Летящий слон

В один уездный город приехал цирк. Да, не то что приехал, так, с гастролей из Парижа возвращался и по пути, где останавливался, там давал по одному представлению. А для маленького городка это событие, безусловно, грандиозное. Весь, так сказать, свет оживился. Да и прочие горожане, увидев на рекламной тумбе афишу с захватывающим призывом: «Только одно представление! Проездом. Летящий слон!» в предвкушении необычайного зрелища, раскупали билеты и бурно обсуждали предстоящий поход в цирк, который уже расставлял большой шатёр на центральной площади.
Решил пойти и поручик Колокольцев. Столь удачный случай пригласить Лизу (дочь купца Коромыслова), представлялся не каждый день. Поручик приобрёл два билета, наказал денщику Егору почистить его полевой мундир, сам надел парадный и отправился в купеческий дом.
Суровый Емельян Тимофеевич встретил офицера прохладно и заявил, что пойдёт вместе с ними. Он оставил жену заниматься хозяйством, а ей тоже очень хотелось поглядеть, как летает слон. Но слово Емельяна Тимофеевича, было закон. Пошли втроём. Однако, когда они проходили мимо разливочной Василькова с соответствующим названием «Наливай и пей!», предельно ясно определяющем назначение этого заведения, Коромыслов исчез. Это обстоятельство не огорчило ни Лизу Емельяновну, ни Колокольцева, они продолжили путь.
И в самом деле, можно было подумать, что в цирке собрался весь город. Городничий с семейством, полицмейстер, даже доктор Жмуриков, которого из больницы вытащить было невозможно никакими коврижками. Лиза и Колокольцев устроились в первом ряду. Справа от поручика сидел извозчик Макар (бывший камергер), слева от Лизы три гимназистки. Сзади кто-то усиленно и шумно икая, дышал в затылок сивухой.
Началось.
Выбежали два клоуна, прыгая и кувыркаясь через друг друга, спели куплеты с каким-то подозрительно-социалистическим уклоном, но заметив прищуренный взгляд полицмейстера, спешно ретировались. Потом выскочила дама с собачками. Потом «гуттаперчевый мальчик» (бородатый мужик в полосатом купальном костюме) отделывал кренделя волосатыми ногами на натянутом под куполом (метра два от пола) канате. Индийский факир тыкал дудкой в кобру. Кобра явно была не в восторге от подобного амикошонства, укусила его за нос. Индус заорал отборную брань на чистейшем русском языке (правда с кавказским акцентом) и скрылся, преследуемый коброй.
Но все, конечно же, ждали Летящего слона. И вот и он! На нём выехала (как её представили) мадмуазель Жози, сжимая шею животного толстыми ляжками и регулярно стукая его длинной палкой. Слон сделал поклон, припав на колени, протрубил. Когда он пошёл вдоль манежа, смешно вздымая лапы, публика была в восторге. Овации не смолкали. Тем временем, сделав круг, слон остановился как раз напротив Лизы и Колокольцева, повернулся задом. Все замерли. В тишине раздался детский голосок: «Папа, а он сейчас полетит?». Слон приподнял хвост. Мадмуазель Жози лупанула его палкой, слон издал из-под хвоста продолжительный трубный звук, но, как ни странно, к небесам не взмыл. У Лизы и гимназисток задрались подолы и слетели шляпки. Схватившись за пылающие щёки они бросились к выходу. Началась суматоха. Супруга городничего ахнула и упала в обморок. Люди зажимая носы стали покидать места. «Да уж. Знатно пёрнул», дал комментарий Макар, натягивая на голову картуз.
— А ну-ка, — кричал городничий, прикрывая лицо платком: — Взять этого сукина сына!
— Кого? Слона? – спросил полицмейстер.
Городничий выпучил на него глаза:
— Директора этого… этого… шапито, мать его за ногу!
Последнее, что видел Колокольцев это то, как два урядника выводили хозяина цирка, который упирался и пытался объяснить, что произошло чудовищное недоразумение. Что слон у них не летящий, а пердящий, что пьяный художник перепутал надпись на афише, что в Риме и Париже их принимали с восторгом и носили на руках.

 

Шагая в размышлениях домой, поручик Колокольцев увидел, как из питейного заведения Василькова старательно пытался выползти Емельян Тимофеевич, а Колокольцев всё думал: «Надо же. Насколько велик и могуч наш язык. Вот стоит перепутать слово, да что слово, букву, а как кардинально меняется смысл и, вследствие этого, происходящее. Ведь не даром в начале было Слово. А слово — это озвученная мысль». От этих раздумий разболелась голова. Он снял очки, протёр.
Из-за угла показался довольный Егор. Увидев Колокольцева, смутился.
— Ты где был? И почему в моём мундире?
— Так ить, Ваше Благородие… от прачки забрал, а он ещё не просох. Думаю: надену, пока до дому дойду – просохнет.
Поручик молча покивал. Потом двинул денщику в зубы и, заложив руки за спину, пошёл к себе на квартиру. Егор поскулил и поплёлся за ним.

1 май 2019