Ночь, тайну сохрани

    Неумолимо угасал летний день. На западе догорал малиновый закат,  яркая синева небосвода смешалась с лучами, скатившегося за горизонт,  раскаленного солнечного диска,  на востоке разливалась ультрамариновая акварель, сгущаясь и темнея, на ней стали видимыми первые, ярко мерцающие, звездочки.
«Завтра будет безветренно…. Значит, по-прежнему жарко», - предположила Лия, припомнив присказку азовских  моряков, знающих толк  вековым предсказаниям.  Она  неторопливо  прошла по садовой дорожке  мимо душистых кустов и цветочных клумб, вдыхая чистый вечерний воздух, насыщенный ароматом белоснежных лепестков лилий, и волнующего  таинственного - ночной фиалки, пряным запахом душистых трав и свежестью листвы. 
    Стало ощутимо прохладнее. Изнуряющий зной южных широт утомил, и только волшебница ночь, благосклонно сжалившись над всем живым, укрыла землю своей черной воздушной вуалью.  В округе всё словно  замерло: умолкли птицы, спят в гнездышках; не слышен шелест листьев, ветер тоже устал озорничать.  Безлюдно….  Все отдыхают, утомленные солнцем и будничными хлопотами. Лишь изредка по силуэтам кипарисов и  тополей, растущих  вдоль улиц, мелькнёт свет фар запоздалого авто,  запляшут тени, прошуршат шины по асфальту, и снова  тишь и благодать. 
      Лия придержала рукой канат садовой качели, покрытой гобеленовым покрывалом, чтобы остановить её  непроизвольное движение. удобно пристроилась на сидении, прижавшись спиной к атласной подушке с кисточками из золоченой нити.  Обхватила колени руками,  прижавшись к ним подбородком. Задумалась, окунувших в мир иллюзий, отрешенно и мечтательно. Забылась, отдаваясь во власть приятных воспоминаний.
       Широкая батистовая юбка яркой расцветки,  словно  легкий плед, полностью укрыла её ноги,  ниспадая почти до земли, лишь плечи, покрытые бронзовым загаром, остались обнаженными. Широкие бретели  топа, приобретая форму выреза на груди, не могли согреть её, но Лия ещё не ощутила  прохлады. Разгоряченное за день тело, не успело охладиться, сохраняя накопленный жар от солнечных прикосновений. 
     Под влиянием надвигающейся ночи, Лия перестала существовать в реальности. Прикрыв глаза, она  вновь видела его образ, который так легко «нарисовало» её воображение.  «Вглядывалась» в знакомые до мелочей черты, любовалась контурами греческого носа, восточными глазами, цвета горького шоколада, красивой бородой, серебрящейся ранней проседью и обрамляющей мужественный овал  лица. Вслушивалась в его слова, замирая от нежности.
«Ты, моя Шахсенем», - этот шепот лишал её воли, и она оказалась в плену мужского обаяния…. Легкое головокружение от счастья… Неповторимый голос любимого, уверенный, говоривший только с ней, нотками романтичной мелодичности, загадочной недосказанности, наслаждал её слух ласковыми словами. Музыка ночи для неё – эти долетевшие издалека электронные сигналы. Преодолев  космическое пространство, чудодейственные волны дарили Лии возможность, быть рядом, впитывая каждое слово, слетающее с его уст и предназначенное только для неё.
-Почему ты называешь меня так? - прошептала она в ответ, боясь спугнуть  сказочное наваждение.
«Потому что ты, как Шахсенем, желанная, но недосягаемая…Ты так далека от меня, что не могу дотронуться наяву, даже когда вижу тебя. Ты лишь мечта,…любимая мечта… Сегодня, особенно звездная ночь… Милая, ты тоже видишь эти мерцающие огромные алмазы на черном бархате?»
