Отвращение часто наступает
после удовольствия, но часто и
предшествует ему.
Коко Шанель.
* * *
Радуйтесь осторожно, ибо ваша
радость может многих огорчить.
Огорчайтесь молча, ибо ваше
горе может многих обрадовать…
- Ну, что, мать, скоро пятнадцатое июня. Сейчас в самый раз заняться организацией банкета. А то, как бы не опоздать. Придётся нам тряхнуть мошной. Как считаешь? – спросил у жены, пышной белокурой красавицы, Николай Константинович Колодин.
- Конечно, отец! О чём разговор? Мне для нашей доченьки ничего не жаль, - согласно кивнула головой супруга, и кинула на него ласковый, любящий взгляд.
Их младшей дочери, Сонечке, через две недели исполнялось восемнадцать лет, и семья Колодиных решила пышно отметить совершеннолетие своей девочки – пусть порадуется, на людей посмотрит, и себя покажет. Да и старшенькая дочка, Алечка, хоть немного развлечётся, ведь всё одна и одна их девочка, ну, нельзя же так…
…Надежда Григорьевна родила мужу двух дочерей. Старшая дочка, Алевтина, была точной копией отца, который отнюдь не был писаным красавцем. Поэтому и дочь, мягко говоря, «не получилась». Двадцатипятилетняя Аля была сверх меры худа и костлява, а грудь девушки, на которой обычно задерживается мужской взгляд, была слишком мала, можно сказать, почти невидима для окружающих. Но самое главное, конечно, это лицо. Мало сказать, что девушка была непривлекательна. Она была откровенно некрасива. На её невыразительном лице выделялись, как две уродливые гусеницы, низкие, не в меру широкие черные брови, сросшиеся на переносице; небольшие карие глаза скрывались за стёклами немодных роговых очков, которые она носила лишь для того, чтобы скрыть свой взгляд – тяжелый, и в то же время чуть растерянный; нос был явно длинноват, а губы слишком тонки. А ведь, по нынешней моде, губки у девушек должны быть накачаны силиконом, став больше похожими на две сосиски, положенные друг на друга. И если отец, на которого была так похожа Аля, считался мужчиной хоть куда, то она… Правильно в народе говорят, что мужик будет пользоваться успехом у слабого пола, если сам он «хоть немного красивее обезьяны». Главное, чтобы его карман оттопыривал туго набитый кошелёк. К сожалению, такого никак не скажешь о женщине. В наше время, когда дамы имеют возможность привести лицо и тело в порядок с помощью пластического хирурга, косметики и прочих маленьких хитростей, никто не будет смотреть на девушку, которая не сумела позаботиться о своей внешности. Разве что, приданое дурнушки будет намного привлекательнее её самой. Вот, тогда у такой девушки есть шансы выйти замуж. Но выйти замуж и обрести семейное счастье – это, как говорится, «две большие разницы». В таком браке никто не даст гарантии, что супруг будет верен своей дражайшей половине «на всю оставшуюся жизнь», и не пойдёт от неё «налево» уже на следующий день после свадьбы, а то и не изменит ей в первую брачную ночь. А впрочем, от такого поворота дела не застрахован никто из женщин. К сожалению…
Младшая дочка господина Колодина была полным антиподом своей старшей сестры – ну, просто копия своей красавицы-матери. В отличие от брюнетки Али, Сонечка была хорошенькой блондинкой с широко распахнутыми глазами цвета неба, небольшим вздернутым носиком и в меру пухленькими розовыми губками. И вся она была пухленькая, как сдобная булочка. Её так и хотелось крепко прижать к себе и поцеловать, ощутив при этом упругие девичьи грудки, спрятанные под скромным платьем, застёгнутом на пуговки до самой шеи.
Несмотря на то, что описываемые события происходили в начале нового века и нового тысячелетия, а произошедшая в девяностые годы прошлого века сексуальная революция разрешила молодёжи всё, ну, или почти всё, и теперь многие из юношей и девушек руководствуются принципом, что «ночь в постели – это ещё не повод для знакомства», родители Али и Сони придерживались весьма консервативных взглядов на отношения мужчины и женщины, хотя отнюдь не были ханжами. Просто пытались, насколько это возможно в наше время, воспитать своих дочерей в строгости. Набожная Надежда Григорьевна чуть ли не каждый выходной водила девочек в церковь, а дома много раз объясняла, что всё хорошо в своё время, что не надо разменивать свои чувства по пустякам, на мелкие интрижки и мимолётные романы. Надо ждать своего единственного и неповторимого мужчину. И уж когда он появится, а появится он обязательно, то ему и отдать всю свою любовь, преданность и душевную теплоту, и подарить собственное тело. Именно это и произошло с ней самой, когда она повстречала своего обожаемого мужчину, который вскоре стал её горячо любимым супругом и отцом её дочерей.
Алевтина слушала мать внимательно, верила каждому её слову, и даже не думала о романах. Впрочем, какие варианты у неё были? Ни в школе, ни в институте у неё не было поклонников. В лучшем случае мужчина глядел на неё один раз, а, разглядев, сразу отводил взгляд, и потом уже просто не замечал, и смотрел сквозь неё так, как будто она была пустым местом. Молодые люди обращались к ней разве что за помощью. В своей группе она была одной из лучших студенток, и не скупилась делиться знаниями, с удовольствием объясняя отстающим всё непонятное. Но даже сидя рядом с ней за столом и слушая её объяснения, однокурсники предпочитали уткнуться взглядом в тетрадь, и не поднимать на неё глаз.
Младшая дочь, Соня, тоже слушала мать, и утвердительно кивала красивой головкой на каждое сказанное ею слово, потому что была послушной девочкой, вот только запоминала сказанное плохо, так как во время материнских нравоучительных бесед думала о своём, о девичьем. Соня волновалась о том, позвонит ли сегодня очередной поклонник, как и обещал, или она прождёт его звонка напрасно, и зря она отказала в свидании бывшему кавалеру, а также о том, что бы такое сказать матери, чтобы вырваться из дома вечером, и потом не получить нагоняй за своё позднее возвращение.
Сонечка только в прошлом году окончила школу, но не стала, как старшая сестра, сразу поступать в институт, и вот уже целый год бездельничала. Ну, скажите, пожалуйста, зачем ей грызть гранит наук, и забивать голову ненужными знаниями? Она же никогда не будет работать. И зачем зря тратить на лекции и практические занятия драгоценное время, да портить зрение, просиживая вечера за книгой или тетрадками с конспектами? Можно найти себе занятие и поинтереснее. Ведь молодость так коротка, и так прекрасна! Папочкиных денег, что даст он дочерям в приданое, наверняка хватит им с Алькой на всю жизнь, ещё и детям останется. Ну, и потом муж… Её избранник обязательно должен быть не только молодым, импозантным мужчиной, но и достаточно богатым. С какой стати ей выходить замуж за голь перекатную?! С такой внешностью, как у неё, она может рассчитывать на то, что продаст себя подороже. Вот и выходит, что институт ей совсем даже ни к чему.
В том, что отец хорошо обеспечит будущее своих ненаглядных дочерей, Соня была абсолютно права. Николай Константинович Колодин был владельцем нескольких супермаркетов, в которых отоваривалась добрая половина всех жителей довольно крупного города на северо-востоке России, километрах в четырёхстах от белокаменной, где и проживала семья бизнесмена.
Надо сказать, что в магазинах господина Колодина вы никогда не смогли бы найти просроченных продуктов, невкусных, перезревших фруктов или подгнивших овощей. Всё было свежим, и только наивысшего качества – за этим зорко следил сам хозяин, лично проверяя каждую баночку йогурта или упаковку сосисок. Он не дожидался, пока у того или иного товара выйдет срок реализации. Во всех его магазинах, чуть в стороне от остальных, обязательно стояла отдельная витрина, на которой каждый день выкладывались товары, срок реализации которых скоро заканчивался. На эти товары магазином предоставлялась скидка в пятьдесят процентов их стоимости.
Продукты с этой витрины в один момент сметались бедняками – пенсионерами, безработными и студентами, которые никак не могли свести концы с концами. А тут – за половину стоимости получаешь вполне приличный товар, за который в таком же супермаркете напротив заплатишь вдвое дороже. В результате и магазин внакладе не оставался, потому как всё равно через два-три дня эти продукты пришлось бы выкинуть на помойку, и покупатели были довольны, сэкономив на покупках приличную сумму деревянных. К тому же частенько, увидев старенькую бабульку, еле-еле плетущуюся в магазин за пакетом молока и нарезным батоном, или инвалида, с трудом ковыляющего на костылях рано утром, чтобы отовариться подешевле, взяв товар из заветной витрины, Николай Константинович на выходе из магазина подкладывал в сумку бедолаги – так, в виде бесплатного бонуса - или банку сгущеного молока, или упаковку сосисок, или пачку сливочного масла... В общем, то, что первым попадалось под руку. Ведь Бог велел делиться. Вот он и старался помогать беднякам по мере сил и возможностей…
…Да, дочерей своих он любил безумно. Но первой в его сердце была не красавица Сонечка, а старшая дочка, некрасивая Алевтина. Наверно, и самому себе он никогда не признался бы в том, что бедную Альку любит больше всех на свете, и даже обожаемая красавица-жена, от одного вида которой до сих пор голова идёт кругом, у него не на первом, а на втором месте, после Аленьки. Ну, что поделаешь? Все его мысли были только о старшей дочери, о том, как устроить её судьбу, сделав счастливой женой и матерью. И даже его желание широко отметить день рождения Сони, было отчасти желанием дать возможность Аленьке приглядеть себе кого-нибудь среди приглашенных молодых мужчин, и показать себя в выгодном свете. Ведь двадцать шестой годок девочке, пора вить своё гнездо, и рожать детей. Ну, а Сонечке пока рано думать о замужестве, успеет ещё. С ней-то попроще будет, вон, только и успевай отгонять воздыхателей от дверей…
- А ты уж озаботься, милый, пригласи на торжество неженатых мужчин побольше, чтобы было, с кем девочкам потанцевать и пококетничать, - продолжила начатый разговор заботливая мать.
- Вот и я думаю, Наденька, надо бы поговорить с мужиками. Есть у меня несколько таких на примете, очень приличные люди. А ты уж, Наденька, постарайся принарядить наших лапушек. Особенно Аленьку. Ну, что за моду взяла наша девочка в тёмное наряжаться? Успеет ещё тёмное поносить, вся жизнь впереди. Я денег дам, съездите в магазин, да купите что-нибудь этакое, особенное, чтобы у других баб от зависти в зобу дыханье спёрло, а у мужиков дух от такой лепоты захватывало!
- Купить-то я куплю, Николушка, сейчас с этим проблем нет, так ведь не наденет, - качнула головой мать, имея в виду, конечно, старшую дочь, Алевтину.
- Да, упрямая девушка выросла, ничего не скажешь. Ну, всё равно съезди, Наденька, может, найдёте, так сказать, консенсус.
- Ладно, съезжу, хоть завтра. Мне нетрудно. А ты где банкет хочешь делать? Дома у нас, или в ресторане?
Семья Колодиных жила на окраине города в своём собственном двухэтажном особняке, окруженном садом и цветником необыкновенной красоты, за которым с удовольствием и знанием дела ухаживала хозяйка дома. С помощью опытного садовника, естественно.
- Конечно, дома, Наденька. Пусть молодёжь покуролесит, оторвётся по полной! Тут и сад, и беседка, и комнат полно. Если кто из гостей малость за столом переберет, так у нас и переночует, нет проблем.
- И то, правда. В ресторане-то долго не погуляешь.
- А вот повара и официантов я в ресторане закажу – нашей поварихе одной никак не справиться. Есть у меня один ресторатор знакомый, он в нашем магазине продукты берёт. Знает, что у меня всё свежайшее, наивысшего качества, да и скидки приличные! Так вот у него и попрошу отпустить на пару дней шеф-повара и трёх официантов. Думаю, не откажет. Он парень неплохой.
- Парень? Значит, молодой ещё?
- Лет тридцать пять, наверное, - пожал плечами Николай Константиныч.
- Женатый?
- Не знаю. Кольца на руке, вроде, нет. А там, кто знает… Разве у нынешней молодёжи поймешь – женаты они, или нет! Навыдумывали каких-то гражданских браков…
- Так узнай. И, если холостой, пригласи и его к нам. Пусть приедет. Как знать…
- Хорошо, Наденька! Завтра же с утра и займусь этим, обещаю…
…Ну, а теперь, наверно, надо объяснить, почему люди, имеющие большие деньги, а, значит, и большие возможности, не могли положить Альку в хорошую клинику, и через пару недель получить вместо страшненькой дочки писаную девицу-красавицу. Ведь для пластических хирургов это пара пустяков! Подумаешь, убрать с лица глубокие носогубные складки, придать новую форму бровям, чуть укоротить носик, и сделать губки пухлыми! Какие проблемы? В конце-концов, и о груди можно позаботиться – вставить туда импланты, вот и все дела. Сейчас врачи по желанию клиентки могут хоть яблочки сделать, хоть дыньки, хоть арбузики приладить – это уж кому что нравится! Только вот, в случае с бедной Алькой делать этого было никак нельзя. Алевтина совсем не переносила наркоза. Один раз у стоматолога у неё от самого безобидного лекарства случился анафилактический шок, и она чуть, было, не умерла тут же, в кресле, от удушья. Вот так и обнаружилось, что у неё на наркоз аллергия. Ну, а какая операция без наркоза? Вот родители и решили, что пусть уж лучше страшненькая, но живая…
…Глядя на старшую дочь, будущее которой было туманно, отец то и дело переписывал бумаги, с каждым разом увеличивая приданое любимой Аленьки. И к своему двадцатипятилетию девушка была завидной партией для любого мужчины, хотя пока всё оставалось по-прежнему - женихи за дверью в очереди не стояли, телефон не обрывали, и в социальных сетях нежных признаний не делали.
…Итак, на следующий день, «обойдя дозором» свои магазины и осчастливив очередную бабусю симпатичной халявной курочкой, Николай Константиныч зашёл к себе в кабинет, взял трубку телефона, и набрал номер, который помнил наизусть.
Трубку взяли сразу.
- Слушаю вас!
- Доброе утро, Тимофей Ильич! Это Колодин беспокоит.
- Узнал. Здравствуйте, Николай Константиныч! Рад слышать. Какие-то проблемы?
- Типа того. Просьба у меня к тебе, дружок.
- Слушаю вас внимательно. Сделаю всё, что в моих силах!
- Всё дело в том, что через две недели дочери моей младшенькой, Сонечке, стукнет восемнадцать лет. Сам понимаешь – дата важная, совершеннолетие всё-таки. Вот, хотим с женой немного отметить это событие. Так что уж не откажи, дай на пару дней повара и двух-трёх официантов.
- Что, гостей много будет?
- Да, знакомых полно, родственники опять же, друзья… Мы с женой прикинули - человек пятьдесят наберётся, а то и с гаком.
- Понятно. Нет проблем! Будет вам и лучший повар, и самые опытные официанты. Я сам об этом позабочусь…
- Вот и хорошо. Так я на тебя надеюсь, дружок. Кстати, у тебя самого какие планы? Может быть, и ты придёшь поздравить именинницу?
- Да мы, вроде, не настолько знакомы, - удивился неожиданному приглашению в гости Тимофей.
В их городе господин Колодин был далеко не последним человеком, причем, не просто богатым, но и уважаемым, и оказаться в его доме, в числе приглашенных, было очень престижно.
- А кто мешает нам познакомиться поближе? Так ты придёшь с супругой, или как?.. Я в том смысле, на сколько персон присылать приглашение…
- Я не женат, Николай Константиныч!
- Тогда тем более приходи! Молодёжи будет много, может, и девушку себе приглядишь.
Уж чего-чего, а недостатка в девушках у Тимофея Ильича не было – официантки, которые работали у него в ресторане, все сплошь молодые и хорошенькие, были совсем непрочь иногда скрасить одиночество шефа, оказавшись в его постели, а жениться он не собирался, получив к супружеству стойкий иммунитет после расторжения первого неудачного брака. Так что, новые знакомства были ему, в общем-то, ни к чему. Но почему бы не провести вечер в приятном обществе, и не посмотреть, как живёт этот респектабельный мужик, Николай Константиныч Колодин, сумевший выйти из катаклизмов нашего непредсказуемого времени практически без потерь.
Сам же он так и не смог оправиться от дефолта девяносто восьмого года, хотя с тех пор прошло уже достаточно времени. Тогда, в страшном девяносто восьмом, людям их городка было совсем не до посещения ресторанов – тут не до дорогой, изысканной еды, поглощаемой под тихую, ненавязчивую классическую музыку небольшого оркестра, лишь бы ноги не протянуть с голодухи, и набить желудок, чем придётся. Пришлось тогда Тимофею набрать в банках кредитов, чтобы окончательно не разориться. Ну, а кредиты-то отдавать надо, да с такими процентами, каких не дерут ни в одной стране мира. Накладно, конечно, только что поделаешь? Никуда не денешься, хотя отдавать заработанное жаль. Ведь как говорится? Берешь чужие деньги, и на время, а отдаешь свои, и насовсем. И хотя жизнь постепенно налаживалась, входя в свою обычную колею, Тимофей не видел впереди просвета – почти всё, что сумел заработать, приходилось сразу перечислять в банк для покрытия долга. Именно так ему объясняли в бухгалтерии, давая на подпись очередные платёжные поручения. А иначе – штрафные санкции, и опять в долговое болото по самые уши. И конца-края этому нет. Прямо мистика какая-то!
- Спасибо за приглашение, Николай Константиныч, я обязательно буду. А какие цветы больше всего любит ваша дочь?
- Предпочитает белые розы. Так, мы ждём вас с нетерпением, я сейчас же вышлю приглашение…
Николай Константиныч положил трубку, и удовлетворённо вздохнул, ставя красным карандашом галочку в списке напротив фамилии Медынцев. Ну, вот, появился ещё один кандидат в мужья его ненаглядной девочке. А вдруг?..
…Посидев несколько секунд, заботливый отец снова взял трубку, чтобы пригласить следующих гостей, обозначенных в длинном списке, составленном им вчера вечером вместе с женой…
В то время как отец обзванивал родных и знакомых, его жена, Надежда Григорьевна, посадила дочек в машину, и повезла в магазин, чтобы купить им нарядные платья и новые туфельки. Сонечка этой поездке очень обрадовалась, и уже предвкушала, как будет выглядеть на банкете в свою честь в новом платье, с красивой прической и макияжем. Наверняка все мужчины будут от неё без ума. И она вполне может пококетничать с кем-нибудь из них на глазах у родных. А чего стесняться-то? Ведь теперь мамочка не скажет, что она ещё маленькая. Ей уже восемнадцать, однако! Выросла дочка-то…
В отличие от сестры, Алевтина не горела желанием получить новое платье. Зачем оно ей? Какая разница, в чем она будет на банкете? Да хоть в одеяле! Всё равно её никто не заметит, как это было до сих пор, и будет всегда.
- Мам, да есть у меня нарядное платье, только один раз его и надела! Ну, зачем мне ехать в магазин, время и деньги тратить? – возражала матери старшая дочь. - Вы с Соней поезжайте, а я лучше дома побуду, книжку почитаю…
- Это, какое платье ты имеешь в виду, дочка? То тёмно-синее, что ли?
- Да. Чем плохое? По-моему, как раз то, что нужно.
- Успеешь ещё в тёмном походить, придёт время. А пока молодая, можно, и во что поярче нарядиться. Вон, посмотри на сестру! Наверняка что-нибудь голубенькое выберет, да чтобы с блестками и каменьями. А ты-то чем хуже, скажи, пожалуйста?
- Кому что нравится…
- Ты вот что, девочка! Рано себя в монахини записала! Двадцать пять всего, вся жизнь впереди!
Надежда Григорьевна протянула руку, и ласково погладила девушку по голове.
- Какая жизнь, мама! О чем ты…
Мать обняла дочку, и крепко прижала к себе. В её душе было столько любви и острой жалости к своей бедной девочке. Но что она могла поделать? Ничего. Ведь свою судьбу, как ни старайся, не обойдёшь, и не объедешь. Как говорится, уж кому, что на роду написано...
…В магазин они поехали всё-таки втроём – уговорила мать Альку обновить гардероб.
Соня быстро присмотрела себе нечто розовое, кружевное, в воланчиках и рюшах, густо усыпанное блестящими стразами и пайетками. Алю мать уговорила взять темно-красное шифоновое платье, удачно скрывающее специальным кроем отсутствие груди, с широкой расклёшенной юбкой и поясом, хорошо подчёркивающим тоненькую талию девушки. Платье было довольно скромным, без блёсток и прочих украшений, но очень дорогим, потому как являлось шедевром новой коллекции местного модельера, и было сшито в единственном экземпляре.
- Ну, хорошо, мама, если ты настаиваешь, я буду в красном. Да какая, в принципе, разница? Всё равно никто не заметит, во что я одета. Уж лучше бы Соньке купила что-нибудь эдакое! В конце-концов, это её день рождения, а не мой.
- Соня уже выбрала себе платье по вкусу. А тебе красный цвет очень даже к лицу. Вот, приедут к нам визажист, парикмахер и маникюрша, подкрасят, где надо, попудрят, сделают красивую прическу, приведут в порядок твои пальчики, и будешь ты у меня настоящей красавицей, девочка!
- Не пытайся обмануть себя и меня, мамочка. Ты же прекрасно знаешь, что такого не случится.
- Не стоит падать духом, детка! Любой человек вправе рассчитывать на то, что где-то по свету бродит его половинка. И всегда есть надежда, что ты встретишь своего суженого, и две половинки срастутся в единое целое, чтобы не расставаться никогда.
- Не надо пичкать меня иллюзиями. Так просто не бывает! Некрасивые женщины не должны надеяться на счастливую семейную жизнь. Всё, что нам остается, это достойно нести свой крест, не надоедать родственникам бесконечным нытьём и не завидовать женщинам, которым повезло родиться красавицами.
Матери нечего было сказать на эти слова. Сама она никогда не страдала от недостатка поклонников, потому как была красива, обаятельна и довольно умна. Поэтому и выбрала себе в мужья некрасивого Николая Константиновича Колодина. Потому как хорошо знала, что «красота – до венца». А после венца начинается семейная жизнь, и в этой жизни необходим теплый дом, надёжный, любящий муж и деньги, на которые будет жить она сама и её дети. И всё это она получила, причём, не затратив на это много сил – её Николай Константиныч обожал свою Наденьку, до сих пор был пылко влюблён в красавицу-жену, и готов для неё на всё. Хотя, недавно они отметили серебряную свадьбу, и страсть, вроде, должна бы и поутихнуть, уступив своё место нежной привязанности.
В связи с тем, что всегда была счастлива и вполне довольна жизнью, Надежда Григорьевна не могла понять всей глубины отчаяния старшей дочери. Ведь сама она никогда не рыдала в подушку оттого, что так хочется ласковых слов, нашёптанных на ушко, нежных прикосновений, от которых сладко сжимается сердце, и маленьких подарков – милых, забавных пустяков, чтобы было чем любоваться, когда любимого нет рядом. К сожалению, всего этого её Алька была лишена…
…Оставшиеся до юбилея Сони дни пролетели быстро. За заботами и хлопотами никто из них не заметил, как прошло время. И вот, за ужином мать напомнила дочерям, что сегодня надо бы лечь в постель пораньше, выпив на ночь успокаивающий отвар, чтобы лучше спалось. Ведь завтра утром предстоят приятные хлопоты - к ним в дом явятся люди, специальность которых делать женщин красивыми.
- Ну, конечно, мамочка, мы так и сделаем! – сразу согласилась Сонечка, и пошла к себе, чтобы принять тёплую ванну и лечь в постель, выпив на ночь по настоянию матери глоток горького отвара.
Аля тоже пошла к себе, тяжко вздохнув. Она не ждала от завтрашнего дня чудес, потому что хорошо знала – чудес на свете не бывает…
…На следующий день дом семьи Колодиных с самого утра был полон людей. Повар и официанты были озабочены приготовлением блюд и сервировкой стола, а парикмахер, визажист и маникюрша носились из комнаты в комнату, занимаясь внешностью хозяйки дома и её дочерей – работы у них было много. Гости были приглашены к двум часам…
…Уже к половине второго всё было готово для банкета. Дамы одеты и причёсаны, а хозяин дома облачен в смокинг, белоснежную сорочку и галстук-бабочку. В этом наряде даже некрасивый Николай Константиныч смотрелся как весьма импозантный мужчина, хотя был невысок ростом, широк в талии и плешив. А ведь был ещё далеко не стар, и лишь недавно разменял шестой десяток.
Когда парикмахер и визажист закончили колдовать над прической и лицом Али, она взглянула на себя в зеркало, и ахнула. Ей показалось, что из зеркала на неё смотрит уродливо разукрашенная маска, сделанная как будто на потеху окружающим, и даже её длинные, густые волосы, уложенные в сложный узел, нисколько не украшали девушку. Наоборот, они делали её на несколько лет старше. Единственно, что вполне устроило Алю, это работа маникюрши. Ухоженные тонкие пальцы, на которых переливались в электрическом свете несколько старинных дорогих колец, были хороши. Впрочем, они были хороши и без маникюра.
- Ну, как? - спросила визажистка, в последний раз прикоснувшись к лицу клиентки мягкой кисточкой с румянами. – Вам нравится, Алевтина Николаевна?
- О, да. Это просто великолепно! Я очень довольна вашей работой, – ответила Аля, приближая к зеркалу своё лицо, и с ужасом вглядывалась в знакомые черты.
Она не могла сказать женщине правду. Ведь та так старалась! Не её вина в том, что такое лицо нельзя сделать хоть немного привлекательнее.
После того как женщины ушли, получив от Надежды Григорьевны плату за труд и щедрые чаевые, Алевтина заперлась в ванне, смыла с себя косметику и расчесала волосы, заплетя их в косу, и перекинув её за спину, как делала это обычно.
- Ну, вот! Теперь всё, как надо, - усмехнулась она, и, надев на себя купленное матерью платье, вышла из комнаты.
- О, Боже, Аленька! Ну, почему ты опять в таком виде? – развела руками мать.
- Так будет лучше, мама. Честное слово!
Тут прозвенел первый звонок в дверь. Начали собираться гости. В холле их встречали хозяева дома и виновница торжества – нарядная Сонечка, сверкающая белоснежной улыбкой и драгоценностями, которые были на ней. Старшая сестра скромно стояла на заднем плане, стараясь быть как можно незаметнее…
Вскоре на тумбочке собралась живописная горка подарков, красиво упакованных в цветную бумагу, и море цветов, которые горничная не успевала рассовывать по вазам.
Все гости делали имениннице комплименты. Впрочем, делать комплименты красавице дело совсем несложное – говори то, что первым придёт в голову, и это будет правдой.
Наконец, приехал и Тимофей Ильич Медынцев. В руках его был роскошный букет белых роз – он запомнил, какие цветы любит дочка Николая Константиныча – и небольшая коробочка с подарком.
Увидев Сонечку, Тимофей сразу понял, что пропал – ну, как можно не влюбиться в эту девушку! Ведь она хороша, как сказочная царевна, и свежа, как только что распустившийся розовый бутон!
- А теперь познакомьтесь, Тимофей Ильич, это наша старшая дочь, Алевтина! Прошу любить и жаловать, - сказал отец, показывая на худенькую, некрасивую девушку с бледными, запавшими щеками, стоящую чуть позади всех.
Тимофей поднял глаза, с трудом оторвавшись от ручки Сони, которую целовал в это время, и увидел тяжелый, безразличный взгляд небольших карих глаз из-под густых низких бровей. Роговых очков на девушке сегодня не было.
- Мне очень приятно познакомиться с вами, - сказал мужчина, придав своему голосу как можно больше сердечности, и припал к руке Али, которая была холодной и безжизненной – не то, что теплая ручка её младшей сестры, которая только что трепетала в его ладони, как пойманная в силки птичка!
Единственно, что он получил в ответ, это еле заметный наклон головы…
- Суровая девушка, - подумал Тимофей. – Впрочем, мне-то что за дело до неё! Главное, милая Сонечка улыбчива и полна жизни…
…Банкет удался на славу. После того как все выпили и закусили, молодежь ринулась танцевать. Именинницу поклонники буквально рвали на части, та весело хохотала и кружилась то с одним кавалером, то с другим, то с третьим... Несколько раз повезло и Тимофею – он крепко сжимал в объятиях по-девичьи стройную талию прелестной блондинки, мечтая о том, чтобы музыка не кончалась как можно дольше…
Наконец, посчитав, что просто обязан хоть раз пригласить на танец и старшую сестру, Тимофей подошёл к сидящей за столом Але, увлечённой разговором с пожилой родственницей, и спросил:
- Вы позволите пригласить вас на следующий танец, Алевтина Николаевна?
- Я не танцую, - сказала та, хотя прекрасно танцевала, значительно лучше младшей сестры, которой было просто лень учиться чему бы то ни было.
Надо сказать, что Алевтина делала значительно лучше, чем младшая сестра, абсолютно всё, потому что всё свободное время посвящала самосовершенствованию, а не проводила вечера в компании очередного поклонника, как её сестра. Ведь поклонники на свидании не требуют от девушки разносторонних знаний. Главное, что она рядом, и совсем не для того, чтобы вести с ней диспут на тему «Кто виноват?» или «Что делать?».
А Аля… Ну, зачем она будет мозолить глаза людям, и привлекать к себе лишнее внимание, легко скользя с мужчиной по паркету? Чтобы эти люди смеялись потом, рассказывая, какая некрасивая дочь у господина Колодина? Уж лучше она посидит тут, затерявшись среди пожилых дам, незаметная, как маленькая серая мышка.
- Очень жаль, - вздохнул Тимофей, и не стал более задерживаться подле неё, пригласив на танец мать Али, хозяйку дома, которая и в свои сорок шесть была чудо, как хороша, хотя и несколько грузновата…
…Весёлый праздник закончился далеко за полночь. Часть гостей уехала, а некоторые остались тут на ночь, как и предполагали хозяева гостеприимного дома.
Как только гости начали разъезжаться, Аля исчезла, сказав отцу, что у неё разболелась голова, и ей надо прилечь.
- Конечно, иди к себе, дочка! – согласился тот, и поцеловал свою девочку, крепко прижав к себе. – Это всё шампанское. Слишком уж много мы выпили его сегодня!..
- Да-да, конечно, шампанское, - согласилась девушка, думая о том, сможет ли сдержать слёзы отчаяния до того момента, как закроет за собой дверь своей спальни, или разрыдается ещё в коридоре, позабавив своим видом тех, кто встретится ей на пути.
…Уезжая из гостеприимного дома Колодиных одним из последних, Тимофей сказал хозяину, что хотел бы продолжить знакомство с его дочерьми, и с удовольствием побывает с ними в театре, если будет на то их желание.
- Будет! Ну, конечно, будет у моих девочек такое желание! Они просто обожают театр. А вы запросто приезжайте к нам, Тимофей Ильич. Вот, хотя бы завтра на ужин, - по-свойски похлопал его по плечу хозяин дома.
- Да, конечно! Мы будем очень рады, если вы приедете к нам завтра, - поддакнула мужу Надежда Григорьевна, и широко улыбнулась потенциальному жениху. – Мы ужинаем в восемь.
- Спасибо за приглашение. Я обязательно буду…
…С тех пор Тимофей Ильич Медынцев стал частым гостем в семье Колодиных. Он водил их дочерей в театр, приглашал девушек в свой ресторан, а по выходным устраивал пикники для всей семьи, благо на улице стояло лето. И всем было понятно, что предложение руки и сердца одной из дочерей господина Колодина уже не за горами. Только вот, вряд ли он предложит их Алевтине. Наверняка, его избранницей будет их младшенькая, красавица Соня. Не заметить, как он относится к прелестной молодой девушке, было просто невозможно.
Но Тимофей Ильич Медынцев был отнюдь не тем человеком, за которого Соня вышла бы замуж. Ну, с какой стати молодая красавица остановит на нём свой выбор? Тот был намного старше её, ему уже исполнилось тридцать пять, и за спиной у него был неудачный брак. К тому же он не был так богат, как хотелось бы девушке. Насколько могла понять Соня из разговора отца и матери, его ресторанный бизнес уже несколько лет балансировал на грани банкротства, и почти не приносил дохода владельцу. И зачем ей эти заморочки, когда её общества ищут богатые молодые мужчины, готовые для неё на всё?! Да она ведь и встречалась с Тимофеем Медынцевым только по настоятельной просьбе матери, которая хотела всеми правдами и неправдами женить его на Альке.
- Вот Альке он, действительно, подходит, - думала девушка. - Два неудачника соединят свои судьбы в одну, и, может быть, станут от этого хоть немного счастливее, бедолаги...
…Наконец, лето подошло к концу. Наступила золотая осень, и деревья нарядились в свои самые красивые одежды – золото и пурпур. Только время этой необыкновенной красоты, от которой у людей сладко щемит сердце, проходит слишком быстро. Ещё несколько погожих, солнечных дней бабьего лета, и листва с деревьев начнёт осыпаться. Она мягким, шуршащим ковром ляжет на землю, прибавив работы дворникам, которые будут собирать её в кучи, чтобы сжечь, и над землёй начнёт стелиться голубой горьковатый дымок от костров. Потом придёт тоскливый октябрь. Снова зарядят нудные дожди, под ногами захлюпают лужи, а порывы холодного ветра будут пронизывать до костей, и беспощадно выворачивать наизнанку зонтики, под которыми пытаются спрятаться от непогоды люди. Ничего не поделаешь. Осень…
…Тимофей посчитал, что двух с половиной месяцев ухаживаний вполне достаточно, и, договорившись с Николаем Константинычем о встрече, поехал в дом Колодиных, чтобы попросить у него руки его младшей дочери, Сонечки.
- Мне надо серьёзно поговорить с вами, Николай Константиныч! От этого разговора будет зависеть вся моя дальнейшая жизнь, – сказал он, договариваясь с отцом Сони о встрече.
- Ну, что ж! С нетерпением буду ждать вас сегодня у себя, Тимофей Ильич, - ответил господин Колодин, хорошо понимая, о чём может говорить с ним потенциальный супруг одной из его дочерей. Ведь не напрасно он уже третий месяц «выгуливает» его девочек! Только вот, как сделать так, чтобы…
Николай Константиныч тяжело вздохнул, покачал головой, и в очередной раз позвонил своему адвокату.
- Вы уж не сочтите за труд, Аркадий Викторович, приезжайте ко мне прямо сейчас. Не хотел вас беспокоить, но очень надо, батенька!
- Хорошо, сейчас буду, - ответил тот, благо контора его находилась в пяти минутах езды от офиса важного клиента.
-…Так что будем делать на этот раз? – спросил адвокат, когда удобно уселся за столом хозяина кабинета, чтобы заполнить необходимые бумаги.
- Всё то же самое. В очередной раз увеличим сумму приданого моей старшей дочери, Алевтины.
- И сколько же вы хотите дать за ней на сей раз?
Услышав названную сумму, пожилой адвокат крякнул, всей пятернёй почесал затылок, и произнёс:
- Знаете, Николай Константиныч, даже у меня, пожилого лысого мужика, обременённого семьёй и двумя десятками лишних килограммов, при виде такой суммы появляется желание сделать предложение Алевтине Николаевне. Послушайте, да от таких денег у кого хочешь, крыша поедет!
- А вот это мы сегодня и проверим, - хитро улыбнулся Николай Константиныч, беря в руки новый, исправленный документ.
- Так вот отчего такая срочность! Что, появился претендент?
- Время покажет, - ответил господин Колодин, пожав плечами.
Он был очень суеверен, и не хотел предвосхищать события – зачем бежать впереди паровоза, и делиться с кем-то своими планами, которые могут и не осуществиться?
Итак, вечером в дверь их дома позвонил господин Медынцев. Был он наряден, чуть бледноват от вполне понятного волнения и, в соответствии с моментом, очень серьёзен. В руках мужчина держал букет, который преподнёс хозяйке дома, встречающей его на пороге. Сёстры встречать гостя не вышли – Соне это было совершенно ни к чему, впрочем, так же, как и её сестре, которая, конечно, догадывалась, зачем сегодня явился к ним в дом этот довольно симпатичный мужчина.
- Так что, мы останемся тут, в гостиной, или поднимемся в мой кабинет? – спросил Николай Константиныч у гостя.
- Думаю, лучше пройти в кабинет, - сказал Тимофей, и судорожным движением поправил безупречный узел галстука.
- И о чем же вы хотели со мной поговорить, Тимофей Ильич? – спросил отец двух дочерей, садясь в удобное кресло. В связи с важностью момента хозяин дома перешёл с гостем на «вы».
Тимофей в кресло не сел, и остался стоять напротив Николая Константиныча, ощущая сильное волнение во всём теле.
- Дело в том, Николай Константиныч, что я люблю вашу дочь, Сонечку. Я прошу у вас её руки.
- Ах, вот оно в чём дело! Да… Удивили, ничего не скажешь! В наше время мужчины редко просят руки любимой девушки у отца. Теперь это не в моде. Обычно дело ограничивается согласием самой девушки. Кстати, вы уже получили его?
- Нет, я решил, что сделаю это только в случае вашего согласия. Соня слишком молода, чтобы самостоятельно решать свою судьбу. Ведь ей только что исполнилось восемнадцать.
- И это правильно. Да вы присядьте, Тимофей Ильич. Разговор у нас с вами будет непростой…
Услышав последнюю фразу из уст отца любимой девушки, Тимофей сел, а лучше сказать, рухнул в кресло. Кажется, его мечте не суждено сбыться – господин Колодин не отдаст ему в жёны младшую дочь. Для этого он слишком мелко плавает. Как говорится, «не по Сеньке шапка»…
- Понимаете, Тимофей Ильич, как бы это лучше объяснить… Моя младшая дочь очень избалованная, взбалмошная особа. У неё много поклонников, и она не собирается выходить замуж. По крайней мере, пока. Если же Соня и согласится выйти за вас, то вы возьмёте в дом не преданную, любящую вас женщину и хорошую хозяйку, а ветреную девчонку - эгоистичную, капризную и расточительную, с которой хлебнёте лиха. Уж поверьте, я хорошо знаю, о чём говорю.
- Значит, вы отказываете мне…
- Пожалуйста, не перебивайте меня! Я и так с трудом подыскиваю слова, чтобы объяснить вам положение дел. А оно таково. Если вы хотите иметь в доме умную, образованную женщину, которая будет вам помощницей в делах и не потребует к себе особого внимания и заботы, тогда вы обратите внимание на мою старшую дочь, Алевтину. Кстати, заметьте, она с отличием окончила институт и отлично разбирается в бухгалтерии. Мои высокие прибыли в течение последних лет – это во многом результат её вдумчивой и кропотливой работы.
