Абрикосы

Есть у меня одна подруга, Лена Абрикосова – владелица сети магазинов, учились в одном классе, живём в одном подъезде, я в 5-ой квартире, а она в 6-ой. Мы оба одинокие. Лена ещё пытается наладить свою личную жизнь, ищет знакомства, а я убеждённая холостячка. Любим мы с ней иногда посидеть вечерами, пропустить по маленькой и говорить о жизни. Я думаю, что жизнь – это лабиринт, из которого только один выход – смерть. Успокаивают только два момента: этот выход неизвестно где и его можно не искать. Лена считает, что жизнь – это огород, успех в котором зависит не от капризов погоды, а от скромности козлов, пасущихся в нём.
- Вот всё есть, - говорила она. – Всё, что нужно для жизни, а счастья почему-то нет. Почему мне не везёт с мужчинами?
- Если не учитывать твою некоторую эксцентричность – её не сразу видно, то ты красивая и умная, - говорила я ей. – Многих это сочетание настораживает, если не отпугивает. Конечно, может найтись кто-то, который оценит твою красоту, в особенности твой достаток. Он даже будет любить тебя, как дорогую игрушку, пыль будет смахивать. Правда не факт, что он эту пыль не будет смахивать с кого-нибудь ещё – никто не идеален. Но куда ты денешь свой ум? И вообще, любые отношения - это жертва собой, так что пусть они все идут в баню. Никакая любовь не умалит удобства спать одной.
- Мне не нужен идеальный, - продолжала Лена. – Мне нужен полноценный и не глупый, а я спотыкаюсь только об инвалидов т.е. индивидов, предположительно мужского пола.
     Многие мужчины – в основном не свободные, сами захаживали к ней на чай, после каких-либо деловых встреч, или она их приглашала сгоряча. Большинство из них, убегали от неё минут через десять. Не далее, как вчера у Лены был шум – через стенку было слышно. Гость, наверное, был каким-нибудь доктором. Он называл её квартиру палатой №6, а она назвала его сломанным одноразовым шприцом.
     Конфликты у Лены с гостями возникали в основном из-за того, что она в возбуждённом состоянии была страстью, царапающую спину или яростью, царапающую лицо. Короче, без работы острых коготков не обходилось. А для любого мужа, царапина - это след, перед которым след от губной помады – просто пустячок. А если след не один, это приговор жены-судьи, который обжалованию не подлежит, пусть даже у мужа будет справка, выданная самым главным главврачом о том, что он попал под зерноуборочный комбайн.
     Я хочу рассказать про один случай, который изменил жизнь Лены. Шла я как-то по рынку, который недалеко от нашего дома, смотрела цены, мысленно ругала всех торговцев за их аппетиты, свой сосущий желудок и худой кошелёк. Я прошлась вдоль фруктового ряда и вознамерилась было уходить, послав всех ко всем чертям, как вдруг услышала:
- Девушка, не проходите мимо, купите спелые абрикосы.
Я обернулась из любопытства и увидела, что ко мне обращается смуглый шатен с вьющимися волосами, лет тридцати, не лишённого привлекательности.
- Я выберу для вас самые сладкие, - продолжил он с лёгким кавказским акцентом. – Не поверите, сам вырастил.
- Они у вас слишком дорогие, - сказала я, посмотрев на ценник.
- Тогда, разрешите с вами познакомиться, и я подарю вам самый большой и сочный абрикос.
Не смотря на бесцеремонность, южанин не выглядел наглым, и даже в нём чувствовалась некоторая неопытность – он говорил на грани стеснения, но я не стала бы знакомиться с ним за абрикос.
- Один абрикос маловато будет, - сказала я, сама не зная зачем.
- А сколько вы хотите?
- Килограмма два-три.
- О-о, за два-три килограмма вы должны будете познакомить меня со всеми вашими подругами, с соседками, с мамой и даже бабушкой, - сказал южанин, то ли шутя, то ли серьёзно.
После того как я услышала слово «соседка», у меня в голове сразу нарисовался план, который я с ходу начала осуществлять.
- А давайте с вами договоримся так, - предложила я. – Вы мне даёте один килограмм, для пробы, а я вас знакомлю с одной женщиной, стоящей всех моих подруг с их подругами и вместе со всем урожаем ваших абрикосов.
- Идёт, - соглашается он. – А она красивая?
- Конечно, красивая.
- Как вы?
- А чем я плоха?
- Нет-нет, - поспешил сказать южанин, набирая в пакет мои абрикосы и окинув меня оценивающим взглядом. – Я без иронии. Вы очень даже ничего.
- Она покрасивее меня будет и к тому же обеспеченная, - решила я умаслить «наживку».
- Деньги меня не интересуют, - сказал он напоследок, подавая мне фрукты.
Скорее всего это была шутка, подумала я, не зря же он здесь на рынке торчит.
     Короче, познакомила я его с Леной. Вернее, привела его к ней, заранее договорившись, перекрестила в спину, запустила в «палату №6», а сама ноги в руки и от греха подальше. Запустила и забыла.
     Через два дня, я гуляла по городу и снова зашла на наш рынок. Я повернула на фруктовый ряд, вспоминая вкус съеденных абрикосов и увидела знакомое лицо. Царапин на нём не было – это был хороший знак, но печаль в его глазах вызывала тревогу. Южанин, осматривая со всех сторон каждый фрукт, выкладывал их горкой на прилавок.
