Александрия. Глава 10. 5

Метнувшись быстрее стрел Юпитера к дому куриала и обратно, солдат сообщил Галлу, что казначей, по словам его слуги, поджидает хозяйку дома, с которой, по словам того же слуги, его хозяин днем договорился о встрече.

- Тааак… - зловеще протянул Галл - сбывались его худшие опасения. – Пять дежурств вне очереди, за разгильдяйство! – бросил он новобранцу. Откуда их, таких недоумков, только откапывают?! (Всю нудную работу с документацией, за неимением времени, Валерий полностью свалил на канцелярию. Писарь лишь время от времени приносил ему на подпись приказы из префектуры о новых назначениях во вверенные под командование Галла отряды, а он подписывал, толком не разворачивая и не читая. Документы его не интересовали, ведь командовать ему предстояло реальными людьми, а не документами.)

– И моли Всемогущего, чтобы Ганнон был жив!

- Слушаю, командир, - беспрекословно отчеканил Джахи, вытянувшись в струнку.

- Маркион!

В мгновение ока в штабе предстал дежурный.

- Отправь кого-нибудь в христианскую общину, в Неаполис, доставь мне оттуда дочь убитого куриала.

- Твою невесту? – уточнил на всякий случай Маркион.

- А? Да-да, её, голубушку мою ненаглядную... Стой. Они там очень ценят всякие официально заверенные грамотки…

Выдав стражнику документ с приказом об аресте Лидии, дочери Агапия Сабина, он устремился к злополучному куриальскому особняку. Командир оцепления доложился, что вокруг дома не замечено никакого движения.

- Отлично, - хмуро кивнул Галл. - Двое – сюда, с этого олуха глаз не спускать! - бросил он на ходу, указав на растерянного казначейского слугу, у которого при виде отряда стражников, врывающихся к его господину, глаза, казалось, вот-вот вылезут на лоб, а все слова застряли в, разом пересохшем, горле.

Внутри дома царила мертвая тишина. Сильно ощущалась затхлость и сырость нежилого помещения, будто в погребальной камере.

- Вы – проверьте на втором этаже! – распорядился Валерий, указав нескольким солдатам на лестницу, ведущую в женские покои. Сам же, в сопровождении остальных направился в атриум.

Долго искать не пришлось. В хозяйственной половине дома, в одной из дальних клетушек его поджидало предсказуемое зрелище уже остывшего трупа Ганнона. Это было поражение. Итак, Фест творил зло в городе совершенно свободно, очевидно, полагая, что никакой управы на него нет и не предвидится. Однако теперь он не довольствовался услугами египетских бедняков. В очередное преступление, словно в насмешку, он вовлек девушку, которая для всего города значится как его, Галла, невеста. Неспроста он встретил её сегодня днем, возвращавшуюся из Брухейона. Откуда она могла идти? Ясно - из казначейства. Интересно, чем она его заманила сюда? Не иначе, здесь замешаны большие деньги. Ведь известно, что ничем кроме денег и, разве что ещё смазливых рабов, вроде Марцелла, Ганнон не интересовался. Валерий прошел дальше и заметил небольшую, но достаточно прочную и крепкую дверцу в нише. Дверца оказалась не заперта. Открыв её, он вышел в экседру.

«Успел смыться до оцепления. Ловко сработано, нечего сказать», - мрачно констатировал командир стражников, с досады сплюнув под ноги.

В это время Лидия лежала в своей кровати, не смыкая глаз, мысленно пребывая в доме убитых родителей. Время тянулось убийственно медленно; о том, что происходило в городе все не было ни слуху, ни духу. Только ночь и тишина царили в окрестностях. Прошла целая вечность, прежде чем за стеной дома раздались мерные уверенные шаги – стражники. Значит все прошло как надо - так, как и было задумано. Значит Джахи справился - значит она справилась!

Дверь сотряслась от мощных ударов, под их напором загрохотали дверные крючья.

Дом всполошился. Испуганные женщины, накидывая на ходу покрывала, с громким обеспокоенным разговором потянулись на стук незваных гостей. Лидия тоже, как и все, выпрыгнула из постели. Поверх платья, которое и не снимала с вечера, девушка накинула покрывало и выбежала в вестибюль, где увидела пожаловавших в гости стражников, объяснявшихся с возмущенными их неурочным посещением общинницами.