- Но…
- Извините, я ещё не закончил… Понимаю, Аленька не обладает яркой внешностью, и всегда остаётся в тени своей младшей сестры. Что поделаешь? Так уж вышло. Но есть одна вещь, о которой не знает никто, кроме меня. Всё дело в том, что обе мои дочери в случае замужества получат недурственное приданое – я позаботился об этом. Только приданое старшей дочери почти вчетверо больше, чем приданое Сони. Я посчитал, что так будет справедливо. Бог обделил мою девочку красотой, но дал мне возможность накопить деньжонок, и отдать их моей горячо любимой дочери Алевтине. Имею право. Вот, посмотрите сами!
С этими словами он вытащил из кармана пиджака вчетверо сложенный листок бумаги, и протянул его Тимофею. Тот взял листок, и стал читать. По мере того как он вчитывался в буквы и цифры, лицо его вытягивалось – от таких денег трудно отказаться, особенно, если твой бизнес находится в плачевном состоянии и вот-вот почит в бозе. И существует даже вероятность того, что на пороге сорокалетия ты останешься банкротом без копейки денег в кармане и без крыши над головой.
- Так как? Вы поняли, что на эти деньги можете поправить свой бизнес, и жить много лет, ни в чем себе не отказывая? А потом, когда я умру, вы получите ещё столько же по завещанию. Так что, решайте, молодой человек. Я всё сказал. Теперь дело только за вами.
- Это всё так неожиданно… Мне надо подумать.
- К сожалению, я не могу дать вам много времени на раздумья. В лучшем случае, у вас есть полчаса, не более того. Иначе, Алька поймёт, что я просто купил вас, и ни за что не согласится на этот брак. Она девушка гордая, ей подачки не нужны…
- Что ж! В таком случае, я согласен… Вы правы, Николай Константиныч, игра стоит свеч!
- Вот и ладушки! Уважаю людей, обладающих здравым смыслом. Да, ещё вот что я вам скажу. Поймите, Тимофей Ильич, я не требую, чтобы вы любили мою дочь. Но относится к ней с должным уважением, и не обижать по пустякам просто обязаны. Это моё единственное условие. Надеюсь, оно вам подходит?
- Знаете, никогда не обижал женщин. Почему-то этим всегда занимаются именно они.
- Обещаю, в браке с Алевтиной вы будете гарантированы от скандалов и семейных склок. Моя дочь слишком порядочна и выдержанна, чтобы заниматься этими некрасивыми бабскими штучками. А вот будущему мужу Сонечки я не завидую… Ну, а теперь нам пора идти вниз, и сообщить дамам приятное известие. Наверняка, моя бедная жена в который раз пьёт валерьянку, чтобы хоть немного успокоить расшалившиеся нервы, да и девочкам тоже немного не по себе.
Мужчины спустились на первый этаж, и нашли мать и дочерей в гостиной, где те делали вид, что внимательно смотрят на экран телевизора.
- Милые дамы, я прошу минутку внимания! – сказал отец. – Тимофей Ильич приехал к нам сегодня, чтобы сделать предложение руки и сердца одной из моих дочерей.
При словах отца Соня приосанилась, и подняла вверх хорошенький вздернутый носик – она была просто уверена, что речь идёт именно о ней. Не об Альке же! А Алевтина равнодушно отвернула лицо к окну, и теперь что-то внимательно разглядывала там, не понимая, зачем отцу понадобилось подвергать её очередному унижению – слушать, как этот высокий, симпатичный мужик будет делать предложение Соне. Уж могли бы по-родственному избавить её хоть от этого!
Но Тимофей вдруг сделал шаг по направлению к креслу, где сидела Аля, и спросил:
- Алевтина Николаевна, согласны ли вы стать моей женой?
При этих словах лицо Сони выразило самую крайнюю растерянность. Впрочем, как и лицо её старшей сестры, которое из бледного сразу стало пунцовым от прилившей к нему крови.
- Я?! – выдохнула девушка.
- Ну, да, вы. Чем вы так удивлены?
- Скажите, Тимофей Ильич, вы хорошо себя чувствуете?
- Вполне.
- А как у вас со зрением?
- С моим зрением всё в порядке, слава Богу.
- Значит, вы хорошо понимаете, что делаете.
- Более чем! Так, каков будет ваш ответ, Аленька? Вы станете моей женой?
Алевтина пожала плечами, подумала несколько секунд, и сказала:
- Да, я согласна…
При этих словах из груди трёх человек, находящихся в комнате, вырвался вздох облегчения – несмотря ни на что, никто не был уверен в положительном ответе девушки. И только Соня пылала от справедливого негодования. Это ж надо! Променять её, восемнадцатилетнюю красавицу, на уродину Альку! Вы подумайте только! Да где ж такое видано, скажите, пожалуйста?!
- Ну, ничего… Всё равно он будет моим! – решила она про себя, тем самым ещё раз подтвердив, что самый сладкий плод как раз тот, до которого нельзя дотянуться. Потому как ещё пять минут назад Соня точно знала, что откажет жениху.
Потом были объятия, поцелуи, потом ужин, прошедший уже совсем по-семейному.
Вскоре Тимофей уехал, расцеловавшись с дамами, а Алевтина пошла вслед за отцом в его кабинет.
- Скажи, пап, что ты сказал, чтобы он сделал предложение мне? – спросила она.
- А что я мог сказать, детка? – развёл руками отец. - Честно говоря, я и сам предполагал, что он попросит руки Сони. Просто парень оказался умнее и дальновиднее, чем я думал. Он сумел разглядеть в тебе достоинства, которые не бросаются в глаза, но которые очень важны в браке.
- Что ж! – вздохнула Аля. – Будем считать, что ты меня убедил, папочка…
…Месяц до свадьбы пролетел очень быстро. Но уже в середине октября всё было готово к бракосочетанию. Кстати, Алевтина ни за что не соглашалась на пышный приём, и жених поддержал её в этом. Так что, они тихо расписались в обычном ЗАГСе, а потом посидели в доме тестя, в тесном кругу самых близких родственников и нескольких друзей семьи. Венчаться в церкви невеста отказалась наотрез. Как поняли мать и отец, она не исключала того, что её замужество не продлится слишком долго. Так, зачем же просить у Бога благословения на этот брак, и тем самым брать грех на душу?!
Кстати, Соня пригласила на свадьбу сестры своего нового воздыхателя, сына местного предпринимателя, на которого имела определённые виды. Мужчина был довольно молод, его папаша имел много денег, и, кроме Сергея, у него не было детей. Именно этот богатый мажор двадцати семи лет отроду и стал предметом её мечты.
Перед бракосочетанием Тимофей поговорил с невестой. Он попросил перенести свадебное путешествие хотя бы на месяц. Просто дела требуют его постоянного присутствия в городе.
- Я понимаю, что это против правил, но как быть?
- Поступайте так, как считаете нужным, Тимофей Ильич, - согласилась невеста с доводами жениха. – Конечно, дело важнее.
Услышав от девушки эти слова, Тимофей впервые подумал, что сделал правильный выбор – Сонечка ни за что не согласилась бы отложить поездку, и устроила бы ему настоящий скандал. А Алевтина даже бровью не повела…
…После скромной свадьбы молодые переехали в квартиру жениха, где и собирались строить свою семейную жизнь.
Квартира эта находилась неподалёку от ресторана, которым владел Тимофей. В ней было пять комнат – две спальни, гостиная, столовая и кабинет хозяина. Конечно, после большого родительского дома Але показалось тут тесновато, но что поделаешь? Зато она получила статус замужней дамы, и теперь уже никто не сможет кинуть в неё камень, и покачать головой, жалея бедную девушку, так и не сумевшую устроить свою судьбу.
Итак, приехав в свой дом после банкета, молодожёны вошли в квартиру. Молодой супруг заметил, что жена очень смущена и взвинчена, что совсем не удивительно.
- Хочешь чего-нибудь выпить? – спросил Тимофей.
Он знал, что иногда для того, чтобы прийти в себя, человеку надо просто пропустить несколько глотков алкоголя.
- Нет, спасибо.
- Хочешь, я помогу тебе раздеться?
- Не надо. Я вполне могу сделать это сама, - не согласилась супруга и на это.
Пройдя в свою спальню, она стала ловко расстёгивать длинную молнию на платье, чтобы переодеться, принять душ, и лечь в постель.
- Тогда я на несколько минут оставлю тебя, - сказал Тимофей, и вышел из комнаты.
Алевтина прекрасно знала, что за этим должно последовать. Но почему-то подумала, что новоиспечённый супруг не будет требовать от неё близости хотя бы сегодня, отговорившись усталостью. Однако, не успела она нырнуть под одеяло, и вытянуться на постели, как муж оказался рядом.
Честно говоря, Тимофей просто решил, что лучше побыстрее отдать «супружеский долг», чем оттягивать это не слишком приятное дело – спать с женщиной, которую не любишь, лишь только потому, что получил за это много денег от её отца…
Уже через несколько минут он посчитал, что выполнил свой долг, отвернулся от супруги, пожелав ей спокойной ночи, и окунулся в крепкий сон до утра. Правда, не ушёл в свою комнату, и остался рядом с женой. Ведь если он бросит её одну в брачную ночь, женщина может обидеться. А ему это надо?
На секунду он вдруг представил себе, что было бы, если бы вместо холодной, равнодушной Алевтины, больше похожей на мраморную статую, рядом с ним лежала трепетная красавица Сонечка. Наверно, он не смог бы уснуть всю ночь, и до самого рассвета обнимал бы её совершенное тело, отдавая любимой всего себя, без остатка, получая от близости с молодой женой сказочное удовольствие. Но… Этого не будет никогда. Он променял её на деньги и некрасивую женщину впридачу, которая будет рядом с ним всю оставшуюся жизнь.
А Але не спалось. Ей совсем не понравилось то, что произошло тут недавно. Ничего, кроме боли, неудобства и стыда она не почувствовала. Кроме того, её немного раздражало то, что этот чужой мужчина, не ставший ей нисколько ближе из-за того, что теперь она носила его фамилию, по-прежнему лежит в её постели, по-хозяйски раскинув на ней своё большое тело.
- Интересно, почему в книгах всё это выглядит совсем иначе? Ну, зачем люди лгут? Ничего приятного в общении с сильным полом нет. Кажется, я совершила ошибку, согласившись на брак с Тимофеем. Но ничего не поделаешь. Теперь этот мужчина будет моим спутником на всю оставшуюся жизнь. Придётся терпеть…
…Вот так, независимо друг от друга, они пришли к одному и тому же выводу – хочешь или нет, но им придётся жить вместе. И поэтому надо постараться сделать так, чтобы жизнь с нелюбимым человеком не превратилась в настоящий кошмар для них обоих.
Утром Тимофей встал рано, и, стараясь не разбудить Алю, выскользнул из постели. Сегодня он должен поехать в свой офис, чтобы решить некоторые вопросы, и, главное, уладить дела с банками, предоставив им гарантии выплаты долга – слава Богу, с деньгами тестя эта проблема отпала сама собой.
Понежившись в ванне чуть дольше обычного и тщательно сбрив отросшую за ночь щетину, Тимофей пошёл в столовую, чтобы съесть свой завтрак, приготовленный приходящей домработницей. За столом он увидел жену, которая уже заканчивала пить свой кофе.
- Доброе утро, дорогая!
- Доброе утро, - ответила жена, и отодвинула от себя опустевшую чашку.
- Ты что так рано поднялась? Я думал, ты поспишь ещё немного. Или у тебя сегодня дела?
- У меня – никаких. Просто решила поехать с вами, Тимофей Ильич, и выяснить, кто мешает вам вести дела.
- Да никто не мешает. Просто времена неспокойные, последствия кризиса, вот и всё.
- Вы ошибаетесь – такого просто не бывает. Если как следует поискать, то всегда найдутся виновники того, что «…крокодил не ловится, не растёт кокос…». И сегодня я попытаюсь вам это доказать.
- Хорошо, тогда поехали, - не возражал Тимофей. - В конце-концов, со вчерашнего дня этот ресторан такой же твой, как и мой.
- Вот именно, - улыбнулась молодая женщина.
- Аля…
- Да?
- Надеюсь, вчера я был не слишком груб? – спросил супруг, несколько смущаясь. Он прекрасно понимал, что прошлой ночью не доставил жене удовольствия, и боялся, что Алевтина затаила на него обиду.
- Ах, вы об этом… Нет, всё в полном порядке. Только… Не думаю, что такие занятия вам понравились. Честно говоря, мне это тоже не надо. Поэтому я охотно соглашусь с тем, что вы будете как можно реже посещать мою спальню, а ещё лучше, если совсем перестанете появляться там. Я нисколько не возражаю, если вы будете проводить ночи с теми женщинами, которые вам больше по вкусу. И единственное моё условие, чтобы ваши внебрачные связи не афишировались. Не дай Бог, слухи о них дойдут до ушей моего отца! О’кей?
Вот, это да! Кажется, жена дала ему полную отставку… Такое было с ним впервые. Обычно женщины совсем не против провести с ним ночь, и не одну. Почему бы и нет? Он молод, симпатичен и достаточно силён, чтобы доставить даме удовольствие в постели. А тут… Такой облом! Молодая жена отказывает ему в близости. Приехали… И от кого он слышит это? От знойной красавицы, избалованной вниманием мужчин, и уставшей от бесконечных любовных приключений? Отнюдь – это сказала некрасивая женщина, которую отец с трудом спихнул замуж, заплатив за это огромные бабки, и у которой до прошлой ночи не было мужчины! Миленькое дело…
- Ну, что ж! Твоё желание для меня закон, - сказал Тимофей, когда оторопь от слов жены немного прошла. А что ещё он мог сказать?
Вот, ведь, судя по всему, должен почувствовать облегчение оттого, что не придётся больше спать с нелюбимой женщиной, с трудом заставляя себя открыть дверь её спальни, и обнять худенькое, неказистое тело. Теперь можно подумать о том, чтобы возобновить старые связи и завязать новые знакомства – жена сама разрешила ему иметь женщин на стороне. Но на душе почему-то было паршиво, как никогда. Наверно, такое чувство бывает у человека, когда он случайно толкнёт инвалида или обидит ни в чем не повинную собаку, пнув её ногой под рёбра, потому что та просто подвернулась под горячую руку.
Впрочем, изменить он ничего не мог, да и не хотел. Поэтому просто вздохнул тяжело, и встал из-за стола, так и не допив свой утренний кофе…
…Они приехали в ресторан, и Тимофей пошёл к себе в кабинет, а Алевтина открыла дверь бухгалтерии, не разрешив мужу представить её людям.
- С этим я легко справлюсь сама, - сказала Алевтина.
- Ну, как хочешь, - согласился супруг.
- Добрый день, дамы и господа! – улыбнулась молодая женщина, войдя в комнату. - Меня зовут Алевтина Николаевна Медынцева. Со вчерашнего дня я жена вашего шефа, и теперь буду здесь частой гостьей. Так что, прошу любить и жаловать…
После краткого знакомства с сотрудниками она попросила освободить ей один из компьютеров, и углубилась в изучение бухгалтерских документов.
Часа через четыре в бухгалтерию зашёл Тимофей, и увидел, что жена его сидит за столом, внимательно глядя на экран компа, и делает для себя какие-то выписки.
- Ты ещё долго, Алевтина?
- Да, работы ещё много, а что?
- Я уже закончил дела на сегодня, и хотел бы поехать домой.
- Хорошо, тогда всё остальное я перенесу на флэшку, и постараюсь оставшиеся документы просмотреть дома сегодня вечером.
Через пять минут они уже мчались домой, где их ждал обед, приготовленный домработницей – почему-то Тимофей не пожелал пройти с женой в зал, и пообедать в ресторане. Может быть, не хотел, чтобы их издалека рассматривали сотрудники, и шушукались потом за его спиной, обсуждая его жену. Впрочем, и без этого слухов не избежать.
Быстро пообедав, супруги разошлись. Тимофей пошёл в гостиную, чтобы посмотреть новости по телевизору, а Алевтина ушла к себе в спальню, открыла ноутбук, и опять углубилась в работу. Она привыкла всегда доводить дело до конца. Именно поэтому дела её отца шли так хорошо. А тут дело касалось её самой. Ведь именно деньги из её приданого будут плавно перетекать в бездонные карманы желающих поживиться «на халяву», которых полно в офисе мужа. И ей предстоит вывести их на чистую воду, а потом избавиться от этого балласта, который мешает бизнесу мужа. Так что, до ужина супруги не увиделись, а после него опять разошлись по своим комнатам, чтобы лечь спать, пожелав друг другу спокойной ночи.
В эту ночь муж так и не появился в спальне жены. Нельзя сказать, что Аля была обижена. Наоборот – поняв, что может спокойно уснуть, она облегчённо вздохнула. Значит, её слова, сказанные утром, он принял к сведению…
…Уже на следующий день стало ясно, что работа Алевтины принесла свои ощутимые плоды. На стол Тимофея Ильича легла тоненькая папка с бумагами, и молодая женщина сказала:
- Вот, здесь доказательства того, что ваши сотрудники бесстыдно обкрадывают вас, Тимофей Ильич. Я тут посчитала, кто и сколько денег у вас украл. Теперь ваше дело – подавать на этих людей в суд, или просто уволить их, заставив вернуть наворованное и напоследок крепко наподдав коленом под зад. Только оставлять этих людей у себя было бы неразумно. Сами понимаете, что безнаказанность создает иллюзию вседозволенности, и аппетиты воришек растут не по дням, а по часам. Ещё полгода, ну, самое большее год, и они растащили бы ресторан совсем, от него только вывеска и осталась бы.
- Хорошо. Оставь документы, Аля. Я просмотрю их, и решу, что делать…
…Уже на следующий день Тимофей Ильич выгнал с работы добрую половину сотрудников, которые работали скорее на себя, чем на своего работодателя, да ещё требовали от него высокой зарплаты, премий, бонусов и отгулов «за переработку».
Остальные сотрудники удивленно зашумели. Такого тут ещё не было…
- Вы можете работать спокойно, - сказал им Тимофей. - Проверка не выявила каких-либо нарушений с вашей стороны. Но это не значит, что можно расслабиться. Такие проверки теперь будут очень частыми – моя жена будет тщательно следить за положением дел. Так что, придется работать честно, или искать себе занятие по душе в другом месте. Я ясно выражаюсь?
А куда уж яснее-то? Эта дамочка, что вчера сидела тут до обеда, ловко вывела ворюг на чистую воду. Сразу видно, что такими проверками она занимается далеко не в первый раз, и в этом деле собаку съела. Конечно, мадам Медынцева будет стараться, кто бы сомневался. Ведь оттого, как идут дела в ресторане, напрямую зависит её собственное благосостояние.
К счастью, больше не уволился никто. А на освободившиеся места вскоре пришли новые люди, набранные по совету всё той же Алевтины. Удивительно, но казалось, что она будто видит людей насквозь. Людям этим доходчиво объяснили, что красть тут – себе дороже. И дело пошло… Прибыли сразу выросли в несколько раз, и банкротство ресторану уже не грозило.
- Спасибо тебе, Алевтина, - сказал Тимофей, в очередной раз сидя за ужином с женой. - Знаешь, до тебя я проводил такие проверки несколько раз, но они ничего не выявляли. Я уж подумал, что всё дело во мне. Я просто не умею работать, руководить людьми.
- Да не за что меня благодарить, Тимофей Ильич. Мне это совсем несложно.
- Ну, почему же Тимофей Ильич, Аля? Ты всё-таки моя жена. Или это не так?
- Просто мне так удобнее. Вы станете для меня Тимофеем только тогда, когда я выясню, почему вы женились на мне, и это объяснение меня устроит.
- Ну, что ж. Мне нечего возразить. Это твоё право…
Больше они на эту тему не говорили. Они вообще мало общались. Казалось, это не надо ни ей, ни, тем более, ему. Ведь он до сих пор любил ту девушку, которая стала его наваждением, и которую он променял на большое приданое и нелюбимую жену. И с этим ему предстояло жить долгие годы…
После свадьбы прошло две недели. В пятницу за ужином Тимофей сказал жене:
- Аля, мне надо с тобой поговорить.
- Говорите, Тимофей Ильич. Я вас внимательно слушаю, - равнодушно пожала плечами Алевтина, готовая ко всему.
Она не удивилась бы даже, если бы муж попросил её оставить его квартиру, и переехать назад, в дом отца. Но он сказал:
- Дело в том, что когда-то давно я был женат. К сожалению, нам пришлось развестись. Но у меня есть сын, ему семь лет, и я люблю его. По решению суда раз в неделю, в субботу, я могу привезти его в свой дом. В связи с последними событиями две субботы я пропустил. Но завтра мой сын будет с нетерпением ждать меня. Я должен поехать, и забрать его к себе. Если тебе это неприятно, ты скажи. Тогда мы с Никитой сходим в кино или ещё куда-нибудь, потом пообедаем в нашем ресторане, и я отвезу его к матери.
- Ну, о чем вы, Тимофей Ильич?! Как может быть неприятно присутствие ребенка в доме?
- Так я могу привезти его сюда?
- Ну, конечно! Это же ваш дом. Я с удовольствием познакомлюсь с вашим сыном!
На следующий день после завтрака Тимофей ненадолго уехал, но уже через час вернулся, ведя за руку худенького невысокого мальчика. Але показалось, что тот немало смущён и даже напуган. Очевидно, отец сообщил ему, что женился, и теперь мальчик со страхом ждал встречи с ней, Алевтиной, думая, что она может прекратить его редкие встречи с любимым отцом.
- Ну, здравствуй! – сказала Аля, и обняла мальчика. – Как тебя зовут?
- Никита.
- А меня тётя Аля. Сейчас ты разденешься, и мы пойдём в гостиную. Там есть много вещей, которые я приготовила для тебя.
- Для меня?! – ахнул Никита.
- Ну, да, для тебя. А так как я не знала, во что ты любишь играть, то купила всё, что было.
Мальчик мгновенно скинул пальто, и пошёл вслед за ней.
- Ну, если вы так быстро нашли общий язык, я, пожалуй, пойду, поработаю, - сказал Тимофей, направляясь в свой кабинет.
- Хорошо. Тогда встретимся за обедом. А до обеда нам есть, чем заняться!
Он ушёл к себе, чтобы не смущать молодую женщину, прекрасно понимая, как это сложно – подружиться с сыном своего мужа.
Алевтина и мальчик вошли в гостиную, и Никита сразу бросился к дивану, на котором были разложены всевозможные игрушки – автомобили, конструктор, настольные игры, кисти и краски для рисования и многое другое.
- Это всё мне?! – воскликнул мальчик. Он никогда не видел столько игрушек сразу, разве что в магазине, куда изредка привозила его мать, чтобы купить сыну что-нибудь одно, подешевле.
- Конечно, тебе.
- И ты будешь играть со мной, тётя Аля?
- Ещё бы! Я просто обожаю играть. И очень люблю рисовать.
- Я тоже люблю рисовать.
- Тогда, может, мы порисуем вместе?
Когда-то Алевтина неплохо рисовала. Её рисунки занимали призовые места на выставках, ей даже прочили большое будущее и карьеру настоящего художника. Но… Дальше детских работ дело не пошло. У девушки было много других талантов, и о рисовании она забыла. Теперь ей предстояло вспомнить, как это делается. Ведь она не держала в руках кисточку, по крайней мере, лет пятнадцать!
В результате их усилий на листке бумаги у Никиты появилась довольно уродливая синяя лошадь с красной гривой, а Аля нарисовала деревья, зелёную лужайку и играющих на ней детей.
- Совсем недурно, - услышали они голос Тимофея. – Чувствуется рука мастера!
- Вы нам льстите, Тимофей Ильич, но слышать ваше мнение нам приятно. Правда, Никит?
- Ага, - кивнул головой мальчик, и улыбнулся отцу.
- Ну, а теперь – обедать!..
…Время до девяти вечера пробежало очень быстро, и вот уже Никита надевает в холле пальто, чтобы ехать домой.
- Ты ведь приедешь к нам через неделю, да, Никит? – спросила Аля.
- Обязательно приеду! – кивнул головой мальчик.
- Мы с папой будем тебя очень ждать. Что ты хочешь, чтобы я приготовила на обед в следующие выходные?
- Не знаю. Вообще-то я люблю пиццу. Только мама редко покупает её.
- Ну, это без проблем! Знаешь, я ведь тоже обожаю пиццу.
На прощание Алевтина и Никита крепко обнялись, и мальчик шепнул ей на ухо:
- Тётя Аля, ты очень хорошая!
- Ты тоже, милый. Ты тоже очень хороший!..
…Муж вернулся через час. Скинув пальто, он сразу поднялся наверх, и открыл дверь в спальню жены. Та в это время лежала в постели с толстой книгой в руках.
Алевтина не признавала новомодных электронных книг. Она предпочитала шуршание перевёртываемых страниц, обожала еле заметный запах типографской краски и ощущение тяжести любимой книги в руках.
- А ты молодец, Аля! Никитка всю дорогу только о тебе и говорил.
- Наверно, жизнь у него не слишком сладкая, если несколько ласковых слов так подействовали на малыша.
- Это верно. Валерии он не сильно нужен. Но жена ни за что не отдаст мне сына. Ведь тогда она лишится алиментов, на которые живёт вместе с Никитой, а работать она не привыкла. До сих пор у неё на уме только тусовки, на которых она может знакомиться с мужчинами и блистать своей красотой.
- Господи, как это всё печально! Ну, почему при живых, полных сил родителях дети несчастливы?! Ведь так не должно быть!
- Аля…
- Да?
- Спасибо тебе.
- Вы опять напрасно благодарите меня, Тимофей Ильич. Я не сделала ничего особенного. А от рисования получила не меньшее удовольствие, чем Никита. Честное слово!
Тут Тимофей случайно бросил взгляд на тумбочку, стоящую рядом с кроватью Али, и увидел на ней рисунок сына, который был аккуратно вставлен в деревянную рамочку.
- Думаю, Никите будет приятно, - улыбнулась молодая женщина, проследив за взглядом мужа.
И вдруг тёплая волна прошла по его телу. Он подумал, что, может быть, не так уж неправ его тесть, сказавший, что своё счастье он найдёт уж никак не с избалованной, капризной красавицей Соней, а с незаметной дурнушкой Алей, которая станет ангелом-хранителем его семьи.
Тимофей хотел, было, присесть на краешек её постели, наклониться, и поцеловать жену, а потом и… кто знает… Но вдруг вспомнил, что вряд ли это доставит ей удовольствие. Скорее даже, это ещё больше углубит ту пропасть, которая существует между ними.
Его неожиданный порыв исчез так же быстро, как и появился. Пожелав жене спокойной ночи, он вышел из её спальни, и пошёл к себе. Вечер тихо переходил в ночь, пора было и отдохнуть…
…А на следующий день Алевтине позвонил отец, и сообщил, что её младшая сестра, Соня, тоже выходит замуж.
- Свадьба состоится в конце января.
- Это просто замечательно! И кто же её избранник? – спросила Аля.
- Сергей Калугин, конечно. Вот, «дожала» парня, проказница. Так что, скоро погуляем на свадьбе. Ну, а подробности она расскажет тебе сама. Обещала позвонить сегодня же вечером.
- С нетерпением буду ждать звонка.
- Аля…
- Да, папа?
- Надеюсь, у тебя всё в порядке?
- Ну, конечно, папочка! Как же может быть иначе? У нас всё просто чудесно.
- А у тебя не найдётся свободного дня, чтобы покопаться в моей бухгалтерии?
- Нет проблем! Обязательно найдётся! Ты позвони мне, когда надо приехать, и я обязательно буду! Только желательно, не в выходные. Обычно по субботам мы встречаем гостей.
- Вот и отлично, что вы не скучаете. Я так рад за тебя, девочка!..
…Вечером и в самом деле позвонила Соня, и целый час рассказывала старшей сестре, какое свадебное платье она присмотрела себе в интернете, сколько гостей будет приглашено на свадьбу, и как любит её жених, подаривший ей в качестве свадебного подарка кольцо с огромным бриллиантом.
- Я так рада за тебя, сестрёнка!
- Вы ведь будете на нашей свадьбе?
- Ну, конечно, обязательно!
- Думаю, что я сумею выкроить время, и заскочу к тебе как-нибудь до неё!
- Буду ждать, - сказала Алевтина, почему-то вспомнив, что не получила от жениха в качестве свадебного подарка не то, что дорогого кольца, но даже какого-нибудь крошечного пустяка. Почему-то на этот раз такое невнимание больно кольнуло молодую женщину, хотя дорогих украшений у неё было более чем достаточно – об этом позаботился любящий отец.
- Да… Наверно, у Сони жизнь сложится совсем не так, как у меня. Только что поделаешь? Правильно говорят, что выше головы не прыгнешь, и свой локоток не укусишь, как ни старайся…
Так как было утро пятницы, Аля оделась потеплее, и вышла из дома, чтобы сесть в свой автомобиль, и поехать в магазин. Ведь завтра она в очередной раз ожидала дорогого гостя, который очень любил пиццу, сладости и новые игрушки. Он испытывал огромное удовольствие, когда получал их, а она – когда дарила их ему. Так что, женщина села в автомобиль, и поехала в «Детский мир», чтобы выбрать подарки для Никиты.
…В этот раз они играли в настольную игру. Причем, Тимофей Ильич присоединился к ним, и почти весь день они провели втроём, совсем по-семейному.
Когда часы подошли к девяти часам, и пора было уезжать, мальчик спросил:
- А почему я не могу остаться здесь, у вас, с тобой и с тётей Алей, папа?
- Ну, а с кем же будет жить твоя мама? Разве она отпустит своего дорогого мальчика?
- А ты попроси, папочка! Ну, пожалуйста! Наверняка, мама согласится.
- Хорошо, милый! Я обязательно так и сделаю. Мы вместе попросим отпустить тебя к нам, хотя бы на несколько дней. А дальше видно будет. Договорились?
- Договорились, - кивнул головой малыш.
Её муж и Никита уехали, а Алевтина пошла к себе. До того как лечь спать, ещё оставалось немного времени. Как всегда, развлекать себя она будет сама. Телевизор, любимая книга или новый кроссворд в журнале – вот и все её занятия долгими осенними вечерами. Она уютно расположилась на диване, укутавшись в теплый плед, и взяла в руки книгу.
Наконец, стукнула входная дверь. Значит, вернулся муж. Наверно, если бы у них была настоящая семья, она выскочила бы ему навстречу, и с разбега повисла на шее, получив поцелуй супруга. Но… Эти нежности не для неё. Аля сделала вид, что ничего не слышит, и углубилась в чтение.
Через минуту Тимофей вошёл в её спальню.
- Чем занимаешься? – спросил он у жены, присаживаясь на диван рядом с ней.
- Расширяю кругозор посредством чтения умных книг, - усмехнулась Алевтина.
Тимофей взял из рук жены книгу, и посмотрел название.
- Ты читаешь Кафку?
- Да. А что, вы тоже считаете, что чтение философских книг – это удел мужчин?
- Отнюдь. Просто немного сейчас найдётся богатых женщин, которые увлекаются подобной литературой. Самое большее, на что они способны, это осилить ироничный детектив Дарьи Донцовой.
- Каждому своё…
- Да, ты права. Впрочем, я заметил, что ты права всегда. Знаешь, я бы выпил чашечку чая с мёдом. Что-то в горле першит. Наверно, простудился немного.
- Я сейчас приготовлю, - сказала Аля, и легко соскочила с дивана, отложив книгу.
Пока супруг переодевался, она сервировала стол и вскипятила чайник. Когда муж появился на кухне, его уже ждала чашка горячего чая, тонко нарезанный лимон и вазочка с липовым медом.
К сожалению, простуда Тимофея лечению медом не поддалась. Уже через час у него поднялась температура и сильно разболелась голова. К тому же его постоянно бил кашель. В десять часов он вынужден был лечь в постель, хотя обычно не ложился раньше двенадцати ночи.
Через несколько минут мужчина услышал стук в дверь.
- Да! – сказал он.
- Мне можно войти? – спросила Алевтина, приоткрыв дверь.
- Ну, конечно, можно! Если ты не забыла, мы с тобой муж и жена, и просить разрешения войти в спальню мужа совсем не обязательно.
- Я не забыла, Тимофей Ильич. Просто мне так удобнее. Вот, пришла узнать, как вы себя чувствуете, и не надо ли вам чего-нибудь.
- Нет, спасибо. Отдыхай, Аля. Я уж как-нибудь сам.
- Вы прогоняете меня?
- Ну, почему же прогоняю? Просто не хочу вешать на тебя свои проблемы.
- Тогда я останусь, с вашего позволения. Я всё-таки ваша жена, если вы не забыли…
Через несколько минут на тумбочке у него появился чай с лимоном, и таблетки от жара, а из подмышки его торчал термометр. Жена сидела рядом с ним, придвинув стул к кровати, и ждала, когда можно будет вытащить градусник.
Наконец, увидев, что ртутный столбик термометра уперся почти в самый конец шкалы, Алевтина сказала:
- Кажется, без помощи медиков нам не обойтись! – и тут же пошла звонить в «Скорую».
Сопротивляться этому у Тимофея не было ни сил, ни желания. За те полтора месяца, что прожил с Алей, он чётко осознал – всё, что делает его жена, не лишено смысла, и чревато дурными последствиями в том случае, если он проигнорирует её советы. Так что, «Скорая помощь» появилась у них в квартире через пятнадцать минут, и, после беглого осмотра пациента, забрала его в больницу. В это время состояние его резко ухудшилось.
В то время как Тимофея укладывали на носилки, чтобы нести вниз, Аля носилась по квартире, пытаясь собрать в спортивную сумку всё, что может ей пригодиться – она не собиралась пускать дело на самотёк, и оставлять мужа в больнице одного. Потому как в своём полубессознательном состоянии он вряд ли сможет толково объяснить что-нибудь медикам. А она точно знает, что сказать, где надавить, а где и подмазать, чтобы спасти супруга. Ведь иначе, он вполне может оказаться лежащим на сквозняке в коридоре, и ни одна зараза не подойдёт к нему за всю ночь, чтобы спросить, как он себя чувствует, и не надо ли ему чего-нибудь.
Итак, Тимофея вынесли из квартиры. Вслед за носилками с мужем шла Аля. В руках её была объемистая сумка. Но, главное, там лежал кошелёк, туго набитый денежными знаками, что является в наше время тем «золотым ключиком», который открывает любые двери и делает доступной любую услугу.
После некоторой суммы, данной медикам, Тимофей был довольно быстро осмотрен в приемном отделении и вскоре оказался лежащим в крошечной одноместной палате, где с трудом поместилась кровать, тумбочка и стул для посетителей. Кроме того, в руке у него торчала игла от капельницы. Через неё в кровь мужчины поступало дорогое импортное лекарство, о котором не слыхивали обычные больные, которые тоже лечились тут, а медсестра заглядывала в дверь каждые десять минут, спрашивая, не нужно ли чего, несмотря на ночное время. Да за такие-то деньги они с превеликим удовольствием…
К счастью воспалительный процесс в организме удалось быстро локализовать, и к утру Тимофею стало немного легче. Температура спала, он уже не метался в беспамятстве по постели, натужно кашляя и без конца скидывая с себя одеяло, как это было прошедшей ночью. Открыв глаза, он увидел, что на стуле около его постели сидит жена. Причем, его рука находится в её ладонях.
- Где это я? – спросил мужчина, оглядывая незнакомую комнату.
- В больнице. Этой ночью вам было очень плохо, без больницы никак, - ответила Алевтина, сразу выпуская его руку из своих.
- Понятно.
- Как вы себя чувствуете, Тимофей Ильич?
- По сравнению со вчерашним вечером неплохо. Только сильная слабость, и голова болит.
- Может быть, вам что-то нужно? Вы скажите, я всё сделаю.
- Да, нужно. Ты поможешь мне дойти до туалета? Или пусть придёт нянька, что ли.
- Ну, какой ещё туалет? Вам ни в коем случае нельзя вставать! И нянька нам не понадобится. Неужели вы думаете, что я сама не смогу подать вам судно?
- Наверно, не совсем удобно - заставлять тебя делать это!
- Но ведь я ваша жена, и в неглиже вас уже видела. Вы не забыли об этом? – улыбнулась Алевтина, откидывая одеяло.
- …Ну, а теперь мне надо ненадолго уехать, - сказала она, когда проблема с судном была удачно решена, и оно заняло своё обычное место под кроватью.
- Уехать? – расстроился Тимофей.
Почему-то только в присутствии этой маленькой худенькой женщины он чувствовал себя защищённым. Было чувство, что если она уйдёт, то всё сразу пойдёт наперекосяк, и он опять окажется в том противном беспокойном беспамятстве, каком пребывал всю прошлую ночь, не в силах сопротивляться болезни.
- Но ты ведь вернёшься?
- Конечно, обязательно. Я вернусь совсем скоро. Только заеду в ресторан, узнаю, всё ли там в порядке, возьму еду для вас, и приеду. Ну, не будете же вы есть ту бурду, что дают здесь на завтрак, обед и ужин!
- Господи, она подумала даже об этом! – удивился мужчина, и вдруг почувствовал, как теплая женская рука погладила его по щеке, которая за ночь уже покрылась тёмной щетиной.
- Спасибо тебе, - сказал он.
- Ну, вот, опять «спасибо»! Да за что же спасибо, Тимофей Ильич? Чего особенного я сделала? Просто не бросила человека в беде. Так поступила бы каждая женщина, поверьте.
- А вот и не каждая, - подумал он, и вспомнил свою первую жену. Да, она, может, и вызвала бы «Скорую помощь», если бы он сам попросил её об этом, причем, не один раз. Но уж ни за что не просидела бы всю ночь около его постели, не сомкнув глаз, и уж никак не озаботилась бы его питанием. Ведь в наших больницах лечат и кормят бесплатно, что ещё надо?!
Алевтина уехала, а к нему в палату вошёл лечащий врач.
- Ну, как наши дела? – спросил он, снимая висящий на шее фонендоскоп, чтобы послушать воспалённые лёгкие больного.
- Мне уже значительно лучше, доктор.
- Ещё бы! Мы влили в вас столько дорогущих лекарств! Было бы удивительно, если бы они не подействовали!
- Дорогущих лекарств? – удивился Тимофей. – Ну, надо же! Даже не думал, что в наших бесплатных больницах они есть.
- Да как вам сказать, - смущённо покашлял врач. - Всё относительно. А что, та дама, что была с вами, это ваша жена?
- Да.