- Здравствуйте, - поздоровалась я громко, постояв минуту возле него и не удостоившись внимания.
- А-а, это вы, - сказал он, кинув на меня взгляд. – Здравствуйте.
- Как ваши дела?
- Не очень.
По всему было видно, что разговаривать он не хочет.
- У вас, наверно, спина ноет, - попыталась сыронизировать я.
- Спина? – спрашивает он, как бы вынырнув из своих дум. – С чего вы взяли?
- Но у вас такое лицо…
- Какое отношение имеет спина к лицу?
- Должно было иметь прямое, до недавнего времени, но на вас, я смотрю, что-то сломалось.
- Девушка, не говорите загадками. Или покупайте абрикосы, или… - начал было он, не скрывая раздражения. Но я его не слушала. Мои ноги, не смотря на усталость, понесли меня домой, в быстром темпе. Я зашла в подъезд, подошла к «палате №6» и нажала на кнопку звонка. К двери никто не подходил, слышался только голос Успенской, поющей песню: «Пропадаю я». Я начала бить в дверь ногой и только после этого дверь наконец открылась. Ленка моя Абрикосова, одетая в домашний халат, была похожа на зарёванную «курагу» с взъерошенными   волосами. Я прошла мимо неё в комнату, откуда доносились звуки и безуспешно потыкав во все кнопки музыкального центра, выдернула вилку из розетки прямо за провод.
- Что случилось? – спросила я её строго. Она, не ответив, уселась на диван и закрыла лицо руками.
- Неужели втюрилась? Поверить не могу. И что же ты плачешь?
- Женечка, я схожу с ума. Мне кажется, что я не смогу без него жить, а он женат.
- Не мели чепухи, жить она не сможет. Сможешь! Да и что за проблема такая: «Женат»? Ну и что? Надо будет – разведётся.
Лена опустила руки на колени и вопросительно на меня посмотрела. Я подсела к ней и продолжила:
- И не рассказывай мне про счастье на чужом горе. Счастья нет! Сказки это всё. До сегодняшнего дня я была уверена, что и любви нет, но ты ввергаешь меня в сомнение. Что ты в нём нашла? И что тут у вас было вообще?
- Знала б ты, какой он хороший, - сказала Лена, взяв из кармана халата платок и вытерев глаза. – Он такой галантный, у него такой богатый внутренний мир. Сначала мы просто сидели и смотрели друг другу в глаза. Потом мы начали общаться, рассказывали о себе, обсуждали мнение друг друга о разных сторонах жизни. Послушай, как он красиво выразился про женщину: «Красивая женщина одной рукой кормит райских птичек, а другой дёргает чёрта за усы». Ещё он читал мне свои стихи. Мы провели незабываемый вечер, и он даже пальцем меня не тронул, сказал, что не хочет портить первое свидание с женщиной, о которой всю жизнь мечтал. Потом, после ухода, он прислал мне сообщение. Послушай, что он пишет.
Лена взяла мобильный телефон и, поводив по экрану пальцем, прочитала:
…поцелуями осыпать я хотел бы стан твой тонкий, постоять у самой кромки, на краю любви безумной, вдалеке от жизни шумной. Ты родник водицы чистой, по пустыне каменистой протекающий прохладно. Жажды, сушащей нещадно, подари мне утоленье, подари преодоленье страшной пропасти меж нами…
Лена снова всхлипнула.
- Да не плачь ты, - попыталась успокоить я её. – Сдул, небось, у какого-нибудь недоделанного Есенина.
- Смотрела я в интернете, нет там таких стихов.
- Вижу, охмурил тебя этот кучерявый рыночный торговец. Может он экстрасенс? У тебя ничего не пропало? – спросила я.
Лена изменилась в лице, задумалась на секунду и приготовилась было вылить на меня ушат слов возмущения, как я быстренько продолжила:
- Да шучу я. Помнится, ты говорила, что любовь это вода, в которую нельзя окунаться с головой.
- Ошибалась я. Любовь – это бурный океан, в котором стоит утонуть.
- И на чём же вы расстались?
- Он сказал, что умрёт от тоски, пока поедет домой, решит с женой и вернётся.
На этом оставила я Лену со своей горе-любовью и снова вернулась на рынок, желая поговорить с этим заезжим сердцеедом.
      За знакомым прилавком стоял уже кто-то другой, немного похожий на предыдущего, но моложе.
- Скажите, пожалуйста, - обратилась я к нему. – Где тот, который торговал здесь до вас?
- Это был мой брат, - оживился молодой человек. – Но зачем вам он? Я значительно превосхожу его по отдельным параметрам и…
- Стоп, - остановила я поток его слов. – Дальше не надо. Я просто спросила, где он.
- Где он, где он… Домой поехал. Что ему вдруг приспичило? Не пойму. Торгуй тут вместо него, когда мимо такие красавицы ходят.
     После этого прошёл месяц, а наш доблестный южанин всё никак не возвращается. То ли жена подсуетилась, то ли он умер от тоски, как обещал. А мадам Абрикосова перестала принимать у себя индивидов, предположительно мужского пола, ждёт мужчину своей мечты. Теперь она точно знает, каким он должен быть.