Робкий

Из школьных воспоминаний Юры Морозова, моего папы

- Химию люблю. Это жизнь. Когда женская химия взаимодействует с мужской, возникает…любовь. Правда, здорово?

- Математику уважаю, в особенности Пифагора. Мало того, что свою школу математиков основал, он был великолепным кулачным бойцом. И Лобачевского еще. Надо же! В гимназии слыл хулиганом, а геометрию свою создал и 15 детей смастерил. Во все стороны души жили, понимаешь?

- Уж не помню, из-за чего мы с нашей математичкой закусились на уроке, вроде, из-за Пифагора поспорили. Я ей еще заявил, что из-за всех сил стараюсь, чтобы между нами была только математика. Короче, она меня бесстыжим назвала. «Директора ко мне!», - орет. Ну, я и пошел. Из учительской вышли. Подходим к лестнице на второй этаж. А директор женщина в возрасте. Я:

- Извините, Лидия Васильевна, вы когда-нибудь спрашивали себя, где мои 17 лет?
- Да ты что, Морозов?
- Ну, пожалуйста, скажите. Где мои 17 лет?
- Где мои 17 лет?
- Ой, Марья Васильевна, вы так помолодели! Вы, пожалуйста, не волнуйтесь. Это ведь выходит из-за меня. Поэтому, чтобы не тратить ваши усилия, позвольте, – и подхватил ее на руки, - Марь Васильевна, вы обнимите меня за шею, а то мы щас тут шарахнемся на лестнице, - в общем, доставил, как и просили. Долго мы там втроем спорили. Я, конечно, стоял на своем, но извинился вежливо.

- Электричество по физике проходили. Тонкая магия. Учительница что-то нам объясняла тогда, начала раскручивать статбарабан, искры во все стороны. А Галка (нравилась она мне очень) у доски стояла. Смотрит во все глаза на барабан и, вижу, страшно боится. Я:

- Наира Львовна, вообще-то медики не рекомендуют прикасаться в стрессовом состоянии к электроприборам, особенно к таким садистским, как этот, - все ржут. Я в ударе: - Наира Львовна, неужели не видите, что у Гали щас руки от страха отнимутся? А это только Венера Милосская без рук хороша, - класс лег. Вдруг вижу, Галка от испуга отскочила и прижалась спиной к доске, вся дрожит. Училка орет. И тут я не выдержал. Подошел к Гале, взял ее на руки и вынес из класса. До медкабинета – там ее в чувство и привели. И тут уж мне не до смеха было.
 
Понимаешь, Зой… Надо было ее не в медкабинет нести, а сразу на школьный чердак. Робкий был. Дурак, одним словом…Такие дела, короче.