- Пробивная дамочка, доложу я вам. Прямо генерал в юбке! Вчера вечером всю больницу на уши поставила. Я сам лично звонил главному врачу домой, и просил разрешения открыть аптеку, потому что нужные вам лекарства в отделении, так сказать, закончились. (Если быть точным, в отделении эти лекарства и не «начинались», только зачем об этом говорить больному?! – мысленно заметил для себя врач.) Она же добилась, чтобы вас положили в отдельную палату, и хорошо заплатила медсёстрам за уход. Так что, они будут частенько заходить к вам в отсутствие супруги. Кстати, она надолго уехала?
- Обещала скоро вернуться. Теперь у неё много забот. Ведь в моё отсутствие всеми делами будет заниматься именно она.
- Вы знаете, я удивлён уже тем, что она не занимается вашими делами и в вашем присутствии, - усмехнулся врач.
- Ну, на моё место она не претендует. Её вполне устраивает должность моей жены.
- Значит, она ещё умнее, чем я думал… Ну, а теперь хватит разговоров! Сейчас я осмотрю вас, и назначу лечение. А во второй половине дня вас осмотрит профессор. «Светило» пульмонологии, заметьте! Едет сюда аж из самой из Москвы.
- «Светило» из Москвы?– ошарашено посмотрел на врача Тимофей.- Это тоже она?
- А как же иначе? Наверно, если для вашего выздоровления понадобится достать звезду с неба, то она через полчаса будет лежать на моём столе. Это ж надо, какая любовь! Подумать только! И это в наше-то прагматичное время, когда миром правят только деньги…
Врач покачал головой, и приступил к осмотру, а Тимофей крепко задумался, аж в голове зашумело…
…Часа через два в палату вошла Алевтина. В руках её были судки с едой и тяжёлый пакет с фруктами и соками для мужа.
- Ну, вот. Я здесь, - улыбнулась одними глазами молодая женщина. - Можете расслабиться, Тимофей Ильич…
Хорошенько вымыв руки, она быстро расстелила белоснежное полотенце на груди у мужа, и стала кормить его тем, что специально для него приготовили повара…
…Неизвестно, что сыграло тут главную роль – молодость больного, его хороший иммунитет, который помог победить болезнь, или же грамотно проведенное лечение и дорогие лекарства, только Тимофей быстро пошёл на поправку, и уже через неделю потихоньку вставал с постели. И всю эту неделю большую часть дня и всю ночь Алевтина проводила в его палате, полностью заменив собой сиделку.
Ночью она, как обычно, сидела на стуле возле постели мужа, и чутко дремала, улавливая малейший звук. Вдруг молодая женщина почувствовала, что он берёт её руку, подносит к своим губам, и целует каждый пальчик в отдельности, а потом и ладонь.
Такого восхитительного чувства она не испытывала никогда в жизни! Это была первая ласка, которую подарил ей мужчина. Показалось даже, что всё это ей только снится. Ну, конечно, это сон! Вот, сейчас она проснётся, откроет глаза, и увидит, что супруг крепко спит, отвернув голову к стене, чтобы, проснувшись, не увидеть перед собой ненароком её некрасивое лицо…
- Нет, всё-таки я должна понять, что это - сон, или явь! – подумала она, и усилием воли открыла глаза.
На неё с улыбкой смотрел муж, а её рука до сих пор оставалась в его ладонях.
- Устала ты со мной? Да, Аленька?
- Ничуть. Сегодня ночью мне удалось неплохо выспаться, - покривила душой молодая женщина, у которой от неудобной позы затекло всё тело, и единственным её желанием сейчас было лечь, и вытянуться на постели.
- Да ладно тебе! Как можно выспаться, сидя на стуле?! Давай-ка, садись поближе, и положи голову на подушку. Это, конечно, не то, что постель в нашей спальне, но всё-таки лучше, чем ничего!
- Ну, хорошо. До того, как утром сюда явится медсестра, ещё есть немного времени. Пожалуй, я так и сделаю.
Аля придвинула стул поближе к постели, и приникла щекой к подушке, сразу проваливаясь в сон. Конечно, сейчас Тимофей не требовал такого ухода, как в первые двое суток, когда болезнь угрожала его жизни, но она всё равно почти не могла уснуть по ночам – ей всё время казалось, что муж зовёт её, и если она вовремя не придёт ему на помощь, то это чревато крупными бедами.
В то время как Алевтина уплывала в сон, Тимофей чуть приподнялся на локте, и теперь тихонько гладил рукой её темные волосы. Он смотрел на такое знакомое лицо жены, и оно уже не казалось ему некрасивым. Да, она не красавица. Это верно. Но и далеко не урод! И её внешнее несовершенство вполне компенсируется умом, тактом, заботливостью и какой-то особой женской мудростью. А эти качества немаловажны в семейной жизни! Ведь он уже был один раз женат на красавице. И что из этого вышло? Да ничего хорошего… Вспомнить страшно, какие бурные сцены закатывала ему капризная женщина. Он до сих пор с содроганием вспоминает то время, когда они жили вместе.
А Алька… За те два месяца, что прошли со дня их бракосочетания, она спасла от разорения ресторан, приняла в своё сердце и приласкала маленького Никитку, и спасла от смерти его самого, когда он задыхался от кровавого кашля. И, главное, она предоставила ему полную свободу, и отказалась от супружеских отношений, тем самым обрекая себя на одиночество. Вряд ли какая-нибудь женщина смогла бы сделать такое. Ведь в любом случае, даже не любя её, он всё равно время от времени появлялся бы в её спальне, чтобы исполнить свой супружеский долг, а это всё-таки лучше, чем ничего!
- Боже мой! Да она слишком горда, чтобы заставлять мужчину делать хоть что-то против его воли - только потому, что это его долг! Она никогда не унизится до того, чтобы принимать подачки. Удивительная женщина. Хорошо, что у меня есть время исправить то, что я натворил своим невниманием к ней. Надеюсь, ещё не поздно сделать это, и точка невозврата в наших отношениях ещё не пройдена.
Он наклонился к лицу жены, и стал целовать её бледные от усталости и недосыпания щеки, а потом перешёл на губы, думая о том, что она вот-вот проснётся, и… Кто знает, что сделает женщина в таком случае?
…Алевтине снился сон. Рядом с ней опять был мужчина. Причем, он не просто находился рядом – он ласково гладил ладонью её волосы, а потом стал целовать щеки, едва прикасаясь к ним губами. Это было так приятно! Кажется, с ней никогда не происходило ничего более прекрасного. А потом он нашёл её губы. Ну, надо же! Почти в двадцать шесть лет её впервые целует мужчина, да и то лишь во сне! Конечно, поцелуи на свадьбе не в счёт – разве можно считать поцелуем то холодное прикосновение плотно сомкнутых губ к своему лицу!
- Нет, пора кончать всё это! Ну, зачем во сне испытывать такие сильные эмоции? Чтобы наяву страдать ещё больше? – подумала женщина, и открыла глаза, чтобы покончить с наваждением, как бы ни было оно прекрасно.
Рядом с ней лежал её муж. Его взгляд был полон нежности. Господи, неужели ей это только кажется?!
- Я разбудил тебя, Аленька? Прости… Я не хотел!
- Ну, как можно просить прощения за ласку?
- Значит, ты не в обиде?
- Нет. Просто я посчитала, что всё это мне снится.
- Я хочу, чтобы ты убедилась в том, что это был не сон. Можно?
- Попробуй…
Тимофей обнял жену, и теперь целовал её, уже не думая о том, что она вот-вот оттолкнёт его, а на её лице он увидит отвращение или даже брезгливость.
Жена не ответила на его поцелуй. Она только позволяла целовать себя.
- Значит, она не хотела расстраивать меня отказом, и просто терпела мои ласки. Я всё испортил с самого начала, и теперь мне будет совсем не просто убедить её в своих чувствах, - подумал он, даже не предполагая, что его Алька не умеет этого делать, потому что его поцелуй был первым и пока единственным в её жизни…
…Через неделю Тимофея выписали из больницы, и жена на своём автомобиле отвезла его домой.
В этот день Алевтина отменила все свои деловые встречи. Она хотела побыть с мужем. Ведь он ещё так слаб после болезни, и нуждается в её заботе.
Даже себе самой она не призналась бы в том, что ухаживать за ним доставляет ей удовольствие.
Они пообедали, и жена помогла Тимофею подняться на второй этаж. Ему просто необходимо отдохнуть, ведь он целых три недели пролежал в постели, почти не вставая.
- Ты побудешь со мной, Аленька? За то время, что лежал в больнице, я привык, что ты всегда рядом.
- Но… мне надо сделать несколько звонков, и дать указания прислуге, - попыталась было отговориться делами Алевтина.
- Значит, мне так и не удастся уснуть, - вздохнул мужчина, хотя вовсе не собирался спать.
- Ну, ладно. Уговорил! Давай, я помогу тебе раздеться, и уложу в постель.
- А ты? – спросил Тимофей, когда через несколько минут лежал в постели, заботливо укрытый одеялом. – Ты побудешь со мной?
- Хорошо, я тоже прилягу, - согласилась жена. - В конце-концов, дела могут и подождать.
- Вот именно! – сказал мужчина, и крепко обнял жену, как только та юркнула к нему под одеяло.
- Эй, а ты не так уж немощен, как я думала! – удивилась Аля, с трудом дыша в крепких объятиях супруга.
- Признаюсь, это просто военная хитрость. Ну, а как иначе я заманил бы тебя в постель? – прошептал мужчина, а его губы уже легко скользили по её телу, крыльями бабочки прикасаясь к нему. От этих нежных прикосновений у неё сладко кружилась голова, и сердце стучало так, как будто хотело прорвать грудную клетку и вырваться наружу.
- Обними меня, Аленька! Ну, пожалуйста! – попросил муж.
Жену не нужно было просить дважды. Её тело, так стосковавшееся по мужской ласке, вдруг приникло к нему, умоляя о любви.
- …Кажется, я побывала в раю, - сказала молодая женщина, когда страсть оставила их тела.
- Мне тоже понравилось. Теперь ты не будешь против моих визитов в твою спальню? Впрочем, теперь ты будешь спать здесь, со мной. Я просто не выпущу тебя отсюда, вот и всё.
- Я согласна, Тим. Мне хорошо с тобой.
Мужчина облегченно вздохнул. Кажется, у него получилось! Он сумел завоевать расположение этой удивительной женщины…
…С тех пор супруги почти не расставались. От болезни Тимофея скоро не осталось и следа, а на щеках Алевтины расцвёл нежный румянец, который очень украшал лицо молодой женщины. Впрочем, может быть, украшало её семейное счастье, которое она, кажется, обрела, причем, совершенно неожиданно для себя.
…Пришла суббота, и Тимофей поехал за сыном. Только на этот раз Алевтина поехала с ним – она не хотела, чтобы муж сам вёл машину, считая, что он ещё недостаточно здоров для этого, и сама села за руль.
Забрав Никиту, они приехали домой.
- А почему вы так долго не приезжали? – спросил мальчик. – Я так скучал, и плакал по ночам!
- Папа сильно болел, милый. А я была рядом с ним. Мы никак не могли приехать. Но зато сегодня мама разрешила тебе переночевать у нас. Здорово, правда? – сказала Алевтина.
Вечером, вдоволь наигравшись с ребенком и уложив его спать, супруги пришли к себе.
- Как же сделать так, чтобы забрать Никитку к себе, а, Тим? – спросила Аля.
- Не знаю.
- А что, если пообещать твоей бывшей выплачивать те же алименты? Может быть, она согласится? Сколько ты платишь ей в месяц?
- Две тысячи долларов.
- Я согласна удвоить сумму, лишь бы не видеть жалобных глаз ребенка, который не хочет возвращаться домой, к матери! Поговори с ней! Может быть, её устроят наши условия. Ведь, как я поняла, Никита совсем не нужен матери!
- Я позвоню ей завтра же. Только вряд ли застану дома…
…Через неделю мать Никиты подписала все бумаги, и получила из рук бывшего мужа сумму денег, на которую свободно могла прожить целый месяц, ни в чем себе не отказывая. Все остались довольны сделкой. Особенно был рад Никита, который, наконец, поселился в доме отца и своей любимой тёти Али…
…В это же время подготовка к свадьбе Сони была практически закончена. Роскошное белое платье ждало своего часа в гардеробе, лимузин был заказан, а о банкете позаботится Тимофей – почему бы родственничку не расстараться?! До свадьбы оставалось меньше недели…
…Алевтине опять позвонил отец.
- Ну, что? Твой муж, наконец-то, может отпустить тебя на денёк? Ты же обещала, девочка!
- Конечно, папа! Может быть, я приеду к тебе в офис завтра?
- Договорились! Буду ждать тебя с нетерпением. Честно говоря, я просто очень по тебе соскучился, Аленька. И проверка тут совсем не причём.
- Я тоже соскучилась по тебе, папа…
- Кто звонил? – спросил муж.
- Это папа. Он просит завтра приехать к нему, чтобы проверить бухгалтерию. Ты как? Не против, если я исчезну на некоторое время?
- Конечно, поезжай. Я же понимаю - без тебя там никак.
- А ты побудь дома, ладно? Тебе пока рано выходить на мороз, ты ещё слишком слаб.
- Хорошо, мы будем играть с Никитой, когда он придёт из школы. Надеюсь, ты ненадолго задержишься?
- Ничего не могу сказать. Как пойдёт, - пожала плечами Алевтина. – Но, думаю, приеду домой не раньше шести.
Впервые в жизни ей не хотелось уезжать из дома. Было чувство, что в её отсутствие здесь обязательно что-то произойдёт, и это что-то разрушит то хрупкое счастье, что поселилось тут недавно. Но она не могла подвести отца, и на следующий день рано утром, проводив Никитку в школу, вышла из дома.
На улице был крепкий морозец. Выпавший ночью снежок весело поскрипывал под ногами, а воздух приятно пах свежестью и ещё чем-то вкусным. Апельсинами, что ли… Молодая женщина глубоко вздохнула, и быстро пошла к стоянке автомобилей, что была рядом с их домом.
С трудом открыв дверцу промерзшей за ночь машины, Аля устроилась на сиденье, и попыталась завести мотор, но у неё ничего не получилось. Она пыталась сделать это раз за разом, поворачивая ключ в замке зажигания и нажимая на газ, но уехать так и не смогла. Мотор только натужно кряхтел, охал, чихал, но никак не желал заводиться.
Посмотрев на часы, молодая женщина заметила, что за этими бесполезными занятиями уже потеряла полчаса драгоценного времени, и сейчас уже вполне могла бы сидеть за компьютером в офисе отца.
- Пожалуй, надо вызвать такси, - подумала Алевтина, и набрала на мобильнике номер таксопарка.
Но диспетчер ответила, что сегодня все машины на вызовах, и выполнить её заказ она сможет только через час, не раньше.
- Вы поймите, сегодня половина автомобилей, простоявших ночь на улице, так и не завелась. Автолюбители в тихой панике. Не успеваем на телефонные звонки отвечать! Так что, ждать будете?
- Нет, спасибо, как-нибудь обойдусь, - ответила Аля.
Она решила, что вернётся домой, и возьмёт ключи от джипа мужа. Хотя и не любила ездить на нём - эта машина явно не для слабых женских рук, она слишком громоздка. Но выбирать не приходилось. Отец, наверняка, уже ждёт её в своём офисе, с волнением поглядывая на часы – его старшая дочь не из тех людей, которые постоянно опаздывают.
Джип Тимофея стоял в подземном гараже, потому что за время болезни хозяина никто им не пользовался. Поэтому, наверняка, заведётся с пол-оборота, Алевтина была просто уверена в этом. Итак, захлопнув дверцу автомобиля и поставив его на сигнализацию, Аля пошла к своему подъезду, опять кинув взгляд на часы. Со всей этой вознёй она потеряла целый час бесценного времени, которое могла бы посвятить мужу.
- Кажется, день не задался, - тяжело вздохнула молодая женщина.
…Она даже не представляла себе, как верны эти слова в применении именно к ней…
…А Тимофей не знал, куда себя деть. В сущности, дома у него не было никаких дел – днём со всеми домашними проблемами справлялась приходящая домработница, а вечером все заботы о нём брала на себя жена.
- Пожалуй, поваляюсь ещё немного, - решил мужчина, и, быстро раздевшись, лёг в постель, подумав о том, какой неуютной стала спальня без Альки.
Вдруг он услышал звонок в дверь, а потом шаркающие шаги домработницы в прихожей, которая отправилась открывать дверь.
- Интересно, кто это там пришёл? – подумал он. – Может быть, у Аленьки машина не завелась, и она решила отложить поездку? Было бы здорово, если бы это была она!
Но женский голос, который послышался в холле, его жене не принадлежал, хотя и был ему слишком хорошо знаком.
Тимофей едва успел натянуть на себя домашние брюки, как дверь спальни отворилась, и в неё вошла Соня, румяная с мороза и очень красивая. В белоснежной норковой шубке и белой вязаной шапочке с помпоном она была похожа на снегурочку, и просто чудо как хороша.
- Ты, Соня? Какими судьбами к нам? – удивился её появлению мужчина.
- Я, вообще-то, к Алевтине, мы давно хотели с ней встретиться, - ответила девушка, быстро освобождаясь от шубки и шапочки. - Да вот, домработница сказала, что она уже уехала.
- Да, Аля поехала в офис к Николаю Константинычу. Отец хочет, чтобы она проверила, всё ли в порядке у него с бухгалтерией.
- Папа что-то говорил мне об этом, - кивнула головой Соня. - Алька у нас такая умная! Ей любое дело по плечу.
- Ты права. Уж чего-чего, а ума моей жене не занимать. Может быть, кофе?
- С удовольствием, - кивнула головой Соня. – Сегодня утром я не завтракала, у меня совершенно не было аппетита.
Мужчину немного напрягало то, что разговаривать с родственницей жены приходится в спальне, где подушка, лежащая на неубранной постели, ещё хранит след от головы Альки, да и сам он одет совсем по-домашнему – в майку и домашние брюки.
А девушка как будто ничего не замечала, и совсем не испытывала неудобства, что вот так, без звонка, явилась домой к сестре, и ввалилась в супружескую спальню, даже не постучав, прежде чем распахнуть дверь.
- Ты извини, что я в таком виде, - извинился перед девушкой Тимофей. - Я ещё не совсем здоров, и вынужден много времени проводить в постели…
- Ерунда. Подумаешь! Свои же люди, а с некоторых пор близкие родственники, - хихикнула девушка.
Быстро натянув поверх майки теплый свитер, Тимофей пошёл на кухню, где гремела посудой, готовя обед, домработница, и попросил сделать им кофе.
- Сейчас принесу, Тимофей Ильич! – ответила та, и метнулась к чайнику, чтобы вскипятить воду.
- Так, о чём ты хотела поговорить с моей женой, если не секрет? – спросил мужчина, когда кофе был выпит.
- Да так, ни о чём. В сущности, я приехала к тебе.
- Ко мне?! – удивился Тимофей её словам.
- Да. Ты удивлён?
- Честно говоря, да. Не понимаю, зачем я понадобился тебе, да ещё за несколько дней до свадьбы.
- А причем тут моя свадьба? Может быть, лучше поговорим о твоей?
- О моей? – ещё больше удивился мужчина.
- Ну, да. Я тут подумала хорошенько, и поняла, что вовсе не руки Альки ты просил у отца, когда приезжал к нам. Я права? Ты хотел жениться на мне, а отец каким-то образом убедил тебя взять в жёны мою сестрицу. Он что, купил тебя?
- Кто сказал тебе об этом? – по-настоящему испугался мужчина.
Ведь, если Алька узнает о том разговоре с отцом, их семейная жизнь обязательно изменится, причем, не в лучшую сторону. А он не хотел этого! Он уже не представлял себе жизни без своей жены. Теперь только в её присутствии он чувствовал себя уверенно и комфортно.
- Нетрудно было догадаться, сама дошла, - усмехнулась Соня, и быстро облизнула пухлые губки розовым язычком. – Я, конечно, не такая умная, как Алька, но и отнюдь не дура!
- Чего ты хочешь от меня? – спросил Тимофей чуть охрипшим от волнения голосом.
- Ничего особенного. Просто хочу доказать своей сестрёнке, что ты - мой! Ведь ты любишь меня, а не мою худосочную страшненькую сестрицу, не правда ли?
- За что ты так ненавидишь сестру, Соня? Что плохого она тебе сделала?
- А ты не понял? Уводить чужих женихов нехорошо! Я никогда не позволю проделывать с собой такое!
- Но ведь у тебя через несколько дней свадьба. Я слышал, что твой жених молод, богат, и парень без ума от тебя.
- Не буду спорить, это правда. Мой жених просто тащится от желания видеть меня. Но неужели это помешает тебе доказать, что ты тоже любишь меня? Ведь одно другому нисколько не мешает, правда?..
С этими словами девушка встала, и пошла в супружескую спальню, по дороге расстёгивая пуговки на блузке. Тимофей шёл следом за ней, совершенно потеряв голову от предвкушения того, что должно произойти через несколько минут, как будто забыв о том, что женат, и счастлив со своей супругой. Да какая жена, какой брак?! Разве что, ненормальный или полный импотент отказался бы от того, что ему сейчас предлагали! И только где-то на самом краешке сознания билась мысль, что делать этого никак нельзя. Ведь это предательство по отношению к Альке, и если она узнает, то никогда не простит, и их едва начавшейся семейной жизни наступит конец. Однозначно…
В это время Сонечка уже избавилась от одежды, и теперь стояла перед ним во всём блеске молодости и красоты.
- Ну же! Чего ты ждёшь, Тим? – спросила она, увидев колебания мужчины.
- Да как она узнает! – мысленно махнул рукой Тимофей, и уже через секунду сжимал в своих руках податливое женское тело, прекрасное, как тело богини, получая от близости с красавицей необыкновенное чувственное удовольствие…
…В это же время Алевтина поднялась на свой этаж, и вставила ключ в замочную скважину, стараясь делать это как можно тише. Она была уверена, что её муж, который ночью почти не сомкнул глаз, дремлет в постели, и не хотела будить его своим неожиданным появлением. Наконец, распахнув дверь, она вошла в холл, разыскала ключи от джипа, и, держа их в руке, чуть приоткрыла дверь спальни – просто так, чтобы ещё раз увидеть своего Тима.
Как и ожидала, она увидела своего мужа лежащим в постели. Но он был там не один. В его объятиях Алевтина увидела свою младшую сестру, Соню, без пяти минут жену Сергея Калугина.
Увидев их обнажённые, тесно сплетенные тела, Алевтина обессиленно прислонилась к притолоке. Ватные ноги не хотели держать тело. А любовники даже не заметили её прихода – им было совсем не до того, страсть захватила их целиком и полностью.
Наконец, взяв себя в руки, молодая женщина с трудом разлепила пересохшие губы, и сказала:
- Прошу прощения, друзья мои, кажется, я не вовремя.
- Алька? Ты? Но как… - отпрянул от любовницы муж, и посмотрел на жену испуганными глазами. – Ты же должна быть у отца…
В отличие от растерявшегося Тимофея, Соня была совершенно спокойна. Глядя на старшую сестру, побледневшую до синевы, она чуть улыбалась, совершенно не стесняясь своей наготы. Ведь всё получилось даже лучше, чем она хотела – вот, поставила сестрицу на место, как и было задумано! Будет теперь знать, курица, как уводить чужих мужиков!
- Ты, прежде чем говорить со мной, милый, штаны бы надел, что ли, - сказала Алевтина, и, с трудом сделав первый шаг непослушными ногами, пошла в свою спальню, чтобы собрать кое-что из вещей – она не собиралась оставаться в этом доме, где её так жестоко унизили самые дорогие люди – родная сестра и любимый муж.
Она достала дорожную сумку, и стала кидать туда вещи из платяного шкафа. Потом открыла небольшой сейф, и забрала оттуда драгоценности и деньги. Подумав ещё секунду, Аля сняла с пальца обручальное кольцо, и положила его на туалетный столик. Теперь оно было ей ни к чему. Её замужество лопнуло, как мыльный пузырь, и даже мокрого места от него не осталось. Такого предательства не прощают.
На все сборы у неё ушла лишь пара минут. Взяв в руку сумку, она сделала шаг по направлению к двери, и там столкнулась с мужем, который был растерян и очень смущён происходящим.
- Ты куда, Алька?
Он попытался обнять жену, но та, почти не разжимая губ, сказала:
- Убери руки…
- Не уходи, Аленька! Прошу тебя! Это всё просто затмение ума. Она сама приехала, и соблазнила меня. Я не хотел, честное слово! Ну, прости…
- Дай мне пройти! Я не хочу больше находиться рядом с тобой.
- Но ведь ты моя жена, Аля!
- Ну, это я быстро исправлю.
- И ты любишь меня! Разве это неправда?
- Почему ты так решил? Я никогда не говорила тебе о своих чувствах.
- А разве об этом надо говорить? Ты столько сделала для меня…
- И теперь очень сожалею об этом. Не стоило и стараться…
Алевтина сделала ещё шаг к выходу, но Тимофей схватил её за руку.
- Но как же наш сын, Никитка? Он так любит тебя!
- А вот это уже не мои трудности. Никита твой сын. И прежде чем делать такое со своей жизнью, тебе следовало подумать о нём. А, впрочем, что тут думать? Сейчас он живёт с тётей Алей, потом будет жить с тётей Соней – он и не заметит разницы. Ведь теперь Соня будет жить с тобой, не так ли?
- Нет, это твой дом! Ты тут хозяйка. Соня никогда не будет жить здесь! Ты же знаешь, она через несколько дней выходит замуж за Сергея.
- А вот это вряд ли! Думаю, когда жених узнает о её «мелких шалостях», у него поубавится прыти жениться на ней.
- Ты не посмеешь, Алька…
- Это почему же не посмею? Только потому, что она – моя сестра? Так вот, с этой самой минуты у меня больше нет сестры! И мужа, кстати, тоже…
- Но, в конце-концов, ты сама разрешила мне иметь любовницу, - кинул Тимофей последний аргумент в свою защиту.
На это она ничего не ответила, только как-то очень нехорошо посмотрела на него. При этом щека её непроизвольно дёрнулась в нервном тике.
- На днях к тебе придёт мой адвокат. Прощай, Тим… Как говорится, удачи тебе в делах, и счастья в личной жизни…
Алевтина протянула руку, и отодвинула его со своего пути. Через пару секунд Тимофей услышал, как хлопнула дверь квартиры. Стало очень тихо. Только где-то вдалеке тяжело бухал паровой молот, как будто в мерзлую землю забивали железобетонные сваи. Но молот был тут не причём. Это тяжело бухала кровь в его голове.
- Это надо, за полчаса сомнительного удовольствия я должен расплачиваться потерей дорогой мне женщины. Нет, я должен что-то предпринять! Она не может уйти вот так, моя Алька! Ведь я люблю её!
Вот он и произнёс эти слова! Только бедная Алька так и не услышала их от него. Почему-то он со дня на день всё откладывал своё объяснение с женой. Ведь им и так было хорошо вместе. Какие чудные ночи они проводили в объятиях друг друга! Ну, зачем ещё говорить о своих чувствах? Это так банально. Хотя где-то читал, что «мужчина любит глазами, а женщина – ушами». Конечно, она была бы счастлива услышать его признание. Только поздно говорить об этом. Его поезд уже отошёл от станции, мигнув красными огнями на прощание, а он так и не успел запрыгнуть в вагон, и остался на перроне в одиночестве…
Вдруг в спальню Алевтины, где до сих пор находился Тимофей, вошла Соня.
- Как? Ты всё ещё здесь? – удивился мужчина.
Он был уверен, что девушка уже давно покинула его квартиру. Она же сполна получила то, что хотела – разрушила семейную жизнь сестры! Что ещё ей надо?!
- Да, здесь, - усмехнулась девушка. - Очень хотелось увидеть, что будет делать моя сестрица, когда узнает об измене мужа. Ведь это не первая твоя измена, не правда ли, милый? Не будешь же ты говорить, что получаешь удовольствие, ложась в постель с этой анорексичной особой с темпераментом мороженой трески?
- Давай, оставим этот разговор, Соня. Сейчас тебе впору подумать о себе, любимой. Кажется, сегодня жених узнает о твоих похождениях. И вряд ли после этого мы погуляем на вашей свадьбе.
- Она не посмеет, - отрицательно покрутила головой девушка.
- Это почему же? Долг платежом красен.
- Алька не доносчица! Я совершенно уверена, что всё происшедшее останется между нами.
- На твоём месте я не был бы так категоричен. Впрочем, твои проблемы мне совсем неинтересны. Тут впору разобраться со своими собственными!
- А какие у тебя проблемы? – усмехнулась девушка. - Жена ушла? Ах, подумаешь, какое несчастье! Не волнуйся, завтра явится. Куда ей деваться? Кому ещё нужна эта уродина?
- Не смей так говорить о моей жене…
- Боже, сколько патетики! Вот уморил… Можно подумать, что у вас глубокое взаимное чувство… Ладно, я пошла. Ещё столько дел сегодня! Просто голова идёт кругом от забот.
Через несколько секунд в прихожей опять стукнула дверь. На этот раз квартиру покинула Соня.
Тимофей пошёл на кухню, достал с полки бутылку водки, и побрёл к себе в спальню, чтобы хорошенько напиться. А что ещё он мог сделать в этой ситуации? Только напиться до положения риз, чтобы хоть немного заглушить чувство вины. В спину ему смотрели грустные глаза пожилой женщины, которая сразу поняла, что произошло, и осуждала своего хозяина. Это же надо! Променять такую женщину, как молодая хозяйка – любящую, умную, преданную, на эту пустышку, готовую прыгнуть в постель к любому мужику! Совсем головы, что ли, нет у Тимофея Ильича…
- Впрочем, не холопье это дело – осуждать хозяев, - одернула себя домработница, бывшая учительница физики и математики старших классов, вновь хлопоча на кухне. - Ведь скоро Никитка из школы придёт, надо мужчин обедом кормить. Хотя, наверняка, Тимофею Ильичу будет сегодня не до дегустации куриного супчика…
…В то время как Тимофей накачивал свой организм алкоголем, пытаясь забыться, хоть ненадолго, Алевтина вышла на шоссе, и поймала частника.
- Куда? – спросил мужчина.
- Восточная улица, - назвала она адрес отцовского дома.
- Знаю такую, - сказал водила, и нажал на газ. А пассажирка достала телефон, и набрала номер отца.
- Слушаю тебя, дочка!
- Пап, я не смогу сегодня приехать, извини.
Николай Константиныч никогда не слышал в голосе у своей старшей дочери такой интонации. Похоже, в её семье произошла катастрофа…
- Что-то случилось? Да, девочка?
- Давай, не по телефону. Ладно?
- А ты где?
- Еду домой, к маме.
- Я тоже сейчас буду!
Николай Константиныч испугался. Бросив все дела, он помчался домой, думая о том, что не пожалеет своей жизни, чтобы избавить любимую дочку от проблем.
Переговорив с отцом, Алевтина позвонила матери.
- Мам, я сейчас приеду. Можно?
- Конечно, можно! Это замечательно, Аленька! Ты совсем забыла нас, девочка! Пойду, распоряжусь на кухне насчет обеда.
- Я не буду обедать.
- А… Ну, тогда… - растерялась мать.
Через десять минут Алька вошла в родной дом, где прожила первые двадцать пять лет жизни. Она поздоровалась с матерью, и сразу пошла в свою комнату, где до сих пор сидел на кровати её любимый плюшевый мишка, а дорогая фарфоровая кукла в пышном платье важно восседала на комоде, глядя на всех пустыми голубыми глазами. Почему-то сегодня Альке показалось, что глаза эти один в один похожи на бесстыжие глаза её младшей сестры Сони. Она схватила куклу, и с силой ударила её об пол. Хрупкая вещица разлетелась на мелкие кусочки, а Алевтина упала на свою постель, и зашлась в рыданиях.
Эти рыдания услышала Надежда Григорьевна, которая в это время поднялась наверх, чтобы поговорить с дочерью. Её удивило то, что с собой Аленька привезла тяжёлую дорожную сумку. Похоже, там были её вещи. А это значит, что она ушла от мужа. Но ведь при небольших размолвках жёны от мужей не уходят. Значит, у их девочки всё более чем серьёзно…
Открыв дверь в комнату дочери, Надежда Григорьевна увидела рыдающую Альку, и опустилась на постель рядом с ней.
- Ну, что ты, девочка моя? Что ты! Не надо плакать! Мы с отцом никому не дадим тебя в обиду. Скажи мне, что случилось? Ты поссорилась с мужем, да? Так в этом нет ничего особенного, ссоры в семье обязательно случаются, без них, к сожалению, никак…
- Нет, я не ссорилась с мужем. Это ниже моего достоинства. Я ушла от него. Я не намерена терпеть такие унижения!
- Да что же он натворил, негодник? Наверно, ты узнала, что он изменил тебе? Так это тоже бывает, милая, сплошь и рядом. На свете мало таких мужчин, как твой отец – преданных и верных своей половине. В основном, все мужчины изменяют своим жёнам, и с этим ничего не поделаешь. Надо просто философски относиться к его шалостям на стороне, и уметь прощать. Иначе, жизнь обратится в кошмар. Самое главное, чтобы муж возвращался к тебе, и был по-прежнему нежен и внимателен. Или я чего-то не понимаю? Ты скажи, детка!
- Да, ты права, мама. Он изменил мне. Причем, в нашей спальне, через несколько минут после того, как из неё вышла я. А перед этим почти всю ночь занимался любовью со мной. Здорово, да?
- Ну, я бы сказала, что это слишком… Честно говоря, я даже не предполагала, что Тимофей Ильич способен на такое! Мог бы и пожалеть жену! Разве трудно найти другое место для встреч с женщиной, если это так уж необходимо ему для полного счастья?!
- Ты ещё не всё знаешь. Догадайся, кто был его партнёршей!
- Ну, ты сказала, детка… Откуда же я знаю круг его знакомых дам! – развела руками Надежда Григорьевна.
- Эта дама хорошо знакома тебе! Это моя родная сестра, Соня…
- Что?!
От этого известия мать одной рукой схватилась за сердце, а другой – за лоб.
- Да, ты не ослышалась, мамочка. Ей мало тех мужчин, которым она кружит голову. Ей необходим мой муж, чтобы унизить и растоптать меня. Надо сказать, что это здорово у неё получилось. Я чувствую себя так, как будто меня раздели, вываляли в грязи, и в таком виде выпустили на улицу, на потеху окружающим.
- Но этого просто не может быть! Наверно, ты не так всё поняла, девочка… Я не верю! Это не укладывается в моей голове. Наша Соня не могла так поступить с тобой!
- Я не обладаю её красотой и обаянием, мама. Но с глазами у меня всё в порядке. И я вполне могу отличить невинное чаепитие в столовой от сексуальных забав в постели.
- А что сказал муж, когда увидел тебя в дверях?
- Не помню. Кажется, сказал, что всё это просто затмение ума.
- А может быть, всё именно так и было? Ну, кинуло их в объятия друг другу…
- Кинуло?! Вот пусть и наслаждаются ими, а мне чужие объедки не нужны!
- Значит, ты всё уже решила, да, девочка?
- Да. Завтра же я поговорю с адвокатом…
В это время в комнату дочери вошёл отец, и сразу увидел осколки на полу комнаты.
- Что случилось, малышка? Расскажи мне, и я подумаю, что можно сделать…
- А сделать уже ничего нельзя, папа. К сожалению…
Не желая, чтобы Аля ещё раз рассказывала свою историю, мать сказала:
- Тимофей изменил нашей дочери, Коленька. Причем, сделал это в супружеской спальне.
- Интересно, и кто же его любовница? Я хотел бы поговорить с ней!
- Ты вполне сможешь сделать это уже сегодня, папочка, - сказала Алевтина. – Думаю, она скоро вернётся домой.
- Не понял…
- Это Сонечка, милый! – объяснила мужу мать, вытирая слёзы, капающие из глаз. - Представляешь? Она разрушила жизнь своей старшей сестры!
- Какая дрянь! Как она посмела влезть в постель к женатому человеку, причем, накануне своей собственной свадьбы! Господи, что же теперь будет?! – растерялся обычно невозмутимый Николай Константиныч. Он был совершенно убит этим известием!
- И что ты собираешься делать, Аленька? – спросил он немного погодя, когда оторопь от слов дочери прошла.
- Завтра я уеду. Кажется, у меня ещё не закончилась шенгенская виза. Но сначала поговорю с адвокатом.
- Боже мой, как всё это печально! Значит, развод.
- Однозначно. Я не смогу жить с человеком, который так цинично унизил меня.
- Понимаю… Знаешь, я дам тебе денег, детка. Много… Вот, скопил, чтобы сделать подарок Соньке на свадьбу. Обойдётся, паршивка! А теперь пойдём вниз, там обед на столе. И пусть оба они катятся к чёрту!
- Я не хочу есть, папа. Я сейчас ухожу. В принципе, я приехала только для того, чтобы попрощаться с вами.
- Но куда же ты пойдёшь, дочка?! Из родного дома… - тихо ахнула мать.
- Ну, как ты не понимаешь, мама? Я не смогу видеть ту женщину, которую до сих пор считала своей сестрой. Это выше моих сил. Поеду, сниму номер в гостинице, там и переночую. А заодно в одиночестве подумаю, и решу, как жить дальше. Впрочем, выбор у меня невелик…
Аля встала с постели, и пошла в ванную, чтобы смыть следы слёз со своего покрасневшего лица. Через полчаса, всё с той же сумкой, что была с ней в больнице, она вышла из родительского дома, и ушла в никуда. Никто и нигде не ждал её появления, да и она сама не знала, где окажется уже завтра. В небольшой сумочке, повешенной на шею, под шубку, у неё лежали деньги, которые ей всё-таки сумел сунуть отец. Судя по их количеству, подарок на свадьбу младшей дочери отец готовил королевский. Только достался он не невесте, а ей, Алевтине. Ну, в этом нет её вины – она, как могла, отказывалась от денег, только отец сумел настоять на своём. Он посчитал, что Аленьке они нужнее…
…Поздно вечером Тимофей очнулся от своего пьяного забытья, как будто кто-то толкнул его локтем под ребро, и сначала не мог вспомнить, что произошло. Но потом события этого дня стали проявляться в памяти, как картинка на поляроидном снимке.
- Боже мой, что же я натворил? – подумал он, и всё его тело покрылось холодным потом. – Ну, зачем я отпустил её? Надо было силой удерживать Альку дома, и стоять на коленях до тех пор, пока она не простит меня. А я… Слабовольный дурак! Сначала не смог совладать со своей похотью, а потом не смог удержать женщину, лучше которой мне не найти…
Он посмотрел на часы. Стрелки показывали четверть одиннадцатого вечера.
