цитатник. глава седьмая. том третий

Горе послано им, а не людьми. Люди - его орудия, они не виноваты. Ежели тебе кажется, что кто-нибудь виноват перед тобой, забудь это и прости... И ты поймёшь счастье прощать... Помни, что несчастья происходят от бога и что люди никогда не бывают виноваты.


- ...мы покажем Европе, как Россия восстаёт за Россию, - кричал дворянин... его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, - её и забыли, после большого количества речей, последовавших за ней, - но для одушевления толпы нужно было иметь ощутимый предмет любви и ощутимый предмет ненависти.


... был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом делать всё с подлостью и хитростью...


Всё глаза смотрели на неё с одинаковым выражением, значение которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.


... так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице...


Всё приходит вовремя для того, кто умеет ждать.


Кто извиняется, тот обвиняет себя.


Та странная мысль, что из числа тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и старых, которые с весёлым удивлением смотрели на его шляпу, было, наверное, двадцать тысяч обречённых на раны и смерть (может быть, те самые, которых он видел), - поразила Пьера
«Они, может быть, умрут завтра, зачем они думают о чем-нибудь другом, кроме смерти?»


Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество - как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И всё это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня.


на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты.


Хороша ли, плоха ли моя голова, а положиться больше не на кого.


Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью... в моих задушевных чувствах я отдаю отчёт только богу и моей совести.


был изумлён этим поставленным перед ним с такою простотою Колумбовым яйцом.


Восхищение других была та мазь колёс, которая была необходима для того, чтобы её машина совершенно свободно двигалась.


О! Это было чудесно! Это надо было видеть, это был потоп огня!


Так, капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному, невинному семнадцатилетнему ребёнку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жёны своему любовнику, ещё и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана.


Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы.


Худое, бледное лицо Наташи, с распухшим губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны.


Толстой «Война и мир» том 3.