Реальное привидение

РЕАЛЬНОЕ  ПРИВИДЕНИЕ
Рассказ  с  улыбкой

     Марья Ивановка была женщиной темной и электричество не любила. То ли по своей неосведомленности, то ли из старческой бережливости, но лампочки в ее в квартире не горели.
-   Да, чё им гореть?   -   размышляла вслух пенсионерка   -   Чё, я в своих трех соснах туалет не найду! -  смеялась она, подразумевая «трешку» комнат. Заблужусь по пути в ванную, или зверя какого на перекрестках комнат встречу? На старости лет я уже ничего не боюсь…  -  отмахивалась она от надуманных напастей.
    Таким геройством ее бельмастые ровесницы похвастаться не могли и старались навещать бойкую соседку днем, поскольку в их душе давно царила ночь. А сунься они вечерними гостями в царство теней и сумрак их душ еще больше бы сгустился. Не спасал и светящийся в глубине апартаментов телевизор, мерцающий цветастыми кадрами подобно маяку для заблудших. Своими нелепыми молитвами набожные пенсионерки старались отогнать от себя бесовскую муть, всегда сопутствующую грешным душам, но не ощутив поддержки свыше, снова пускались в земные пересуды, чем еще больше чернили свою сущность.

    Пугающая подруг темнота старушку особо не заботила, ею тяготились только окружающие предметы, принимавшие в уединенном существовании хозяйки одушевленные формы.  Иногда радостным светом озарялась кухня, куда оголодавшая пенсионерка наведывалась, отрываясь от сериальных страстей. Недолго ликовала снедь, внезапно подсвеченная холодильником. Мутно-белесый шкаф, одиноко стоявший в темной прихожей, подобно былинному камню на перекрестке домотканых дорог, приветливо указывал направления: налево пойдешь – в кухню попадешь, направо пойдешь – в ванной окажешься, прямо пойдешь – в туалет угодишь, а дальше сунешься - на улице очутишься, молча гласил рефрижератор.

     Добрая пенсионерка в совершенстве овладевшая квартирной навигацией, не нуждалась в указателях и легко передвигалась в собственных апартаментах вслепую, чего никак не могли достичь близорукие подруги, по слабости внутреннего зрения не замечавшие белесого ориентира – «былинного камня» спутывающего домотканые дорожки в замысловатый узел.
    Даже солнечным днем путь из мрачной прихожей, зажатой безоконными службами, как в глубоком ущелье, был для пенсионерок весьма рискованным, и чтобы достичь светлой долины широкой гостиной им приходилось превозмочь немалое напряжение души и тела.
-      У-у, египетская тьма!   -   кляли они этот переход. То ли мебель в нем была расставлена не по Фэн Шую, то ли планировка была загадочной, но подслеповатые соседки сразу же терялись в темном пространстве таинственного коридора, а с ними от страха рассыпались сплетни, толки и пересуды, которые они бережно несли на всеобщее обозрение. Всякий раз, в меру своей подвижности, пенсионерки старались быстро проскочить квартирные Бермуды и внедриться в просторный зал чайных событий, ориентируясь слабым обонянием на сдобу выпечки.  Пока открыта входная дверь, они ощупью пробирались впотьмах, боясь ненароком зацепить комод или грозную вешалку, мрачными тенями стоящие в прихожей. Среди недоброй тишины могла грохнуться и раскладушка, беззащитно ютившаяся у мрачного пристенка.
-     Свят! Свят! Свят! -  крестились они, закончив переход без переломов и увечий   -   Ты хоть бы свет включила! Темно как в пещере!
-     У кого светло внутри – тому не боязно снаружи!   -   посмеивалась хозяйка, сама не ведавшая, «че у нее внутри».

     Пользуясь ласковой темнотой прихожей, вместе с гостями во внутрь просачивались и домашние животные, особенно ценившие теплый мрак Марьи Ивановны. Любимицей хозяйки была дымчатая кошка «Мышка», с похвальной юркостью грызунов убегавшая из собственного дома. Ей так нравился сумрачный уют соседского приюта, что она, противясь своей хозяйке, как строптивая дочь, подолгу задерживалась в гостях. Частенько визит наносили и домашние собачонки, в псином страхе неотступно следующие за своими владелицами, вечно трясясь от страха и холода. 
    Марья Ивановна, пережившая суровые времена, не боялась ни детской темноты, ни злых духов, ни даже воров. После жизненных передряг ее ужасала только мысль о голоде, родственная всем животным.
Пустота холодильника, пугала ее не меньше, чем малых детей остановившийся лифт, особенно, если там выключался свет.
    Родственники не допускали бесхлебицы и своевременно избавляли старушку от синдромных страхов, набивая утробу фреонного агрегата впрок. Теперь пройти мимо холодильника, не заглянув во внутрь, было для Марьи Ивановны большим испытанием. Это был шкаф-искуситель и у этого камня преткновения привыкли останавливаться и гости, и внуки, и соседки, не ведая о его таинственном назначении, но слабым носом ощущавшие иную притягательную силу. Даже декоративные собачонки с виляющими хвостами, нанюхав злачное место, ложились подле него как сфинксы, подпирающие пирамиды. 