- Пожалуй, ещё не поздно позвонить Николаю Константинычу. Всё равно объяснения не избежать, так уж лучше сделать это как можно раньше.
Он набрал знакомый номер, и там сразу взяли трубку, как будто ожидали его звонка.
- Слушаю вас, - послышался в трубке мужской голос, в котором Тимофей узнал голос тестя.
- Николай Константиныч, это Тимофей.
- Узнал, - тяжело вздохнул тесть. - Ты что же это творишь, голубчик?
- Вы можете ругать меня самыми последними словами, но они всё равно не будут хуже тех, которыми себя ругаю я сам. Скажите только, Алька у вас?
- Нет. Уехала Алевтина.
- Как уехала? Куда?! Не может быть… Я не верю вам! Пожалуйста, дайте ей трубку! Мне так надо поговорить с ней!
- И что с того, что не веришь? К сожалению, ничем не могу помочь. Я же предупреждал тебя, что моя дочь слишком горда, чтобы прощать обиды. Ты не поверил. Что ж! Живи теперь один, или с кем хочешь. Алька не будет мешать тебе, и путаться под ногами. А мне остается только надеяться, что через несколько дней я спихну замуж эту маленькую мерзавку, Соньку, и забуду о ней. С этого момента у меня только одна дочь - Алевтина! Очень хочу надеяться, что Аленька когда-нибудь вернётся, и я смогу прижать к себе свою девочку.
Судя по тому, как дрогнул при последних словах голос отца, на его глазах появились слёзы. Значит, Али действительно нет дома. Иначе, отец не стал бы плакать, говоря о разлуке с ней…
…В отличие от родителей и Тимофея, которые остро переживали случившееся, Соня выкинула из головы всё произошедшее, как только вышла из квартиры любовника. Да это же всё такие пустяки! Главное, что она опаздывает к парикмахеру, а вечером у неё свидание с женихом. Ну, не может же она появиться перед ним в таком затрапезном виде! Он не поймёт…
Вдруг появилась мысль - а что, если Алька, и правда, позвонит ему, и расскажет обо всём? Вероятность этого была совсем ничтожна, и всё-таки… Об этом стоит поразмышлять!
Взяв такси, девушка быстро добралась до салона, и всё то время, что мастер занимался с ней, укладывая длинные волосы в красивый узел, обдумывала сложившуюся ситуацию.
- Интересно, а что сделает Сергей, если узнает? – подумала вдруг девушка. - Проглотит мою измену, сделав вид, что ничего особенного не произошло, или начнёт читать мораль, и злиться? Может быть, стоит выяснить, как поведёт себя будущий муж в такой ситуации? А что? Это было бы пикантно! Хорошая проверка чувств перед свадьбой! А то, полгода каждый день талдычит о своей любви, и разве что не хрюкает от удовольствия, когда я немного приласкаю его… Вот и посмотрю, как глубоко его чувство, и на что он готов ради своей любви ко мне!
Приняв «мудрое» решение всё рассказать жениху сегодня же за ужином, Соня опять повеселела, и мир, окружающий её, снова окрасился во все цвета радуги. Тем более что прическа была ей очень к лицу – да вы только посмотрите, ну, как можно не любить такую необыкновенную девушку, как Сонечка Колодина!
Итак, приехав в ресторан, где была назначена встреча, Соня обнаружила Сергея у входа с букетом цветов в руках.
После нежных объятий и поцелуя они вошли в зал, и заняли удобный столик у окна.
Заказав шампанское и закуски, Сергей взял руку невесты, прикоснулся к ней губами, и сказал:
- Ещё несколько дней, и ты, наконец-то, будешь моей женой. Даже не верится! Я столько времени добивался этого, что просто не верю своему счастью!
- Да, милый, я тоже с нетерпением жду нашей свадьбы. Наконец-то мы будем вместе! Только… Знаешь, сегодня произошло одно событие, о котором ты обязательно должен узнать.
- Что за событие, дорогая? Надеюсь, ты не передумала выходить за меня замуж, и не возьмешь назад своё слово? – улыбнулся Сергей, увидев, как невеста нервно теребит в ухоженных тонких пальчиках салфетку.
Он подумал, что девушку волнует какая-то мелочь типа неожиданно вскочившего на лице прыщика, плохо отглаженного свадебного платья, неудобных туфелек, ну, или чего-то подобного, что заставляет невесту нервничать, и прятать от него глаза.
- Всё дело в том, что сегодня я изменила тебе с другим мужчиной, Серёжа! Только и всего!
Сказав это, Соня подняла глаза на любимого, чтобы увидеть его реакцию на свои слова.
- Ты хоть понимаешь, что сказала сейчас? – вдруг изменился в лице Сергей. - И ты так спокойно говоришь об этом? Я не верю собственным ушам!
На лицо Сергея было страшно смотреть – оно сильно побледнело и как будто постарело сразу на несколько лет.
- А что, собственно, произошло? – удивлённо пожала плечиками Соня. - Чем я стала хуже, милый?
- Да, наверно, ничем. Как была дрянью, так дрянью и осталась. Друзья предупреждали меня, какова ты на самом деле, а я, наивный дурак, не верил. Думал, завидуют мужики моему счастью. Ладно. Я всё понял. Ты мне изменила. А теперь пошла отсюда вон!
- Не поняла…
- Что ты не поняла, дрянь? Я неясно выразился? Свадьбы не будет! На таких, как ты, не женятся. Дура! У тебя не хватило ума даже на то, чтобы промолчать. Хотя, что ни делается, всё к лучшему. Зачем мне брать в дом гулящую женщину? Ну, я жду! Вставай, и иди к тому, с кем кувыркалась сегодня! Мне такая жена не нужна.
Ещё не вполне понимая, что произошло, девушка встала из-за стола, и на негнущихся ногах вышла из зала.
Теперь Соня ехала домой, к папе и маме, чтобы пожаловаться им, как нехорошо поступил с ней жених, прогнав от себя за три дня до свадьбы. А ведь столько раз клялся в любви! И из-за чего весь сыр-бор?! Из-за измены! Подумаешь, событие… Как будто сам он ни разу не изменял ей за то время, что они встречаются! Наверняка, не одна девица может похвастаться, что кувыркалась с ним в постели. Так обидно… Теперь только они, её родные, смогут понять её и успокоить. Хотя, вполне вероятно, и они немного пожурят дочку за то, что та натворила. Ну, это-то она как-нибудь переживёт!
Едва открыв дверь своего дома, Соня почувствовала густой запах валокордина.
- Это ещё что такое? – подумала девушка, но никак не связала это с собой. – Интересно, кто это тут литрами глушит лекарство? Фу, как дурно пахнет…
В это время на лестнице показался отец.
- Папочка, у нас что-то случилось?
- Тебе лучше знать, что случилось, дочка.
- Это почему же? – искренне удивилась девушка.
- А ты подумай…
- А чего мне думать? Я не сделала ничего особенного. Может быть, ты об Альке? Так это просто шутка. Ну, подумаешь, переспала я с её мужем. Делов-то! Небось, не в первый раз он изменяет моей сестрице, да и не в последний. Ничего, она как-нибудь переживёт!
- А вот, не пережила! Алевтина подаёт на развод. Мало того, она ушла из нашего дома, не желая видеть в нём тебя. Ну, как, ты довольна? Теперь твоя гордость удовлетворена? Ведь ты сделала это нарочно, дрянь! Ну, как же! Мужчина позволил себе жениться на твоей сестре, а не на тебе! Это же так обидно…
Младшая дочь смотрела на отца широко открытыми глазами – таким взволнованным она не видела своего папочку никогда.
- Да, а как ты думал? – вдруг пошла в наступление Соня. – Как можно сравнить меня и эту дурнушку?! Конечно, это был вызов, и я достойно ответила на него, только и всего! Если бы ты слышал, какие слова её муж шептал мне, когда мы занимались с ним любовью! Конечно, Тимофей любит меня, а не Альку! Пусть знает своё место, курица бесхвостая!
- Ах, вот ты как заговорила… Ладно. Слава Богу, что терпеть осталось недолго – через три дня я отдам тебя замуж. Иначе… Честно говоря, не завидую я Сергею.
Тут Сонечка вспомнила, что жених отказался от неё, и залилась слезами.
- Вот, только не говори мне, что вы поссорились! – взревел Николай Константиныч, совершенно потеряв самообладание.
- Да… Я призналась, что изменила ему, а он сказал, что такая жена ему не нужна, - рыдала девушка, размазывая по лицу слёзы вперемешку с тушью, которая текла с ресниц.
- А парень оказался умнее, чем я думал, - пробормотал про себя мужчина, и пошёл наверх, к жене, оставив плачущую дочь в одиночестве. Уже поднявшись по лестнице на второй этаж, он повернулся, и сказал:
- Я запрещаю тебе ходить к матери, Софья! Она и так на грани нервного срыва после того, что случилось…
Поняв, что никто из родных жалеть её не собирается, Соня пошла на кухню, и, разыскав в холодильнике то, что осталось от ужина, стала с аппетитом поглощать еду. Ведь она так и не поужинала с Сергеем сегодня, обед она пропустила тоже, много времени потратив на парикмахера, и сильно проголодалась.
По мере того как желудок девушки заполнялся вкусной едой, все проблемы понемногу отступали, и теперь казались ей мелкими, недостойными переживаний и горьких слёз. Да уже завтра всё забудется! А жених… Ну, что жених? Не тот, так другой. Какая, в принципе, разница, кто будет стоять в ЗАГСе рядом с ней?! Все они одинаковы, эти мужчины…
Покончив с ужином, Соня не озаботилась сполоснуть посуду под краном и поставить её на полку, а сразу пошла к себе, включила музыку, и стала довольно громко подпевать своему любимому певцу. Кстати, пела она тоже неважно, потому как не обладала музыкальным слухом. Старшая сестра делала это значительно лучше неё. Альке даже прочили карьеру оперной певицы, а она, дурёха, выучилась на бухгалтера… Ну, ни ума, ни фантазии у человека, ей-Богу!
В это время Николай Константиныч сидел около постели жены, и держал в своих ладонях её руку.
- Ну, как ты, дорогая?
- Не волнуйся, милый, всё нормально. Просто я поволновалась, вот сердце и заныло.
- Завтра же отвезу тебя к врачу. Пусть проверит хорошенько. С сердцем шутки плохи. Я не хочу потерять тебя, ты слишком дорога мне, милая…
- Боже мой, где сейчас наша девочка? – опять залилась слезами Надежда Григорьевна.
- Не знаю, где наша бедная Алька. Зато Соня здесь.
- Явилась, паршивка?
- Ну, да…
В это время из комнаты младшей дочери послышались звуки музыки и её громкое пение, часто не попадающее в такт музыке.
- О, Боже! И у неё ещё есть желание петь в такой тяжёлый для семьи день! – схватилась за голову мать.
- Кажется, свою младшую дочь мы упустили, мать. Ты знаешь, она не считает, что сделала что-то плохое. И секс с мужем старшей сестры для неё - это так, ничего не значащий эпизод, над которым можно просто посмеяться. Вот так! Походя, разбила жизнь человека, и даже не охнула.
- Знаешь, Николенька, мне трудно будет общаться с Соней после того, что она натворила. Слава Богу, ей недолго осталось жить в нашем доме. А когда она уедет, Аленька сможет вернуться к нам. Ведь, правда?
- Ошибаешься, Наденька! Кажется, о том, что переспала с Тимофеем, наша дочь рассказала и Сергею. Он прогнал её от себя. Сказал, что такая жена ему не нужна!
- О, Боже! – ахнула Надежда Григорьевна, и стала хватать воздух ртом, задыхаясь от удушья.
Поняв, что на этот раз всё более чем серьёзно, Николай Константиныч кинулся к телефону, дрожащими пальцами нажимая короткий номер ноль-три.
Приехавшая карета «Скорой помощи», быстро осмотрев пациентку, забрала её в больницу с подозрением на предынфарктное состояние. Муж, конечно, поехал с ней, и всю дорогу до больницы держал её руку в своей. Младшая дочь из своей комнаты даже не вышла. Впрочем, кому было бы лучше от вида её безмятежного лица, в то время как карточным домиком на ветру рушилась спокойная, налаженная, безмятежная жизнь их семьи?!
…В то время как мать увозили в больницу, Алевтина сидела в номере гостиницы, и набирала номер телефона адвоката их семьи. Трубку сняли тотчас же.
- Добрый вечер, Аркадий Викторович. Это говорит дочь Николая Константиныча Колодина, Алевтина.
- И вам вечер добрый, Аленька!
- У меня к вам срочное дело.
- Понимаю. Это дело потерпит до утра, или…
- Хотелось бы увидеть вас прямо сейчас, если можно.
- Конечно, можно. Уже еду! Скажите только, где вы сейчас находитесь.
- Я остановилась в гостинице «Золотой ключ».
- В гостинице? – удивился мужчина.
Насколько он знал, эта девушка, Алевтина, менее полугода назад вышла замуж, и переехала в шикарную квартиру мужа. К тому же у её отца огромный дом в городе. Тогда почему же она оказалась в гостинице?!
- Да, мой номер триста двадцать два…
Уже через полчаса адвокат Аркадий Викторович Красновский поднимался по лестнице на третий этаж отеля «Золотой ключ», горя нетерпением узнать, что же произошло в жизни молодой женщины. Впрочем, он, конечно, догадывался о том, что могло произойти. Ведь всё в нашей жизни старо, как мир, и отличается только отдельными деталями. А неудачной семейной жизни всегда сопутствуют страсть, измена, ревность, отчаяние и, в конечном итоге, развод. Наверняка именно так и случилось в жизни этой хорошей девочки Альки, которую он знает с самого детства.
- Да, - тяжело вздохнул мужчина. – Видно, даже бешеные деньги отца, отстёгнутые жениху, не помогли бедняжке обрести семейное счастье… Как это всё печально…
- Ну-с, что у нас случилось, Аленька?
- Именно то, что вы и предполагаете, Аркадий Викторович. Мне необходимо, чтобы вы как можно быстрее оформили документы на мой развод. Желательно отвезти их в суд уже завтра.
- Но почему такая срочность? Может быть, надо подождать, немного остыть, и всё наладится? В молодых семьях так иногда бывает, уж поверьте…
- Если бы вы знали, что произошло, вам не пришло бы в голову отговаривать меня от этого шага, милейший Аркадий Викторович. Так что, ни о каком примирении не может быть и речи. Я хочу, чтобы вы уже завтра начали бракоразводный процесс. А я уеду. Перед вашим приходом я как раз дозвонилась аэропорта, и заказала на завтра билет на самолёт.
- И куда же вы направляетесь, если не секрет?
- Пока в Германию. А дальше видно будет…
- А почему за границу, девочка? Почему бы вам не вернуться в родной дом, к папе с мамой? Родители смогут поддержать вас в тяжёлое время, и не дадут окунуться в черную пучину затяжной депрессии. Очень неприятная вещь, скажу я вам, и к тому же трудно поддается лечению.
- Я справлюсь, к депрессии мне не привыкать. А с родителями останется моя сестра Соня. Так что, всё в порядке.
- У них, может, и да. Только не у вас! Не торопитесь, Аленька! Вполне вероятно, вы совершаете непоправимую ошибку, и ещё не раз пожалеете о своём необдуманном шаге.
- А что бы сделали вы, Аркадий Викторович, если бы ваша жена пригласила в супружескую постель любовника через полчаса после вашего ухода, а вы случайно забыли дома ключи от офиса или важные бумаги, и вынуждены были вернуться?
- Честно говоря, не могу даже предположить, - опешил от такого признания пожилой мужчина.
- Вот и я не могла даже предположить. Только что теперь говорить об этом?
- Но ведь, вполне вероятно, та дама появилась в вашем доме случайно, и…
- Знаете, Аркадий Викторович, - перебила мужчину Алевтина. - Моя сестра ничего не делает случайно, особенно в отношении мужчин. Вы бы видели, как она улыбалась, когда я обнаружила её в своей спальне в самой пикантной ситуации, в костюме нашей прародительницы Евы!
- Так это была ваша сестра?! – ахнул мужчина.
- Да. Вероятно, таким образом Соня хотела отомстить мне.
- Отомстить? Но за что?!
- За то, что посмела отнять у неё мужчину.
- Она что, имела на него виды?
- Да зачем он ей нужен? Тридцатипятилетний разведенный мужик с рестораном, увязшим в долгах… У неё полно и более достойных кандидатур на роль мужа.
- Тогда почему, Аля? Я хотел бы понять…
- Думаю, так она тешила собственное самолюбие. Надо сказать, у неё всё очень хорошо получилось. Мою жизнь она разрушила до самого основания. И теперь я вряд ли когда-нибудь смогу собрать и склеить осколки.
- Надеюсь, вы не собираетесь сообщать о случившемся её жениху, и расстраивать бракосочетание? Я слышал, у неё свадьба в будущую субботу.
- Ну, так низко я ещё не пала. Хотя, признаюсь, испытывала сильное желание отвесить ей пару пощёчин.
- Почему только ей? А супругу? Он ведь тоже виноват перед вами.
- А вот, супруга для меня просто не существует. Вот, нет его, и всё! Вся наша недолгая семейная жизнь стёрлась из моей памяти в один момент, как будто её и не было вовсе. Честно говоря, я уже с трудом смогу вспомнить его имя.
Говоря так, она, конечно, лукавила – муж до сих пор занимал слишком много места в её сердце. Ведь она успела полюбить его, и уже почти поверила, что и он неравнодушен к ней! И вот чем всё закончилось… Печально…
- Ладно. Ну, а теперь, пожалуй, займёмся делами!
Аркадий Викторович открыл свой портфель, и достал из него нужные бумаги.
- Итак, приступим…
Через полчаса адвокат ушёл, пообещав молодой женщине, что сделает всё от него зависящее, чтобы развод произошёл в самое ближайшее время.
- Спасибо. Очень хочу снова стать Колодиной, и забыть о своём замужестве, как о страшном сне...
…Рано утром за Алей пришло вызванное такси. Она расплатилась за гостиничный номер, села в автомобиль, и помчалась в новую жизнь, где никто не ждал её, никто не знал, как её зовут, и почему она оказалась одна так далеко от дома. Это было именно то, что нужно ей в данное время – полное одиночество, покой, отсутствие соболезнований, любопытных взглядов знакомых людей и неприятного шепотка за спиной.
Аля так и не узнала, что её мать из-за случившегося попала в больницу с сердечным приступом, а отец с ужасом осознал, что в его сердце нет места для младшей дочери - жестокой, бесчувственной эгоистки, готовой на любую подлость, и теперь с трудом выносил её присутствие в доме. Не узнала она и о том, что Соне так и не суждено стать мадам Калугиной…
…Кстати, слухи о том, что произошло в семье Колодиных, очень быстро распространились в местном обществе, и сразу обросли подробностями – как существующими в действительности, так и выдуманными. Хотя, Николай Константиныч сделал всё возможное, чтобы слухи эти не попали в жёлтую прессу. Никто не мог сказать, кто первый поведал людям о том, что случилось. Вполне вероятно, что кое-что о невесте и расстроенной свадьбе рассказал друзьям несостоявшийся жених Сони, может, и бывшая невеста поделилась обидой с подругами, а там уж пошло-поехало – не остановишь…
Кстати, то, что произошло, не добавило девушке популярности. Люди постарше осуждали её поступок. А молодые мужчины, которые раньше мечтали о том, чтобы красавица обратила на них внимание, теперь явно сторонились её. От такой обструкции Соня затосковала, подурнела, и часто напивалась в ночных клубах, сидя в полном одиночестве на высоком стуле возле стойки бара…
…Приехав в Берлин, Алевтина поселилась в маленьком отеле на тихой окраине города и теперь занималась тем, что зализывала душевные раны и пыталась обрести душевный покой. Здесь никто не пытался завязать с ней знакомство, и не докучал расспросами. Она была совершенно одна.
Аля целыми днями бродила по чистеньким улицам города, заходила в музеи и магазины, и через пару недель совсем освоилась тут.
Однажды на пути ей встретился большой медицинский центр, сверкающий огромными, чисто вымытыми окнами.
- Это судьба, - подумала Аля. – Наверно, именно его я и хотела найти, приехав сюда, сама того не сознавая. Что ж! Грешно упускать такую возможность. А вдруг?..
Недолго думая, она поднялась по широким ступеням на крыльцо, и толкнула тяжелую дверь.
- Что бы вы хотели, мадам? – спросила у неё молодая женщина, сидящая неподалёку от входа за столом, на котором стояла табличка «Стол справок».
- У вас ведь есть отделение пластической хирургии?
- Да, конечно, есть.
- Пожалуйста, я хотела бы записаться на консультацию.
- Вы можете пройти к доктору прямо сейчас. Вас ждут в двести одиннадцатом кабинете.
Аля поднялась на второй этаж, и толкнула нужную дверь.
- Можно, доктор?
- Да-да, пожалуйста, заходите!
За столом сидела приятная улыбчивая женщина лет пятидесяти. Впрочем, все жители Берлина показались Але приятными и улыбчивыми, готовыми что-то объяснить, показать дорогу или прийти на помощь, если это необходимо.
- О чём вы хотите со мной поговорить? – спросила она.
- Ну, если в двух словах… Я хочу стать красивой, доктор! Только и всего…
Женщина встала, подошла к ней, и долго разглядывала лицо будущей пациентки, поворачивая её голову направо и налево.
- Что ж! Нет проблем. Надеюсь, вы в состоянии оплатить операцию? Работа предстоит большая.
- Вполне. Только… Думаю, вы должны узнать. Дело в том, что я не переношу наркоз.
- Вот это да… Что, любой?
- Врачи сказали, что любой. У меня аллергия на эти лекарства.
- Но тогда операция невозможна, простите. Без наркоза вы погибнете на операционном столе от болевого шока. Ни один врач не возьмется оперировать вас. Мне очень жаль…
- У меня просто нет другого выхода, доктор. Может быть, вы можете мне что-нибудь посоветовать?
- Прямо не знаю, что и сказать…
- Прошу вас. Подумайте! Может быть, есть такой человек, который возьмется за дело, несмотря ни на что. А я подпишу любые бумаги. Если во время операции что-то пойдёт не так, вы не будете отвечать за мою смерть. Всё равно мне не жить, доктор.
- Даже так! Но почему? У вас вполне нормальная внешность. Есть много людей, которые нуждаются в помощи пластического хирурга намного больше, чем вы!
- Я знаю. Но у каждого своя собственная беда. А я дошла до края…
- Ну, что ж! Если хотите, я поговорю с коллегами. Зайдите к нам через неделю. Может быть, мы сможем вам помочь. Но… должна честно предупредить - наши операции очень болезненны. Не всякий человек решился бы на них во второй раз, если бы знал заранее, на какую боль себя обрекает. Некоторые пациенты говорят, что после операции «видят небо с овчинку» и клянут себя за неосмотрительность, на чём свет стоит.
- Я потерплю. Мне не привыкать терпеть боль…
- Хорошо. Давайте мне ваши данные.
Алевтина достала из сумки и протянула врачу свой заграничный паспорт.
- Как, вы из России? – удивилась женщина.
- Да, а что вас так удивляет?
- Вы говорите на немецком, как настоящая немка. Я и подумать не могла, что это не родной ваш язык.
- Просто я очень хотела знать язык, а в школе, где я училась, у меня был замечательный преподаватель…
…Итак, через неделю молодая женщина явилась на приём к врачу, и та сообщила Але, что один из коллег согласился прооперировать её. Решено было, что операции, которые обычно делают за один раз, в этом случае будут сделаны в три этапа, наркоз введут минимальный, на самое короткое время, предварительно напичкав пациентку антигистаминными препаратами, а рядом с операционным столом будет дежурить реаниматолог со своим оборудованием, готовый ко всему. Правда, предупредила, что это влетит ей в копеечку.
- Это ничего, - сказала Алевтина. – Лишь бы получилось!
- Так что, завтра прошу вас явиться к девяти часам с вещами.
- Уже завтра? А как же анализы, доктор?
- Нет проблем. Анализы мы сделаем прямо тут, за несколько минут…
…Оказавшись в своём номере, Алевтина подумала, что надо обязательно позвонить родным. Мало ли что? Она хотела услышать голос матери и отца. Как знать? Может быть, она услышит их в последний раз…
Сначала Аля набрала телефонный номер отца.
- Аленька, ты? – обрадовался тот, увидев высветившийся на экране номер телефона старшей дочери.
- Я, папочка!
- Ты что же не звонишь? Совсем забыла нас, детка.
- Как ты мог подумать такое, папа? Да у меня нет никого дороже тебя и мамы! Просто мне необходимо было время на то, чтобы оправиться от шока.
- Понимаю, - тяжело вздохнул отец.
- Надеюсь у вас всё в порядке? – поинтересовалась Аля.
- Более или менее, - сказал Николай Константиныч, не желая вдаваться в печальные подробности. – А как ты, милая?
- У меня всё хорошо. Знаешь, Берлин отличный город, мне здесь очень нравится.
- Так ты в Германии?
- Да. Вот, взяла первый попавшийся билет, который оказался в кассе, и оказалась тут.
- Ты не думаешь вернуться, Аленька? Мама сходит по тебе с ума, да и я весь извёлся.
- А моя бывшая сестра? Надеюсь, она стала, наконец, мадам Калугиной, и теперь живёт в доме мужа?
- Нет, её свадьба разладилась. К сожалению. Сергей не захотел жениться на ней.
- О, Боже! Но в этом нет моей вины, папочка! Поверь, я ничего не говорила ему!
- Я знаю, милая. Ты не такой человек, чтобы делать подлости родной сестре, пусть даже теперь и считаешь её бывшей. В этот раз она сделала себе подножку сама, рассказав жениху об измене. Прикинь?
- Ну, это её трудности. Значит, она до сих пор живёт дома?
- Да, а где же ещё? Теперь молодые люди шарахаются от неё, как чёрт от ладана. Видно, Сергей многое рассказал о бывшей невесте своим друзьям, и они приняли это к сведению.
- Ладно. Больше я ничего не хочу слышать о ней. А как дела с моим разводом?
- Уже было первое заседание, но Тимофей не согласился на развод. Он ещё надеется вернуть тебя, Аленька. Так что, второе заседание состоится теперь только через три месяца.
- Жаль, - вздохнула Алевтина. – Зря он не согласился. Ему не на что надеяться. Эти три месяца уже ничего не изменят в наших отношениях.
- Всё по закону, ничего не поделаешь. Может быть, ты не будешь торопиться, девочка? Кажется, муж, действительно, любит тебя! Он звонит мне каждый день, и, по-моему, делает это только для того, чтобы иметь возможность поговорить о тебе.
- Любит? Ты веришь в это, папа? – горько усмехнулась Алевтина. - А, может, просто не хочет возвращать моё приданое?
- Так в том-то и дело, что уже вернул, детка. Деньги лежат в банке, на твоём счету. Алька, может, вернёшься? Нам так плохо без тебя. Мать переживает, таблетки горстями глотает, да и я по ночам уснуть не могу. А?
- Может быть, вернусь. Только не сейчас. Пап…
- Да, милая?
- Пожелай мне удачи!
- Конечно, дочка! Я желаю тебе удачи во всех делах. Будь счастлива, моя девочка, и возвращайся домой скорее! Мы тебя очень ждём…
…Потом Алевтина позвонила матери, и разговор повторился почти дословно – оба родителя уговаривали дочку вернуться, и говорили, что любят её и очень ждут.
Этим же вечером Тимофей позвонил тестю. Такой ежедневный телефонный звонок стал уже своеобразным ритуалом.
- Здравствуйте, Николай Константиныч! Что, от Али опять никаких известий? – спросил он.
- Ну, почему же? Звонила сегодня девочка моя. Оказывается, она живёт в Берлине.
- Да что вы? Слава Богу, она жива, - облегченно вздохнул мужчина.
Он не исключал и того, что жена наложила на себя руки, не вынеся унижения.
- Жива, но явно что-то затевает. Потому что просила пожелать ей удачи. Даже не знаю, что и думать…
- Может, мне поехать, и попробовать разыскать её там? Как вы считаете?
- Ты что ещё надумал-то? Человека и в нашем городе разыскать сложно, а что уж говорить о Берлине! Это тебе не деревня, где каждый человек лично известен, и живёт по соседству!
- Вы правы. Так, что же мне делать?
- Ждать. Что же ещё? А не хочешь ждать, когда Аленька вернётся, так согласись на развод, и найди себе другую жену. Мужчина ты видный, молодой. Что ж одному-то маяться! Или, вон, Соньку замуж возьми. А что? Ведь какая любовь была… Думаю, теперь она согласится.
- Вот уж, нет. Лучше я один…
…В то время как Тимофей страдал от тоски и одиночества в своей квартире, его жена страдала от боли в больнице. Весь долгий месяц, на который растянулось её лечение, был заполнен у неё бесконечной болью и ночью, и днём. Лицо горело огнём. Немного заглушить боль могли только сильные лекарства, но Аля не пила их, потому что знала - потом без них будет ещё хуже. И единственно, что позволяло молодой женщине не впасть в отчаяние, и не кричать от невыносимой боли, это сознание того, что когда-нибудь всё это закончится, она станет пусть не красивой, но, по крайней мере, интересной женщиной, и мужчины уже не будут смотреть сквозь неё, как будто Алевтины Колодиной и нет вовсе.
- …Ну, вот и всё, - ровно через месяц сказал врач, снимая последние бинты с лица Али. – Завтра мы выписываем вас, Алевтина. А сейчас вы увидите своё новое лицо. Должен предупредить, что это ещё далеко не окончательный вариант. Окончательно отёки сойдут разве что через месяц-полтора. Но и сейчас результат уже заметен.
Мужчина поднёс зеркало к её лицу, и Алевтина увидела совершенно другую женщину – с высокими тонкими бровями вразлёт, хорошеньким носиком, пухлыми губками и высокими скулами.
- Ну, как?
- Думаю, вполне, - сказала Алевтина, и улыбнулась – впервые за этот нелёгкий для неё месяц.
На следующий день она опять оказалась в своём гостиничном номере. В паспорте у неё лежала справка, заверенная печатью, о том, что ей проведена пластическая операция, и несколько фотографий - до и после неё. Потому как узнать Алю в той женщине, в которую она превратилась, можно было с большим трудом.
- Это для того, чтобы вас не задержали в аэропорту, - улыбнулся врач. – Пограничники вполне могут подумать, что вы собираетесь выехать из страны по чужому паспорту.
Итак, переодевшись и приняв душ, молодая женщина спустилась в ресторан, чтобы немного подкрепить силы. Пообедав, Аля снова поднялась в свой номер. Почему-то кружилась голова, и очень хотелось прилечь.
- Это всё оттого, что я провела целый месяц в больнице, не видя свежего воздуха, и сильно ослабла, - подумала она, и не слишком заволновалась.
Алевтина легла в постель, закутавшись в одеяло, и окунулась в сон. Конечно, она ещё ощущала боль – такое не проходит в одночасье. Но теперь боль стала вполне терпимой, и уже не мешала ей спать по ночам.
Время шло. Её шрамы постепенно исчезали, и лицо приобретало тот вид, о котором говорил врач. Со дня её отъезда из дома прошло уже больше двух месяцев.
К сожалению, головокружение, которое женщина почувствовала в первый день после выписки из больницы, никуда не исчезло. Теперь к нему прибавилась тошнота, которая особенно мучила её по утрам.
- Что-то это не слишком похоже на обычное послеоперационное недомогание, - подумала Аля, уже догадываясь, что за причина заставляет её отказываться от завтрака.
Чтобы убедиться в своих подозрениях, она снова пошла в медицинский центр. И в этот же день узнала, что уже три с половиной месяца беременна.
- А ведь это именно то, что мне нужно! – подумала Алевтина, и вся вдруг наполнилась настоящим восторгом.
Вот, кто всегда будет рядом, и никогда не предаст! Маленький мальчик или крошечная девочка, сын или дочка… Она сделает всё, чтобы её ребенок был счастлив, она окружит его теплом и заботой с самого раннего детства, как делали это её отец и мать. И единственно, чего никогда не узнает её малыш, это отцовской любви. Жаль, конечно. Но… ничего не поделаешь! Не ей одной пришлось решиться на развод, и самостоятельно воспитывать ребенка. Сколько таких детей вокруг – и не сосчитать! И несчастных разведённых баб столько же…
…Итак, она решила вернуться. Но не в родительский дом. Ей нет места там, где живёт младшая сестра! Лучше она будет жить одна. Купит маленькую квартирку в другом городе, родит ребенка, и станет воспитывать его сама. Может быть, как-нибудь она навестит своих родителей, и покажет им внука или внучку. Как знать? Зачем загадывать так далеко вперёд? Ведь малыш родится только через пять с половиной месяцев. За это время многое может измениться. А пока… Пока пусть всё идёт своим чередом…
…Аля заказала билет на самолёт, и последние дни своего пребывания в Берлине провела в сувенирных лавках, бутиках и магазинах детской одежды, покупая то, что понравилось больше всего. В результате к её дорожной сумке, с которой она приехала сюда, прибавилось ещё две. Там лежали детские вещи и подарки маме и отцу. О подарках младшей сестре, и тем более мужу, она даже не подумала…
…Неподалёку от города, где жила семья Колодиных, находился крошечный городок, который можно найти не на каждой карте. В этом городке жила её сокурсница по институту, с которой Аля когда-то очень дружила, и которую даже пригласила на свою свадьбу. Вот в этот город и поехала молодая женщина, в надежде устроиться там, и через пять с половиной месяцев родить своего ребенка.
Остановившись в единственной гостинице, оказавшейся на удивление чистенькой и благоустроенной, Алевтина тут же позвонила подруге. К счастью, та сразу ответила на звонок.
- Ой, Алька, ты?! Я так рада слышать твой голос! Ты где пропала? Как вышла замуж, так и не даешь о себе знать! Подруга, называется…
- Сразу и не расскажешь, Жень.
- Так приезжай в гости, поболтаем… Ты ведь по-прежнему живешь в родном городе?
- Я сейчас здесь, у вас, сняла номер в гостинице.
- Какой ещё номер, Алевтина? Ты в своём уме? Не выдумывай даже! Зачем тратить деньги на гостиницу, когда можно остановиться у меня! Сейчас же приезжай! Места хватит.
- Хорошо, я сейчас приеду. Мне о многом надо рассказать тебе, Женька.
- Жду с нетерпением!
Прихватив с собой несколько сувениров и купив по дороге торт и фрукты, Алевтина поймала такси, и через десять минут попала в крепкие объятия подруги.
Конечно, в первый момент Евгения не узнала свою подругу в той женщине, которую видела перед собой. И Алевтине с трудом удалось убедить её, что она и есть та самая Алька, вместе с которой они сидели на лекциях целых пять лет, а потом часто перезванивались, не теряя связи друг с другом.
- Нет, ни за что бы не поверила, что такое возможно, - сказала Женя, поглядывая на красивую, модно одетую, ухоженную даму, сидящую за столом напротив. Эта дама не имела ничего общего с той невзрачной, сильно закомплексованной Алькой, прячущей глаза за тонированными стёклами очков, которую она знала раньше.
Они просидели за столом, накрытым к чаю, несколько часов, и Алевтина рассказала Жене всё, что с ней произошло, ничего не скрывая и не приукрашивая, а та тоже поведала Але о своём неудачном замужестве и недавнем разводе.
- Значит, мы обе лишились своих мужчин, - качнула красивой головой Аля. - Миленькое дело. Не находишь?
- Да. Похоже, хорошие мужики как-то перевелись, - посетовала Женя. – Теперь меня замуж и калачом не заманишь. Хватит.
- Наверно, я тоже не буду делать попытку ещё раз связать себя узами брака. Слишком тяжело досталось мне расставание с мужем. Должна признаться, я с трудом смогла пережить его.
- Ничего, Алька! Как-нибудь и без мужей проживём. Не мы первые, не мы последние.
- Слушай, Жень, я хотела бы купить квартиру в вашем городе. Это можно устроить?
- Элементарно! Причем, за копейки. Работы в городе почти нет, развлечений тоже никаких, люди бегут отсюда, и бросают жильё. Так что, за небольшие деньги здесь можно разжиться приличной недвижимостью.
- Может, завтра и займёмся поисками? Ты как, согласна?
- Конечно, не вопрос! Как раз завтра у меня выходной. Кстати, в соседнем доме продают шикарную трёхкомнатную квартиру. Сходим посмотреть? Или ты не потянешь? К сожалению, я не смогу помочь тебе – сама после развода не при деньгах.
- Сходим. Обязательно! Деньги у меня есть. Знаешь, мне нужно успеть сделать ремонт и устроиться до того времени, как моя беременность не позволит мне делать домашнюю работу.
- Так ты беременна, Алька?! – обрадовалась Женя.
- Да. Уже почти четыре месяца.
- А муж-то знает?
- Конечно, нет. Я не хочу, чтобы он узнал. Иначе, зачем бы я стала уезжать из своего родного города?
- Ладно, мы ещё вернёмся к этому вопросу. Я сейчас постель тебе постелю. Пожалуй, пора и на боковую!
- Не надо, Жень. Лучше я вызову такси. Переночую в гостинице. А завтра в одиннадцать у тебя. Лады?
- Лады. Буду ждать тебя в одиннадцать... Не дрейфь, Алька, прорвёмся! Как говорится, «Пусть сохнут те, кому мы не достались, пусть сдохнут те, кому мы не нужны»!
- Конечно, прорвёмся, Женечка. Обязательно! Кто бы в этом сомневался, - усмехнулась Алевтина, с трудом сдерживая поступившие к глазам слёзы…
…Через месяц квартира была куплена, ещё через месяц отремонтирована и обставлена новой мебелью. Алька расплатилась за номер в гостинице, и переехала к себе. В это время её беременность давно перевалила за вторую половину. Теперь сын вовсю бил маленькой ножкой ей в живот, как бы напоминая о себе.
- Ну, вот. Кажется, жизнь постепенно налаживается, - подумала Алька, ложась в постель и оглядывая уютную спальню, обставленную по своему собственному вкусу…
…Почему-то в последнее время муж снился ей всё чаще и чаще, хотя днём она редко вспоминала о своём неудавшемся браке, пытаясь занять себя домашними делами. Наверно, человек чувствует, если кто-то постоянно думает о нём. А Тимофей, ложась вечером в постель, обязательно вспоминал жену, и то счастливое, но слишком короткое время, когда вдруг понял, какое сокровище живёт в его доме, и наслаждался жизнью со своей Алькой. Он вспоминал каждую минуту своего брака, и думал, каким же он был дураком – позволил уйти такой женщине!
