить, повсюду слышалась музыка, какие-то ансамбли - все, в честь
грандиозного события, как беспосадочный перелет  самолетом Сикорского Нью Йорк - Париж.
           Машина была заправлена по «горлышко», шла  последняя предполетная проверка.
           Сикорский лично следил за каждой мелочью, дотрагивался руками, даже...закрывал глаза, словно пытался увидеть нечто, посланное... «свыше», какую-либо подсказку, предостережение...
           «Паккард» остановился  рядом и из него вышли члены экипажа - командир корабля -  Рене Поль Фонк, второй пилот - Лоуренс Куртис, радист Шарль Клавье и единственный русский спе-  циалист механик, Яков Исламов, начавший работать с Сикорским с первых дней основания ком-пании  в Лонг Айленде.
           Молча поздоровались - все без лишних слов, все заранее оговорено, и... нервы...
           Сикорский к нем даже не подходил, - он стоял поодаль, в стороне и смотрел на них как-то … буднично просто...
           Рене встретился с ним взглядом, чуть улыбнулся и... отсалютовал...
           Через некоторое мгновение один за другим они заняли свои места, дверь захлопнулась и
внезапно двигатели взорвали утреннюю тишину...
           И именно в этот момент тысячи приехавших сыпанули на поле, организовав... свою взлет-ную полосу вдоль длинного поля...
           Самолет постоял некоторое время, зажатый тормозами, затем двигатели стали набирать обороты и он стремительно помчал по полю...
           Ровный строй тысячи поднятых в восторге рук, говорило о том с каким трепетом люди же-лали счастливого полета.
           Машина величаво оторвалась от земли и уже была готова рвануть вверх, как раздался ог-лушительный взрыв и невероятных размеров огненный факел яростно взорвал пасмурное утро...
           Гром взрыва перекрыл страшный возглас нескольких тысяч людей и после ошеломительной паузы все бросились к тому месту, где упал самолет...
           Туда мчали машины службы компании Сикорского, среди которых оказалась и пожарная...
            Конструктор стоял парализованный случившимся и не мог сделать ни шага, ни одного движения...
           А там был ад...
           Когда пожарные направили в огненное месиво струи воды, люди, стоявшие почти рядом, увиде-ли выбирающихся из сплошного огня Рене Фонка и Лоуренса Куртиса... Они напоминали
бегущий факел и только мощный поток воды из брандсбойта  спас их жизни...
           Красавца самолета, которым накануне любовались военные, как и несколько минут назад - тысячи приезжих - больше не было
           Почти рядом с Сикорским остановился автомобиль - большой черный автомобиль, - и зад-нее окно слегка опустилось... Из него на Сикорского  в упор смотрел человек, которого он узнал в мгновение. Так продолжалось несколько секунд, - несколько секунд, как вечность, но этих де-сяти может пятнадцати секунд хватило, чтобы Сикорский ощутил тяжелое дыхание бездны...
          На него изнутри смотрел никто иной, как... Ростовцев...

          Титр. Конец Февраля 1919-го... Петербург...
 
