Идущий на работу

Где пиры, которые были нам обещаны…
Джим Моррисон.

Каждое утро он встает в шесть часов утра, чтобы идти на работу. Он  не помнит, когда все это началось. В памяти только несколько предшествующих дней, в планах – несколько следующих, до ближайшего выходного. Все остальное слиплось в ком, как слипаются покупные пельмени. Нет желания копаться в этой мешанине, чтобы найти хоть какую-нибудь зацепку. А ведь когда-то он любил размышлять о жизни,  искал какую-то истину, читал серьезные книги, спорил о них с друзьями. Ницше, Будда, Иисус… Не любит он вспоминать об этом. Нет больше друзей, нет больше пророков. Всю  жизнь заполнила эта изматывающая работа. Иногда, просыпаясь, он ловит себя на преступной мысли: а не остаться ли сегодня в постели? Пошли они все… напарники вместе с начальниками! Есть, ведь знакомые, алкаши, которые порой прогуливают по целой неделе. Им никто слова плохого не говорит, умиляются даже, сочувствуют. А я? Потому что мне  нужны деньги? Наверное, нет: те из моих прежних друзей, кому они были нужны, нашли себе денежные места. Я… словно попал в колею. Еду по ней, как поезд. Плюнуть нужно на все это, стукнуть по столу кулаком… но только, не сегодня.
И он снова выходит из дома и идет на работу. Он идет по улице мимо домохозяек, которые, завернувшись в халаты, стоят возле мусорных ведер. Они о чем-то сплетничают, и ему кажется о нем. Он видит превосходство в их глазах и сам понимает,  что не достоин уважения даже домохозяек.  Почему я такой идиот,  спрашивает он себя, почему?.. Как мог я, всегда старавшийся жить умом, скатиться на жизнь по привычке?
Иногда, он пытается оправдаться перед самим собой: моя работа важна, надо быть к чему-то причастным, быть нужным людям. Когда то все и так прекратится.  Да хочется, чтобы побыстрее. Все труднее вставать по утрам. Но какой смысл подгонять время: так и смерть придет быстрее. Нет. Со смертью я опоздал. Пусть все идет, как идет. Те, кто стоят около мусорных ведер  и никуда не спешат уже наполовину там, куда увозят мусор.  Они – использованный   материал. А я все еще хожу, все еще нужен людям. Я могу себя уважать…