- Но ведь вернётся же она когда-нибудь! Может быть, время немного уменьшит ту боль, которую пришлось испытать моей бедной жене, и она сможет простить меня…
…Но время шло, а от Алевтины больше не было вестей, и его мечты вернуть жену становились всё призрачней… Наконец, с того дня, как Алевтина застала своего ветреного супруга в постели с Соней, и порвала с ним, миновал год.
В это время сыну Тимофея уже исполнилось три месяца. Любой человек, увидевший симпатичного малыша, сказал бы, что он – копия своего отца. Как это ни удивительно, Алевтина назвала его Тимофеем, и записала на фамилию супруга. Ведь до сих пор она так и не сменила паспорт, и оставалась Медынцевой, хотя, наверняка, их развод уже состоялся, и в постели Тимофея давно ночует другая женщина. И, вполне вероятно, что эта женщина её сестра Соня. Но думать о том, что с её мужем спит теперь младшая сестра, было слишком тяжело. Она и родителям не звонила лишь потому, что ничего не хотела знать об этом.
За тот год, что не виделась с родителями, Алька очень соскучилась по отцу и матери. Она до сих пор так и не решилась сказать им, что давно вернулась из Германии, и живёт всего в двух часах езды от родительского дома. Зачем им знать об этом? Сейчас они живут спокойно, и наверняка уже привыкли к её отсутствию. И вдруг старшая дочь появляется снова. Причем, не одна, а с маленьким сыном… Вот тут всё опять и закрутится – вспомнятся все обиды и огорчения. А ей это надо? Она едва-едва пришла в себя, и обрела хоть какое-то душевное равновесие.
Примерно так убеждала себя Алевтина в том, что не должна возвращаться в свой город. Но тоска по родным со временем становилась всё сильнее, и совсем скоро она просто не могла думать ни о чём другом.
Наконец, предупредив подругу, что едет повидаться с родителями, Алька положила малыша в крошечную колыбельку, и села в такси, захватив с собой сумки с подарками, что привезла из Германии. Наконец-то, и они дождались своего часа!
Уже через два часа Аля звонила в знакомую дверь незваным гостем, умоляя провидение, чтобы младшей сестры в это время не оказалось дома – она не хотела встречаться с ней.
Наконец, горничная распахнула дверь, и Алевтина увидела мать, которая спустилась со второго этажа, чтобы посмотреть, кто к ним пришёл.
За то время, что они не виделись, женщина постарела, пышная красота её немного увяла - белокурые волосы стали совсем седыми на висках, хотя и были по-прежнему аккуратно уложены, а на похудевшем лице проявились морщинки, которых не было ещё год тому назад.
- Бедная мама! Ей тоже здорово досталось, - огорчилась Алевтина.
Между тем Надежда Григорьевна увидела в дверях незнакомую молодую женщину с детской колыбелькой в руках. В колыбельке спал грудной младенец. Незнакомка стояла, внимательно глядела на неё, и молчала.
- Вы кого-то ищете, милочка? – спросила, наконец, мать, так и не признав свою дочь.
- Господи, я совсем забыла, что теперь меня трудно узнать! – спохватилась Аля. – Вот, даже мама не смогла…
- Мамочка, это же я, Алька!
- Алька? Милая моя! Но тебя же совершенно невозможно узнать! Боже, что ты сделала со своим лицом?
- Это всего-навсего пластические операции. В Германии я уговорила врачей рискнуть, и у них получилось.
- Да что же мы стоим на пороге? Заходи в дом, Аленька! – сказала женщина, и крикнула вглубь дома: - Коленька, иди скорее сюда! У нас дорогие гости!
- Иду, Наденька! – отозвался Николай Константиныч, услышав взволнованный голос жены, и стал спускаться со второго этажа, подслеповато щуря глаза, чтобы разглядеть, кто же это заглянул к ним на огонёк, и так удачно подгадал прямо к обеду.
- Здравствуйте, - сказал он, подойдя поближе, и целуя протянутую руку молодой дамы. – Добро пожаловать в наш дом. Меня зовут Николай Константиныч.
- Да знаю я, папочка, как тебя зовут! – сказала вдруг незнакомка голосом старшей дочери, и улыбнулась.
- Господи, Алька… Неужели это ты… Красавица наша! Как же я счастлив видеть тебя, девочка! Наконец-то мы дождались этого дня!
Он прижал к себе любимую дочку, в то время как мать забрала у неё из рук колыбельку с ребенком, чтобы дочь могла обнять отца.
Мальчик вдруг заворочался в своей колыбельке, закряхтел, и приготовился зареветь.
- Что это с ним, Аленька? – спросила Надежда Григорьевна.
- Ничего особенного, мамочка. Просто мой сын проголодался. Пожалуй, пойду к себе, и накормлю его.
- Конечно, иди, милая! Я только вчера прибрала твою комнату, и, как следует, проветрила её. Как будто чувствовала…
Алевтина поднялась на второй этаж, и открыла дверь. В её комнате всё было так же, как и полтора года назад, когда она вышла замуж, и переехала к мужу. Ничего не изменилось. Только фарфоровая кукла уже не сидела на комоде, глядя на всех своими стеклянными голубыми глазами.
Аля покормила ребенка, быстро перепеленала его, и положила на кровать.
В комнату вошла мать.
- Не помешаю, Аленька?
- Ну, как ты можешь помешать мне, мама?
- Малыш уснул?
- Уснул. Что ему нужно? Еда и свежие пелёнки.
- Как ты назвала мальчика?
- Боюсь, что была неоригинальна, - усмехнулась дочь. - Я назвала его Тимофеем.
- Ну, что ж! Это твоё право. Я попрошу горничную посидеть с Тимочкой, а мы идём обедать. Всё уже на столе.
- Извини, мама, но сегодня я хотела бы пообедать в ресторане.
- Понимаю…
- Но я очень быстро вернусь, и тогда мы сможем обо всём поговорить. Хорошо?
- Делай, как лучше тебе, девочка. И не волнуйся о ребенке. Я сумею за ним присмотреть.
Алевтина взяла ключи от своей машины, которая теперь стояла в гараже, вышла из дома и поехала на свидание с прошлым. Впрочем, вряд ли владелец ресторана будет находиться в зале, когда она будет там обедать. Так что, не факт, что сегодня она увидит бывшего мужа…
…В это время дня народу в зале было не слишком много – несколько клерков местного банка зашли сюда на ленч, и теперь оживленно переговаривались, обсуждая свои проблемы; заглянула молодая семья – муж, жена и девочка лет десяти, вероятно, для того, чтобы избавить молодую женщину от приготовления обеда; влюблённая парочка сидела в углу, и, кажется, не замечала ничего вокруг. Несколько молодых мужчин оккупировали барную стойку. Эти заглянули сюда лишь затем, чтобы по-быстрому пропустить стаканчик-другой по дороге к дому. Вот, пожалуй, и всё.
Молодая женщина заняла столик у стены, в самом дальнем конце зала, чтобы видеть перед собой всех присутствующих, и к ней тут же подскочил официант. Этого молодого человека Аля не знала. Видно, на работу он поступил уже после её разрыва с мужем.
- Что будете заказывать, мадам? – спросил официант, подавая красивой молодой женщине папку с меню.
Но Аля даже не заглянула туда, и сразу назвала несколько блюд, которые получались у их шеф-повара лучше всего.
- Отличный выбор! Можно подумать, что вы завсегдатай нашего заведения. Но, насколько я помню, вы никогда не бывали здесь! Я обязательно запомнил бы вас, мадам!
- Ошибаетесь. Иногда я ужинала здесь. Только это было давно. Надеюсь, за прошедшее время блюда не стали готовить хуже?
- Ну, что вы! У нас замечательные повара…
- Очень на это надеюсь. Дело в том, что, приехав сюда, я отказалась от домашнего обеда!
- Думаю, наша еда вас не разочарует, мадам!
Официант исчез, чтобы выполнить заказ, а Аля разглядывала зал и сидящих в нём людей. Но подсознательно ждала появления бывшего супруга. Каким он стал, Тимофей - её неверный муж - после целого года разлуки?
Официант вернулся быстро. Он принёс заказанные ею блюда, и ловко расставил их на столе.
- Приятного аппетита! – пожелал он.
- Спасибо, - ответила молодая женщина, и принялась за обед.
Еда оказалась вкусной, а Аля очень проголодалась. Сегодня утром она сильно волновалась, и ей было совсем не до завтрака, да и вчерашний ужин она, кажется, пропустила тоже.
Покончив с обедом, Алевтина выпила чашечку кофе с любимым пирожным, расплатилась, и теперь просто сидела за столом, не в силах встать, и выйти из зала. Как будто какая-то сила удерживала её на месте.
- Интересно, что подумает обо мне официант? – подумала она. - Вот, пообедала дамочка, и сидит тут, как привязанная, как будто больше заняться нечем!
- Может быть, принести вам что-нибудь ещё? – опять появился перед ней официант.
- Пожалуй, принесите мне бокал белого вина. Я так давно не пила ничего крепче яблочного сока!
- Одну минуту, мадам!
Действительно, меньше, чем через минуту перед ней стоял бокал с вином.
Она цедила его мелкими глотками, откинувшись на спинку стула, стараясь продлить удовольствие. Или… Или таким образом пыталась продлить время своего пребывания здесь?
…Тимофей закончил дела в офисе, и уже собирался ехать домой, но вдруг решил выйти в зал, хотя очень редко делал это. Зачем лишний раз нервировать официантов, которые и так стараются изо всех сил? Но желание пройтись по залу стало вдруг нестерпимым, и в то же время он, вроде как, боялся сделать это. Как будто один голос тихонько нашёптывал ему на ухо:
- Ну, иди же! Торопись! Ты обязательно должен сделать это!
А другой голос в это же время говорил совершенно противоположное:
- Не ходи туда, не надо! Лучше уезжай домой. Тебе что, нужны лишние проблемы?
- Да в чем дело, в конце-концов! Что особенного в том, что хозяин проведет несколько минут в зале своего собственного ресторана? – разозлился на свою нерешительность мужчина, и распахнул дверь.
Он быстро окинул взглядом зал, и не увидел ничего примечательного – все посетители были заняты едой или разговором со своими спутниками. Единственно, кто привлёк его внимание, это молодая красивая дама, сидящая в самом дальнем углу зала в полном одиночестве. Очевидно, она уже пообедала, и теперь допивала своё вино, смакуя каждый глоток.
Что-то в ней показалось ему знакомым.
- Да нет, - одёрнул себя мужчина. – Я никогда не видел этой женщины! Уж такую красавицу я обязательно запомнил бы.
Он уже хотел повернуться, и выйти из зала, но вдруг дама подняла на него глаза, и он увидел её тяжелый, безразличный взгляд. Именно такой взгляд был у его Альки, когда он впервые увидел её на дне рождения сестры. Да и глаза тоже были её! Хотя, теперь, умело подведённые карандашом, опушённые длинными ресницами, подкрашенные дорогой французской тушью, они казались огромными.
- Господи, неужели это она, моя Алька? – подумал Тимофей. – Да нет. Не может быть! Всё совсем другое – и лицо, и фигура, и прическа… И эта пышная высокая грудь, под напором которой, кажется, вот-вот оторвётся пуговка на её блузке… Мне показалось. Такое бывает. Просто, когда чего-то очень долго ждёшь, начинает мерещиться всякая чертовщина. Ну, чего общего имеет эта надменная красавица и моя жена? Да ничего.
Он чуть улыбнулся даме, которая по-прежнему внимательно смотрела на него, и вышел из зала.
- Ну, вот и свиделись, дорогой супруг, - вздохнула Алевтина, и решительно встала из-за стола. Больше делать здесь ей было нечего…
Вскоре она уже входила в свой дом, где её ожидали родные и маленький Тим.
- Ну, как съездила, Аленька? – спросила мать, которая сидела на диване в гостиной, и держала на коленях проснувшегося внука. Тимофей Тимофеич уже вполне освоился в новом доме, познакомился с родными, и теперь агукал и пускал пузыри, уютно устроившись на коленях у бабушки.
- Нормально, мам. Всё было очень вкусно!
- А больше ты ничего не хочешь мне рассказать, девочка?
- А что ещё? Ах, да. Вот, позволила себе бокал вина. Наверно, я плохая мать! Ведь я кормлю ребенка грудью.
- Да из-за одного бокала вина ничего с ребенком не будет! Просто тебе необходимо было расслабиться, я понимаю.
- А где папа?
- Пошёл к себе в кабинет, чтобы немного поработать с бумагами, - ответила мать.
В это время Николай Константиныч звонил бывшему зятю.
- Слушай, Тимофей, ты не хочешь приехать сегодня к нам на ужин? Жена затевает там что-то особенное. Или сегодняшний вечер у тебя занят? Если так, то…
- Да нет. Чем он может быть занят? Я, конечно, приеду.
- И не забудь по дороге купить цветы даме.
- Ну, как я могу забыть, Николай Константиныч? Конечно, будет всё – и цветы, и сладости к чаю, и бутылка хорошего вина.
- Тогда до вечера. Ты ещё не забыл, во сколько мы садимся за стол?
- Конечно, помню – вы ужинаете в восемь.
- Ждём. Имей в виду, здесь тебя ожидает небольшой сюрприз. И даже не один!
- Надеюсь, сюрприз будет приятным?
- Уверяю тебя, останешься довольным…
…Уже без четверти восемь горничная стала накрывать на стол, сервируя его на четверых.
- А что, у нас сегодня гости? – спросила Надежда Григорьевна, которая была не в курсе дела.
- Так, Соня может вернуться, - ответил Николай Константиныч, моля Бога о том, чтобы этого не случилось хотя бы сегодня.
- Ну, это вряд ли, - махнула рукой мать. - Кажется, её очередной загул не скоро закончится.
Их разговор был прерван звонком в дверь.
Услышав звонок, Алевтина спустилась вниз, но не вышла в холл, чтобы посмотреть, кто пришёл, а сразу прошла в столовую. В это время отец распахнул перед гостем дверь.
- Это я. Не ждали? – спросил Тимофей, увидев поднятые от удивления брови на лице хозяйки дома. С тех пор как дочка уехала, Надежда Григорьевна ни разу не принимала бывшего зятя у себя.
- Ну, почему же? – ответила женщина, чуть смутившись. – Гостям мы всегда рады.
Мужчина поцеловал тёще руку, и протянул ей букет из алых роз. Но Надежда Григорьевна не торопилась взять цветы из рук Тимофея, и переглянулась с мужем.
- Ты букет-то прибереги, он тебе сегодня ещё пригодится, - шепнул ему Николай Константиныч.
- Не понял…
Вдруг дверь столовой распахнулась, и в проёме он увидел именно ту красивую молодую даму, которая обедала сегодня у него в ресторане.
- Вы…
- Я, - пожала плечами Алевтина.
- Ну, что ж! Полагаю, вам пора познакомиться друг с другом, - улыбнулся тесть, и подмигнул немного растерявшемуся зятю. – Букет-то отдай! Или так и будешь прижимать его к себе?
Тимофей сделал несколько шагов, и преподнёс розы женщине, поцеловав ей руку. Он почувствовал, как женская рука при этом затрепетала в его ладони.
- Спасибо. Цветы просто великолепны, - сказала женщина, и посмотрела в глаза мужу. Неужели даже теперь, увидев её в доме отца, он так и не узнал её?!
- Аля? Ведь это ты? – спросил мужчина, глядя на незнакомку.
- Ну, наконец-то, - улыбнулась мать. – Её теперь трудно узнать, не правда ли?
- Да, это совершенно два разных человека, - согласился Тимофей. - Правда, сегодня в ресторане мне показалось, что я уже видел этот взгляд. Я даже хотел подойти, но потом подумал, что это просто глюки.
- Ну, а теперь за стол, мои дорогие! Там уже всё стынет, - сказала хозяйка дома. – А все разговоры оставим на потом. У нас ещё будет время поболтать!
Они сели за стол, причем Тимофей оказался сидящим напротив жены. Он часто вскидывал на неё глаза, и никак не мог поверить, что эта красавица и его Алька – это один и тот же человек. Кстати, его совсем не обрадовало такое преображение жены. Ведь, что ни говори, внешность иногда определяет характер человека. А он не хотел, чтобы у его Альки поменялся характер. Ведь он полюбил её именно такой, какой она была раньше – любящей, доброй, отзывчивой и чуткой…
После ужина родители как-то незаметно исчезли из комнаты, сделав вид, что их ждут дела, и бывшие супруги остались в комнате одни.
- Зачем ты сделала это с собой, Аленька? Ведь это же очень больно! А я любил тебя и такой, какой ты была.
- Любил? – горько улыбнулась молодая женщина. – Знаешь, почему-то любовь к некрасивым жёнам проявляется у мужчин очень своеобразно. Ты не находишь? Жён они любят, даже иногда снисходят до них, а тащат в постель красоток. И для них готовы на всё.
- Ты опять об этом… Ну, прости!
Неожиданно муж оказался перед ней на коленях, и теперь целовал её руки.
- Уже простила, - сказала Алевтина, пытаясь вырваться.
- Зачем ты так со мной, Алька? Я тут с ума сходил без тебя…
- Сходил с ума? С чего бы это? Ведь моя сестра осталась здесь, она помогла бы тебе пережить расставание, и скрасила бы твоё одиночество.
- Ну, не надо о ней. Пожалуйста!
- Хорошо, не буду. А сейчас извини, мне пора идти.
- Куда идти? Ты снова уезжаешь? – испугался Тимофей.
- Пока нет. У меня есть дела наверху. Хотя, через несколько дней я уеду. Теперь я живу в другом городе, и вряд ли вернусь сюда. Просто очень соскучилась по маме и папе, вот и приехала погостить.
- Значит, по мне ты не скучала…
- Конечно, я вспоминала о тебе – зачем лукавить? Но старалась делать это как можно реже. Знаешь, это очень больно, когда тебя так цинично предают и унижают твоё человеческое достоинство! Не дай Бог когда-нибудь ещё раз испытать такое!
- Ну, пойми! Мне это было совершенно не нужно! Она приехала сама, сама вошла ко мне в спальню, и… Да, я не смог удержаться от соблазна. Соня так хороша! Но за это я казню себя каждый день вот уже целый год!
- А зачем ты это делаешь, Тим? Стоит ли казнить себя так долго? Не пора ли забыть о прошлом, и снова начинать выстраивать отношения с другой женщиной? Жизнь-то идёт…
- Мне не нужны другие женщины. Мне нужна только моя жена. Хотя, теперь я, наверно, тебе не пара. Ведь так? Ты скажи, я пойму… Конечно, обладая такой внешностью, ты сможешь выбрать себе мужчину и покруче. Я же не срываю звезд с неба, и не смогу кинуть весь мир к твоим ногам. А тебе, чтобы блистать, нужно много денег.
- Господи, Тим, неужели ты не понял, что я не продаюсь?! Если я и смогу полюбить мужчину, то уж никак не за деньги.
В это время дверь в комнату приоткрылась, и там показалась голова Надежды Григорьевны.
- Ты что же не идёшь наверх, Аленька? Тебя там с нетерпением ждут…
Тимофей с недоумением посмотрел на жену.
- Интересно, кто же может ждать её в комнате наверху? Неужели она уже нашла кандидата себе в мужья? Да, но зачем тогда это приглашение на ужин, и разговор о сюрпризе… Могли бы поужинать и без меня. И почему этот таинственный незнакомец сам не может спуститься вниз? Нет, всё-таки, здесь что-то не то!
Все эти мысли за несколько секунд пролетели в голове мужчины.
- Я уже иду, мамочка, - сказала Алевтина, и улыбнулась, вставая со стула.
- И ты иди за ней, - тихо сказала тёща бывшему зятю. – Помнишь ещё, где её комната?
- Помню, конечно.
- Тогда вперёд!
…Он вошёл в комнату Али, и увидел её сидящей в кресле. На коленях у молодой женщины лежал крошечный младенец. Сдвинув темные отцовские бровки, он с удовольствием сосал материнскую грудь, причмокивая и иногда захлёбываясь молоком.
На лице матери цвела улыбка.
- Не торопись, милый! – сказала молодая женщина, обращаясь к малышу, когда в очередной раз молоко полилось изо рта сына – слишком много он пытался проглотить за один раз. – Ну, зачем ты так спешишь? Никто не собирается отнимать у тебя еду!
Тимофей стоял в дверях, не в силах сделать ещё хоть шаг, и смотрел, как ужинает его малыш.
- Господи! Алька родила сына… Значит, кроме жены, я вполне мог лишиться и ребенка! Наверняка, она вернулась только затем, чтобы познакомить его с самыми близкими родственниками. А я в их число не вхожу… Хорошо ещё, что Николай Константиныч позвонил мне сегодня. А то, я так и не увидел бы свою жену, и даже не узнал, что стал отцом. Я совсем не нужен им! Да, но зачем-то она приходила сегодня в наш ресторан. Ведь не потому же, что в их доме нечем перекусить!
Женщина подняла глаза, и увидела стоящего в дверях мужа.
- Ты здесь, Тим…
От сильного волнения у него вдруг перехватило горло, он не мог вымолвить ни слова. С трудом откашлявшись, Тимофей спросил:
- Как зовут моего сына?
- Догадайся сам. Это будет не так уж трудно.
- Ты назвала его Тимофеем?!
- Да, вот, решила, что он тоже будет Тимкой. Ты не в обиде на меня за это?
- Ну, может, хватит уже, Аленька? Я вполне достаточно наказан, не надо всё время напоминать мне о том, как я виноват перед тобой. Я и сам не забываю об этом ни на миг! Скажи только одно слово – ты меня разлюбила, и больше никогда не хочешь видеть. И всё! И тогда я уже не появлюсь в твоей жизни.
Алевтина встала, положила уснувшего сына на постель, и повернулась к бывшему мужу. А тот подошел к ней, схватил в объятия, и попытался найти её губы.
Но женщина стала вырываться из его объятий. Она била его кулачками по плечам, и кричала:
- Я тебя ненавижу!
- И это правильно, - отвечал он, целуя её мокрые от слёз щёки.
- Ты мерзкий тип!
- Вполне с тобой согласен, – согласился мужчина и на это.
- Ты предал меня, ты разбил мою жизнь!
- Да, именно так всё и было.
- Ты нам совсем не нужен!
- Охотно верю!
Наконец, он нашёл её губы, и обнял так крепко, что дышать стало совсем невозможно. А женские руки уже обнимали его, и, кажется, Алька была совсем не против этого поцелуя, который всё длился, и длился…
…В то время как Алевтина «воевала» с бывшим мужем, её родители сидели в гостиной, и молили Бога, чтобы у них всё сладилось. Ведь ясно же, что дети нужны друг другу, они ещё могут сохранить семью. И потом, теперь у них есть ребенок, и мальчику нужен отец. Ну, а ошибки… Кто же из нас не совершает их, хоть однажды?! Кто живёт совсем без греха?
Людям не дано быть праведниками. К сожалению. Разве что некоторые из нас добиваются полного отрешения от земных забот, и, с трудом обуздывая страсти и желания, уходят в пустынь, где в полном одиночестве занимаются только своим духовным воспитанием и самосовершенствованием, тем самым становясь на шаг ближе к Богу. Но таких людей слишком мало. Остальные же продолжают грешить, вольно или невольно, становясь порой обидчиками самых близких людей, за которых в другой ситуации готовы, не колеблясь, отдать собственную жизнь. Что ж поделаешь? Ведь жизнь прожить – не поле перейти, это знали даже наши далёкие предки. Самое главное – это вовремя исправить то, что натворил, пока не всё потеряно, и чувство ещё тлеет едва заметным угольком под толстым слоем горьких обид, невыносимых страданий и фатального непонимания…
- Ты так и не сказала, любишь ли ещё меня, Аленька! – опять спросил Тимофей, когда, наконец, выпустил её из своих рук.
- Не знаю, Тим. Наверно, люблю! Ты до сих пор остаешься единственным мужчиной, которого я знала. Я и на операции решилась только потому, что хотела быть не хуже сестры. Может, ты не будешь заглядываться на молоденьких красоток, когда дома тебя ждёт красавица-жена… А знаешь, я ведь чуть не умерла, когда лежала под наркозом на операционном столе. Хорошо ещё, что реаниматолог был рядом, и смог вмешаться. А потом был целый месяц в больнице, наполненный одуряющей болью. Один Бог знает, как я смогла выдержать всё это.
- Дурочка, что же ты натворила?! Ну, зачем? Разве красивое лицо и складная фигура – это главное для женщины?!
- Вот только не говори, что главное для женщины – это красота души! До двадцати пяти лет ни один из вас даже не заглянул в мою душу. Всем было до фонаря, что там происходит. Кстати, и тебе самому тоже. Если бы не деньги моего отца, ты бы так и прошёл мимо, не обратив внимания на мои внутренние достоинства. Отец хорошо заплатил тебе за то, чтобы ты согласился стать моим мужем, иначе о нашей свадьбе не могло быть и речи. Зато я отлично видела, как темнели от страсти твои глаза, когда ты, как бы случайно, прикасался к моей сестре.
- Согласен, так всё и было. С тобой трудно спорить. Но теперь всё иначе. Ты мне веришь?
- Честно говоря, не совсем. Но у тебя есть шанс доказать мне, что всё обстоит именно так, как ты говоришь…
С этими словами она взяла мужа за руку, и они вместе стали спускаться по лестнице вниз.
- Мы решили попробовать ещё раз, - сказала она. – И теперь снова будем жить вместе.
При этих словах вздох облегчения вырвался из груди их родных.
- Счастья вам, дети! – сказал отец, и обнял дочь и зятя.
Потом то же самое сделала мать. При этом из глаз её капали слёзы. Она не успевала вытирать их носовым платком, который держала в руке.
- Мам, ну что ты? Всё хорошо, - успокаивала её Алевтина. – Мы завтра же поедем в ЗАГС, и подадим заявление на регистрацию.
- Да не надо никуда ехать! – сказал отец. – Я договорился со своим адвокатом, и он забрал твоё заявление о разводе. Уж прости меня, девочка! Так что, вы и сейчас супруги!
- Тогда я завтра же поеду в церковь, и договорюсь о венчании, - сказал Тимофей.
- Вот, это дело! – кивнул головой Николай Константиныч. - Тогда и Бог благословит ваш союз!
- И уж теперь на свадьбе будет пир горой! – поддакнула мать. - Пусть люди видят, что у вас всё хорошо!
… Уже через два месяца, в самом начале февраля, нарядная Алька садилась в огромный лимузин, чтобы ехать в церковь. Рядом с ней сидела мать, держа на руках колыбельку со своим внуком, Тим Тимычем, уже еле умещавшимся туда, и Женька, приехавшая на венчание подруги. Следом за ними ехал автомобиль жениха со свидетелем и отцом невесты. Многочисленные гости ожидали их в церкви, по этому случаю красиво украшенной живыми цветами.
Всё было очень торжественно. Наконец, Тимофей и Алевтина становились супругами перед Богом, и повторяли за священником слова клятвы:
- … в горе и в радости, в здоровье и болезни, в богатстве и бедности… пока Бог не разлучит нас…
После венчания был пышный банкет, на нём звучали тосты и поздравления. Потом супруги удалились в свою спальню, чтобы утонуть в объятиях друг друга.
- Ну, вот. Опять наше свадебное путешествие откладывается, - посетовал Тимофей. - Не повезёшь же с собой за границу крошечного ребенка!
- Да о чём ты, милый! – улыбнулась жена. - Какое ещё путешествие! Мне хорошо и здесь. А на какой-нибудь сказочный остров мы обязательно съездим. Вот только Тимка немного подрастёт. Хотя, вряд ли наше путешествие случится так уж скоро…
- Это почему же? Ещё каких-то полгода, и наш парень будет совсем самостоятельным! Он перестанет нуждаться в твоей груди, и мы сможем ненадолго оставить его на попечение бабушки и деда.
- Вполне вероятно, дорогой, что в это время мне будет уже не до купаний в океане, и уж, тем более, не до южного загара.
- Господи, Алька, ты…
- Да. Кажется, скоро я снова стану мамой. Знаешь, очень хочется дочку…
Тимофей вдруг повернулся на спину, заложил руки за голову, и теперь смотрел в потолок глуповатыми глазами абсолютно счастливого человека, а его грудь высоко вздымалась от охватившего его восторга.
- Ты что, Тим, плохо тебе, да? – перепугалась Алевтина. Таким своего мужа она не видела ещё никогда.
- Мне? Плохо? Да мне очень даже хорошо! Ведь это говорит о том, что ты поверила мне, и не собираешься снова исчезнуть из моей жизни…
- Да с чего бы мне исчезать, милый? Для того чтобы уехать из родного дома, от своего мужа, нужна очень веская причина. Надеюсь, что таковой больше не появится…
…Алевтина и Соня так и не встретились в доме родителей. Аля исчезла слишком быстро, не пробыв там и дня – тем же вечером Тимофей увёз жену и сына к себе. И уже через час ничего в доме не напоминало о том, что здесь была молодая женщина с маленьким ребенком. Разве что, у отца и матери появились обновки, привезенные Аленькой из Берлина. Только разве заметит их младшая дочь, даже если разложишь вещи вокруг, как на витрине магазина?! Для неё важно только то, что напрямую касается её самой. Остальное не стоит внимания.
Итак, Соня явилась домой в этот же день, в первом часу ночи.
- Тебе разогреть что-нибудь из еды? – спросила мать, которая встала с постели, чтобы встретить дочь.
- Да, я съела бы чего-нибудь!
Пока Сонечка ела тушёное мясо и овощной салат, сидя за столом на кухне, мать присела рядом, и сказала:
- Сегодня к нам приезжала Аля.
- Да-а-а? Она здесь? – подняла красивые брови девушка.
- Нет, Тимофей увёз её к себе.
- Вот как! Значит, у них всё сладилось, – недовольно дёрнула щекой Соня.
- Хочется думать, что так, - ответила мать, и бросила короткий взгляд на дочь.
- Наконец-то вы не будете каждый день напоминать мне, как плохо я поступила! – нехорошо усмехнулась дочь. – Надоело!
- Как бы там ни было, ты должна извиниться перед Алей, девочка. Ну, подумай сама! Вы же родные сёстры!
- Мне? Извиняться? Да за что? – совершенно искренне удивилась дочь. - Подумаешь, переспала с её мужиком, только и всего! Так, с тех пор уже год прошёл! Целый год! Проехали, и забыли! За этот год я переспала с двумя десятками женатых мужиков. Что же мне теперь, извиняться перед всеми рассерженными клушами, обнаружившими, что муж изменяет им?! По-твоему, так, что ли?
- Я попрошу тебя, Соня, не делиться со мной подробностями своей интимной жизни. Противно!
- Ах, подумаешь! Святая невинность! Один мужчина на всю жизнь! Вай-вай-вай! Видала я таких!
- Ты как с матерью разговариваешь, паршивка?!
- Да пошли вы все… Праведники, блин… Только нимба на голове не хватает!
Соня отодвинула от себя тарелку с недоеденным жарким, и бросила на стол вилку и нож.
Тут мать услышала от девушки такое выражение, что лицо женщины пошло некрасивыми красными пятнами.
Соня встала, и пошла к себе. А мать решила, что не будет говорить ей о том, что Алька родила сына, и, кажется, теперь будет счастливо жить с мужем. Не стоит привлекать внимание младшей дочери к жизни сестры такими подробностями. Впрочем, и о новой внешности Али говорить, пожалуй, тоже не стоит. Ведь неизвестно, чья красота теперь будет волновать мужчин больше – Сони или Алевтины. Та стала достойной соперницей младшей сестре. Немецкие хирурги постарались, и, кажется, на этот раз превзошли себя.
Только Соня так и не узнала об этом. В семье никогда не говорили о старшей дочери в присутствии младшей. Неизвестно ведь, что предпримет безбашенная девчонка, узнав, что жизнь повернулась к Альке своей светлой, солнечной стороной, и она получила всё, что нужно женщине для счастья - дом, любящего мужчину и ребенка от него!
На венчание Алевтины и Тимофея Соню, конечно, не пригласили. Но кто мог запретить ей поехать в церковь, и просто постоять среди зевак?! Так она сделала. Оделась скромно, чтобы не оказаться на виду, повязала на голову платок, и встала в тень, рядом с женщиной, которая, кажется, была их дальней родственницей со стороны отца. Кстати, та не признала Соню в молодой даме, которая явно старалась быть неузнанной. Впрочем, пожилая женщина почти не обратила на неё внимания. Её взгляд был прикован к торжественной церемонии, которая должна была начаться с минуты на минуту.
Наконец, в церкви появились жених и невеста, а в глазах младшей сестры при виде их появилось недоумение. Вот это номер! Тимофей явно женился не на её сестре Альке, а совсем на другой женщине! Эта красивая дама не имеет с Алевтиной ничего общего!
- Эй, а тут ничего не напутали? – зашептала Соня на ухо стоящей рядом женщине. – Ведь сегодня должна венчаться Алевтина Колодина! Или это я что-то путаю?
- Ничего вы не путаете! Это она и есть. Пожалуйста, помолчите! Не мешайте мне смотреть и слушать! – зашипела на неё пожилая женщина.
- Вот это да! – удивилась Соня. – Эта яркая красавица с пышной грудью и есть моя сестра Алька?! Да быть такого не может!
В это время жених и невеста давали клятву верности, а Соня, потихоньку выйдя из церкви, поехала домой – церемония подошла к концу, а на банкет её не пригласили. Впрочем, она бы и не пошла. С какой стати…
…На следующий день за обедом только и разговоров было, что о венчании старшей дочери.
- Ну, вот! Наконец-то я спокойна за нашу девочку, - облегчённо вздыхала мать, которая снова помолодела от счастья. – Теперь её брак получил Божье благословение.
- А я тут присмотрел отличную няню для Тимки, - похвастался отец. - Аленьке будет тяжело одной ухаживать за сыном. Очень уж резвый получился малыш! Прямо егоза! Ни минуты не посидит на месте!
- Как?! – не выдержала Соня. – Она и ребенка успела родить?!
- Да. Тимке уже пять месяцев. Чудесный карапуз! – улыбнулся Николай Константиныч. - Тимофей от него просто без ума.
- Дочка шепнула мне, что, кажется, снова беременна, - подлила масла в огонь Надежда Григорьевна. - Может быть, на этот раз будет девочка. А то, трое мальчиков - это, конечно, перебор.
- Как трое? Да вы о чём? – ахнула Соня, и раздражённо кинула салфетку на стол.
- Аля и Тимофей забрали к себе Никитку, сына Тима от первого брака. Он живёт с ними.
- Вот как…
- Да, вот так. Мальчик очень любит свою приёмную мать, а она обожает его.
- Ах, какие муси-пуси, вы только посмотрите! Прямо настоящий хеппи-энд – все счастливы, все друг друга любят! Я сейчас заплачу от умиления…
- По-моему, если ты и заплачешь, то не от умиления, а от злости, - тихо сказала мать.
- Всё! С меня хватит! Только Алька! Везде только Алька! А меня как будто не существует в этой семье!
Соня с силой бросила вилку на тарелку, та упала со звоном, и, выскочив из неё, ударилась о бокал с вином, разбив его. Темно-красная жидкость, цветом напоминающая кровь, залила белоснежную скатерть, и полилась вниз, на светлый ковёр.
…Именно в этот миг в мозгу молодой женщины как будто что-то щелкнуло. С этих пор она стала все свои просчеты и неудачи связывать со старшей сестрой, обвиняя во всём Алевтину. А что? Это же так удобно! Весь негатив связывать не с собственной безалаберностью, грубостью, эгоизмом, недостатком ума и обычной ленью, а с определенным человеком, который строит против неё козни.
- Это всё она, мерзавка! – думала Соня, сжимая кулачки так, что длинные ноготки её, покрытые кроваво-красным лаком, глубоко впивались в кожу. – Увела у меня жениха, и думает, что это сойдёт ей с рук! Ведь не она, а я должна была стоять в церкви рядом с Тимофеем! Это меня он хотел видеть своей женой, а уж никак не её! Потому что я молода и красива, а она… она… Соня не находила слов, чтобы унизить ими свою старшую сестру. Ведь теперь эту модно одетую холеную красавицу никак не назовешь худосочной уродиной…
От этих мыслей болела голова, кровь тяжело бухала в ушах, и ныло в груди. Хотелось царапаться, кусаться, бить ногами и рвать на части, причиняя боль…
Первой изменения в психике дочери заметила мать.
Однажды, сидя с мужем в столовой за ужином, Надежда Григорьевна сказала:
- Николенька, по-моему, с нашей Соней не всё в порядке. У неё какой-то странный, совершенно отрешенный взгляд, и губы трясутся. Знаешь, иногда я просто боюсь её!
- Да ладно тебе! – отмахнулся от слов жены Николай Константиныч. -Девчонка просто завидует старшей сестре, только и всего. Ничего, пройдёт немного времени, она успокоится, и опять станет пропадать по ночам, стараясь как можно скорее перепробовать все удовольствия в жизни.
- Может быть, тебе следует немного ограничить её в средствах? Уж слишком беззаботно она живёт, и тратит деньги, не считая. Так ведь и до греха недалеко!
- Я не могу, Наденька! Какой бы она ни была, Сонечка всё-таки моя дочь, и я люблю её, хотя и вижу все недостатки вздорной девчонки…
- Знаешь, у меня плохие предчувствия, дорогой. Я всё время жду неприятностей. Причем, не просто мелких сложностей, которые легко исправить, а настоящей большой беды.
- Ну, выпей на ночь свой отвар, и постарайся успокоиться, дорогая. Я никому не позволю обидеть тебя!
- Да разве речь обо мне… Я боюсь за Альку и её семью. Знаешь, когда люди счастливы, они совершенно теряют чувство страха перед будущим. Им кажется, что всё и дальше будет так же хорошо. Вот этим и пользуются подлецы и мерзавцы всех мастей.
- Так это же чудесно, что у них всё хорошо, жена! Это и называется простым человеческим счастьем! А уж, распознать подонка, желающего ставить палки в колёса моей Альке, я постараюсь сам, кем бы он ни был.
Николай Константиныч не мог даже предположить, кого ему следует опасаться больше всего…
- Дай Бог, чтобы у них всё было хорошо. Кстати, я забыла тебе сказать. На этой неделе Алька была у врача. Он сказал, что на этот раз у них будет девочка.
- Вот и отлично! А ты… Неприятности… Скоро будешь бабкой в кубе!
