Эскорт. 2. 19. Ангел-хранитель

Эскорт. 2. 18. На расстоянии мечты
<< http://www.proza.ru/2019/04/15/120


     В одном из бесчисленных ресторанов в центре старого Петербурга состоятельные дамы и господа праздновали День Весны и Труда.
     Первые дни мая все ждали с нетерпением как преддверие долгожданного лета. Те, кому не удавалось вырваться на природу, устраивали её где и как только могли. Некоторые умудрялись даже устроить "культурный" отдых на своих балконах с последующим визитом пожарных. А те, кто по положению или отсутствию времени не мог оставить на волю волн свои дела, отдыхали в ресторанах, стремящихся создать иллюзию причастности к природе.

     На небольшой сцене, свисая с потолка полосатыми сосульками, выстроился стройный ряд белых полотнищ, отдалённо напоминающих берёзки и то - после хорошей дозы алкоголя. Среди них невесомо порхали в длинных полупрозрачных платьях-пеньюарах, демонстрируя невероятную гибкость и стройные аппетитные тела, лесные нимфы. Шесть обольстительных дев кружили хоровод вокруг седьмой, самой младшей по возрасту и росту, то ли прощаясь с уходящим навсегда детством, то ли подготавливая её к брачной ночи.

     В зале почувствовалось заинтересованное оживление: не только мужчины, но и женщины хотели заполучить её. И если бы не рыжий арт директор, с трудом протискивающий своё жирное тело к дальнему столику после короткого движения пальцем ничем не примечательного мужчины, у многих посетителей к концу шоу мог бы развиться из-за косых переглядываний серьёзный астигматизм.

     Безликий что-то равнодушно спросил у него, что-то незаметно положил под салфетку и медленно подвинул её в сторону Макса, слушая заискивающий голос. Нетерпеливо оборвав говорящего, он что-то недовольно и коротко ответил и, отвернувшись к сцене, продолжил пить бесцветными глазами чистоту и молодость седьмой нимфы. Макс радостно закивал, пятясь лицом от него и чуть было не сел жирным задом на лицо разукрашенной как клоун пожилой леди, если бы та вовремя не выставила перед собой острую вилку.
     Никто не хотел спорить с Безликим, никто даже не думал перебивать у него ставку. Переходить дорогу королю значило подписать себе смертный приговор.

     Безликий появился в Питере словно из ниоткуда, внезапно, один за другим убрав в конце девяностых всех местных божков. Поставил над каждым районом своих доверенных лиц "пасти овцы своя", но его "пастыри" вскоре, почуяв вкус абсолютной свободы, постепенно стали от него отдаляться. Последнего своего человека, с которым они многое прошли, как бы ему ни было горько и больно, тоже пришлось убрать, зажав в кювете на Приозерском шоссе, когда тот мчался в свою загородную "леваду".
     Местные власти списали откровенную расправу как акт самоубийства, даже не найдя в машине оружия: вылетел из окна при отдаче, украли - да всё что угодно! Все знали чьих это рук дело, но никто ничего не предпринимал, предпочитая закрыть глаза, тем более, что своих проблем хватало по горло.
     Некоторые молодые неискушённые по жизни следователи не раз пытались упрятать за решётку Безликого, усиленно копая под него, но все они либо погибали в автокатастрофах, либо сгорали в своих квартирах, либо бесследно исчезали.
     Все со временем безропотно приняли над собой неограниченную власть безликого короля.

     И если где-нибудь происходили несанкционированные с ним беспорядки, будь то теракты в метро или страшные аварии или, другими словами, всё то, что не подпадало под графу обыденного, внося в город панику и смуту, то нарушители вскоре несли страшную кару: любителям погонять под наркотой отрезали ноги; воры и грабители теряли руки по самые локти; причастные ко всевозможным взрывам - тут Безликий особенно изощрялся, используя все накопленные за века знания в области "дознаний".
     При торжествующем цифровом новом тысячелетии на город опустилась средневековая тьма. Безликий как страшный ангел апокалипсиса безжалостно наказывал свой непутёвый народ за совершаемые ими преступления.