           Звук, словно зуд како-то, - он продолжался долго и настойчиво...
           Последнее время Сикорский совсем не раздевался, так было и сейчас, - он сидел у окна и не спал уже несколько суток кряду.
           Предчувствие чего-то необьяснимого - сильнее самого страха быть наказанным и пережи-
вания  от этого еще сильнее приумножаются...
           Кто-то стучался, но делал это тихо и Сикорский, крадучись, подошел к двери, прислуши-ваясь...  Легкое постукивание  прозвучало еще раз....
           Свет отключили давно -  его не было ни в доме, ни в коридоре и темень уже стала делом привычным      
           Игорь Сикорский осторожно отодвинул засов и приоткрыл дверь - по ту сторону стоял...
Шидловский. Несмотря на темень, его все же можно было рассмотреть.
           Михаил Владимирович приложил палец к губам и вошел во внутрь.
           - У меня несколько минут, но это очень важно. Во-первых, дайте воды... У вас есть вода, чтобы я мог наконец напиться!! Петербург скоро изойдет слюной... нигде нет воды, чтобы уто-
лить жажду...  Нелепо, да? Зимой надо утолять жажду, потому что внутри все горит от ненависти
и желания мстить!!!         
           Сикорский проводил его на кухню, из кастрюли  набрал кружку воды и  Шидловский  с жадностью эту воду... проглотил...
           Сел на табуретку и вытер тыльной стороной ладони губы.
           - Игорь Иванович... сынок... - вдруг он назвал его именно так, - слушай... меня вниматель-но. Идея улететь была замечательная, но... не Судьба... Я ухожу с сыном. Постараюсь через Фин-ляндию, а там... В Париж... - Шидловский вынул сложенный листок и передал Сикорскому, - это адрес... На всякий случай, если мы благополучно уйдем отсюда... Этот адрес - окраина Парижа, там вас приютят и обогреют. Очень верю, - у нас все впереди.
           Сикорский хотел было что-то возразить, но Михаил Владимирович убил его наповал.
           - Игорь Иванович, мой человек  из их Чрезвычайного Комитета, сообщил, что ты... подле-жишь... Короче, надо немедленно уходить. Куда угодно и как угодно...
           Именно в этот момент в дверь очень громко кто-то стал бить кулаком или ладонью...
           Шидловский резко выпрямился и в его руке оказался... «Маузер»
           - Откройте или они начнут ломать дверь... - негромко сказал он. - Это я виноват, не усле-дил за собой хвост... Открывайте и не бойтесь, если что - я вас прикрою и мы уйдем вместе...          
           Сикорский подошел к двери и негромко спросил.
           - Кто там.
           - Игорь Иванович, откройте. Это я - Ростовцев, Не бойтесь.
           - Я не знаю никакого Ростовцева.
           - Знаете. Просто я не называл свое имя. Открывайте.
           Сикорский открыл дверь.
           Конечно же - Сикорский узнал его сразу, и знал давно, еще с того момента, когда «Руссо-Балт» кипел  сборкой его бомбардировщиков и, особенно, - перед побегом на «Капрони»....
           - У вас есть минимум час. Минимум. Уходите. Сейчас же уходите и больше в Петрограде не появляйтесь. Уходите в...Мурманск, Архангельск, там пока еше наших нет...уходите, и... живите, если повезет или... я сделаю, что прикажут, .Почему так поступаю - это исключительно ради Ольги. Все.
           Он повернулся и тут же растворился в темноте.
           Сикорского словно пригвоздили - он не мог двинуть ни ногой, ни рукой.
           - Что, так и будем стоять? - из оцепенения его вывел голос  Шидловского.
           -  Что?? - подавленно спросил Сикорский и более нелепого вопроса услыхать было  невоз-
можно... - Почему??      
             - Что - почему? Почему вас, нас, - всех - хотят... расстрелять? Да... за батюшку Императо-ра, Царя Нашего, которого мы так и не предали, как и за... все, собственно. От... зависти - просто от... зависти. Поставить к стенке и... прихлопнуть, как муху навозную!! Собирайтесь, Игорь Ива-нович, да на... Мурманск - куда еще, вам ведь так посоветовали.  Ради... супружницы бывшей, а не во благо идей Революции!!

           титр  март, 1919 год, Петрозаводск
            
           Люди были похожи на черные статуи, закутанные с ног до головы, медленно перемещаю-
щиеся, и каким-то, совершенно непонятным чутьем, почти наощупь, знали куда идти...
           При полном сумраке, в клубах дыма или пара из оголтелых паровозных труб, крика, руга-ни, невообразимого хаоса, воровства на каждом шагу, мародёрства и черт знает чего еще - люди умудрялись каким-то образом оставаться живыми и... пробираться куда-то... дальше, дальше и дальше, гонимые... чем-то - может страхом, может безысходностью, может и тем и другим сразу.
           Сикорский не имел ни чемодана, ни какой-либо сумки, кошелки - вообще ничего в руках - он, как вор или беглец-каторжник, - медленно брел вдоль одноэтажного здания вокзала сложен-ного из толстого сруба.
           На глаза попадались разные объявления - на некоторые он обращал внимание, на другие нет,
           «Масло подсолнечное - 1/2 ф. на едока, Крупа гречневая - 1/2 ф. на едока, Монпасье - 1/2 ф. на едока,  
             Клюква - 2 ф. на едока, Мыло простое - 1/2 ф. на едока, Огурцы - 3/4 ф. на едока, Жмых подсолн. - 2 ф. 
             на едока, Горчица - 1/4 ф. на едока».