- Может быть, я и неправа, - тихо сказала жена, и покачала головой. Судя по всему, муж так и не смог её успокоить, и кое-какие сомнения у неё всё-таки остались…
…Всё произошло так, как и предполагал отец. Уже через неделю после венчания сестры Соня опять перестала ночевать дома, причем, на этот раз могла не приходить целую неделю. Она появлялась тут лишь изредка, чтобы поменять одежду, «почистить пёрышки» и взять ещё денег у отца.
- Интересно, где она ночует? – волновалась мать.
- Наверняка, у неё появился новый поклонник, и она живёт у него, - попытался успокоить женщину муж. - Теперь это в порядке вещей, и уже никого не удивляет.
- Хорошо, если так, - качнула головой Надежда Григорьевна.
Соня и в самом деле жила у очередного любовника. Но если раньше её поклонниками были обеспеченные люди, которых принимали в обществе, то теперь ими стали маргиналы – люди без постоянной работы, живущие случайными заработками, а иногда и откровенным воровством. У них не было своих квартир, и они снимали комнату у какой-нибудь бабки, пока та, убедившись, что у постояльцев нет денег на оплату жилья, не выгоняла их на улицу. В общем, публика была разная, и не вся сплошь интеллигентная…
Общество Сони устраивало этих много повидавших в жизни мужчин по нескольким причинам. И главная из них, это, конечно, то, что у неё водились деньги. А где деньги, там выпивка, травка и вкусная жрачка – это уж кому, что больше нравится. Ну, а внешность… На внешность тут почти не обращали внимания. Потому как после принятой на грудь солидной дозы алкоголя все дамы сплошь кажутся молодыми и прехорошенькими.
Сейчас её поклонником был огромный молодой мужик. После службы в горячей точке, где его тяжело ранило, он так и не смог найти своего места в жизни, и теперь потихоньку спивался, быстро катясь вниз по наклонной плоскости, хотя ещё не потерял человеческого облика.
- Слушай, Лёш, ты ведь служил в армии? – спросила как-то Соня, лёжа рядом с ним на продавленном диване, покрытом несвежей простынёй, в какой-то съемной запущенной халабуде.
- А то! – невесело усмехнулся тот. – Разве не видно?
Он повернулся к девушке плечом, на котором была изображена оскаленная морда какого-то хищного зверя.
- Вот, смотри! Это эмблема нашего подразделения. Впечатляет?
- Ух, ты! – воскликнула Соня. – Здорово! А что, ты и стрелять умеешь?
- Ну, ты сказала! – раскатисто захохотал парень, обнажив все тридцать два зуба, по чистой случайности оставшихся на месте после всех злоключений хозяина. – Кто ж на войне стрелять не умеет? Там же от этого жизнь зависит. Как говорится, не ты, так тебя, и третьего не дано.
- А ты людей убивал? – не отставала девушка.
- Наверно. Во всяком случае, пострелял довольно. И иногда попадал в цель. Как же без этого на войне?
- А если бы ещё пришлось убить? Ты как? Смог бы?
- Я не понял, ты к чему клонишь, детка? Давай, колись!
- Всё дело в том, что мне очень мешает один человек, - чуть смущаясь, сказала девушка.
- И что?
- А то, что я хотела бы, чтобы этот человек мне больше не мешал! Я бы за это денег дала. Много…
- И чем же он тебе так мешает, этот человек, хотел бы я знать!
- А вот об этом тебе знать совсем не обязательно. Кажется, я задала вопрос!
- Я тоже. Втёмную работать не буду. Говори, кого надо завалить, и за что!
- Ну, не будешь, как хочешь. Я другого желающего найду. Подумаешь, проблема!
- А то нет! Ты думаешь, киллеры у нас на улицах, как тараканы на нашей кухне - кишмя кишат? Уверяю тебя, детка, убить человека на заказ сможет далеко не каждый. Это не война, где противник вооружён, и может шлёпнуть тебя так же, как и ты его. Здесь ты должен завалить безоружного человека, который не сделал тебе ничего плохого. Разницу чувствуешь?
- Ты чего мне тут лекцию читаешь? Цену набиваешь, что ли? – усмехнулась Соня.
- Дура ты, Сонька… Так и не поняла ничего!
Соня свела брови к переносице, и на симпатичном лице её ясно отражалась внутренняя борьба.
- Ладно. Слушай, если без этого не можешь! У меня есть старшая сестра. Так вот, у неё есть всё, что нужно женщине для счастья – муж, дети, её обожают родители, а супруг, так просто носит на руках!
- Ну, и что из этого? Быть счастливым у нас никому не возбраняется. Кто мешает тебе выйти замуж, и родить детей? А, судя по тому, сколько денег дает тебе отец, родители любят тебя нисколько не меньше, чем сестру.
- Шутишь, что ли? – нехорошо засмеялась Соня. - За кого мне выходить замуж?
- Да вот, хотя бы за меня! – усмехнулся парень, и повёл мощным плечом.
- Издеваешься? Да зачем ты мне нужен такой?
- Ах, значит, как муж я тебе не нужен! А как киллер сойду?! Ладно. А теперь одевайся, и вали отсюда! Быстро!
- Не поняла…
- Чего ты не поняла? Не буду я спать с бабой, которая из зависти хочет лишить старых родителей дочери, а детей матери! Я хоть и пью, и дома у меня нет, но честь свою воинскую не совсем пропил, и совесть не потерял! Хочу умереть порядочным человеком! Имею право…
- Хочешь умереть? Туда тебе и дорога, - сказала Соня, и быстро одевшись, вышла из квартиры, захлопнув за собой хлипкую дверь.
Она решила, что если найдёт человека, который выполнит её первый заказ, и уберёт Альку, то следующим на устранение будет сам Лёха. Ишь, чистоплюй хренов! Барахтается на самом дне жизни, по уши в дерьме, а, тоже мне, считает себя порядочным человеком! И как он посмел выгнать в ночь её, Сонечку, девушку, за которой совсем недавно ухаживали самые завидные мужчины в городе?! Ну, это ему так не пройдёт! Чуть подумав, она вспомнила и сына банкира, который прогнал её от себя за несколько дней до свадьбы. И тоже включила его в свой список на устранение. Никто из её врагов не останется безнаказанным…
…На следующий день часов в шесть вечера в квартире семьи Медынцевых прозвучал телефонный звонок. Не совсем трезвый мужской голос попросил к телефону госпожу Медынцеву.
- Аленька, это тебя, - сказал удивлённый Тимофей. – Мужской голос.
- Слушаю вас, - сказала женщина, решив, что это звонят из женской консультации.
- Алевтина Николаевна, меня зовут Алексей. Вы меня не знаете, но обязательно должны выслушать. Вполне вероятно, от этого зависит ваша жизнь…
- Я слушаю вас внимательно, Алексей.
- Всё дело в том, что я не хотел бы говорить об этом по телефону…
- Вы хотите встретиться со мной?
- Да, и как можно быстрее.
- Тогда скажите, где и когда.
- Можно и сегодня. В ресторане вашего супруга, через полчаса. Устроит? Это не займет у вас много времени.
- Мне прийти одной, или можно захватить с собой мужа?
- Как хотите. В принципе, это касается и его.
- Тогда мы придём вдвоём…
Алевтина положила трубку, и посмотрела на Тимофея.
- Кто это был? – спросил тот, глядя на чуть побледневшую жену.
- Не знаю. Представился, как Алексей. Сказал, что у него есть для нас важные сведения. И от них зависит наша жизнь. Прикинь?
- Наверняка, это обычное разводилово. Парень явно был выпимши, у него просто нет денег на продолжение банкета. Вот он и решил срубить немного бабок по-лёгкому.
- Ну, я не стала бы так просто отмахиваться от его предложения встретиться. Мало ли что! Как бы потом не пришлось пожалеть о своей беспечности. И потом, мы с тобой ничем не рискуем. В любое время мы можем просто повернуться, и уйти.
- Он назначил тебе встречу?
- Да. В нашем ресторане, через полчаса.
- Ладно. Мы поедем. Я возьму с собой побольше денег. Наверняка, парень потребует за свои сведения приличной платы. Сейчас никто не делает ничего просто так.
- Ты прав, дорогой. Но иногда за информацию не жалко и заплатить.
Они быстро собрались, и уже через полчаса входили в дверь ресторана, а заранее предупреждённые охранники бдительно следили за всеми молодыми мужчинами, которые направлялись к столику, за которым сидели Тимофей Ильич и его жена, и готовы были со всех ног броситься к ним на выручку, если это потребуется.
Не успели супруги расположиться за столом, как к ним подошёл высокий молодой мужик, одетый в военную форму, но без погон.
- Здравствуйте, я Алексей, - сказал он.
- Здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста! Ну, а наши имена вам, наверно, знакомы?
- Да, я часто слышал их от нашей общей знакомой, - сказал Алексей, и сел за столик.
- И как же имя этой знакомой?
- Софья Колодина.
Услышав это имя, супруги переглянулись.
- Соня?
- Да, ваша сестра, мадам.
- Понятно. И что же вы хотите сообщить нам? И… сколько хотите получить за сведения?
- А вот обижать меня не стоит. Я делаю это вовсе не из-за денег.
- Не из-за денег, - задумчиво произнёс Тимофей. – Ну, что ж! Тогда мы слушаем вас внимательно.
- Софья ищет киллера, чтобы убить вас, Алевтина Николаевна. Она сама сказала мне об этом вчера.
- Ищет киллера?! Боже мой! Но за что она хочет убить меня? - в испуге схватилась за щеку Алевтина. - Мы уже столько времени не виделись с ней! У неё своя жизнь, а у меня своя! И они никак не пересекаются…
- Её гложет зависть, мадам. Только и всего. У вас семья, дети, а она… Она с каждым днём скатывается всё ниже и ниже... Так что, будьте осмотрительны. В наше паскудное время ваша сестра вполне может найти человека, который согласится на убийство за совсем небольшие деньги.
- А что же вы сами не согласились? Деньги не нужны? – поинтересовался Тимофей.
- Я офицер, а не уличный отморозок. Я не убиваю беззащитных женщин. Вот, посчитал, что не вправе скрывать от вас, в какой опасности оказалась ваша жизнь, поэтому и оказался здесь. А теперь разрешите откланяться. Я же обещал, что не отниму у вас много времени.
- Подождите, Алексей! Я не могу отпустить вас просто так, - сказал Тимофей. - Сейчас официанты принесут нам поесть и выпить. Надеюсь, вы не откажетесь поужинать?
- Ну… Подзаправиться не помешало бы. Тем более, в таких роскошных ресторанах я бываю не слишком часто.
- Вот и отлично! И мы тоже ещё не ужинали. Так что, с удовольствием составим вам компанию…
Они просидели в ресторане долго, и в это время Алексей рассказал им свою печальную историю.
- Вот так я и стал тем человеком, которого вы видите перед собой. А посмотрели бы вы на меня лет пять тому назад!
Он полез в карман, и вытащил потертую по краям фотографию, на которой стоял молодой офицер с многочисленными наградами на груди.
- Вот…
- Но почему же так получилось, что вы перестали бороться за своё место под солнцем? – спросила женщина. Сидящий перед ней мужчина вызывал симпатию.
- А на это просто нет сил. Все мои силы забрало тяжёлое ранение. Я до сих пор нашпигован осколками, как рождественский гусь яблоками. Это очень болезненно, знаете ли, когда они начинают двигаться внутри тебя. И тогда мне совсем не до борьбы…
- Могу я помочь вам, хоть чем-то? – поинтересовался Тимофей.
- А вы уже помогли. Вот, я так хорошо провёл этот вечер – в ресторане, с приятными людьми, за рюмочкой водки и вкусной едой…
- Может быть, вам нужна работа? – спросила Аля.
- Да кто меня возьмёт? – махнул рукой Алексей. – Разве я не пытался? Везде нужны молодые, сильные и здоровые. А я в любой момент могу подвести людей, и надолго слечь в постель.
- Но иногда нужны честные и преданные, - перебил его мужчина. - Вы умеете водить машину?
- Ну, в этом я асс! Только вот, машины у меня нет.
- Если согласны, будете возить мою жену. А в случае чего и защитите её. Ведь вы профессионал. Только вот с этим придётся завязывать!
Тимофей щелкнул себя по шее пальцами.
- Согласен. Самому всё надоело. Тем более что водка уже почти не помогает переносить боль.
- У вас есть, где жить?
- Своего жилья нет. Снимаю квартиру на двоих с приятелем. На это уходит почти вся моя пенсия по инвалидности.
- Ну, и с этим проблем не будет, да, дорогая? – спросил Тимофей, взглянув на жену.
- Конечно. Через месяц будет готов наш дом, там наверняка найдётся комната для вас, Алексей. А пока мы дадим вам денег, чтобы вы могли снять для себя что-нибудь приличное неподалёку от нашего дома, и немного обновить гардероб, правда, милый?
- Вполне с тобой согласен. Завтра приходите к нам домой, и обговорите с женой детали…
С этими словами Тимофей дал Алексею свою визитку с телефонами, и черкнул на ней свой адрес.
…Они расстались поздно вечером, вполне довольные друг другом, довезя своего нового знакомого до того дома, где тот снимал жильё.
Алексей поднялся к себе в квартиру, и стал думать, что может сделать, чтобы обезопасить жизнь этой чудесной женщины, Алевтины, которая с таким пониманием отнеслась к его проблеме, и дала шанс начать жизнь с чистого листа. Вот, теперь он будет её телохранителем, и не дело это, если он не использует всех средств, чтобы уберечь свою подопечную от пули или ножа.
- Ничего не поделаешь! Завтра же надо звонить Юрке…
…Он набрал телефон своего друга, Юрия Каретникова, когда стрелка на его часах показала девять часов утра следующего дня.
- Подполковник Каретников слушает! – послышалось в трубке.
- Привет, Юрий Василич!
Трубка молчала. Очевидно, подполковник или не узнал голос звонившего, или не мог поверить, кто это сейчас хочет говорить с ним.
- Привет…
- Что, не узнал?
- Лёша? Милорадов?
- Так точно…
- Если бы ты знал, как я рад слышать твой голос! Я же был уверен, что тебе не удалось выкарабкаться живым из той передряги. Помнишь? Когда нас накрыло разрывом гранаты…
- Конечно, помню. Так оно и есть.
- То есть как это?
- Ну, жив остался, а из передряги так и не выкарабкался.
- Значит, так, Алексей. Сегодня вечером я хочу тебя увидеть. Это возможно?
- Так затем и звоню. Дело у меня к тебе, Юр. Очень важное и срочное дело!
- Вот вечером и поговорим о твоём деле!
- Хорошо. Только об одном прошу – ты уж не сильно удивляйся тому, что увидишь.
- Что, потрепала тебя жизнь?
- Было дело.
- Ну, не ты первый, не ты последний, приятель. Значит, встретимся в шесть часов вечера, тогда и поговорим…
Они договорились встретиться в недорогом кафе в центре города, и посидеть там, вспоминая товарищей и свою службу. Ну, а главное, Алексей собирался попросить у друга помощи…
…Друзья встретились вечером, как и договорились, и, заказав ужин, теперь глядели друг на друга.
- Ты что же раньше не позвонил, Лёшка? Неужели думал, что я оставлю тебя в беде? Уж как-нибудь нашли бы выход из положения!
- Зачем людей напрягать, Юр? У тебя самого, наверно, проблем выше крыши!
- Ну, а кто сейчас живёт без проблем? Наверняка ведь и твой неожиданный звонок прозвенел только потому, что у тебя появилась проблема, с которой ты не можешь справиться самостоятельно. Я в правильном направлении мыслю?
- Ты, как обычно, прав, командир. Есть такое дело.
- Тогда излагай, пока еду не принесли. А то потом на грудь примем, уже не до серьёзных разговоров будет.
- Ну, слушай…
…И Алексей рассказал о том, какое предложение получил от знакомой девушки, и как познакомился с той женщиной, Алевтиной, которую она хочет убить, во что бы то ни стало.
- Эта девица что, серьёзно хочет нанять киллера?
- Мне показалось, что да. И, главное, она имеет для этого достаточное количество денег. А Алевтина такая славная! У неё семья - муж, ребятишек двое, и, кажется, третий на подходе.
- Понял. Диктуй имя заказчицы. Будет ей киллер! И совсем недорого…
При этих словах подполковник милиции достал из кармана записную книжку и авторучку.
- Записывай! Колодина Софья Николаевна.
- Постой-постой! Это не дочь ли Николая Константиныча Колодина?
- Вполне может быть, не знаю.
- Ну, конечно! Так оно и есть! Его старшую дочку Алевтиной зовут, я точно знаю…
Юрий Васильевич потёр указательным пальцем чисто выбритый подбородок.
- Вот это да! Ладно. Завтра же займусь этим делом. Ну, а теперь о тебе. Чем могу помочь? Говори, не стесняйся! Сделаю всё, что в моих силах.
- Да, вроде, у меня всё складывается хорошо. Муж Алевтины предложил стать охранником-водителем его жены, обещал помочь с жильём. А что мне ещё надо?
- Но в любом случае ты помнишь, что у тебя есть друг, который всегда готов прийти к тебе на помощь!..
…Друзья разошлись, когда кафе уже закрывалось, и Юрий отвёз Алексея в ту квартиру, где тот жил, на всякий случай, записав его адрес и телефон. Мало ли что?..
…Сонечка так и не рассталась с мыслью рассчитаться со своими «врагами». Больше того, теперь это стало у неё навязчивой идеей. Девушке казалось, что только тогда, когда она расправится с этими тремя ненавистными ей людьми, жизнь изменится к лучшему, и станет прежней – весёлой, беззаботной, полной изысканных удовольствий и любовных приключений. Но Алексей оказался совершенно прав – найти киллера в их городе было не так-то просто! Ведь не будешь же сообщать по радио, или писать в социальных сетях, что тебе требуется специалист данного профиля! Дело-то деликатное, и требует большой осторожности и осмотрительности…
Но, как говорится, на ловца и зверь бежит. Уже через несколько дней Соня познакомилась в кафе с симпатичным парнем лет тридцати, который, увидев девушку, совершенно потерял голову от её красоты. К тому же оказалось, что парень этот мастер на все руки, и в данное время сильно нуждается в наличности, потому как недавно разбил дорогую тачку, и теперь должен расплатиться с долгом за её ремонт.
- Я могла бы тебе помочь, - сказала Соня, глядя на своего нового знакомого своими очаровательными голубыми глазами. - У меня есть деньги.
- Было бы здорово. Но знаешь, я как-то не привык одалживаться. Говори, что я должен сделать для тебя, моя королева! И я сделаю всё, что в человеческих силах, и даже чуть больше того, - сказал мужчина, и поцеловал ей руку.
- А вот такой ответ мне нравится! Это по-мужски! Сколько ты должен за ремонт?
- Двести пятьдесят тысяч рублей. Неслабо? Четверть миллиона деревянных!
- Не парься. Это пустяки! Деньги будут. Я дам тебе триста тысяч. Но ты должен выполнить одно дело, которое под силу далеко не каждому…
- Завалить, что ли, кого? – усмехнулся парень. – Так это я легко…
- Ты что, уже делал это? – обрадовалась Соня.
- Ну, скажем так, я знаю, как это делается, и очень хорошо стреляю. Кстати, если дело обстоит именно так, то оружие за тобой, детка.
- Я дам тебе денег, купишь пистолет сам. Я не хочу иметь с этим ничего общего. Как ты понимаешь, поэтому я и плачу такие деньги.
- Понимаю. Что ж! Тогда встретимся тут же завтра – с тебя деньги на оружие и аванс сто тысяч. Ну, и, конечно, адрес и фото объекта.
- Люблю деловых людей! Мужик сказал – мужик сделал! Надеюсь, если всё выйдет гладко, наше сотрудничество будет долгим и плодотворным!
- Что-то я не понял, киска! То есть, ты хочешь сказать, что у тебя целый список кандидатов на отстрел?! – с весёлым удивлением посмотрел на молодую женщину мужчина.
- Ну, я не назвала бы это списком, но несколько кандидатур найдётся! – криво усмехнулась Сонечка.
- Дела… - покачал головой парень. – Конечно, Сонь, это не моё дело, но ты можешь мне сказать - чем же эти люди так провинились перед тобой, что ты готова отправить их в мир иной?
- Ну, один из них выгнал меня из дома ночью. Второй опозорил меня, не захотев жениться. Ну, а сестра… Сестра увела у меня мужчину, и теперь купается в его любви, и рожает ему детей. Прикинь?
- Действительно, это веские причины, чтобы забрать у них жизни, - согласился мужчина.
- Вот и я о том же! – обрадовалась Соня этим словам своего нового друга.
Сотрудник полиции, который сидел сейчас напротив Сони, подумал о том, что эта женщина, скорее всего, чуть-чуть сбрендила, и нуждается в длительном лечении в психиатрической клинике. Но то, что она опасна для окружающих, и оставлять это дело просто так нельзя, было абсолютно ясно – не дай Бог, она действительно, найдёт нужного человека, и в городе начнутся заказные убийства. Причем, дамочка может войти во вкус, и убивать людей уже за то, что кто-то не так посмотрел на неё на улице, или случайно толкнул в трамвае. Впрочем, дамочка при деньгах, и, наверняка, не ездит в трамвае, так что пассажирам этого общественного транспорта пуля киллера, слава Богу, пока не грозит.
Итак, договорившись встретиться на следующий день, молодые люди расстались, вполне довольные друг другом. Капитан полиции Михаил Степанов направился на работу, чтобы рассказать своему шефу о состоявшейся встрече, а Сонечка поехала домой, чтобы принять душ, переодеться и попросить у отца денег. Кстати, надо придумать веский повод, почему ей нужна такая крупная сумма сразу. Впрочем, десять тысяч баксов для её отца – это абсолютный пустяк, так что, особенно морочить себе голову не придётся. Можно сказать, что просто присмотрела себе очередную шубку, или захотелось купить колечко с бриллиантиком. Отец не откажет…
Капитан приехал в отдел, и сразу прошёл к подполковнику.
- Ну, как дела, Миша? – спросил тот.
- Всё оказалось так, как вы и предполагали, Юрий Васильевич. Дамочка настроена очень серьёзно. Мы договорились встретиться с ней завтра. Она привезёт мне деньги на покупку оружия и аванс. Кстати, у неё там целый список людей, которых она хотела бы отправить на тот свет.
- Да ты что?! В самом деле?
- Да. Девушка явно сбрендила. Ясно одно – оставлять её на свободе никак нельзя. Иначе, она начнёт приводить свой план в действие. Я просто уверен в этом.
- Ты записал ваш разговор на диктофон?
- Ну, а как же!
- Тогда готовь фото. Или она захочет сама посмотреть на «труп»?
- Нет, сказала, что фото будет достаточно. Только не думаю, что можно просить сфотографироваться первую намеченную жертву. Женщина беременна, причем, на позднем сроке. Как бы такие волнения не повредили ребенку!
- Тогда возьми у неё одежду, подбери похожую даму в нашем отделе, и поработай с гримёром. Ну, не мне тебя учить!
- Всё понял, шеф. Сделаем…
…На следующий день Михаил получил из рук заказчицы деньги, фото сестры и адрес квартиры, где та жила. Соня решила, что первой в списке на устранение будет именно Алевтина.
- Ну, и когда ждать результата? – спросила она.
- Думаю, в течение этой недели.
- Отлично!
- У тебя есть ещё три дня, чтобы отказаться от задуманного, Сонечка. Подумай хорошенько, ведь это твоя сестра, родная кровь, вы росли вместе. К тому же ваши родители. Они могут не пережить потери…
- Да о чём ты, Миш? Я никогда не меняю своих решений…
- Что ж! Тогда я пошёл. Надо сделать несколько звонков знакомым, чтобы разжиться пистолетом.
- Я ничего не хочу знать об этом! – раздражённо воскликнула Соня. -Позвони, когда будут фотографии.
- Обязательно! А ты готовь остальные деньги, детка.
- Ну, с этим задержек не будет. Деньги у меня есть.
В то время как Соня обговаривала детали убийства сестры, та занималась тем, что устраивала судьбу человека, который, в принципе, спас ей жизнь, предупредив о том, что замышляет младшая сестрёнка. Она сняла Алексею квартиру неподалёку от своего дома, и съездила с ним в магазин, где купила всё, что ему необходимо.
Теперь Алексей каждый день являлся к ней в квартиру в девять часов утра, и был рядом до самого вечера, пока с работы не возвращался Тимофей. Причем, он никогда не сидел без дела. И уже через несколько дней стал в доме совершенно необходимым. Оказалось, что он многое знает и умеет. К тому же дети были от него без ума. Ведь отец бывал дома поздно, и не мог уделять им много внимания. А Алексей занимался с ними с утра до вечера, если только в этот день Алевтина не ехала куда-нибудь по делам. Тогда он ехал вместе с ней…
…Через неделю в доме господина Колодина появилась полиция. Было около девяти часов, в город пришло тихое весеннее утро. Именно в это время полицейские собирались застать дома его младшую дочь.
- Чем обязан? – спросил хозяин дома у полицейского, вполне уверенный в том, что это просто какая-то досадная ошибка – ну, не может быть такого, чтобы стражи порядка появились в доме законопослушных граждан по делу! С чего бы это?!
- Нам нужна ваша дочь, Софья Колодина, Николай Константиныч! – сказал сотрудник полиции в форме капитана.
- И зачем она вам понадобилась, моя дочь? Что могла натворить эта девчонка? – не слишком заволновался хозяин дома.
- Сначала ответьте – дома она, или нет?
- Кажется, сегодня дома. Спит. Вчера слишком поздно явилась домой…
- Придётся побеспокоить! Извините…
- Да что случилось-то, скажите мне, наконец! – воскликнул отец, который начал беспокоиться.
- Ваша дочь обвиняется в покушении на убийство.
- Что?! Убийство? Ну, это совершеннейшая глупость! – усмехнулся Николай Константиныч. – Моя Соня и убийство – это абсурд! Она же совсем девчонка! Ей ещё не исполнилось и двадцати лет!
- Вы плохо знаете свою дочь, - сказал капитан, и сел на стул. – Я попрошу вас пригласить её сюда. Не хотите же вы, чтобы мои люди вошли в её спальню, и подняли девушку с постели! Так что, лучше вам сделать это самому.
- Хорошо, если вы настаиваете, - пожал плечами мужчина.
- Что у нас случилось, дорогой? – спросила Надежда Григорьевна, появляясь в холле. – Почему здесь полиция?
- Иди к себе, милая! Я сам разберусь во всём, - сказал Николай Константиныч супруге. – Извините, господа, у моей жены слабое сердце, и лишние волнения ей ни к чему.
- Да-да, идите к себе, мадам. Мы обязательно вызовем вас, если понадобится!
Надежда Григорьевна ушла, оставшись в полном недоумении, а Николай Константиныч стал подниматься наверх, чтобы разбудить Соню.
Минут через десять девушка спустилась вниз, и вошла в гостиную, где расположились полицейские.
- Софья Николаевна, вот ордер на ваш арест, - сказал капитан.
- Какой ещё арест?! – возмутилась Соня. – Что я сделала?
- Вы наняли человека, который должен был убить вашу сестру, Алевтину Медынцеву, - сказал капитан.
- Да? – усмехнулась девушка. - Попробуйте доказать!
- Нет проблем. У нас есть неоспоримые доказательства вашей вины. Все ваши действия записаны на плёнку. Так что, собирайтесь… Даю вам несколько минут на сборы.
- Господи… Но как? – пробормотал отец. – Как она могла? Алька… Она жива?
- Жива. К счастью, в роли киллера выступил наш сотрудник, - ответил капитан, и достал из папки, которую держал в руках, фото лежащей на земле женщины. Женщина эта была очень похожа на Алевтину.
При этих словах полицейского ноги Сони подкосились, и она рухнула в кресло. Это же надо! Такая невезуха! Из всех желающих заработать мужиков она выбрала сотрудника полиции! Это конец…
…Через несколько минут Соню увезли, а её отец стал подниматься наверх, чтобы рассказать жене, что произошло. Ведь он запретил своей Наденьке выходить из комнаты, та послушалась его совета, и до сих пор оставалась в неведении.
- Вот так, Надюша. Наша дочь додумалась убить сестру. Ну, разве кто-то мог предположить такое?!
- Я знала, что произойдёт беда, Николенька. Соня в последнее время не в себе. Но я не могла предположить, что у неё всё так далеко зашло…
Вдруг Надежда Григорьевна заметила, что муж сильно побледнел, и пытается ослабевшими пальцами ослабить узел галстука – когда приехали полицейские, он уже собирался ехать в свой офис, и был полностью одет.
- Ты что? Плохо тебе, да?
- Что-то давит сильно, Надюша, - сказал мужчина, положив ладонь себе на грудь…
- Я сейчас врача… «Скорую»…
…Приехавшие медики констатировали смерть больного от острого инфаркта миокарда. Так что, дочь добилась своего. Правда, убила она не сестру, а отца - единственного человека, который продолжал любить её, несмотря ни на что…
Растерявшаяся женщина позвонила зятю. Она не могла звонить дочери - боялась, что та, узнав о смерти отца, потеряет ребенка.
- Тимофей, это Надежда Григорьевна!
- Слушаю вас. Что-то случилось?
Голос тёщи звучал как-то странно. Было чувство, что она едва сдерживает слёзы.
- Случилось… Сегодня полицейские арестовали Соню. А через час после этого умер Николай Константиныч.
- Что?!
- Да. Ты не ослышался. Мой бедный муж не вынес этого. Его сердце разорвалось от боли.
- Я сейчас же еду к вам.
- Да, пожалуйста. Я совсем растерялась. Только не говори пока Алевтине о том, что случилось. Ей нельзя волноваться.
- Но как я могу скрыть от неё смерть отца?! Она не поймёт…
- Да, конечно. Ты прав. Не говори хотя бы о том, что Соню увезли в полицию.
- А что она сделала, Соня? Хотя, в любом случае нам надо позаботиться о хорошем адвокате для неё.
- Соня наняла киллера, чтобы тот убил нашу Альку.
- Она всё-таки сделала это…
- Так нам сказал капитан…
…Дальше события развивались по знакомому сценарию. Тимофей весь день занимался организацией похорон тестя, а вечером, приехав домой, рассказал жене о том, какая беда свалилась на них.
- Но как такое может быть? Папа никогда не жаловался на сердце. И вдруг, в одночасье…
- К сожалению, так бывает, Аленький. Редко кто из людей обращает внимание на несильную боль в груди, и обращается к врачам. Обычно нам некогда заниматься обследованиями, посещение поликлиники и лечение мы всегда оставляем на потом, надеясь на то, что всё само как-нибудь пройдёт. А потом бывает уже слишком поздно.
- А как мама?
- Она держится.
- Я поеду к ней! Наверняка, Соня не сможет успокоить её, даже если и явится домой ночевать.
- Аленька, может быть, тебе не стоит ехать, на ночь глядя?
- Нет, я должна быть с мамой. Надо помочь ей пережить эту ночь.
- Ладно. Алексей уже дома, не стоит вызывать его, я сам отвезу тебя. Собирайся!
Через полчаса мать и дочь встретились, и долго стояли, обнявшись, не в силах разомкнуть свои объятия…
…Потом были похороны, поминки, и всё то, что этому сопутствует.
Вернувшись домой после поминок, Алевтина почувствовала резкую боль в животе.
- Вызывай «Скорую», Тим! Кажется, я не смогла выносить нашу дочь. Прости…
- Я сейчас! – испуганно заметался по квартире мужчина. Но потом смог взять себя в руки, и, позвонив по короткому номеру «ноль-три», помог жене одеться.
Приехавшая карета «Скорой помощи» забрала Алю в больницу, и, светя проблесковыми маячками, помчалась по улицам города. К счастью, вечером машин там было не так много, и они доехали довольно быстро. Молодую женщину сразу увезли, а Тимофей остался ждать результатов в коридоре, сидя на жесткой лавке. Было очень жаль жену, жаль свою не рождённую дочь, которая сейчас пыталась раньше положенного срока появиться на свет, жаль тестя, который так рано отправился в вечность, и тещу, в одночасье постаревшую лет на двадцать. Себя было жаль тоже. Очень! Вот, вместо того, чтобы отдохнуть после трудного дня, лежа на мягкой постели рядом с женой, он сидит тут, со страхом ожидая известия о том, чем закончится для них эта беда. Он допускал даже, что Алька отдалится от него, если, не дай Бог, потеряет ребенка. Слышал, что такое часто бывает с женщинами. Тем более что после возвращения жены из Германии что-то из их жизни всё-таки ушло. Хотя, она изо всех сил старалась делать вид, что всё осталось по-прежнему, и носила под сердцем его второго ребенка… Тимофей очень ждал рождения дочери. Может быть, это событие снова сблизит их, растопив ту чуть заметную льдинку, что всё-таки оставалась между ними, и его Алька станет прежней. Такой, какой была до его предательства. А может быть, сделает эту льдинку ещё толще. Кто ж знает, что творится в душе молодой женщины, которая была так незаслуженно обижена, и целый год прожила вдали от него, каждый день, раз за разом, прокручивая в уме ту сцену, что увидела в собственной спальне – любимого мужа, сжимающего в объятиях другую женщину…
Тимофей так глубоко ушёл в свои переживания, что не заметил, как прошло время. На землю опустилась ночь.
Вдруг двери операционной отворились, и из них вышли врачи. Один из хирургов подошел к Тимофею, и тот сразу вскочил с лавки.
- Доктор, что?
- К сожалению, ребенка нам спасти не удалось, - сказал врач, отводя глаза. - Мне очень жаль.
- А моя жена? Как она?
- Ваша жена жива. Но пройдёт ещё много времени, прежде чем она станет такой же, как была. Потеря ребенка стала серьёзной психологической травмой для неё.
- Да. Я понимаю. Мы очень ждали этого малыша.
- Я сожалею.
Врач ушел, а из операционной уже вывозили каталку, на которой лежала Алька. Она была в сознании, глаза её были открыты, а на ресницах повисли слезинки.
Муж подошел к ней, и взял за руку, которая была холодна, как лёд.
- Тим, мы потеряли нашу малышку!
- Ну, что же делать, милая? Надо как-то жить дальше.
- Господи, ну, как мне вынести всё это? Сначала отец, теперь ребенок…
Из глаз Алевтины полились слёзы.
- Не плачь, дорогая! Это просто надо пережить!
- Тебе легко говорить - пережить! Конечно, это не твой отец умер три дня назад, и не ты рожал недоношенного ребенка, который не смог выжить!
- Ну, зачем ты так, Аля? Разве я виноват в том, что произошло?..
…Где-то, в самой глубине души, он, конечно, знал, что виноват во всём именно он, Тимофей. И вся цепочка ужасных событий, произошедших в их семье – это результат того, что он изменил своей жене с Соней. Если бы тогда он сдержал свою похоть, и прогнал любвеобильную девицу от себя, всё сложилось бы совсем иначе – Алька не уехала бы от него, Соня вышла бы замуж за своего богатенького мажора, и опустошала бы сейчас бездонные карманы свёкра, а не преследовала бы сестру, замышляя её убийство. И Николай Константиныч был бы жив-здоров, и вполне доволен жизнью. Алевтина выносила бы ребенка, подарив ему дочку. И не поменяла бы внешность, превратившись в красавицу - настоящую приманку для мужиков и головную боль для мужа. Но разве он признается в этом, и возьмёт всю ответственность за случившееся на себя? Да никогда! Тем более что это уже ничего не сможет изменить. Прошлое не имеет сослагательного наклонения… К сожалению. И то, что уже произошло, изменить невозможно.
- Ну, всё, - сказал санитар. – Идите домой, а я отвезу пациентку в палату. Хватит с неё на сегодня! А вы приходите завтра. Может быть, за ночь ваша жена немного успокоится.
- Да-да, я понимаю, - сказал расстроенный Тимофей, и пошёл по направлению к лифту, даже не поцеловав жену на прощание.
Он был очень обижен на Альку. Вот, свалила всё с больной головы на здоровую. Ну, чем он виноват, скажите, пожалуйста? В конце-концов, это же не он готовил покушение, не он довёл тестя до сердечного приступа, а жену до выкидыша! Это всё её ненормальная сестрица! Уж тут, как говорится, что воспитали, то и получили. А жена… Во всём обвинила его! Конечно, сейчас она в таком состоянии, что плохо владеет собой. И всё-таки… Ну, надо же чувствовать меру! Он тоже пострадавшая сторона – лишился ребенка, да и помощи тестя, которая по-прежнему нужна ему, чтобы вести дела.
…Жена вышла из больницы через неделю – бледная, с потухшим взглядом, безучастная ко всему. Сегодня её встречал Алексей. Муж не смог выбраться с работы, в этот день у него, как назло, была масса важных, неотложных дел. Впрочем, наверно, если бы не обида на жену, которая не стала со временем меньше, а даже выросла, как опара на свежих дрожжах, он смог бы как-то выкроить два часа в своём насыщенном делами графике, чтобы лично приехать за супругой в больницу, и привезти Алевтину домой. Но он просто не придумал ничего лучшего, как поручить это дело охраннику.
Алексей вошёл в палату, где лежала Аля. Та была уже полностью одета, и готова к выходу.
- Здравствуйте, Алевтина Николаевна! – сказал мужчина. – Вы уже готовы?
- Да. Мы можем ехать. А что Тимофей? Он что, не смог приехать за мной?
- У него сегодня какие-то заморочки, вот поэтому я и здесь.
- Ага. Заморочки. Понятно. Что ж! Мы можем идти.
Алексей подхватил сумку Алевтины, и пошёл вслед за ней к лифту.
Они сели в автомобиль, и поехали домой. За всю дорогу молодая женщина не промолвила ни слова. Алексей тоже молчал. Ну, чем он мог помочь ей сейчас? Ничем. Разве что, встретить, отвезти домой, да поднести тяжёлую сумку…
Войдя в свой новый дом, куда они переехали совсем недавно, и где из комнат ещё не совсем выветрился запах свежей краски, молодая женщина, подумав несколько секунд, повернулась к своему охраннику, и сказала:
- А теперь, пожалуйста, отнесите мои вещи в комнату для гостей, Алексей!
- Хорошо, Алевтина Николаевна, - сказал удивлённый таким поворотом дела мужчина, и распахнул ту дверь, на которую указала хозяйка дома.
- Да, и пришлите мне горничную!..
…Через час все её вещи исчезли из супружеской спальни, перекочевав в другую комнату.
В то время как горничная помогала ей с переездом, Алевтина пошла к детям, которые, увидев мать, кинулись к ней. За те несколько дней, что её не было дома, сыновья успели сильно соскучиться по своей мамочке.
День прошёл незаметно. Наконец, наступило время ужина. Но Тимофея до сих пор не было дома.