    Все посетители, включая домашнюю живность, обожали тихую старушечью обитель, наслаждаясь покоем, напитанным снедью. Иногда идиллию нарушала шальная муха, отмечая свое прибытие точкой на экране. Тогда целкая пенсионерка метала в телевизор тапкой, пытаясь очистить изображение от назойливой помехи.
-    Ну, ты совсем как юная!  -  завидовали подруги   -   Муху в полумраке видишь!    -   
-    А то!  -   восклицала хозяйка   -   Годами впотьмах передвигаюсь  -  вот зрение и обострилось!

     Насмотревшись сериалов, достопочтенная публика тянулась к выходу, а Марья Ивановна, как прирожденная хоругвеносица, всегда возглавлявшая массовый исход, облегчала ориентацию подслеповатым паломницам. Домашние питомцы, привыкшие к стариковской тишине, лениво потягивались, изгибались в дугу и нехотя покидали насиженные места. Дома их ждали дети-садисты и гиперактивные внуки-живодеры. Снова попавши в яркий свет родного очага, братья меньшие становились объектом издевательств маленьких вампиров. Подвернувшаяся возможность пожить у пенсионерки неделю - другую, в отсутствие собственных хозяев, расценивалась несчастной фауной как жизнь в раю, лишенном варварской нежности ангельских созданий.

 И вот после очередных посиделок, Марья Ивановна, закрыв за гостями дверь, периферийным зрением обнаружила в полумраке какое-то призрачное движение!
 В доме, где без участия хозяйки и моль не шевелилась, с осторожностью передвигался какой-то темный силуэт. Пенсионерка напрягла тренированное зрение и обомлела!
   На фоне белесого агрегата на задних лапах стояло странное существо, скорее чудовище, никак не похожее на домашних питомцев, забытых визитерами. Марья Ивановна оцепенела. Никогда не боявшаяся привидений, она засомневалась в своем здравом зрении и твердом рассудке. От неожиданности она застыла в прихожей, тщетно надеясь, что призрак чудится ей от переедания мучного, а кудахтающая мысль уже бежала  к выходу. Из мутной глубины квартиры непонятное пупырчатое существо пристально глядело светящимися глазами в сторону владелицы, от взгляда которого холодели ноги, парализуя волю к побегу.
-     Фу ты, Господи!    -   перекрестилась пенсионерка    -    Неужели черти уже и днем шастают?
И со школьной прыткостью бросилась проворачивать замки входной двери, высвобождая бренное тело из плена душных стен, переставших быть ее защитой. Страх лучший стимулятор – в доли секунды определяет, что нужно делать!

       Вырвавшись из черных пут таинственной неопределенности, Марья Ивановна сиплым возгласом возмутила спящий воздух подъезда, пытаясь вернуть исчезнувших подруг. Ей уже казалось, что призрак следует за ней, своими кровожадными челюстями хочет впиться ей в больную ногу и высосать оставшуюся кровь, но лестничная клеть была пуста. Таинственная тень, пугающая детей и старух сама боялась! Не являлась в яркий свет жизни.
Отчаявшаяся хозяйка бросила в гулкую шахту подъезда еще один клик о помощи и тут же обнаружила, как одна из соседок поднимается обратно. Уже не веря увиденному, она снова крикнула, но голос вернувшейся, в оперении цветистого гнева, оказался родным и реальным.
-     Память проклятая!  -   выругалась та, поднимаясь наверх   -   Подарок у тебя забыла!...
 Зять из-за границы привез!    -   и стала ласково звать приобретение. На ее шипящий зов из черного прямоугольника высунулось лысое кошкоподобное существо с пупырышками, сильно напоминавшее упырей, вурдалаков и другую болотную нечисть. Увидев такое чудо природы, неверующая Марья Ивановна бессознательно перекрестилась.
-      Такие теперь кошки?   -   всплеснула она руками   -   Что у них там пожар был?   
-      Нет, это порода такая. Египетский сфинкс! Они не любят, когда их против шерсти гладят…
-      Ну, это ж надо же! Они еще и не любят, когда их гладят!    -    возмутилась Марья Ивановна
-       В наши голодные годы домашние животные даже после тифа попушистей были!   -   А тут не любят, чтобы их гладили! Ты посмотри, какие мы гордые, голые и независимые!    -   громко негодовала пришедшая в себя хозяйка.

     С тех пор в доме у пенсионерки везде горит свет, не взирая на растущий вес коммунальных платежей, а в углу большой комнаты появился внушительный образ Спасителя, подсвеченный лампадкой, отгоняющий всякую нечистую силу!