Пять пуль и медаль За отвагу

    Время стремительно бежит вперёд. Всё дальше от нас в прошлое уходят события Великой Отечественной войны, становясь нашей историей. Всё меньше остаётся тех, кто сделал возможным нашу мирную жизнь – тех, кто мёрз в окопах, горел в подбитых танках,  таранил вражеские самолёты и закрывал собой амбразуры. Они – наша история, написанная кровью уже ушедших ветеранов. Пересказываю  для читателей  журнала историю  одного из них – Николая Николаевича Колодько,  чтобы помнили…
   На фронт Николай Колодько ушёл буквально со школьной скамьи. Он ещё учился в школе, и ему было всего семнадцать лет. Но удалось скрыть свой недостающий год от призванной комиссии Ворошиловского военкомата города  Владивостока (теперь это – Первомайский).
  Однако попал не на фронт, а в запасной батальон из-за перелома руки перед войной. Другой бы радовался службе при пекарне, а Николай рвался на фронт – там уже воевал старший брат – разведчик. Хотелось поскорее проверить себя на крепость в трудностях фронтовой жизни.
   Когда в маршевой роте для отправки на фронт не хватало десяти человек,  Николай  Колодько сразу вызвался добровольцем. И  вот желанная отправка на передовую. Попал в Тейковскую воздушно-десантную бригаду.
   Страха смерти Николай не испытывал – о смерти в таком возрасте не думалось, хотя она всегда была рядом, забирая одного за другим бойцов пулемётной роты, в котором он был первым номером «Максима».
   Последний бой красноармейца Николая Колодько в той далёкой войне  был под  Великими Луками. В памяти ветерана осталась  извилистая лента окопов и ходов сообщения, пролегающая через поле, изрытое воронками от снарядов. В траншеях, в томительном ожидании сигнала к атаке, сидели бойцы пулемётной роты. Наша артиллерия заканчивала обстрел переднего края противника. С минуты на минуту должна была взвиться ракета  - сигнал к атаке.  Вдруг перед окопами возникла сплошная стена разрывов снарядов – фашисты начали заградительный огонь. Ни головы не  поднять, ни сдвинуться с места. Пробегая по траншее, раненый осколком  в голову, командир батальона на ходу крикнул: «Колодько, вперёд!».
  Для красноармейца это был  приказ, и он не вызвал никаких сомнений. Далее бросок через бруствер траншеи, за собою – пулемёт «Максим» и в сплошную стену разрывов  вражеских артиллерийских снарядов. Страха  не было, только вперёд, и не  оглядываться назад. Время перебежек двухсот метров между воронками под огнём противника стало вечностью.
« Ощущение  было такое,- вспоминал Николай Колодько, - будто я готовился к этому моменту всю свою предвоенную  жизнь».
    В воронке от вражеского снаряда он приготовил к бою свой пулемёт. Следом поднялась в атаку рота. Стена огня осталась позади, но откуда-то застрочил пулемёт противника и своим кинжальным огнём прижал бойцов к земле. Снова надо было превозмочь себя, покинуть спасительную воронку, чтобы точно определить, откуда бьёт немецкий пулемёт. Узнав его позицию, можно было вступить с ним в единоборство, ведь «Максим» - мощное оружие пехоты.
   - Опять бросок – на пригорок, вот он – фашист, бьёт, гад, из-под берёзки! Пулемёт у него  был крупнокалиберный, - с волнением вспоминал ветеран. –  Отполз назад к своему «Максиму». Но пулемётная очередь впилась в тело невыносимой болью… Пять пуль: две в голову, по одной в живот, бедро, правую руку…
   Очнулся Николай Колодько весь в крови, рядом красноармеец, который сначала  растерялся, но потом перевязал его как мог. Пришлось ещё разрезать вещевой мешок на жгуты. Особенно тяжёлым было ранение правой руки. Пулемётный огонь противника продолжался, пришлось забыть на время адскую боль, превозмочь слабость и продолжать бой…
   Когда, наконец, он понял, что тянуть с ранами  нельзя, то попытался перебежками добраться до медсанбата. Но вражеский снайпер успел заметить уже слабеющего от потери крови Николая  и почти не давал ему передвигаться. Однако добраться до медсанбата удалось. Там было много израненных бойцов, истекающих кровью, ожидающих помощи, но дневальный сразу определил степень сложности ранений Николая Колодько и  сразу же отправил его к врачам.
  В комнате, где работали хирурги, горели свечи и керосиновые лампы, и при этом свете шли  сложные операции. Николай Колодько перенёс одну из них. Пригодилась закалка детства: занятия спортом, плавание в море в любую погоду.
  С операционного стола встал без помощи санитаров. Без посторонней помощи взобрался в фургон машины, идущей в тыловой госпиталь, успев перед этим съесть котелок солдатской каши с американской колбасой. Таким был  последний бой  Николая Колодько и последний день на фронте. За этот бой он получил медаль «За отвагу».
   После госпиталя  вернулся в родной Владивосток. Не было правой руки, но была отличная  память, что позволило успешно окончить курсы и начать сначала работать товароведом, потом – технологом в рыбном порту. За успешную работу, по совести,  Николая Колодько назначили начальником смены, а затем  заместителем начальника «Холодильника». Везде его уважали и ценили за обязательность и поистине фронтовую оперативность в делах.   
    Женился, родились три дочери. Его главное богатство жизни – шесть внучек, семь правнучек и один правнук. Николая, конечно, беспокоили старые раны, но он не сдавался годам и прожил долгую жизнь. Семья  хранит память о своём  отважном и стойком  ветеране.