      Конечно, она  поняла смысл сказанного без особых усилий и раздумий, знала эту  восточную сказку о двух влюбленных: дочери шаха Шахсенем и сына полководца. Отцы сговорились, что их дети продолжат род, получив трон в наследство.  Вдруг случилось, что Шах преждевременно оставил бренный мир, и его завещанному желанию не суждено было сбыться. Злая воля вдовствующей правительницы, вступившей на престол после кончины шаха, разлучила несчастных влюбленных, но они не могли долго быть один без другого.
Под покровом ночи им удалось встретиться вновь. Сбежали  из дворца, с трудом прокравшись мимо многочисленных стражников. Нежно прильнув друг к другу, замерли в объятиях.  Юные души не пожелали больше, жить в разлуке. На раздумье не было времени, их в любую минуту могли схватить преданные слуги шахини. Взявшись за руки, бросились они с высокой кручи в пучину бурной реки, безвозвратно покинув этот мир, навеки оставшись вместе и в памяти живущих поколений.
      Откинувшись головой на подушку, Лия устремила взор карих глаз ввысь, увидела над собой в бесконечном небесном пространстве  мириады сверкающих  звезд, образующих узоры зодиакальных созвездий и просто россыпь, напоминающую  туманность. Глубокая ночь располагает, воспринимать мир иначе, легко затеряться в неге грез и забыться, ожидая  покровительства Венеры.
«Я тоже смотрю на звезды вместе с тобой, мой Гариб… Я готова быть твоей Шахсенем… Повесть их любви печальная, но мы проживем свою, … современную сказку…  Ты это хотел мне сказать, милый?»
«Ты все правильно поняла, моя драгоценная.…  Наши руки соприкоснутся, когда встретимся однажды. Для наших  желаний нет преград! Губы предвкушают, испить сладость поцелуя. Наши тела жаждут, слиться воедино в порыве страсти… Я хочу верить, что ты мечтаешь о том же, что и я…»
«Радость моих глаз, разве наши желания могут быть иными?  Знать бы нам, где, искать путеводную нить, ту, что позволит, преодолеть пространство,  не совершив опрометчивого поступка, и воссоединит нас навсегда. Иначе, нет сил, бороться с безысходностью, любить издалека мучительно», - шептала Лия, как заклинание, свое признание о том, что волновало и расстраивало её.  Несмотря на чувственность, тревожное незримое ожидание, что  расставание может опередить встречу,  всегда присутствовало между ними. Лия понимала, что это вполне естественно, если их разделяют  тысячи миль и законные узы.
«Нет, сейчас не надо  думать об этом. Иначе  романтика этой ночи исчезнет, растворившись в житейской банальности. И пусть, мне суждено жить несбыточными иллюзиями, но это лучше, чем жить без любви,  не летать на крыльях любви, не светиться счастьем, умея любить, и быть любимой им», - уговаривала себя Лия, слегка раскачиваясь, ощущая  внутри приятное замирание от избытка чувств и от неприятного  беспокойства.
     Какая она важная и непредсказуемая персона, эта чаровница - любовь! И все–таки, все готовы не единожды терпеть её козни. И любить, …всегда и снова любить!
      
     Предрассветная рань, легкая туманная дымка, и  разгорающаяся зарница на востоке. Яркий золотисто – розовеющий оттенок раскрасил небо над садом, предупреждая, что  природа просыпается, торопясь навстречу новому дню.  Еще одна ночь…  из тысячи последующих!
     Утренний ветерок  игриво встревожил  ветви лиаканской акации. Лия зябко повела плечами. Замерзла душа от тоски. Ах, как же коротка летняя ночь! Прервал грезы, писк ранней пташки, осмелившейся все-таки через мгновение, продолжить распевку, выводя заливистые рулады и призывая сородичей, присоединиться.
«Пора спуститься на Землю, мечтательница!» Как не хочется,…но надо.  Пусть останется приятная   истома в теле от возбуждающих желаний, от недолгой встречи с любимым этой ночью.
      Не удержали реснички хрустальные капельки – слезинки. Тихо скатились они бусинками по щекам Лии. Безмолвные слезы …действительности.
 «Желаю тебе из тысячи звезд одну самую яркую, желаю тебе из тысячи слёз одну самую сладкую…»*