- Нам велено доставить в дежурную часть невесту нашего командира, - сдержанно оповестил галдящих женщин стражник.

- Да что он там о себе возомнил, этот ваш командир! – негодовала матушка Биррена. - Я сейчас сама отправлюсь к нему, вместе с ней!

- Вот приказ об аресте, почтенная, – солдат отдал Биррене документ, снабженный печатью и подписью её сына. - В городе произошло чрезвычайное событие, в котором оказалась замешана дочь убитого куриала. О дальнейшем я не имею права говорить, там ей все расскажут… Думаю, это в интересах самой девушки, - многозначительно добавил он, заметив появившуюся в вестибюле Лидию и обращаясь уже к ней самой.

- Матушка, не беспокойся, - заговорила Лидия, обрадованная тем, что её собираются вести не в дознание. - Не думаю, что Валерий прислал бы сюда солдат посреди ночь из-за пустяков или из пустого самодурства. Прошу вас, не волнуйтесь, - обратилась она ко всем общинницам. - Здесь явно какое-то недоразумение, и я уверена, оно очень скоро разрешится.

В штабе ей велено было дожидаться командира. Хотя у неё было тысяча вопросов, но она знала, что стороживший её дежурный не ответит ей ни на один, поэтому она в смиренном молчании ждала возвращения Валерия, который вскоре и появился в дежурке. Выглядел он мрачнее зимнего шторма, что ещё раз убедило Лидию в том, что уничтожение очередного негодяя счастливо удалось.

- А, вот и ты, - проговорил он, увидев девушку. – Проследи, чтоб нам не мешали, - приказал он дежурному.

- Будет сделано, - кивнул тот, выходя и закрывая за собой дверь, - дело молодое, - буркнул он при этом себе под нос.

- Скажи-ка мне, невестушка, как так получается, что если в городе происходит убийство, то либо тебя находят рядом с трупом, либо труп находят у тебя дома?

- Во-первых, не называй меня невестушкой, если не хочешь, чтоб я называла тебя женишком. А во-вторых, мне кажется, ты сильно утрируешь, - невозмутимо отозвалась Лидия.

- Что я делаю? – оторопев от её наглости, переспросил Галл.

- Утрируешь, значит гиперболизируешь, ну, знаешь, это как в трагедии…

- Потом напомни мне похвалить твою ученость, - перебил её Валерий. – Сейчас нам с тобой не до любезностей, девушка. А ты действительно настолько уверена в своей безнаказанности? Или это просто бравада?

- Я уверена в своей невиновности, и совершенно не понимаю, что произошло и отчего ты так зол на меня? - «Пантиев женишок» - мысленно добавила Лидия.

- Только что в твоем доме убили человека. Его кретин-слуга сейчас дает показания в дознании, что этот человек пришел туда, чтобы встретиться именно с тобой. Что скажешь на это?

- Человека убили? – удивленно переспросила Лидия.

- Да, это Ганнон, главный казначей.

- Так человека или Ганнона? Я так и не поняла.

- Вот как. Значит ты даже не собираешься отрицать, что ненавидела его?

- А почему тебя это удивляет? Ты разве сам можешь похвастаться любовью к этому негодяю?

- Я-то нет, но убили его в твоем доме.

- Не забывай, что для многих этот дом и твой тоже.

- Знаю, и, поверь, я очень сожалею, что защитил тебя от посягательств, публично назвав своей невестой, - попытался усовестить он её. Но попытка не удалась:

- Заметь, что я тебя об этом не просила, - весомо произнесла Лидия.

- Ладно, здесь ты права, - отмахнулся Галл. – Но вот в чем ты ошибаешься, так в том, что мое имя, а также заступничество христиан для тебя надежный оберег.

- Послушай, почему ты так уверен, что я имею к этому убийству хоть какое-то отношение? Понятно, что пустующий дом – идеальное место для убийства с точки зрения преступников, но разве я виновна в том, что кому-то взбрело в голову пригласить его ко мне в гости от моего имени? И потом, тебе самому все это не кажется бредом? Какие у нас с главным казначеем могут быть общие дела? Зачем ему вообще со мной встречаться? Тебе не приходило в голову, что его слуга попросту лжет?