     Гости ресторана за одно мгновение прочитали в беззвучных репликах Безликого на кого они сегодня могут не рассчитывать, но зато им совершенно законно отходило шесть остальных прекрасных дев. И за них как на аукционе после каждого выступления непрерывно росли ставки.

     - Девчонки, есть у кого затычка? Я потекла! - глаза юной нимфы, разглядывая испачканные кровью телесного цвета трусы, от ужаса широко распахнулись.

     Девушки-хореографы переодевались вместе с Борисом и Даней в одной комнате. Даня был лет на тридцать младше Бориса, почти сразу сдружившись с ним во время монтировок театральных декораций. Дане нравился Борис за свой нерастраченный советский романтизм и бесконечные смешные истории. Борису Даня - за неуёмную энергию, интеллигентность в отношении женщин, красивый низкий голос да и просто он чувствовал себя комфортно среди молодёжи и вовсе не потому, что безвозвратно пролетела жизнь. Ему нравилась молодая задиристая искра жизнестойкости в их глазах, уверенность в том, что всё ещё впереди, протяни только руку и схватишь самое главное. Он знал, что все эти дети скоро разочаруются в жизни, в выбранном пути, близком человеке, но их наивная вера в невероятное будущее будоражила его старую кровь.

     Семь высоких стройных дев, влетев в гримёрку, спешно переодевались к последнему номеру, стоя перед ним в одних стрингах. К мужскому обществу они давно привыкли: с малых лет на показах в одних раздевалках, не разбирая, где кто, да и некогда там разбирать, главное - успеть, не опоздать на свой выход. Партнёры по танцам - как братья, скорее даже сёстры, грань различий со временем стёрлась между ними. Почти все мальчики то ли по моде, то ли от пресыщения голыми женскими телами становились в лучшем случае бисексуалами.

     Четыре девушки помогали друг другу переодеваться. Пятой занимался Даня, о чём-то любовно воркуя с ней. Шестая, самая старшая, рылась в своей сумке. Седьмая, самая младшая, растерянно смотрела на пятно крови.

     - На, держи, - Инга протянула ей что-то похожее на толстый белый карандаш. - Надо сразу под холодной водой замыть. Борис, помогите мне! - и повернулась к нему голой спиной.

     Дрожащими от волнения пальцами он застегнул на ней платье. Находясь всю свою жизнь где-то в параллельном измерении от таких вот богинь, опасаясь впрямую смотреть на них, словно боясь обжечься, он скромно довольствовался тем, что редко посылала ему судьба и был безмерно этому рад. Но тайные мечты, как, например, провести ночь с горячей чернокожей женщиной, всё же тлели, не сгорая, в его сердце.

     - Трусы снимай! - делово распоряжалась Инга. - Так пойдёшь, никто ничего не заметит. А если и увидит кто, то с ума по тебе только сойдёт - навсегда потом твоим будет. Борису вон их оставь, он уже освободился: замоет тебе как надо.

     С первого взгляда, как только они появились в ресторане, Борис сразу выделил из семёрки ярких и смелых, самую, как ему показалось, удивительную, совершенно не похожую на его чернокожую мечту. Хрупкая красота светловолосой Ангелины сияла небесной чистотой. Было заметно, что для неё это если не в первый раз, то по крайней мере далеко не норма.

     - Да, оставляйте, - небрежно подхватил он, хотя от волнения по спине ручьями тёк пот.
     - Спасибо, - обняла его светлым взглядом Ангелина, стягивая с себя колготки.

     У Бориса перехватило дыхание, когда перед ним мелькнул её по-детски голый пах.

