Суд. Из цикла Готическая Опера

У обвиняемого не было даже адвоката…
Сама вина его казалось настолько очевидной, что судья не счел нужным предоставить даже государственного защитника, который полагался абсолютно всем, самым нищим и последним бродягам.
Подсудимый затравленно взирал на весь процесс, повторяя у себя в голове уже в миллионный раз слова оправдания. Хотя в душе прекрасно понимал, что живым его отсюда никогда не выпустят.
За все эти долгие месяцы, проведённые за решеткой, он то и дело терял, потом вновь находил в себе силы жить дальше. Крылья надежды стучали по его сердцу, заставляя верить в свою невиновность, но холодный и безжалостный рассудок убивал в нем даже самую ничтожную мысль о сохранении своей жизни.
Процесс подходил к концу, требовались последние показания обвиняемого, и пусть он их рассказывал суду неоднократно, формальности требовали соблюсти эту скучную процедуру.
Судья предоставил ему слово «Евгений Валерьевич, мы вас внимательно слушаем»!

…

Моя история началась десятого октября 2029 года,  я только что вернулся с работы, когда по телевидению сообщили о первых вспышках эпидемии. Никто тогда понятное дело в это не поверил, мало ли что по ящику болтают. У них там на этих мистических каналах вечно, то пришельцы нападают, то рептилоиды мир тайком захватили. Небылицы, в общем всякие.   
 Потом появились видео в сети, ну, интернете, вы знаете. Это уже стало немного напрягать, но и тогда ни я, ни моя семья в это не поверили. Да и как тут поверишь, люди вдруг в чудовищ превращаются – и кидаются на прохожих.
Все эти желтые клыки, оранжевые глаза, зеленые вены по всему телу. Вы…. вы знаете это хорошо. Это больше походило… на… грим. Мне сразу вспомнились старые фильмы ужасов. Правда, записи убийств были слишком уж реалистичны.
Идет, казалось бы, обычный человек, идет себе и идет. И вдруг поворачивается – а глаза как фонари уличные горят. Ещё секунда – он уже кому то конечность отрывает и ест её, прям сразу там, на месте… бррр…
Таких записей с каждым днем становилось все больше и больше. Очевидцы находились по всему миру. Съемки разного качества, от четких изображений, снятых видимо на профессиональную камеру, до смутных и расплывчатых видео с мобильника.
Мы бы наверно и дальше продолжали жить своей жизнью, если бы не… тот случай на работе.
Я знал Леху всю свою жизнь, вместе училище заканчивали, затем в автопарк устроились таксовать. Нормальный мужик, серьёзный, семья, дети, все как положено.
После смены сидели в какой-то забегаловке, не то кафе, не то пивная. Черт его знает, не помню уже. Я отлучился буквально на несколько минут, в туалет сходил. Но когда я вернулся к столикам – там начался настоящий ад.
Леха рычал, размахивал головой, бился в истерике. Я с трудом мог различить его изменившиеся за это время черты лица. Но когда разглядел – сразу вспомнил видеоролики. И те же глаза, клыки, все то же самое. У меня все внутри заледенело, я не мог пошевелиться, все это продолжалось считанные секунды, пока посетили, не схватили его и не повалили на пол.
За это время он уже успел поцарапать и покусать нескольких людей. Я… я же тогда ещё не знал, что… что даже маленький порез, оставленный этими чудовищами, превращал людей в таких же монстров.   

…

Вурдалаки…
Так мы их прозвали. Хотя они и не пили кровь, они жрали, просто жрали людей! Да вы и сами это знаете ещё лучше меня.
Дальше все становилось только хуже и хуже. Мы почти перестали выходить на улицу, я один ходил на работу, жену и детей держал дома. Улицы все больше стали напоминать преисподнюю. Но деваться было некуда, я по-прежнему таксовал, ездил по городу на свой страх и риск.
Когда меня несколько раз чуть не загрызли прямо в салоне моей собственной машины, я понял, что так дальше продолжаться больше не может. Нужно было срочно предпринимать решительные действия.
Я взял все деньги, которые откладывал, закупился консервами, бидонами с водой, погрузил все это в автомобиль – и вместе с женой и девочками поехал в поселок к дому своей покойной матери.