           Возле следующего объявления Сикорский приостановился и... не поверил своим глазам...

             «По слухам, циркулирующим по городу, приехавшему в Петрозаводск митрополиту Вениамину кем- 
              то  отпущен пуд рыбы. Граждане обижаются, что он в очереди не стоял, совсем не жил в Петрозавод-         
              ке, а пуд рыбы получил. Правда ли  это?»



           Возле очередного об!явления Сикорский задержался подольше, затем негнущимися от мо-роза пальцами подчеркнул последнее слово...

            «Ввиду участившихся краж в городе и окрестностях как-то: магазинов, квартир, сева (?) и коров, то   
             городская милиция объявляет, что все воры должны покинуть Петрозаводск в 24 часа. Застигнутые
             на месте преступления будут расстреливаться».
 
           У входа в вокзал висела единственная большая лампа, с покореженным металлическим абажуром и болталась, как маятник - медленно и... нудно, раскачиваясь  со  странным скрипом, напоминая всем о своем существовании...             
           Скрип этот, как ни странно,  перекрывал даже крики мечущихся людей, шипящий свист паровоза и тени этих... шмыгающих в разные стороны людей,  ритмично и бессловесно переме-щались вместе с ярким светом лампы.
           Следовавшая за Сикорским женщина... то ли от близорукости, то ли по другой причине, при-близилась к объявлению, где Сикорский подчеркнул последнее слово  и... посмотрела ему вслед...
           Одета была по февральскому морозу делово - закутанная с ног до головы в странные одежды - не то пальто, не то кожух, не то в Бог весь что, перевязанная платком крест-на-крест, а из... глуби-ны виднелись разве что глаза...   
           Женщина, возраст которой определить было невозможно... как и Сикорский она была... с пустыми руками...
            Когда они оказались в непосредственной близости к вагоуа, незнакомка  остановила его за руку и... пытливо заглянула в лицо. Где-то, в глубине платка, в ее глазах промелькнула стран-ная искорка и она постаралась ее не выдать...
           - Никак этот в самый раз до  Романов-на-Мурмане  будет?  - спросила она,  а Сикорский
кивнул и добавил.
           - Говорят, но... не в самый Романов-на-Мурмане... Там дале на перекладных верст десять, надо - мож боле...
           Что-то в голосе незнакомой женщины показалось ему... любопытным... Скорее всего... сам голос, какой-то... вкрадчивый, мягкий. Он совершенно не соответствовал ее внешнему виду... ви-ду... попрошайки или просто нуждающейся...
            Сикорский не видел ее лица -  рассмотреть его было невозможно и он еле сдерживался от желания расположить ее к беседе, дабы не вызвать вполне естественное подозрение или, хуже,  негодование незнакомки...
            - Полагаю, вы тоже в... ту сторону - в свою очередь спросила она и мимолетная пауза,  на которую обратил внимание Сикорский, подсказала ему, что незнакомка знакома с ситуацией - «туда»  означало, что там была армия белогвардейцев...
            - Как повезет...  - уклончиво ответил он.
            Толпа людей разделилась на вагоны, где людей было меньшем чем в остальных. В основ-
ном это были красногвардейцы в хилых шинелях, в обмотках, зато с винтовками...         
            - Может... уговорим, - неуверенно сказала женщина... - мне ой как надо...
            - Если, что... мы... вместе, нам в Кемь надо, к родственникам... Тут никого нет... Не возра-жаете?...
            - Буду признательна и обещаю, что при случае отвечу такой же любезностью, - ответила она и окончательно заинтриговала Сикорского - женщина явно что-то скрывала, но по какой-то причине позволила себе разговаривать с незнакомым ей мужчиной именно таким образом...-
            Она держалась за его руку и Сикорский, прикидываясь простаком, как только мог обратилась к солдату, молодому пареньку...