     - Нравятся девочки? - криво улыбнулась Инга.
     - Что? - смутился Борис, отходя к раковине, чтобы замыть от крови стринги.
     - Не ссы, всё будет норм, - второкурсница Маша на всякий случай заглянула к себе в трусы.
     - Ну что, девчонки, готовы? - пробасил счастливый от женского внимания Даня, стоя перед выходом на сцену. - Тогда я пошёл.
     - Светка, отпусти мальчика, - раздражённо сказала Инга. - Что ты его держишь?!
     - Ничего я не держу! - нехотя выпуская Даню, огрызнулась третьекурсница Света. - Чего привязались-то?!
     - Влюбилась, что ли? - съязвила Маша.
     - Да пошла ты! - слегка покраснела она.
     - Ну точно! - заглядывая ей в глаза, пропела Маша. - О, ля-ля!
     - Заткнись, дура! - прошипела Света.
     - Соберитесь! - скомандовала Инга. - Попробуйте мне только где-нибудь накосячить!

     Мокрый от волнения Макс, ворвавшись в двери гримёрки, поманил к себе Ангелину.

     - На сегодня с тебя хватит: подождёшь остальных здесь, - он вытащил из кармана скомканный носовой платок, промакивая на лбу крупные капли пота. - Сейчас сюда придёт Станислав Игоревич, он очень интересовался тобой.
     - Какой Станислав Игоревич? - испугалась она, побелев от страха.
     - Король, глупышка! - подмигнула ей Инга. - Света, ты за Ангелину работаешь. Всё помнишь? Ничего не забыла?
     - Я не понимаю... - растерянно хлопала ресницами Ангелина, оглядываясь по сторонам.
     - Не строй из себя целку! - зло процедила Света. - Всё ты понимаешь, - и тут же радостно повернулась к Инге. - Конечно я всё помню!
     - Да не бойся ты его, - ободрила её молчаливая Олеся. - Он такой же мужик как и другие.
     - Я не могу. Я... - Ангелина встревоженно искала в глазах девушек помощи. - У меня месячные...
     - А жопа тебе на что?! - не унималась Света, глубоко уязвлённая тем, что с появлением Ангелины все главные партии достались ей.
     - Что ты её пугаешь? - заступилась бесстрашная Вика. - Сразу - жопа! Отсосёшь ему...
     - Я прям завидую тебе! - обняла её однокурсница Надя. - Ты вообще понимаешь, кто он? Ты же в шоколаде всю жизнь купаться будешь. Ты ему только шепни про Мариинку и все главные роли твои.
     - Тоже мне - недотрога, - натягивая на себя платье Ангелины, с насмешкой сказала Света. - Даже парни если надо свои жопы...
     - Да ладно тебе! - застёгивая молнию, улыбнулась Вика. - Она же вся трясётся от страха.
     - А чего она трясётся-то?! - подхватила Маша. - Ей радоваться надо.
     - Макс, - ласково обратилась к арт директору Света. - Мне после номера надо будет убежать...
     - Какой - убежать?! - испугался Макс, поправляя на ней платье. - С ума сошла?! Там такое сейчас творится.
     - Светка, даже не думай, выбрось из головы, - Инга подошла к ней сзади, пристраивая на голове венок из цветов. - Потом можешь делать со своим Данькой что и как хочешь, но - потом, когда всё закончится. Ты не представляешь, что мы сегодня заработаем! - и обернувшись ко всем, добавила. - Никто никуда не уходит. Все остаются здесь, пока я не скажу. Ясно?
     - Что мы, дуры, что ли? - подтянула колготки Маша.
     - Никто никуда не собирается, - успокоила Ингу Вика.
     - Мы же команда! - заявила наивная Надя.
     - Кто ж от денег-то откажется? - меланхолично отмахнулась Олеся.
     - А кто-нибудь знает, сколько нам заплатят? - хмуро спросила Света.
     - Заплатят, не переживай, - натягивая пальцами на её лице улыбку, успокоил Макс. - Будешь стараться, хорошо заплатят. А будешь хорошо стараться - очень хорошо...
     - Ладно, ладно! Вали отсюда, мы всё поняли, - Инга встала первой к выходу. - Только если вздумаешь хоть что-нибудь из нашего присвоить себе... - и вдруг схватила его за яйца.
     - Когда я вас обижал?! - ойкнув от неожиданности, Макс расплылся в улыбке и попятился назад, освобождая проход.
     - Ну что, мои ласточки, полетели?!