…

Через пару месяцев электричество погасло. Водопровод, думаю, тоже перестал поступать в квартиры городов, но мы существовали благодаря колодцу, поэтому смогли продержаться дольше. 
Днем я украдкой выбирался в поселок, чтобы разузнать обстановку в округе. Радио я не доверял, хоть оно и было единственным окном в большой мир. Там несли черти что, кто-то призывал бороться с эпидемией всеми возможными способами, кто-то кричал, чтобы люди покаялись и приняли это наказание божье как данность. Ну а какой-то, судя по голосу, очкарик, вообще на полном серьезе утверждал, что вурдалаки это новая раса людей, и что подобный путь неизбежен. Я бы разбил эту коробку к ****и матери, но по радио могли передать месторасположение безопасных зон – куда выжившие могли бы податься. 
Поселок же пустел с каждым днем. Людей становилось все меньше и меньше. Большинство как я тогда думал просто сбежало, некоторые  прятались в своих домишках, но были и те, кого стоило опасаться не меньше самих вурдалаков.

…

Это произошло поздно ночью….
Мы уже легли спать, когда в двери и окна дома начали стучать. Я вынырнул из сна и сразу же схватился за ружье. Подойдя к окну, я увидел нескольких человек. Все они были мне хорошо знакомы, это мои соседи, с несколькими из них я даже рос, когда был ребенком.
Они не были вурдалаками – я это прекрасно понял, было темно, но я сумел разглядеть их лица, благо луна в ту ночь была очень яркой. В руках у них были палки, видимо оторванные от забора, топоры и прочее.
Я крикнул – что им нужно? В ответ мне донеслись угрозы и проклятья. Они требовали, чтобы я вышел из дома, отдал им все запасы и… и… своих жжженщин. Простите…
Это были люди, которых я знал всю свою жизнь. Я не верил своим ушам.
После того, как я велел им убираться по-хорошему, в окна полетели камни. Жена и девочки проснулись, испуг в их глазах придал мне силы, тогда было ясно – нужно стоять насмерть. Отправив их прятаться в погреб, я занял оборону возле окна.
Высунув дуло в форточку, я несколько раз выстрелил в воздух. Нападающие явно струхнули, но через несколько минут в окна стали кидать камнями с удвоенной силой.
Затем все стихло, я уж было подумал, что подонки усвоили урок. К сожалению, я ошибся. К дому направлялся всего один человек, но то, что было у него в руках, повергло меня в ужас...
Это была канистра с бензином или керосином, в любо случае их замысел мне стал понятен. Они хотел напугать нас и выкурить из дома, а может просто сжечь  от злости и отчаяния.
Я крикнул своим сидеть в погребе – и не высовываться, чтобы не случилось, а сам выбежал во двор навстречу врагам.   
Мерзавец тут же бросил канистру на землю, разлив жидкость, и бросился на меня. Выстрел прозвучал на весь поселок, человек упал. В воздухе я учуял запах бензина. Мысль о том, что эти гады действительно хотели нас сжечь вызвала во мне нечеловеческую ярость.
Помедлив немного, остальные кинулись ко мне. Руки, помня армейский опыт, быстро заряжали патроны в ружье. Я почувствовал жгучую боль в голове, это была палка. Грудь, ноги, живот – они били меня по всему телу. Я пятился назад, отстрелив парочку из них. Но тут же получил камнем в нос, я откатился в сторону – и выпустил в них все, что осталось в оружии.
Затем наступила тишина…
Я стоял над восемью трупами. А дальше… дальше случилось самое страшное. Вернувшись в дом, я увидел свою семью… точнее то, что было моей семьей при жизни, один из вурдалаков, вероятно, пробрался в дом и загрыз их. Мне… мне пришлось добить их (подсудимый зарыдал), чтобы они не обратились!
Остальное я не помню. В себя пришел когда оказался в тюрьме…

…

Суд подходил к концу. Вина обвиняемого была полностью доказана, его рассказ не повлиял на решение судьи и не вызвал никаких эмоций у присяжных.
Когда судья приказал всем присутствующим встать, он огласил свой приговор «Евгений Валерьевич Лебедев, вы, как последний представитель человеческой расы, проговариваетесь к уничтожению, поскольку само ваше существование является угрозой для нынешней цивилизации и пережитком старого мира. Приговор привезти в исполнение».
Подсудимый впервые за все время поднял голову и посмотрел в зал. Десятки кровожадных оранжевых глаз смотрели на него, сверкая клыками судья, конвой и присяжные жутко зарычали. Этот рык ознаменовал конец людского мира, и начало чего-то нового, где ни одному человеку не будет место.
Смертник завопил, но его вопль был заглушен мерзким хихиканьем голодной своры…

Автор: Александр Богачев.