            - Подсобишь, дружочек, нам до Кеми надо бы...         
            Солдат оглядел их с ног до головы, но без особой настороженности или любопытства - не они первые и не они последние...
            - Так мы  не  до Кеми... До Кеми дале будет. Мы до Масельской... А чё так - к белякам по-ближе?
            - Мы не поближе и не по дале - мы к своим...Родственникам... Наша хатка-то сгорела - слыхал - рядом с  Иогансонами все дома погорели... - вмешалась женщина.               
            - Это там где ресторан «Метрополь» - до кладки в пепел? Ух (!) зарево-то какое было - до трусов греться можно было, да-ж в мороз все кипело-то как!.
            - Видишь, хоть в чем-то да... радость... - поддержала она его.- Так... залезем к вам - в сене места много да и командиры глаз не положат...
            - Ты да он... да подите вон... - неожиданно рассмеялся пацан и тут же добавил, - ну...уж... лезь, коль к своим!. Только сразу в угол там забейтесь  и лишний раз не дышите, пока не поедем.
            Он подхватил ее на руки и буквально -  вбросил  во внутрь... Сикорский по короткой ле-сенке забрался сам...
            Товарный вагон был плотно усыпан сеном и десятком, а может и больше, солдат и граж-данских...
            Стоял жутко морозный февраль, темень и грязная ругань...
            Они забились в самый угол, стараясь укрыться сеном и через полк-часа, может меньше-
больше, кто-то затянул стенку ворот и клацнул защелкой...
            А еще минут через десять,может больше, состав дернулся и они медленно поползли по засне-
женной колее...
             Сикорский и женщина зарылись глубоко в сено, усевшись совсем близко друг от друга, да так рядом, что он... приобнял ее за плечи она...доверчиво прижалась к его груди...Вскоре Сикорский и незнакомка окончательно убедились, что состав уже в пути  и их никто не выгонит в шею...
           Сикорский  молчал - ему было и тепло и, что странно, - по-домашнему... уютно...
             Незнакомка медленно повернулась и очень тихо сказала.
             - А я... вас узнала, Игорь Иванович... -  ее голос прозвучал словно из глухой пещеры... -  Вы... Сикорский, Игорь Иванович... Я  помню, когда  Николай 11, Батюшка Наш, вручал вам ор-ден Св. Владимира... Да и... многое о вас помню - вы ведь тогда на виду были, хоть и молоды...
             Чего, чего, но именно этого Сикорский не ждал совершенно!..
             Он вздрогнул от неожиданности - не от испуга, а наоборот - он был... ошеломлен!..
             - Да... кто же вы.., сударыня?.. - прошептал он. .
             - Меня зовут... Юлия... Александровна Ден... - тоже тихо, как-то нараспев ответила она, - я... жила в... семье  Царя Нашего и была очень близкой подругой императрицы - Александры Федоров-ны  Там меня называли «Лили»... Вы тоже меня можете так звать - вы же кавалер такого ордена отече-ства нашего...   
             - Как же вы оказались здесь, сударыня, в такой глуши и совершенно одинёшенько! Да и куда же вы направляетесь, Юлия Александровна, - война ведь повсюду! Красные, белые! Какая же отчаянность несусветная!
             - Мне помогли бежать из Тобольска, с  последнего пристанища Романовых... - последне-го  Царя - Николая Второго Александровича...Я... до последнего была с Императрицей и могу за-свидетельствовать много такого, что, смертельно опасно для гласности, но...не это главное... Вы мне поможете, Игорь Иванович, добраться...  из этого ада... - безмятежно тихо попросила Лили...
             - Несомненно помогу, остаться бы в живых...
             - Останемся  - мы не... посторонние в этом мире и Бог придет  на выручку...

             титр:  Юлия Александровна Ден, близкая подруга императрицы Александры Федоровны автор          
                книги «Подлинная царица», изданной в Англии 1922 году...   