- Интересно, где пропадает мой супруг? – подумала Алевтина, вдруг заметив, что её совсем не волнует, где и с кем проводит время муж, и почему он не может набрать телефонный номер, чтобы сообщить о том, что задерживается, и не будет к ужину.
Наконец, она услышала звонок мобильника.
- Привет, - услышала Алевтина голос мужа.
- Привет, - ответила она.
- Ты уже дома?
- Да. Алексей привез меня ещё до обеда.
- Извини, что не смог встретить тебя сам. Дела!
- Я понимаю, Тим. Конечно, дела важнее. Тем более что охранник отлично справился с твоими обязанностями! Ты скоро домой?
- К сожалению, придётся ещё поработать. Так что, не ждите меня ужинать.
- Ладно. Мы поужинаем без тебя.
Этими словами жена закончила разговор, даже не сказав, что с нетерпением будет ждать его. А могла бы ещё добавить, что сожалеет, и что домашняя еда не покажется ей сегодня такой вкусной, потому что его не будет рядом. И «целую» на прощание сказать позабыла.
Но он прекрасно знал, что его жена никогда и ничего не забывает, и не делает просто так. И испугался. Кажется, в своей обиде на неё он перешёл какую-то черту. И теперь вернуться к той жизни, которая была у него ещё две недели назад, будет непросто. Уже не говоря о той идиллии, которая была у них до того, как она ушла от него. Того времени не вернуть, как ни старайся. Его Алька изменилась не только внешне, но и внутренне. Она стала другой. И с этим ничего не поделаешь!.. Теперь ему надо привыкать к жизни с совсем другой женщиной, или… Или расстаться…
…Он приехал домой в двенадцатом часу ночи, и ещё с улицы заметил, что окна в их спальне темны. Значит, жена уже легла спать, не дождавшись его. Ну, а чего ещё он мог ожидать? Торжественной встречи с оркестром и бурных аплодисментов? Наверно, так будет даже лучше для него. Увидев, что муж вернулся к поздно, да подшофе, Алька может обидеться ещё больше. А так… Может, и пронесёт! Он потихоньку ляжет в постель, стараясь не потревожить спящую супругу, и увидит жену только завтра, проснувшись утром немного помятым, с дурным запахом перегара изо рта, но абсолютно трезвым.
Открыв дверь своим ключом, чтобы не беспокоить горничную, Тимофей сразу поднялся наверх, и тихонько приоткрыл дверь супружеской спальни, вполне уверенный в том, что увидит на постели головку спящей Алевтины. Но… кровать была аккуратно застелена покрывалом.
- Не понял! – сразу протрезвел мужчина, и весь покрылся холодным потом.
Кажется, он заигрался. Мало того, что за неделю он навестил жену в больнице только один раз, да и то провел с ней всего несколько минут. А его последняя выходка… Может быть, она и переполнила чашу терпения Алевтины. Трудно предположить, что теперь будет! Ну, о том, что решила предпринять обиженная женщина, он узнает завтра. А теперь – лишь бы кинуть в постель своё усталое тело, измученное долгим рабочим днём и крепким алкоголем.
Прямо в костюме, не раздеваясь, с трудом скинув туфли с ног, Тимофей кинулся на постель, которая недовольно крякнула под его тяжёлым телом. Через минуту он уже спал черным сном пьяного человека.
Утром жена не встала, чтобы проводить мужа на работу, как делала это обычно, и он опять не увидел свою Альку.
- Ладно, позвоню ей из офиса. Хуже-то всё равно не будет, - подумал Тимофей и криво усмехнулся. – Куда уж хуже!
Он, действительно, позвонил жене часов в одиннадцать дня, и она взяла трубку.
- Слушаю тебя, Тим.
- Как дела, Аленька?
- У меня всё хорошо.
- Что делаешь?
- Занимаюсь детьми.
- А как ты себя чувствуешь?
- Неплохо. Ты сегодня опять будешь поздно?
- Ещё не знаю.
- Ну, позвони, если задержишься.
В трубке опять послышались короткие гудки – жена первая положила трубку…
- Кажется, сегодня мне надо явиться домой вовремя. Иначе, в один прекрасный день я просто найду дверь дома захлопнутой для себя, - подумал мужчина, и приехал домой даже на час раньше обычного.
Жену он обнаружил в детской, где та занималась детьми.
- О, вот вы где, мои дорогие! – воскликнул Тимофей, и мальчики кинулись к нему.
Алевтина тоже поднялась с ковра, где они строили что-то из детского конструктора.
Поздоровавшись с детьми, теперь он прижал к себе жену.
- Здравствуй, дорогая!
- Здравствуй, Тим! Кажется, ты сегодня рано.
- Да, вот, бросил все дела, и приехал.
- Что так? Плохо чувствуешь себя после вчерашнего?
- Да нет, - удивился Тимофей тому, что жена догадывается, как он провёл вчерашний вечер. – Просто соскучился.
Он привлёк жену к себе, и собирался поцеловать. Но вместо губ вдруг обнаружил щеку.
- В чем дело, Аленька? У нас что-то произошло?
- Абсолютно ничего нового. Просто ты забыл, что находишься в детской комнате, и на тебя смотрят твои сыновья.
- А что особенного я делаю, целуя свою жену?! Или я ошибаюсь, и у нас что-то изменилось?
- Давай, отложим этот разговор до вечера.
- Давай. Надеюсь, сегодня ты будешь спать в своей постели?
- И об этом мы поговорим тоже.
- Ладно…
Ужин прошёл в полной тишине. Даже дети, как будто чувствуя настроение взрослых, не шалили за столом. Только тихонько позвякивали столовые приборы.
После того как ужин был съеден, няня увела детей, а супруги ушли в гостиную, и сели в кресла друг напротив друга.
- Итак, что у нас случилось, дорогая? И к чему этот демарш из супружеской спальни? Чем она тебе не угодила? Или, может быть, дело в том, что в ней сплю я? Так ты скажи. Нечего ходить вокруг, да около!
- О том, что случилось, ты знаешь. А больше ничего нового. Просто я решила, что будет лучше, если мы некоторое время будем спать в разных комнатах. Я ещё не совсем здорова.
- Ну, если дело только в этом, то…
- Да, только в этом, - сказала Алевтина, и подняла на него глаза.
Он хорошо знал этот взгляд – тяжёлый и безразличный. Как он отличался от тех взглядов, которые жена кидала на него «тогда». Но это «тогда» было в далёком и безвозвратном прошлом.
Теперь они жили не как муж и жена, а как хорошие, добрые соседи, стараясь не мешать друг другу – могли перекинуться несколькими словами за ужином, посмеяться шутке, поговорить о детях и съездить в магазин за покупками. А потом пожелать друг другу спокойной ночи, и разойтись по своим комнатам до утра. Вот так…
…Побыв немного дома, Алевтина теперь каждый день ездила в офис. Она входила в курс дела по управлению делами отца. Больше заняться этим было некому. Тимофей ничем не мог ей помочь, он едва управлялся с рестораном, дела в котором, благодаря стараниям и деньгам всё той же Алевтины, шли в гору. В общем, забот у молодой женщины было много. И непонятно, как бы она успевала делать всё, если бы не Алексей. Теперь семье Медынцевых было трудно представить себе свою жизнь без него. И сам Алексей почувствовал, что именно тут, рядом с этими людьми, теперь его дом. К тому же эта женщина, Алевтина… Такая нежная, такая умная, такая любящая мать и преданная жена… Она стала для мужчины настоящим наваждением. И если бы для неё потребовалось отдать жизнь, он, не задумываясь, сделал бы это. Хотя, пока ей была нужна только его забота. И он с удовольствием всего себя отдавал тому, что от него требовалось – был рядом с Алевтиной в офисе, играл с детьми, помогал Тимофею, занимал разговором безутешную вдову Надежду Григорьевну и ездил в СИЗО навестить Соню. Правда, последнее он делал без ведома Али. Та до сих пор так и не узнала, почему сестра совсем не появляется дома, и не приехала даже на кладбище, чтобы проводить отца в последний путь – уж такого она от неё никак не ожидала!
Но вот, наконец, подошёл день суда. Там были все, кроме Алевтины и Алексея – Тимофей попросил его увезти жену куда-нибудь подальше дня на два или на три, а то и на неделю, пока в городе не утихнут разговоры о суде. Не надо, чтобы женщина прошла ещё и через это! Ну, а как-нибудь потом, когда пройдёт время, он сам расскажет жене обо всём, и представит это событие как давно свершившийся факт.
Алексей хорошенько подумал, и позвонил Евгении, подруге Алевтины, объяснив ей ситуацию.
- Пожалуйста, позвоните ей, и попросите приехать! И обязательно придумайте какой-нибудь очень веский повод. Иначе, она просто отговорится делами. А их у неё, действительно, много – бедной женщине вздохнуть некогда.
- Хорошо, обязательно позвоню, прямо сейчас! Я и сама соскучилась по Альке, - сказала Женя, и тут же набрала номер подруги.
Она позвонила, и пожаловалась, что переживает не лучшие дни своей жизни, впав в глубочайшую депрессию, и очень нуждается в поддержке подруги. А в конце разговора сказала, что очень хотела бы увидеть её у себя завтра же.
- Ну, хорошо, Женечка! Завтра мы приедем. Только ненадолго. Дел очень много!
- Ты сказала «мы». Значит, будешь не одна?
- Да, со мной будет мой…
На этом месте Алевтина запнулась, потому что не знала, кем для неё стал этот мужчина. Но уж никак не обычным водителем…
- …мой друг, - сказала она, решив, что всё объяснит, когда приедет в тот городок, где прожила отнюдь не лучшие полгода своей жизни.
- Я буду с нетерпением ждать тебя, Аленька, - сказала Евгения, и положила трубку.
А Алевтина задумалась. Она хотела понять, кем же стал для неё этот мужчина, появившийся в её жизни нежданно-негаданно, и вдруг ставший просто необходимым. Неужели…
- Да нет! Этого просто не может быть! Я люблю мужа, у нас с ним подрастают сыновья. Но почему так замирает сердце, когда я думаю об Алексее? Так не должно быть... Но так есть, и от этого никуда не денешься. Он нужен мне. Причем, с каждым днём всё больше и больше. И я очень рада, что именно с ним проведу эти несколько дней. Наверно, я безнравственная женщина. Или просто недолюбила в своё время? Скорее всего, так оно и есть. А Алексей… Он такой ласковый, и всегда готов прийти на помощь. К тому же так любит моего Тимку! Ну, а меня? Меня он тоже любит?
К сожалению, ответа на этот вопрос у неё не было. Красивый мужчина вряд ли к тридцати пяти годам остается нецелованным. Наверняка, у него было много женщин. Они любили его, а он был неравнодушен к ним. Да и с Соней он был знаком. А уж эта своего не упустит! Значит, и она оставила свой след в его судьбе. Впрочем, зачем гадать? Жизнь сама всё расставит по своим местам. И теперь уже совсем недолго осталось ждать развязки…
…На следующий день, захватив с собой подарки для Жени и побольше вкусной еды, Алексей и Аля сели в автомобиль, и поехали в тот небольшой городок, где когда-то пряталась от людей Алевтина.
Уже через два часа они звонили в квартиру Евгении, и та тут же распахнула дверь.
- Ну, наконец-то! – сказала она, заключая подругу в крепкие объятия.
- Знакомьтесь, это Алексей. А это моя подруга Евгения, мы вместе учились когда-то.
- Алексей, - сказал мужчина, и поцеловал Евгении руку.
- Проходите, гости дорогие! Я тут обед приготовила. Сейчас посидим…
- Ну, и мы не с пустыми руками, - сказала Аля, и Алексей внёс в прихожую две увесистые сумки. Всё остальное, что привезли с собой, они уложили в холодильник Алевтины, заехав к ней на несколько минут, чтобы оставить вещи и переодеться с дороги.
…Они просидели за столом до самого вечера, и дамы не могли наговориться друг с другом, как будто не виделись несколько лет. Впрочем, иногда за неделю в жизни у человека может произойти столько событий, сколько не происходит и за годы! Вот, именно так и случилось у Алевтины. Она в одночасье потеряла любимого отца и свою малышку. К тому же её отношения с мужем снова стали натянутыми. Из них ушла теплота и, главное, желание супругов быть вместе, и постоянно ощущать рядом свою половину. Хотя, обычно горе сближает людей. Но тут всё почему-то вышло наоборот. Тимофей и Алевтина стали отдаляться друг от друга, и уже не ждали с нетерпением ночи, чтобы оказаться в объятиях друг друга… Можно сказать, что между супругами пробежала чёрная кошка.
- Ну, что? Пожалуй, на сегодня разговоров достаточно. Пора и отдохнуть! – сказала Алевтина, вставая из-за стола. - Давай, я помогу тебе помыть посуду, и мы поедем к себе.
- Вот ещё! Что я, не могу сама справиться с посудой? Конечно, поезжайте! Вам, действительно, пора отдыхать. Всё-таки, два с лишним часа в дороге. Но ведь завтра вы придете ко мне?
- Конечно, Женечка! Обязательно! Ты во сколько приходишь с работы?
- В половине седьмого.
- Ну, вот! В семь мы у тебя. Ужин не готовь, мы всё привезём с собой. Правда, Алексей?
- Да нет проблем! Всё будет в лучшем виде!
Они попрощались с хозяйкой дома, и вышли на улицу. Теплый майский вечер подходил к концу, на город опускалась ночь, наполненная запахами цветов и молодой листвы.
- Как хорошо вокруг, - сказала Аля. – Такая тишина и покой! Здорово, правда, Лёш?
- Да уж, тихо тут, ничего не скажешь. И воздух просто замечательный. Хотя, и у нас в городе совсем неплохо.
- Мне тоже нравится наш город. Но я с удовольствием жила бы в Берлине. Мне там очень понравилось. Люди такие благожелательные…
- В Берлине? – удивился Алексей.
- Ну, да. Я жила там несколько месяцев. И именно там мне сделали пластическую операцию.
- Я ничего не слышал об этом.
- Если интересно, могу рассказать, - сказала Аля, садясь в автомобиль. – Вот, сейчас приедем к себе, вскипятим чайку, посидим, и я расскажу тебе, как стала той женщиной, которую ты видишь перед собой. Ведь раньше я была совсем не такой, как сейчас. И немецким врачам пришлось очень постараться, чтобы привести мою внешность в порядок.
- Очень интересно! – улыбнулся Алексей.
- Ещё бы! Не в каждом бразильском сериале кипят такие страсти, как в нашей семье.
В это время автомобиль остановился у дома, где жила Алевтина, и они вышли из машины.
- Ну, вот. Наконец-то мы дома, - сказала Аля, взяла Алексея под руку, и оперлась на неё. Почему-то силы совсем оставили её.
Они вошли в квартиру, и сразу направились на кухню.
- Вы включите чайник, Алексей, а я накрою на стол…
…Они сидели вдвоём на уютной чистенькой кухне, и Аля рассказывала мужчине свою историю. Всю – с самого начала, не умолчав даже о том, каким образом отец заставил Тимофея жениться на ней. Рассказала, что на операционном столе её сердце несколько раз переставало биться, и она вполне могла так и не очнуться от наркоза. Потом поведала и об измене мужа, после которой вынуждена была уехать из города, чтобы не сойти с ума.
- Значит, ваша сестра всегда была такой же, как сейчас, а не стала взбесившейся фурией в одночасье, - вздохнул Алексей.
- Да. Соня всегда хочет чувствовать себя лучшей. Только тогда она будет улыбаться. А иначе…
- Знаю я, что иначе.
- Ну, вот! Я рассказала вам свою историю, а наш чай совсем остыл.
- Так я сейчас подогрею, - сказал Алексей.
- Пожалуй, не стоит. Я сейчас на пять минут в душ, и на боковую. Знаете, этот рассказ как-то всколыхнул всё. Вряд ли я смогу заснуть в эту ночь!
Алексей не стал говорить, что тоже вряд ли заснёт, зная, что в квартире, через стенку от него находится женщина, которая стала так дорога ему. А если и забудется сном под утро, то она придёт к нему и во сне…
…Вот так они оба и не смогли заснуть в эту ночь.
Промучившись до трёх часов без сна, Алевтина встала с постели, и пошла на кухню, чтобы отыскать на полке лекарство. Чтобы уснуть, ей необходимо было принять хотя бы несколько капель валокордина.
Услышав, что Аля встала, поднялся и Алексей – ему тоже не спалось.
- Ой, Лёша, вам тоже не спится? – спросила молодая женщина, увидев Алексея на кухне. – Может быть, и вам накапать тридцать капель?
- Не откажусь. Бессонница замучила, проклятая!
Они выпили лекарство, и снова сели за стол друг напротив друга.
- Я вот тут подумала… Мой муж так легко отпустил меня в другой город с вами… Интересно – ему даже не пришло в голову, что может произойти, когда молодые мужчина и женщина оказываются в пустой квартире наедине? Или он считает, что меня не может захотеть никто, кроме него? Как вы считаете, Алексей?
- Вы очень красивая женщина, Алевтина Николаевна. Хотя, красота – это отнюдь не главное качество, которое может понравиться в вас мужчине. Вы очень обаятельны и полны душевной теплоты. Думаю, что любой из нас считал бы за счастье сжать вас в своих объятиях. Ну, а ваш муж… Наверно, он был настолько занят свалившимися на него несчастьями, что совершенно не подумал о том, что делает. А может быть, просто не видел во мне соперника. Ведь, кто он, и кто я.
- А зря… Вы очень нравитесь мне.
- Вы… сказали это серьёзно? Или пошутили?
- Я похожа на шутника? – усмехнулась женщина, и подняла на него темные глаза.
- Нет. Вы похожи на богиню…
- Тогда несите шампанское, Алексей. Почему-то очень хочется выпить. Мы ведь имеем на это право, правда?
Они выпили по бокалу шампанского, и сразу налили ещё. Коварный напиток ударил в голову, и обострил все чувства до предела. Уже через минуту мужчина нежно целовал её губы, сжимая женское тело в своих объятиях всё крепче и крепче. А потом схватил её на руки, и отнёс на постель.
Вот так и не удалось им уснуть в эту ночь, несмотря на принятые капли – настолько хорошо было этим двоим друг с другом.
- Ну, надо же! Я думала, что на свете нет более ласкового мужчины, чем мой муж. А оказалось, что это совсем не так. Лёшка такой замечательный! – подумала Алевтина прежде, чем окунуться в сон.
Они решили отдохнуть от своих приятных занятий только тогда, когда в окна квартиры уже заглянуло теплое майское солнышко.
Аля протянула руку, и погладила коротко остриженные волосы Алексея, уже подёрнутые сединой на висках, а потом провела ладонью по груди, на которой виднелось несколько шрамов. На долю этого мужчины выпало слишком много испытаний. К тому же его ранения… Наверняка, он сильно страдает от боли, особенно в ненастье, когда у солдат ноют старые раны…
- Надо будет позаботиться об этом, - подумала она, окунаясь в сладкий сон до обеда. – Вот, вернёмся домой, и я покажу его лучшим врачам, а если надо, отправлю на лечение в Германию.
Вечером они снова навестили подругу, но уже не стали задерживаться у неё надолго. Отговорившись головной болью, Алевтина увела Алексея из дома Женьки уже в девять вечера. Она хотела снова почувствовать себя любимой и желанной! Ведь этот человек любил её – он сам признался ей вчера в своих чувствах. Ему незачем лгать! Оттого, что она узнала, ничего в его жизни не изменится – она замужняя женщина, и не собирается расставаться с мужем…
Да, Лёша её любил. А Тимофей только снисходил. По крайней мере, до тех пор, пока она не обнаружила его в постели с другой женщиной, и не исчезла из его жизни. А потом, после того как она потеряла ребенка, и вовсе отдалился от жены. Но ведь мог хотя бы сделать вид, что переживает за неё, и хочет разделить боль потери. А он… Совсем не возражал против того, что она уезжает из города с другим мужчиной. Миленькое дело! Любящий супруг так не поступил бы… Или он так уверен в том, что она никогда не сможет изменить ему? Очень интересно…
…Быстро пролетела неделя вдвоём. Пора было возвращаться домой – к семье, к заботам и делам.
- Завтра надо ехать, Лёш, - сказала Алевтина, обнимая любовника. Нельзя оставлять бизнес без присмотра надолго. А то всегда найдутся желающие прибрать его к рукам!
- Надо, значит надо, Аленький.
- Даже не знаю, что ждет нас впереди!
- Решение за тобой, милая! А я счастлив уже тем, что эту неделю провёл в раю. Не каждому мужику выпадает такое счастье! А мне вот…
- Ты замечательный, Лёшка! Ну, почему я не встретила тебя раньше!
- Это судьба. Ничего не поделаешь, милая!
- Да… Ты, пожалуй, не ходи сегодня со мной к Женьке. Я одна. В последний вечер хочется посекретничать с подругой о своём, о девичьем.
- Ладно. Вот, провожу тебя до дверей Евгении, чтобы быть уверенным, что тебя никто не обидел, вернусь домой, и завалюсь спать.
- Устал, милый! – засмеялась женщина. – Понимаю…
- Не переживай! Пара часов сна, и я снова буду в форме.
- Да я просто уверена в этом.
- А ты обязательно позвони, когда будешь возвращаться домой. Я приду. А то, не ровен час…
- Хорошо, Лёшенька! Я обязательно позвоню!..
Через полчаса Алевтина уже обнималась с подругой, а Алексей пошёл домой, и рухнул в постель. Его голова кружилась от счастья. Ведь он получил эту блестящую женщину! Пусть всего неделю, но она принадлежала ему, и стонала от страсти в его крепких объятиях. И как бы ни сложилась в дальнейшем его жизнь, в ней обязательно останется место для воспоминаний об этой неделе беспредельного, головокружительного счастья…
…Алевтина пришла к подруге, и села на диван, передав ей в руки пакет с гостинцами.
- Это нам к чаю, Жень!
- Вот здорово! Сейчас чайку попьем. Ты меня избаловала, Аленька! Каждый день приносишь что-нибудь вкусненькое.
Алевтина ничего не ответила на слова подруги. Было ощущение, что она вообще не слышала её слов.
Евгения внимательно посмотрела на подругу, и спросила:
- Аля, у тебя что-то случилось?
- Случилось, Жень! И, кажется, первый раз в жизни я не знаю, как поступить.
- О, Господи, да что произошло-то?
- В принципе, ничего особенного. Всё дело в том, что теперь Лёша стал мне не просто другом. Мы уже неделю спим вместе.
- И что из этого? Да мало ли на свете женщин, у которых, кроме мужа, есть любовник! Даже голову не морочь! Что, мужу можно, а тебе нельзя?! Так, что ли?
- Понимаешь, Лёшка – это первый мужчина, который сказал, что любит меня. Ты же знаешь, что до замужества я никогда не встречалась с парнями. А мужа мне отец просто купил, отвалив огромное придание. Вот Тимофей и повёлся на деньги. Хотя, любил он мою сестру, и наверняка пришёл к нам, чтобы сделать предложение Соне.
- Ах, даже так… Тогда тем более, в чем дело-то?! Он повёлся на деньги, а ты – на сильного, молодого и красивого мужика, только и всего. И вообще, относись к жизни проще. Ты молодая, богатая и очень красивая женщина. Пользуйся! А то ведь не заметишь, как года пройдут, а тебе и вспомнить будет нечего. Ну, а муж… Что муж? Тимофей должен понимать, что когда женщину предают, это всё равно, что руки ей ломают. Простить она может, а вот обнять уже не получится. И то, что ты вернулась к нему, и живешь в его доме, ещё ни о чём не говорит.
- Как всё просто раскладывается по полочкам, когда это происходит не с тобой! Правда? – усмехнулась Алевтина.
- Ты права, подруга! Давать советы куда легче, чем следовать им. Как говорится, «чужую беду рукой отведу, а к своей подойти не могу»… Слушай, а что Лёшка-то обо всём этом думает?
- Ничего не думает. Он просто наслаждается моментом, вот и всё. Кстати, как и я сама. Но я уверена, что он достойно примет любое моё решение. И, если я попрошу, то сразу исчезнет из моей жизни. Но, Женечка, если бы ты знала, как трудно мне будет отпустить его от себя! Кажется, я впервые в жизни влюбилась! Нормально, да?
- Да, влюбляться – это нормально, Аленька. Особенно, если тебе ещё нет тридцати, и до сих пор это чувство было тебе незнакомо.
- Ну, почему незнакомо? Через несколько месяцев после свадьбы наши отношения с Тимофеем постепенно наладились. Я думала, что люблю своего мужа. Это продолжалось до того момента, как я увидела его в нашей постели с моей сестрой.
- Бедная моя! Ты была так обделена мужским вниманием, что любая, самая маленькая ласка сразу вызвала в твоей душе ответное чувство.
- Да, наверно, именно так и было. Но теперь всё иначе. Мне так хорошо с этим мужчиной, если бы ты только знала!
- Вот и пользуйся! Знаешь, у меня в холодильнике есть бутылка шампанского. Думаю, за это надо выпить! Тем более, завтра вы уезжаете, и выпить на дорожку уже не придётся.
- Так тащи её сюда! Что она там, в холодильнике, зябнет!..
…Они проговорили ещё долго, и звонок на мобильнике Алексея прозвенел только в полночь.
- Слушаю тебя, Аленький!
- Лёш, забери меня отсюда! Женька, бессовестная, напоила меня шампанским. Прямо не знаю, что делать…
- Не волнуйся, моя королева! До кровати на руках тебя донесу! – улыбнулся Алексей, быстро натягивая на себя одежду.
Через десять минут он звонил в квартиру Евгении.
- Ну, где тут моя пьяная хозяйка? – спросил он, когда Женя распахнула ему дверь, и увидел за её спиной смеющееся лицо Алевтины.
- Мы тебя обманули, Лёш! Мне пару бокалов шампанского выпить ничего не стоит. У меня даже голова не закружилась!
- Ну, уж нет! «Доктор сказал – в морг, значит, в морг!» - улыбнулся Алексей, и схватил её на руки. – До свидания, Женечка! Мы пошли домой…
- До свидания, - вздохнула молодая женщина, и захлопнула за ними дверь…
…Итак, на следующий день они оказались дома.
Алевтина сразу поднялась к детям, по которым очень соскучилась, а Алексей пошёл к себе в комнату. Бессонная ночь и несколько часов за рулём давали себя знать – хотелось лечь, закрыть глаза, и увидеть сон, в котором ещё раз повторится прошлая ночь. Ведь у него не было никакой гарантии, что Алевтина захочет продолжить их отношения. Она – замужняя женщина, и этим всё сказано. Ну, зачем ей лишние неприятности? У Аленьки их и так предостаточно…
…За то время, что Алевтины и Алексея не было в городе, состоялся суд над Соней. Бешеные деньги, потраченные матерью на самых знающих столичных адвокатов, сделали своё дело, и поэтому приговор судьи был довольно мягким – за то, что натворила, девушка получила год условно, и была отпущена из-под стражи прямо из зала суда.
Поняв, что свободна, Сонечка сразу кинулась к матери.
- Мамочка, спасибо тебе! – воскликнула она, и хотела было обнять мать. Но Надежда Григорьевна резко отстранилась от неё.
- Я помогла тебе выйти на свободу, Соня. Но это всё. Больше я не хочу тебя видеть.
- Как это? – совершенно искренне удивилась девушка. Её, Сонечку, любимую девочку, родная мать не хочет видеть! Да разве такое возможно?! – Ты что, забыла?! Ведь я твоя дочь!
- Я помню, и очень сожалею, что это именно так. Из-за тебя погиб мой муж, а Аля потеряла ребенка! Такого простить тебе я не в силах!
- А на что же я буду жить?! Не хочешь же ты сказать, что мне надо устраиваться на работу! – испугалась Соня.
- Вот что тебя волнует больше всего! Как бы не лишиться отцовских денег… Ну, такие ужасы тебе не грозят. Отец упомянул тебя в завещании, так что ты можешь по-прежнему прожигать жизнь в обществе своих непотребных друзей и приятелей. Только, пожалуйста, сними себе квартиру, или купи, если хочешь, но не появляйся в моём доме. Очень тебя прошу!
- Ты выгоняешь меня из дома, мамочка? Как мило!
- Да. Я не хочу тебя больше видеть.
Пожилая женщина, с головы до ног одетая в траур в связи с кончиной любимого супруга, тяжело поднялась с кресла, и пошла по направлению к выходу из зала суда. Соня огляделась, и увидела Тимофея.
- Ах, ты тоже здесь! Значит, и сестрица где-то рядом?
- Нет, Алевтины сейчас нет в городе.
- И куда же ты сплавил жёнушку, если не секрет?
- Какая тебе разница, где моя жена, Соня? Ты хотела разбить семейную жизнь своей сестры? Можешь считать, что это у тебя получилось! Мы с Алей стали почти чужими людьми, и едва здороваемся при встрече. Ты довольна?
- Можно подумать, что ты сильно расстроен таким поворотом дела! – широко улыбнулась девушка. - Подумаешь! Где две жены, там и третья… Ты даже не почувствуешь разницы!
- Уж не себя ли ты предлагаешь, милая?
- А почему бы и нет? Чем я хуже? Помнится, в постели ты убеждал меня, что лучше женщины у тебя не было… Это звучало очень искренне! Нет, конечно, сейчас мне надо чуток привести себя в порядок после отсидки. И, уверяю тебя, я стану никак не хуже той, прежней Сони… Ладно, пошла я! Времени совсем нет. Мне ещё надо решить, где я буду ночевать сегодня!
Девушка усмехнулась, и тоже пошла прочь из зала. Ей надо было забрать свои вещи из дома родителей, и, в самом деле, подумать над тем, где она проведёт эту ночь.
Тимофей вышел следом за ней.
- Если хочешь, я дам тебе ключи от моей квартиры, - предложил он.
- А как же ты сам?
- Я с семьёй живу в новом доме, и квартира пока пустует. Никак не могу решить, что с ней делать! Продавать, вроде, жалко…
- А что делают все мужчины с холостяцкими квартирами? Принимают в них любовниц, конечно! – сразу дала совет Соня.
- Я подумаю над твоими словами, - усмехнулся Тимофей, и вложил в руку девушки связку ключей. – Владей пока…
- Спасибо, милый! А ты не забывай, приходи в гости. Всё-таки, как ни крути, а мы не чужие люди, вроде как, родственники…
…Уже через два дня Тимофей и в самом деле позвонил в дверь своей квартиры, удивляясь тому, зачем делает это. Было чувство, что ноги сами принесли его к этому дому, а рука самостоятельно, без ведома хозяина, нажала на кнопку звонка.
Дверь отворилась, и он увидел Соню. Та только что вышла из ванны, и теперь предстала перед ним замотанной лишь в махровое полотенце, которое почему-то вдруг упало, и теперь кипельно-белой горкой расположилось около её ног. Девушка очень хорошо знала этот приём – довольно старый, но действенный, и частенько проделывала его.
От вида молодого, прекрасного женского тела у мужика в очередной раз снесло крышу. Он схватил девушку на руки, и пошёл в спальню, которая ещё хранила запах любимых духов Алевтины. Но сейчас Тимофей не вспоминал о жене. Невозможно испытывать чувства сразу к двум женщинам. Сейчас он опять хотел обладать её сестрой…
…Надо сказать, жители городка внимательно следили за тем, что случилось в семье Колодиных. Николай Константиныч был известным человеком в городе. Его смерть, а также несчастье в семье старшей дочери и арест младшей никого не оставили равнодушными. Все хотели знать, что же будет в финале. Поэтому журналисты тщательно следили за всеми участниками разыгравшейся драмы.
Вот и сегодня. За дорогим автомобилем Тимофея, подаренным ему супругой, следовал в некотором удалении неприметный серый автомобиль одного издательства, славящегося своими скандальными публикациями. За рулём сидел самый амбициозный репортёр, который носом чувствовал сенсацию, и ради хорошего снимка был готов на всё. Рядом с ним лежал фотоаппарат с мощным объективом, позволяющим в деталях заснять то, что творится в комнате за несколько десятков метров от него.
Увидев, что автомобиль господина Медынцева остановился у подъезда, где была его квартира, и где после освобождения из-под стражи жила сестра жены, из-за которой, кстати, мужик чуть не развёлся пару лет назад, репортёр усмехнулся, и азартно потер ладони друг о друга. Кажется, сегодня он не напрасно тратил своё драгоценное время и жёг бензин…
…Убедившись, что Тимофей Ильич вошёл именно в ту квартиру, где жила скандально известная Софья Колодина, молодой человек с кофром фотокамеры за спиной быстро прошёл в дом напротив, и удобно устроился у окна на лестнице, направив объектив своей фотокамеры в окно спальни господина Медынцева.
То, что происходило там в настоящий момент, заставило сладко затрепетать его сердце – в воздухе явно запахло настоящей сенсацией…
Итак, за день до возвращения Алевтины на рабочем столе в её офисе появился толстый конверт. Судя по размерам и толщине конверта, в нем вполне могла уместиться сложенная в несколько раз газета. Вот такой «сюрприз» ожидал Алевтину, как только она сядет за стол, и будет просматривать почту. Это было сделано на тот случай, если скандальный номер газеты так и не попадёт в руки обманутой жены…
…Всё произошло именно так, как и было задумано – Алевтина, немного побыв дома с детьми, поехала в офис, чтобы узнать, как там дела, и заняться скопившейся за неделю корреспонденцией.
Многие письма, лежащие у неё на столе, были вскрыты её секретаршей, и уже зарегистрированы. Но толстый конверт с надписью: «г-же Медынцевой. Строго конфиденциально!!!» был запечатан, и ждал своего часа.
- Очень интересно, - усмехнулась молодая женщина, увидев послание.
Конверт явно не содержал в себе ничего хорошего. Впрочем, ничего приятного от жизни женщина и не ожидала – привыкла за первые двадцать пять лет не ждать подарков от судьбы. Поэтому она решительно взяла нож для разрезания бумаг, и вскрыла послание «доброжелателя».
Увидев снимки, на которых её муж опять лежал в постели с Соней, Алевтина выпустила газетные листы из ослабевших пальцев, и откинула голову на спинку кресла.
- Вот так… Значит, старая любовь не забывается. А я-то, дура, измучила себя угрызениями совести, что позволила себе неделю женского счастья с любящим меня мужчиной! Что ж! Это, конечно, очень обидно. И в то же время, теперь мне не придётся принимать мучительного решения – с кем быть: с любимым мужчиной, или отцом своих детей. В такой ситуации можно принять лишь одно решение.
Кстати, сына Тимофея, Никитку, Алевтина усыновила, и любила не меньше, чем собственного сына. А мальчик любил её, и называл мамой, хотя был достаточно взрослым, и хорошо помнил, что тётя Аля ему не родная мать…
…Просмотрев почту и обойдя офис, чтобы поздороваться с сотрудниками, Аля на пару часов закрылась с заместителем, который отчитался перед ней о положении дел.
- Ну, а теперь я, пожалуй, домой, - сказала женщина, запихивая в сумку вскрытый конверт.
Мужчина, сидящий перед ней, хорошо понимал, какое известие получила его шефиня сегодня. Вчера весь коллектив гудел оттого, что прочитал в местной желтой газетёнке. Но главное, конечно, не текст. Главное – это красочные фото, опубликованные тут же. Вот уж это настоящая бомба для господина Медынцева! Конечно, Алевтина Николаевна женщина очень мягкая и обходительная. Но таких обид не прощает!
- Да… Не хотел бы я сегодня оказаться на месте её мужа, - качнул головой заместитель…
…Алевтина приехала домой, и сразу позвонила матери.
- Мам, привет!
- Здравствуй, детка! Ты уже приехала?
- Да, я дома. Очень хотела бы увидеть тебя. Соскучилась - жуть…
- Так, приезжай, девочка! Ты же знаешь, я всегда тебе рада.
- Тогда я со всеми чадами и домочадцами. Пустишь на постой?
- Вот здорово! Если бы ты знала, как я соскучилась по внукам! И когда вас ждать?
- А вот сейчас соберу детей, разбужу Лёшку – он сегодня устал, бедный! И вечером приедем.
- Тогда я на кухню, распоряжусь насчёт ужина, - сразу засуетилась Надежда Григорьевна. Ей-то одной много ли нужно? Так, стакан кефира на ночь, да сладкая булочка. А малышей надо накормить вкусно и сытно, притом учитывая, кто из них что любит. Да и мужчинам надо мяса побольше…
Не успела Алевтина нажать на кнопку отбоя, как увидела за окном машину мужа. Тот вовремя вспомнил, что жена приезжает сегодня, и покинул квартиру любовницы, где безвылазно провел последние несколько дней.
- Ну, вот. Кажется, моей семейной жизни пришёл конец, - тяжело вздохнула молодая женщина, и вышла в холл, чтобы там встретить мужа.
Тимофей распахнул дверь, и сразу увидел жену. Почему-то ему показалось, что сегодня Алевтина бледнее обычного, но он списал это на усталость от дороги.
- Здравствуй, дорогая! – сказал он. – С приездом!
Он попытался обнять и поцеловать Алевтину, но она ловко вывернулась из его объятий.
- Вот это номер! Ты неделю не видела мужа, и не хочешь поцеловать его?! Надеюсь, у тебя всё в порядке? – спросил удивленный супруг.
- У меня – да. В отличие от тебя, дорогой!
- Я не понял. Объясни, в чём дело? Ну, в чем я опять провинился перед тобой? – раздраженно воскликнул Тимофей. А в желудке у него появился тяжелый, болезненный комок, который мешал вздохнуть полной грудью, и с каждой секундой становился всё больше и больше.
- Ну, если ты ещё не в курсе, то вот, развлекайся. А я пока соберу детей.
Алевтина протянула мужу конверт с газетой.
- И куда это ты собираешься их везти, на ночь глядя?
- Я уезжаю к маме.
- Но почему, Аля? Чем тебе плохо в нашем доме?
- А ты почитай, посмотри… Может быть, потом сделаешь для себя какие-то выводы.
- О, Боже! – воскликнул он, развернув листки и увидев себя и Соню в позе, не оставляющей простора для фантазии.
- А вот Господь Бог тут совсем не причем. И не надо вспоминать о Нём всуе.
- Но послушай, Аля…
- Ничего я не буду слушать. Твои объяснения мне больше не нужны, какими бы они ни были. И, пожалуйста, не говори, что эти снимки – подделка.
- Но ты же ничего не знаешь! Я отослал тебя из города специально, чтобы ты не видела, что тут будет во время суда над Соней, сколько грязи выльется на вашу семью. Ведь только ленивый не ткнул бы в тебя пальцем! Я хотел уберечь тебя от всего этого!