     Зазвучала мелодия и все шесть прекрасных дев вылетели из гримёрки одна за другой, дежурно улыбаясь. Борис возился у раковины, тщательно застирывая под холодной струёй красное пятно. А в самом центре комнаты спиной к нему потерянно стояла голая Ангелина.

     - Здравствуй, - в дверях показался Безликий, замерев от восторга. - Как тебя зовут?
     - Ангелина, - прошептала она, прикрываясь руками.
     - Ангел мой, не бойся меня: я тебя не обижу, - прожигающим душу взглядом он смотрел на неё, медленно двигаясь навстречу. - Ты учишься? На каком курсе?
     - На первом.
     - А уже так хорошо танцуешь! - Безликий схватил спинку стула, сбрасывая одежду на пол и, поставив его в метре от неё, сел, закинув ногу на ногу. - Давно занимаешься танцами?
     - С самого детства, - сглотнула она.
     - Любишь танцевать?
     - Да.
     - Опусти, пожалуйста, руки: я хочу видеть тебя, - его бесцветные глаза неотрывно смотрели в глаза Ангелины. - Ты очень красивая.
     - Спасибо, - неслышно сказали её губы.
     - У тебя есть парень? - Безликий достал из кармана пиджака пачку сигарет.
     - Нет, - насторожилась она.
     - Хочешь, я им буду? - лениво закуривая, спросил он. - Буду тебя любить и защищать.
     - Да, - ноги Ангелины лихорадило крупной дрожью.
     - А по виду так не скажешь, - морщины грусти проявились на невозмутимой маске равнодушия.
     - Простите, - в глазах у неё мелькнули слёзы отчаяния.
     - Девочка моя, - он изумлённо развёл в стороны руки. - Что случилось?
     - Я... Я не могу... Я боюсь... - заплакала Ангелина, подходя к нему. - У меня женские дни...
     - Тебе не стоит меня бояться, - усадив её к себе на колени, Безликий ласково стирал слёзы с её лица. - Я не обижу тебя. И совсем не обижусь, если ты откажешь мне.
     - Если вы хотите, то... можно в попу... - выдавила она сквозь рыдания. - Только я никогда ещё...
     - Тише, тише, - гладя крупными руками маленькую светленькую голову, прошептал он. - Твоя попа, конечно, восхитительна, но я не жопник. Я просто хочу быть твоим другом. Помогать тебе, защищать, когда понадобится. Если, конечно, ты этого хочешь.
     - Да! Да! Да! - Ангелина обняла его за шею, уткнувшись в плечо.
     - Мой нераскрывшийся бутон, ты вся полна тайн, - жадно вдыхал он запах молодого тела. - Ты чиста как первый снег...
     - Я курю, - испуганно прошептала она.
     - Моя последняя любовь, - шептал он, переливая в ладони шёлк светлых волос. - Только скажи и я весь мир положу у твоих прекрасных ног.
     - Что мне сказать? - Ангелина непонимающе посмотрела в глаза Безликому.
     - Как ты чиста, мой ангел! - впервые за долгие годы его лицо просветлело, светясь от счастья. - Что ты согласна быть со мной.
     - Я согласна, - кивнула она, освободившись от страха. - Я хочу быть с тобой.
     - Повтори ещё раз, - попросил он.
     - Согласна! Хочу!
     - Нет, последнее.
     - С тобой! С тобой! С тобой!
     - Мгновенье! Прекрасно ты, продлись, постой!..

     Борис, всё это время незаметно просидев в углу, скрытый от них горами одежды, выглянул в затянувшейся тишине: нужно было срочно бежать встречать у театра жену. Безликий и голая Ангелина, как застывшая скульптура Родена, сидели с закрытыми глазами, крепко прижавшись друг к другу. Невесомой тенью он прокрался к выходу, стараясь не дышать, и медленно вышел из гримёрки.


Эскорт. 3. 1. День третий. Границы сознания
>> http://www.proza.ru/2019/05/07/794