             И далее...  тяжелый перестук колес,  натужное пыхтенье паровоза и сноп искр из трубы, озарявших завьюженную темень, мерцающий белыми мотыльками снег и... безысходность..               
             Так они и уснули...
             И... очнулись от грохота, криков, стрельбы у самого уха, рваного крика «ура» от чего все стало непонятным и все спуталось - ни Сикорский, ни Юлия Александровна понять, что проис-ходит не могли - и в вагоне и по ту сторону, -  совсем непонятно откуда, - стреляли и кричали «Ура» на одном языке - русском.
             Поезд стоял, вокруг творилось невообразимое и самое страшное заключалось в том, что
«этого»  видно не было, - оно, «это» было где-то «по... соседству, за стенкой», явно несущее реаль-ную  смерть....
             Кто-то, совсем рядом, кричал от боли - было слышно,как он ругался отборным матом, и это
и это происходило внутри вагона, а за его пределами  - та же ругань и  та же боль...
             Потом все разом затихло...
             Так продолжалось довольно долго и вагон стало заметать снегом занесенного ветром из настежь открытой широкой двери... Все, кто был в вагоне, убежали, - остались только раненые  или убитые...            
             Внезапно и Сикорский и Юлия услыхали осторожный голос и незлой мат...
             - Ту есть кто... живой? Эй!.. ети его в копейку!
             В ответ кто-то застонал, а Сикорский вылез первым, стараясь вглядеться в темноту...          
             - Живой? - спросил его человек в шапке, с малиновой ленточкой поперек шапки...
             - Живой...
             - Красный?
             - Я... ничей... Нам... в Кемь надо... А оттуда до Архангельска рукой подать...
             - Кому нам?
             - Со... мной... баба моя... тоже... ничейная... - ляпнул Сикорский, продолжая стоять на четвереньках...
             - А чё с... этими - чё с ними в вагоне? - он показал на раненого у стенки.
             - Так... мы, это... подбросить сговорились., - изображая простачка, сказал Сикорский...
             - Ну-да, так и на тот свет подбросить могли... Значица - не красные  оба - да?... Вытаски-вай из сена эту, как ее... свои мы... До Архангельска  на перекладных поедете - из Кеми туда мно-го ходит всякого, найдете...



             Тяжелая дверь дома, где располагался штаб Верховного Главнокомандующего Северным фрон-том  резко распахнулась и достаточно грузный генерал с роскошными, во вся шить усами, почти бегом стал спускаться с крыльца.

             титр: Архангельск 1919  Евгений-Людвиг Карлович Миллер, главнокомандующий  сухопутными, 
                морскими  вооруженными силами России, север России.
            