- У тебя - нет, но у твоего покойного отца - возможно.

- Я никогда не интересовалась делами отца.

- Допустим. Тогда скажи мне, что ты делала вчера возле Кесариона и откуда возвращалась, когда я встретил тебя на главной улице?

- Я… вчера была в термах. Возможно, ты встретил меня, когда я возвращалась из бань в общину, - «не слишком ли скоро я ответила?» - забеспокоилась Лидия.

- Из терм? Неужели? А разве христиане посещают общественные бани?

- Периодически, - усмехнулась она.

- Ты смеешься?!

- Нет. Хотя ты сейчас действительно был смешон с этим вопросом.

Глядя в её усмехающееся лицо, Валерий не мог понять: что это – сверх-наглость или беспредельная глупость?

- А ты даже не смешна, ты просто жалка! Считаешь себя умнее всех, да? Да ты глупее ослицы! Любой другой на моем месте просто собрал бы всех твоих рабов и выпотрошил из них признание в убийстве. И твоя участь была бы предрешена. Ты даже не понимаешь, что он просто использует тебя, так же как вас всех. А твоя жизнь, с тех пор как ты связалась с ним, не стоит и медного эса!

- Кто это он и кого это вас? – не теряя самообладания, холодно поинтересовалась Лидия.

- Придет и твой черед, и тебя он так же бросит на потеху кровожадной толпе, как этого твоего приятеля из училища, того рыбака, на которого повесили убийство Аттала и Марцелла, - говорил Галл, не обращая внимания на её реплику. – Ты даже не понимаешь, с кем ты связалась! С негодяем, который в сто раз хуже Ганнона, которого ты так ненавидишь! Это он виновен в смерти твоих родителей! И ради этого демона в человечьем обличии, ради убийцы твоих родичей, ты лжешь всем вокруг и играешь своей и чужими жизнями!

- Я ничего не понимаю, о чем ты говоришь, ни одного слова… - побледнев, упрямо повторяла девушка.

- Ладно, без толку с тобой говорить, как вижу. Запомни только - вот именно то, что ты сейчас наплела мне - тоже самое повторяй всем остальным. Да, ещё! Кто видел тебя в термах? Кто может подтвердить, что ты там была сегодня?

- Не знаю… Пойми, я не рассматриваю людей в бане, - смутившись, быстро проговорила она в сторону.

Галл лишь развел руками.

- Я не буду пока отправлять тебя в дознание, но ты должна сидеть в общине и не высовываться, ты поняла?

Она молча кивнула.

- Вот предписание о том, что тебе запрещено появляться в городе. Как только выйдешь из общины, сразу окажешься в дознании. Уясни себе это в своей ученой голове!

Он подошел к ней и отдал только что наскоро начертанное предписание.

- Как скажешь, - она равнодушно пожала плечами и взяла документ. И вдруг добавила, тихо, но с отчетливой угрозой и в голосе, и в сверкнувшем исподлобья взгляде: – Только прими и от меня совет. Пора тебе уже определиться бы, на чьей ты стороне, Валерий Галл!

- Ах, вот как! - Галл понимающе кивнул. - А ну отдай-ка! – он забрал у неё документ и крикнул дежурного.

- Сопроводи эту девушку обратно в общину, а вот это отдай тамошнему главному жрецу по имени Афанасий! – повелел он стражнику, передав ему документ.

Лидия молча вышла следом за Маркионом, сопровождаемая мрачным взглядом Галла.

«Боги неумолимы. Ничто не зависит от человека. Ты можешь хоть в лепешку разбиться, чтобы предотвратить неизбежность рока, но придет судьба и сделает все наперекор любым твоим чаяниям и поступкам!» - с горечью подумалось ему. От внезапного острого приступа отчаяния впору было самому залезть в петлю.

- Командира ночной стражи к префекту! – раздался голос возле дежурки, и в штабе появился один из стражников:

- Командир, префект зовет тебя!

- Иду! – угрюмо отозвался Валерий.