             Почти подбежав к идущим Сикорскому и Юлии Александровне Ден, генерал преданно припал к ее руке.
             - Голубушка вы моя, Юлия Александровна, да как же это, Господи Наш праведный - мое страстное желание  бросить все в Париже и подняться на защиту Отечества я теперь понимаю, как знамение Свыше... Когда мне доложили и я услыхал имя Лили... подумал - не быть такому!
Какими судьбами праведными, да... вас не узнать-то, голубушка!!
             Генерал был готов поднять ее на руки, да побоялся, что не осилит... Его только и хвати-ло на то, чтобы приобнять женщину и бережно ввести в дом...
             - Людвиг Карлович,  - начала было Юлию Александровна, но генерал ее тут же, вежливо,  перебил...
             - Только вы, Лили, только вы одни меня  так называли -  не Евгений, а... Людвиг! Приз-наться, даже забывать стал, что имя-то мое... двойное.....         
             - Людвиг,... - Юлия Александровна взяла своего спутника под руку, - это.. мой спаситель Игорь Иванович Сикорский - прошу любить и жаловать... Вы слышали о нашем российском конструкторе аэропланов - Сикорском, - любимице Императора нашего? У вас, военных, все-то на уме артиллерии да ружья, - куда уж вам поднять глаза, да посмотреть в небо!... - она лукаво улыбнулась....
             - Неужто вы творитель знаменитого «Ильи Муромца»??? - генерал даже остановился.  - Как же, как же - не только слыхал,но глазами собственными смотрел да рукой трогал! Довелось присутство- вать на парадах в Царском селе, довелось... Юлия Александровна... до сих пор сомне-ния гложат,  не могу разобраться...- вы  были с Семьей до.. последнего, обо всем знаете - слухи, что Лавр Георгиевич арестовал Императора - правда?
             Юлия Александровна незаметно  сменила тон - от любезной и... умиротворенной до... явно властной...             
             - Людвиг... - неожиданно сказала она , - генерал Корнилов пошел на это лишь по причи-не, чтобы  облегчить судьбу всей Семьи. Будучи в Париже вы не знали, что Керенский пошел на явное предательство и Лавру Георгиевичу нужно было любой ценой защитить Императора - он сделал все, чтобы  продемонстрировать свою решительность... Лично я очень благодарна генера-лу Корнилову за его верн-ость Императору.
             Юлия Александровна расстегнула тулуп и развязала платок...
             - Людвиг... - она тяжело вдохнула, словно от нехватки воздуха, -  прикажите найти, где бы я могла оправиться после всего, да и... воды горячей...И... мне бы одежды подобающие - устала но-сить это...
             В тулупе по щиколотки, в валенках, да платке несуразном, но уже с открытым красивым лицом,-  Юлия Александровна действительно выглядела удручающе...
             - Лили, слушаюсь и...повинуюсь, - генерал опять лихо прильнул к ее руке - позвал адью-танта....
             Сикорский смотрел на все это со стороны и удивлялся, как на его глазах, из какого-то не-бытия, совсем казалось неосязаемого, мазками или может  красочными штрихами вырисовывался портрет совсем другой женщины - властный, волевой и... чертовски привлекательной...
              Неожиданно Юлия Александровна заговорщицки обратилась к Сикорскому.
              - Игорь Иванович, я...очень запомнила, как вы  сказали гвардейцу, что в копне сена си-жу я - ваша баба, то бишь - я, так что... не обессудьте  и помогите мне...            
              Адьютант проводил их в отдельные комнаты и уже там Юлия Александровна с трудом и
не без  помощи Сикорского сняла  тулуп и Игорь Иванович пришел в неописуемое смятение...   
              Без дурацкого платка, да громоздкого тулупа она выглядела несуразной... пышкой -  уди-вительно красивая голова, тонкие узкие плечи и непомерно толстые руки - от плеч и ниже, да такая же большая грудь - совсем без талии,  а дальше...- совсем позор...
              - Игорь Иванович, добрейший вы мой, не шарахайтесь и...успокойтесь. -Да... попросите  денщика достать саквояж... - она на секунду задумалась, -  нет, не саквояж, - что-то поболе. Ну... хотя  бы  мешок какой... Прошу вас..
              Сикорский вышел из комнаты, а Юлия Александровна стала стаскивать с себя одежды, под которыми толстым слоем был забинтовано множество... исписанных убористым почерком листков, разных по размеру, сложенных в «квадратики», «треугольнички» или просто так...
              Она бережно укладывала их в стопку, приглаживая ладонью...
              Услыхав негромкий стук в дверь, Юлия Александровна только и сказала.            
              - Да... входите же,  я - ваша баба, прощу... любить и жаловать, как положено... - и... улыб-нулась, как заговорщица...
              Войдя в комнату Сикорский... остолбенел...
              Игорь Иванович удивился разительному и  неожиданному перевоплощению -  перед ним стояла удивительно стройная и удивительно привлекательная женщина, тридцати пяти лет, в са-мом соку, полуобнаженная и...странно... азартная... Ее глаза улыбались и... разрешали ему...  при-сутствие при полу-обнаженной женщине и это означало многое...
             И лишь потому, что она так... хотела сама, то остальное ей было безразлично.
             Сикорский боялся пошевелиться...
             Чтобы как-то снять свалившееся на непрердвиденное испытание, Лили... присела на кра-ешек кровати и сказала...
             - Вы... обещали помочь, мне, Игорь Иванович, не так ли? Так... помогите же... избавиться от этого груза - тяжелого, но... очень важного... Размотайте бинты повсюду и... не стесняйтесь - я не красна девица и... всегда делаю, что мне нравится...
             - А... что это на вас... при...бинтовано, Лили? - осмелился спросить ее Сикорский, почему - то  назвав именем Лили, став за ее спиной.
             - Это личная переписка императрицы Александры Федоровны... Я собирала и хранила ее все последнее время, даже в ссылке... Императрица хотела избавиться от писем этих, но я была против и очень надеюсь - придет время и я расскажу правду о... настоящей Императрице России. И, дорогой Игорь Иванович, закройте дверь на ключ, -  я хочу, чтобы нам... никто не мешал - мы ведь имеем право хоть и на короткое, но... безмятежное счастье, - особенно побывав... на волоске от смерти - да?.
             Она резко повернулась к нему лицом.
             - Да?
             Прямо в его глаза смотрела молодая, красивая женщина, тридцати пяти лет от рода, с роскошным телом, припорошенное одиночеством и давним безмужъем...


                конец четвертого фильма
               


Рецензии