- Так эту дрянь осудили?! Наконец-то! Но тогда как же она оказалась в твоей квартире? И почему ты оказалося там, с ней?
- Пойми, этот процесс вызвал нездоровый ажиотаж в городе. Бедная девушка так переживала! С помощью денег твоей матери нам удалось вытащить её из тюрьмы. Но потом Надежда Григорьевна сказала, что больше не хочет видеть её в своём доме.
- Ой, как же я её понимаю! Потерять из-за этой гадины любимого мужа… Да я сама готова убить её за отца!
- Да как ты можешь, Аля?! Она же твоя родная сестра!
- А вот в этом ты ошибаешься. У меня нет сестры! Есть убийца моего отца и моей маленькой дочки, которой так и не удалось появиться на свет…
- Зря ты так о ней… Соня глубоко раскаивается в том, что натворила.
- И ты поверил?!
- Да, поверил! И разрешил ей пожить в нашей квартире. Что же молодой девушке мыкаться по съемным квартирам, если есть приличное жилье?
- И она в благодарность пригласила тебя в постель? Так, что ли?
- Ну, в общем, так…
- Что ж! Это твой выбор. Ты можешь пока остаться в этом доме, или переехать в свою квартиру. Я здесь больше жить не буду. Скорее всего, через некоторое время я его продам. Ну, а пока ты можешь резвиться тут, сколько влезет. Меня это больше не волнует! Только прежде, чем уложить в постель очередную даму, задергивай шторы в спальне, чтобы опять не оказаться в скандальной хронике. Очень тебе советую! Такая популярность папочки может плохо сказаться на детях. Ты же не хочешь, чтобы над Никиткой смеялись одноклассники!
- Значит, развод.
- На этот раз, да. Однозначно! Такой муж мне не нужен. Терпеть не могу секонд-хенд! Пользоваться им брезгливость не позволяет.
- А ты изменилась, Аля. Когда я женился на тебе, ты не была такой жестокой! Помнишь, как хорошо нам было с тобой?
- Конечно, помню. Я тебя любила, Тим. Очень… Мне казалось, что и ты меня любишь. Но это не помешало тебе переспать с моей сестрой, причем, в супружеской постели. В общем, так. Этот разговор начинает мне надоедать. Единственно, что хочу тебе сказать – Никиту я забираю с собой. Насколько я поняла, ты теперь будешь жить с моей сестрой. По крайней мере, пока не надоешь ей. А Соне чужие дети не нужны. Она не сможет полюбить Ника! Больше того, она будет его ненавидеть. Не надо экспериментировать над ребенком, Тим! Пожалей его! Ну, а сам ты сможешь видеть сыновей в любое время. Если захочешь, конечно. Детям нужно знать, что у них есть отец. Ну, а если тебе будет трудно выбрать время на мальчиков – что ж, я пойму. Прощай, Тим!
С этими словами Алевтина подошла к мужу, и сама поцеловала его. В последний раз!
А Тимофей в это время судорожно искал слова, которые могли бы убедить жену в том, что он любит только её, и что если она ещё раз найдёт в себе силы простить его, то не будет у неё мужа преданнее, чем он. Но время шло, а слова так и не прозвучали.
Наконец, Алевтина поднялась по лестнице на второй этаж, и зашла в детскую.
- Ксения Петровна, - попросила она няню. – Соберите детей! Мы уезжаем!
- Сейчас, Алевтина Николаевна. А далеко мы направляемся? Малышам скоро спать.
- Мы едем к моей маме. Теперь мы будем жить там.
Няня быстро складывала в сумки вещи детей, а Алевтина одевала Тима, в то время как Никита натягивал одежду самостоятельно.
- Возьми с собой тетради и учебники, Никитушка!
- Хорошо, мама. Только на завтра, или все?
- Лучше все, милый…
Потом Аля вышла из детской, и стукнула в дверь комнаты Алексея. Дверь тут же распахнулась.
- Ну, как ты, Лёш? Отдохнул немножко?
- Отлично отдохнул! Что, есть работа для меня?
- Да уж. Собирайся, мы уезжаем.
- Как? Опять? Ведь только приехали… Что-то случилось пока я спал, да, Аленький?
- Лучше тебе пока этого не знать, милый!
- И куда мы теперь?
- К маме, конечно! После смерти отца дом стал слишком большим для неё. Думаю, она с удовольствием пустит нас на постой.
- А Тимофей Ильич?
- А Тимофей Ильич останется тут. По крайней мере, пока. А дальше видно будет.
- Дела…
- Да, Лёш. Дела – лучше не придумаешь!..
…Через полчаса, погрузив вещи в автомобиль и посадив няню и детей на заднее сидение, они тронулись в путь. В принципе, ехать было совсем недалеко. И уже через десять минут дочь и внуки попали в объятия бабушки…
…После ужина няня увела детей, горничная показала Алексею его комнату, и он ушел, чтобы не мешать Алевтине секретничать с матерью.
- Ты ведь приехала сегодня не просто так, правда, девочка? – спросила Надежда Григорьевна, ласково гладя дочь по темным волосам.
- Да, мамочка. Не просто так. Я хотела бы пожить у тебя некоторое время.
- Живи, сколько хочешь! Я очень рада такой чудесной компании. Вот только как же Тимофей?
- А у Тимофея опять любовь, мама.
- О, Господи! И кто же на этот раз?
- Всё та же Соня. Как говорится, «наш пострел везде поспел»! А что, разве тебе не положили в почтовый ящик экземпляр местной газеты? Там обо всём напечатано. Мне, так прямо в офис прислали, заказным письмом.
- Нет, я ничего не слышала об этом. А может, это обычная утка, и ты поторопилась уехать? В семейной жизни всё бывает, милая! Не надо рубить с плеча! Тимофей неплохой мужчина, и, кажется, любит тебя. Ведь целый год ждал твоего возвращения.
- Просто я была ему удобна, как разношенные домашние тапочки. Да и кто ещё будет так заботиться о нём, и брать на себя все его проблемы? Ведь не Соня же. Той самой - лишь бы на чью-то шею сесть, да ножки свесить…
- Значит, развод.
- Да. К сожалению.
- Ну, что ж! Всё в руках Божьих… И что собираешься дальше делать?
- Жить, конечно!
- Ну, что ж! Живи, девочка моя! А я с удовольствием помогу…
…Через неделю Алевтина и Алексей уезжали отдыхать. А перед этим опустошили один из магазинов мужской одежды. То, что Аля купила для любимого, очень шло ему. Теперь это был просто великолепный молодой мужчина, на которого засматривались женщины…
…Они провели за границей незабываемые две недели, и вернулись домой, собираясь через несколько дней отнести документы в ЗАГС, чтобы оформить развод. Вряд ли Тимофей озаботится этим!
Но на следующий день после приезда Алексею стало плохо. Утром он не смог встать с постели. Он лежал, беспомощно раскинувшись на постели, весь в холодном поту, и чуть слышно стонал.
- Что с тобой, милый? Это осколки, да?
- Не знаю. Кажется, да. Очень тяжело дышать…
- Я сейчас!
Алевтина быстро соскочила с постели, и, выйдя из комнаты, стала набирать короткий номер «ноль-три». Через десять минут возле их дверей остановилась карета «Скорой помощи»…
…Следующие сутки она сидела у постели умирающего Алексея, и держала в своих ладонях его руку. Рука эта была холодна, и Алевтина пыталась согреть её своим теплом.
Изредка к ним в палату заходила медсестра, чтобы сделать больному очередной обезболивающий укол. Ничем больше помочь ему не мог никто – Аля предлагала любые деньги, чтобы сделать операцию, но ни один хирург не соглашался.
- К сожалению, спасти вашего мужа может только чудо, - разводили руками медики. – А чудес, как известно, на свете не бывает. К сожалению…
Вот и сидела Алевтина около постели Алексея, гладила волосы на его голове, и тихонько шептала ему:
- Ну, что ты делаешь, Лёшка? Зачем ты бросаешь меня? Даже для такой не избалованной мужской лаской женщины, как я, один месяц счастья – это слишком мало. Ну, пожалуйста! Очнись милый… Я хочу ещё хоть раз заглянуть в твои глаза, и услышать твой голос!
Ресницы мужчины затрепетали, и с огромным трудом открылись.
- Никого не любил так, как тебя, Аленький, - услышала женщина еле слышный шепот. – Прощай…
Глаза Алексея закрылись, теперь уже навсегда, а Алька обняла его, и залилась слезами…
…И вдруг женщина почувствовала, что слёзы с её щёк кто-то бережно собирает губами, а ласковая рука гладит волосы, в беспорядке разметавшиеся по подушке.
- Господи! Да где же это я? – подумала молодая женщина. - Кажется, лежу в постели… Но как… Ведь только что я была в больнице, где умер мой любимый! Что это? Сон? Но разве так бывает?!
Аля сделала усилие, и попыталась поднять веки. Показалось, что они сделаны из чугуна, и с первой попытки сделать это ей не удалось. Через несколько минут она повторила попытку, и чуть приоткрыла глаза.
- О, Боже! Это ты, Тим?! – воскликнула она, увидев рядом с постелью мужа. Вот уж этого она никак не ожидала! – Как ты здесь оказался?
- А где же я ещё должен быть, как не рядом со своей любимой женой? – улыбнулся Тимофей.
- Рядом – это где?
- В больнице, конечно!
- В больнице? Но как…
- Понимаешь, вечером мы, как обычно, легли спать. А утром я не мог тебя добудиться. Я очень испугался, вызвал «Скорую», и вот ты здесь. Ты не приходила в себя почти трое суток! Я весь извёлся…
- Ничего себе!
- Но самое главное, что ты, наконец, пришла в себя. Я сейчас поеду домой, к детям. А меня сменит Николай Константиныч.
- Кто??? – ахнула Алевтина. Такого же не может быть! Она же похоронила своего папу! Мистика…
- Ты что, совсем ничего не помнишь? – испугался мужчина. - Забыла даже имя отца?
- Но как…
Она хотела спросить, как же так может быть – ведь он умер, она сама стояла около могилы, когда гроб с телом отца опускали в неё. А если это не так, значит, всего этого не было… А как же Лёшенька? Его что, тоже не существует? Вернее, не существовало… Но ведь об этом не спросишь у мужа! Он очень удивится, если жена заговорит вдруг о каком-то мужчине, который будто бы работал у них.
- А что Соня? – спросила она, продолжив расспросы.
- Ну, Соня в очередном загуле, и никто не знает, где, и когда вернётся эта паршивка. Так что, вряд ли она навестит тебя тут. А вот Надежда Григорьевна придёт обязательно. Мы тут перепугались все, у мамы твоей сердечко прихватило, вот она и не приходила пока. Но завтра утром обещала быть обязательно.
Вдруг у Алевтины возникла мысль – если всё то, что произошло с ней в последние месяцы – это только горячечный бред, существующий в её воспалённом мозгу, только и всего… Не значит ли это, что её дочь жива?!
- Тим, а… наша девочка? Как она?
- Слава Богу, малышка цела. Впрочем, ты сама можешь легко убедиться в этом.
Алевтина обхватила себя за живот, в котором уже шесть месяцев рос её ребёнок. К счастью, он оказался на месте. Значит, всё, сказанное Тимом – это правда! Муж по-прежнему любит её. И совсем скоро у них родится долгожданная дочка…
- А скажи, какое сегодня число? – спросила Алевтина. Она точно помнила, что Алексею стало плохо в июле.
- Пятнадцатое декабря. Скоро Новый год, однако!
- Не может быть…
- Да как же не может быть? – улыбнулся Тимофей.
Он встал, подошел к окну, приоткрыл одну створку, и набрал в ладони пригоршню снега с оконного отлива. Слепив снежок, он принёс его жене.
- Вот, смотри…
- Ой, действительно, снег, - прошептала женщина, и в её глазах Тимофей увидел настоящий испуг.
Вскоре дверь палаты отворилась, и в комнату вошёл Николай Константиныч.
- Здравствуй, Тимофей! Ну, как тут наша девочка?
- Слава Богу, Аленька пришла в себя.
- Я рад… А что говорят врачи?
- Пока не знаю. Это случилось только несколько минут назад.
- Тогда ты побудь с моей дочерью ещё немного, а я пойду, поговорю с медиками!
Он подошёл к дочери, и наклонился, чтобы поцеловать её.
- Папочка, милый, - услышал он голос Алевтины. – Если бы ты знал, как я рада видеть тебя живым и здоровым!
- Я тоже очень рад, что ты пришла в себя, милая. Как ты, девочка?
- Всё нормально, пап! Только голова какая-то тяжелая, и спать очень хочется.
- Ну, сейчас я приду, и мы поговорим об этом!
…Через несколько минут Алевтина осталась наедине с отцом. Тимофей ушёл, чтобы побыть с детьми и немного отдохнуть, крепко поцеловав жену на прощание, сказав, что обязательно придёт к ней завтра. Ведь он пробыл рядом с ней почти все эти трудные трое суток её беспамятства, и теперь нуждался в полноценном отдыхе.
- Пап, мне надо рассказать тебе кое о чем. Только ты, пожалуйста, не смейся. Мне кажется, это очень серьёзно.
- Да зачем же я буду смеяться, Аленька?! Слушаю тебя внимательно, дочка!
- Понимаешь, папочка, за те три дня, что провела в беспамятстве, я прожила целых полгода. Я побывала в будущем… Не знаю, зачем Господь Бог приоткрыл мне завесу этой тайны. Может быть, Он сделал это для того, чтобы я могла избежать тех испытаний, что ждут меня впереди Поверь, там их было больше чем достаточно…
- Ты можешь рассказать мне, что с тобой происходило?
- Да. Я расскажу тебе всё, до мельчайших подробностей. И мы вместе подумаем, что сможем сделать для того, чтобы избежать несчастий в недалёком будущем. Если, конечно, это в человеческих силах. В общем, слушай…
Она рассказала ему всё – о постепенном охлаждении мужа, и о мести Сони, о потере ребенка и смерти отца от сердечного приступа. Не умолчала и о своей любви к Алексею, вдруг вспыхнувшей, как костёр на ветру.
- М-да, - озадаченно потер подбородок пальцами Николай Константиныч. – Никогда бы не поверил, что такое бывает. – А впрочем, много ли мы знаем о том, что бывает, а что нет! Ведь говорят же, что с людьми иногда происходят совершенно необъяснимые с точки зрения науки вещи. Мы должны подумать, что можем сделать, и, прежде всего, надо позаботиться о вашем будущем ребенке.
- А ты, папочка, должен завтра же лечь в больницу на обследование, и, если надо, подлечить сердце. Я не могу второй раз потерять тебя! Это выше моих сил.
Чуть подумав, мужчина решил:
- Вы с Тимофеем уезжаете сразу же, как только тебя выпишут из больницы. И не возвращаетесь, пока ты не родишь нам внучку. А мы на это время заберём детей к себе. Понятно?
- Понятно. И куда ехать?
- Да куда хотите! В Германию, например. Идёт?
- Идёт, пап! Там замечательные врачи.
- Так и решили. А Соня… Для неё я найму человека, который станет её тенью. Тогда она не сможет строить козни против своей сестры. Ну, и займусь собственным здоровьем, конечно!
- Спасибо тебе, пап!
- Да за что же спасибо, девочка моя?
- За то, что не посмеялся, и поверил…
В это время дверь палаты открылась в очередной раз, и в неё вошла Надежда Григорьевна.
- Девочка моя! Ну, наконец-то! – обрадовалась женщина, увидев, что дочка, наконец, вышла из своего затянувшегося обморока. – Как ты себя чувствуешь?
- Всё хорошо, мамочка! – улыбнулась Алевтина.
- Вот и славно! Мы так волновались за тебя, милая… А Тимофей, так он и вовсе не выходил от тебя.
- Мы тут посоветовались с дочерью, - сказал Николай Константиныч, - и решили, что до родов ей просто необходимо быть под наблюдением опытных медиков. Мало ли что? Думаю, мы отошлём её в Германию.
- А как же Тимофей? Он не согласится отпустить её от себя на несколько месяцев!
- Тимофей поедет с ней. Я в это время пригляжу за его бизнесом, а ты возьмешь на себя детей, дорогая!
- Ну, конечно! Я с удовольствием побуду с внуками!..
…Через неделю Алевтину выписали из клиники, и Тимофей привёз её домой.
- Наконец-то! – воскликнула молодая женщина, и навстречу ей кинулись сыновья.
- Господи, как же я соскучилась по своим дорогим мальчикам! – прошептала она, хватая их обоих в охапку, и крепко прижимая к себе.
- А по мне ты тоже соскучилась, или только по сыновьям? – тихо спросил Тимофей, когда малыши убежали играть, а они оказались, наконец, в своей спальне.
- Ещё как соскучилась! Ведь я же люблю тебя, мой дорогой супруг! И сделаю всё для того, чтобы никто не смог разлучить нас.
- Да кто посмеет нас разлучить! Пусть только попробует! - сказал он, целуя её. – Я так люблю тебя, моя королева! Я ведь чуть не умер, когда увидел, что с тобой происходит…
…Через неделю супруги, отправив детей в дом родителей, а прислугу в отпуск, уехали в Германию. Там они собирались пробыть те три месяца, что оставались до родов. И именно там должна была родить дочку Алевтина.
В это время Николай Константиныч договорился с опытным психиатром. Тот должен был поговорить с его младшей дочерью, чтобы выяснить, нет ли у неё каких-то признаков психического заболевания. И, если есть, то вылечить, или хотя бы как-то сгладить симптомы. Отцу совершенно не хотелось, чтобы его дочь превратилась в заказчика убийства собственной сестры, и за это пошла под суд!
Он с некоторым трепетом ждал визита врача, который был обставлен как дружеский вечер со старым знакомым, на котором должна присутствовать младшая дочь.
Всё вышло, как нельзя лучше. Когда Соня появилась в доме в следующий раз, отец сказал:
- В субботу к нам в гости приедет мой хороший знакомый. К сожалению, он живет далеко отсюда, и вот, с большим трудом выбрал время, чтобы навестить меня. Убедительно прошу тебя в этот день быть дома. Сергей Никитич предупредил, что очень хотел бы увидеть мою жену и познакомиться с дочерьми. К сожалению, Аленьку он сможет увидеть несколько позже.
- Ну, конечно, пап! Почему бы и нет? Если это так важно для тебя… Я готова поскучать вечерок в обществе твоего приятеля.
- Уж сделай такую милость, детка!..
…После того как специалист провёл в обществе Сони и её родителей почти весь вечер, мужчины скрылись в кабинете хозяина дома, чтобы выкурить сигарету, и поговорить о своих мужских делах, которые совершенно неинтересны дамам.
- Итак, что скажете доктор? – спросил Николай Константиныч с некоторым замиранием сердца, усевшись в удобное кресло.
- Что я могу сказать? Я не нашёл у вашей дочери никаких признаков психического заболевания. Это просто донельзя избалованная вниманием мужчин и большими деньгами отца молодая леди, которая считает себя лучше всех остальных и вбившая себе в голову, что ей всё дозволено. Однажды жизнь, конечно, поставит её на место. Но это будет очень болезненно, поверьте! Поэтому я советовал бы вам найти хорошего психотерапевта, который очень осторожно и ненавязчиво объяснил бы ей положение дел. Иначе, боюсь, всё кончится плохо. Ведь у неё, кажется, уже случилась одна некрасивая история, не так ли? Помнится, тогда об этом тогда говорил весь город.
- Да, было дело. Она едва не разбила семейную жизнь старшей сестры, соблазнив её мужа.
- Вот-вот! Думаю, что подобное вполне может повториться, причем, даже в худшем варианте.
- И я тоже так думаю, профессор. Именно поэтому и попросил провести эту консультацию.
- Рад был помочь, - сказал известный психиатр, и встал, чтобы откланяться, и уехать.
После того как проводили гостя, Соня спросила у отца:
- Ну, что? Теперь я могу уйти?
- Понимаешь, всё дело в том, что через неделю нам в гости приезжает дальняя родственница твоей матери. Нам очень хотелось бы, чтобы ты уделила ей немного своего времени. Она пробудет у нас не больше двух недель. Конечно, если бы не дети Алевтины, мама сама занимала бы гостью, но ты же понимаешь, что в данный момент это, к сожалению, невозможно – мальчики отнимают у неё всё свободное время. Так что, уж возьми это на себя! Очень тебя прошу!
- И что – все это время она будет ходить за мной по пятам, как привязанная? – раздраженно воскликнула девушка. Вот ещё новости! Две недели опекать незнакомую тётку! С какой стати?!
- Вовсе нет! Ты просто покажешь ей город, пригласишь в ресторан Тимофея, ну, а потом вы просто пообщаетесь с ней за вечерним чаем. Неужели это так сложно, детка?!
- Ладно. В конце-концов, две недели можно потерпеть! – вздохнула Соня.
К сожалению, она не могла игнорировать просьбы отца. Ведь он, не скупясь, давал ей денег на все удовольствия, и почти никогда не бранил. И потом, это не было приказом – если бы он приказал, то она бы обязательно фыркнула, и отказалась. Ну, а просьба… Как не пойти навстречу родителю!
…Итак, через три с лишним месяца семья Медынцевых вернулась в свой город уже в полном составе. Встречали их всей семьёй. Разумеется, не считая Сони, которая в это время опять не появлялась дома.
- А где тут наша малышка? – спросил счастливый дед, заглядывая в крошечную колыбельку, которую держал в руках Тимофей. – Ух, ты! Да она красавица, моя первая внучка!
- Да, Аленька постаралась, - улыбнулся отец малышки, и прижал к себе жену.
- Ну, мы везём вас к себе. Отдохнёте, с детьми пообщаетесь, а потом посидим за столом – повариха с утра старается. Надо же немного отметить это дело! Согласны?
- Согласны, папочка! Ну, конечно, согласны! Как я могу отказаться побывать в доме, где прожила двадцать пять лет, и где живут мои папа и мама!
Они приехали домой, где их ждал накрытый к обеду стол. Сегодня тут собралась вся их семья.
- А что, моя сестра так и не живет в родном доме? – спросила Алевтина, не обнаружив Сони за столом.
- Да, она по-прежнему появляется у нас только время от времени, - ответила Надежда Григорьевна, и тяжело вздохнула.
- Мы поговорим об этом потом, Аленька! – сказал отец. – Сначала поедим…
После обеда Николай Константиныч сказал:
- Вы извините, но мне надо кое о чем посоветоваться с дочерью. Это ненадолго! Пойдём ко мне в кабинет, детка!
Они пришли в кабинет, и сели в кресла.
- Так что ты хотел мне сказать, папочка?
- Дело в том, что у меня из головы всё не выходит твой рассказ… Так вот, чтобы немного обезопасить тебя, я показал Соню опытному психиатру. Профессор сказал, что у Сони нет психических отклонений, и всё дело в её характере и плохом воспитании. Потом я нанял психотерапевта. Женщина почти три недели жила у нас в доме под видом родственницы, пытаясь внушить ей хоть что-то хорошее. Не знаю, насколько это у неё получилось. На мой взгляд, определённые сдвиги есть. Так что, слишком бояться сестры тебе не стоит. Но и приближать её к себе тоже не надо. Пусть каждая из вас живёт сама по себе. А я обещаю, что не стану давать ей сразу много денег, и буду спрашивать отчета, куда она их тратит. Ну, что ещё я могу сделать для тебя, девочка?
- Да ничего, папа. Этого вполне достаточно! А скажи, ты был у врача?
- Был, конечно! И теперь аккуратно пью таблетки и принимаю витамины.
- Вот и молодец. И обязательно каждый день измеряй давление, очень тебя прошу!
- Ну, что? Я выполнил всё, что обещал?
- Вполне, папочка.
- И ты теперь забудешь о своём странном сне? В конце-концов, это всего лишь сон, как бы ни был он реален!
- Я постараюсь…
- Вот и славно! – улыбнулся мужчина. – А теперь пойдём к своим…
…На следующий день супруги забрали детей, няню и уехали домой. Жизнь постепенно входила в свою колею. Каждый день Тимофей уезжал в свой офис, где занимался делами, а Алевтина оставалась дома с детьми.
Вечером приезжал муж. Они ужинали, делились новостями, и потом уходили к себе, чтобы уснуть в объятиях друг друга. Судя по всему, катаклизмы в их жизни закончились…
Шло время. Наконец, весна подошла к концу. Наступило лето.
В начале июня супруги Колодины опять задумались о том, что надо бы отметить день рождения Сони. Двадцать один годок исполняется доченьке!
- Ну, что, мать? Придётся опять пригласить полный дом гостей. Как считаешь?
- Не знаю, милый…Может быть, не стоит в этот раз делать пышного праздника, а пригласить только самых близких – Аленьку с мужем, родственников, ну, и конечно, несколько друзей Сони! Боюсь, что многие из тех, кто был у нас в прошлый раз, откажутся приезжать…
- Да уж, и такое может случиться. Подпортила Соня свою репутацию, ничего не скажешь! Тогда ограничимся двумя десятками гостей. Как считаешь?
- Вот, это дело!
- Пойду, позвоню Тимофею, договорюсь о поваре и официантах...
Тимофей, конечно, охотно согласился помочь тестю, но по поводу своего присутствия на дне рождения Сони ничего определённого сказать не смог.
- Извините, Николай Константиныч, но сам я не могу тут ничего решать. Тут уж как Аля скажет. Сами знаете, какие отношения сложились между сёстрами. Может, Аленька не захочет встречаться с ней - мало ли чего придёт в голову такой безбашенной девчонке, как наша Соня! А мне, честно говоря, во второй раз не пережить расставания с женой.
- Понимаю тебя, сынок. И не могу настаивать. Впрочем, вам совсем не обязательно быть тут целый вечер. Приедете, поздравите именинницу, посидите для приличия полчасика, да и поедете к себе, отговорившись тем, что дома остался маленький ребенок. Как тебе такой вариант?
- Я поговорю с Алевтиной. Думаю, на такой вариант она должна согласиться…
…Когда родители объявили Соне, что решили отметить её день рождения, она сразу задумалась о том, кого бы пригласить в качестве своего кавалера на этот вечер. К сожалению, выбор был невелик – она по-прежнему не пользовалась расположением молодых респектабельных мужчин. Пришлось присмотреться к тем, кто сейчас составлял её компанию.
Перебрав все кандидатуры, она остановилась на Алексее. Мужик был достаточно молод, высок, широк в плечах. К тому же, кажется, умел вести себя в обществе. Ну, а то, что был неухожен, вечно ходил небритым и не имел одежды на выход, было легко исправимо.
- Лёш, ты завтра свободен? – спросила девушка за неделю до своего дня рождения.
- Для тебя я свободен всегда! – сказал мужчина.
Сегодня он был в хорошем расположении духа - только что они с Соней «уговорили» бутылку дорогого коньяка под вкусную закусь, и теперь голова сладко кружилась от алкогольных паров, а боль от ран почти не ощущалась.
- Тогда завтра с утра мы едем в магазин.
- Зачем нам магазин, Сонь? Ты сегодня холодильник под завязку затарила – теперь нам еды на неделю хватит!
- Не о еде речь. Надо немного приодеть тебя.
- Не понял! Это ещё для чего? В высшем обществе блистать я не собираюсь!
- Вот и напрасно. У меня день рождения через неделю. Должна я дома с кавалером появиться!
- Это со мной, что ли?!
- Ну…
- Ладно, дерзай, - кивнул головой Алексей. – Это даже интересно!
Соня не поскупилась. На следующий день Алексей стоял перед ней в смокинге, белоснежной сорочке и галстуке-бабочке. К тому же был чисто выбрит и красиво пострижен в салоне-парикмахерской.
- Да… Что деньги-то с людьми делают! – подумала Соня, глядя на Алексея, который из обычного маргинала превратился вдруг в красивого, ухоженного мужика. Было чувство, что смокинг он надел далеко не в первый раз – так ладно сидел он на его подтянутой фигуре. – Пожалуй, это именно то, что мне нужно…
…Итак, пятнадцатого июня в просторном доме Колодиных опять собирались гости. Последними, кто приехал, были Алевтина и Тимофей.
Как только автомашина супругов подъехала к дому, в дверях показалась нарядная Соня, которая выскочила их встречать. Рядом с ней стоял высокий молодой мужчина с широкими, развернутыми плечами бывшего военного и серебристыми висками.
- Очень рада, что вы нашли время поздравить меня, - сказала Соня, клюнув в щеку сначала сестру, а потом Тимофея.
- От души поздравляем тебя с днём рождения, - сказала Алевтина, и вручила Соне коробку с подарком, а Тимофей протянул ей огромный букет роз.
- Познакомьтесь! Это Алексей, - сказала Соня, и мужчина, стоящий рядом, поцеловал руку Алевтине и поздоровался Тимофеем.
- О, Господи! Это же Лёшка! Слава Богу, он жив! – подумала Аля. – И, кажется, даже не догадывается о том, кто я…
Они вошли в дом, где столы уже были накрыты для банкета – кажется, тут ожидали только их.
После того как все выпили и закусили, заиграл оркестр, и молодёжь пошла танцевать.
- Может быть, мы тоже потанцуем? – спросил Тимофей у жены.
- Можно попробовать, милый, - сказала та, и поднялась со стула. – Хотя, признаюсь, делать это мне приходилось нечасто!..
…Уже давно прошли те полчаса, которые они хотели тут провести, а Алевтина, кажется, и не собиралась уезжать. Это показалось Тимофею немного странным – его жена редко меняла свои планы, а тут...
- Интересно, что может удерживать её в этом обществе? Уж не дальние родственники, которых она практически не знает, и уж никак не друзья Соньки. Разве что, приглянулся этот красивый молодой мужик - Алексей кажется! – подумал супруг, и сам посмеялся над собой – его жена не такой человек, чтобы завести себе любовника на стороне. Да и зачем он нужен ей, этот любовник, если их ночи вдвоем до сих пор наполнены одуряющей страстью и нежностью?! – Ну, в конце-концов, может себе позволить моя жена провести вечер в компании родных! И ничего особенного в этом нет…
А Алексей, потанцевав с Соней, наконец, спросил:
- Наверно, теперь я должен пригласить на танец твою сестру? Как считаешь?
- Пригласи. Только, смотри, не влюбись! – дернула щекой девушка.
- Да о чём ты, Сонь?
- Да всё о том же. Все вы, мужики, козлы!
- Спасибо за комплимент. Весьма польщён. Так что, мне идти, или нет? Решай сама. Лично мне больше нравится сидеть за столом в окружении вкусной жрачки и дорогих напитков. Когда ещё отставному офицеру удастся побывать в таком богатом доме, и посидеть за таким столом!
Алексей, конечно, лукавил. Эта женщина, Алевтина, очень привлекала его. Очень хотелось, если не сжать её в объятиях, то хотя бы ощутить тепло её руки. Почему-то было чувство, что их встреча тут отнюдь не случайна. Хотя, рядом с ней неотлучно находился высокий, импозантный мужчина, её муж.
- А вот напиваться не смей! Завтра успеешь. Ладно! Иди, пригласи сестрицу на танец. Тогда, может быть, её муж пригласит меня. И мы будем квиты! – нехорошо хихикнула Соня, облизнув розовые губки.
Не успели Алевтина и её муж сесть за стол, как к ним подошёл Алексей.
- Вы позволите пригласить вашу даму на танец? – спросил он, обращаясь к мужчине.
- Конечно, - сказал Тимофей. - Мы же пришли сюда развлекаться. А моя жена, оказывается, любит танцевать!
- Да откуда ты знаешь, Тим? Мы же никогда не танцевали с тобой! – улыбнулась жена, и встала, чтобы дать руку Алексею.
Музыка заиграла блюз, и они стали медленно двигаться в такт мелодии, глядя друг на друга.
Алевтина видела такое знакомое лицо с крошечной темной родинкой на щеке и чуть заметным шрамом на подбородке, и вспоминала те ночи, которые провела с ним.
- Вы хорошо танцуете, - сказал мужчина. – Значительно лучше, чем ваша сестра.
- Только, пожалуйста, не говорите ей об этом, ладно? Иначе, она возненавидит вас. Да и мне тоже достанется.
- Знаю я её несносный характер! – усмехнулся мужчина.
- Но тогда почему…
- Почему мы встречаемся? Не могу сказать.
Мужчина пожал мощными плечами, и тяжело вздохнул.
- Мне почему-то постоянно кажется, что скоро моя жизнь изменится. Я встречу женщину своей мечты, и забуду жизнь с этой вздорной девчонкой, как страшный сон. Но чтобы это произошло, я должен быть рядом с ней.
- Может быть, всё так и будет! Вы молоды, красивы и свободны. Любая женщина будет рада полюбить вас…
- А мне любая не нужна. Мне нужна моя единственная и неповторимая… Знаете, вот, увидел вас сегодня первый раз в жизни, а, кажется, что уже знал когда-то. Прямо дежа-вю. Вот и голос ваш знаком. Разве так бывает?
- Не знаю. Наверно, бывает. Но это не наш случай. Мы с вами увиделись сегодня первый раз, и не были знакомы раньше. К тому же я давно замужем, и совершенно счастлива в браке. У нас с Тимом трое детей.
- Понимаю.
Он смотрел на женское лицо, которое было для него до боли знакомым и даже родным, ощущал запах её любимых духов, который был ему тоже знаком, и совершенно не понимал, в чем дело.
К сожалению, музыка закончилась слишком быстро. Алексей отвёл свою даму на место, и поцеловал ей руку. Этот поцелуй длился дольше, чем тот, первый – всего лишь на пару секунд. Но Алевтина заметила, с каким трудом губы мужчины оторвались от неё.
- Нет, это же невыносимо! – подумала молодая женщина, и обратилась к мужу: - Ну, всё, Тим. Пожалуй, нам пора ехать домой. А то наша голодная дочь изведёт своим криком бедную няню!
Они быстро попрощались с гостями, и вышли из комнаты. Уже в дверях Аля обернулась, и увидела взгляд Алексея, который сказал ей больше, чем тысяча слов…
Женщина крепко схватилась за локоть мужа, как будто он был для неё спасательным кругом.
- Ты что, Аленька?
- Голова что-то закружилась…
- Говорил же, что последний бокал шампанского был для тебя лишним!
- Если бы всё было так просто, - подумала женщина, и ускорила шаги…
…На следующий день Алевтина позвонила отцу.
- Привет, пап! Как чувствуешь себя после вчерашнего сабантуя?
- Нормально, котёнок! А ты?
- Тоже нормально. Только… Мне надо обсудить с тобой очередную проблему.
- Так приезжай к нам в любое время, дома и поговорим!
- А сестра тоже будет?
- Нет, она вчера уехала. Кажется, к этому парню, Алексею. Впрочем, не уверен.
- Тогда, может, я сейчас к вам?
- Хорошо, я как раз собираюсь ехать домой!..
…Сегодня она опять оказалась в родительском доме, где от вчерашнего праздника уже не осталось и следа.
Мать её приезду очень обрадовалась.
- Как хорошо, что ты нашла время приехать к нам, дочка! Мы так редко видимся! Я пойду, похлопочу насчёт обеда! – сказала Надежда Григорьевна.
- Вот-вот, похлопочи, Наденька! – поддержал жену Николай Константиныч. - А мы пока поговорим с дочкой о делах.
Они опять оказались в кабинете отца.
- Ну, что тебя волнует на этот раз, девочка? Расскажи мне, и я постараюсь помочь, чего бы мне это ни стоило!
- Понимаешь, пап… Алексей…
- Алексей? Это знакомый Сони?
- Ну, да.
- И что с ним не так?
- Всё дело в том, что это и есть мой любимый мужчина, которого я потеряла в своём сне. Ты понимаешь, что это значит?
- Понимаю.
- Я не могу потерять его во второй раз! Моё сердце не выдержит этого, и разорвётся от боли. Пусть он не со мной, и никогда не узнает о том, что было между нами, но… я просто обязана ему помочь! Но сама я не могу этого сделать. Представляешь, что подумает Тим, если я вдруг начну заботиться о постороннем мужчине!
- Да, нехорошо как-то получится.
- Не то слово! Я хочу попросить тебя. Нет, не так. Я умоляю тебя, папочка, – спаси его!
- Ну, хорошо. Надо будет подумать, как лучше это сделать.
- Думаю, тебе надо пригласить их с Соней на воскресный обед, и после застолья запереться с Алексеем в кабинете. Тут ты и объяснишь, что ему просто необходимо поехать в Германию, и там лечь в клинику. Наверно, потребуется операция. Его изношенному сердцу как минимум необходим кардиостимулятор – так мне объяснили врачи. В тот, прошлый, раз я не успела помочь ему. Так что, не затягивай с этим, пожалуйста, папочка! Времени почти нет. Все его расходы я оплачу сама. Это моё условие.
- Ладно, детка. Я сегодня же позвоню Соне, и приглашу их на обед на завтра. Так хорошо?
- Да. Ты у меня такой славный, папочка! Кстати, и тебе самому тоже совсем неплохо бы проконсультироваться у немецких медиков.
- Ты думаешь, надо? Так, может быть, вместе и поедем. А почему бы и нет? В конце-концов, жизнь дороже денег!
- И это правильно! А я в это время присмотрю за делами, и, если надо, кое-что исправлю!
- Вот и договорились…
…Уезжая от родителей, Алевтина облегчённо вздохнула. Она сделала для своего Лёшеньки всё, что могла. Её отец не бросает слов на ветер, он сможет уберечь его от беды…
…На следующий день Соня по просьбе отца приехала на обед, захватив с собой Алексея.
Тот, конечно, немало удивился тому, что отец девушки придает такое значение их встречам, но всё-таки согласился поехать – а вдруг, он и сегодня увидит там эту очаровательную женщину, Алю, которая стала его наваждением после первой же встречи…
…После того как они выпили по рюмочке и вкусно поели, Николай Константиныч предложил Алексею подняться к нему в кабинет.
- Мы выкурим по сигарете и немного поболтаем. А дамы пока накроют стол к чаю, - сказал хозяин дома, увлекая Алексея за собой.
Они удобно расположились в креслах, и Николай Константиныч сказал:
- Ну, молодой человек, рассказывайте о себе – кто вы, чем занимаетесь, ну, и вообще. И как можно подробнее.
- Да зачем вам, Николай Константиныч? Вроде, зятем вашим я становиться не собираюсь – для Сони я вовсе не мужчина её мечты, а так, нечто вроде «запасного аэродрома»!
- И всё-таки, сынок, сделай милость, расскажи о себе! Мне это просто необходимо, чтобы помочь тебе, - вдруг перешёл на «ты» хозяин дома.
- Помочь?! Мне?! – удивился Алексей. - Первый раз в жизни слышу, что кто-то захотел мне помочь! А с чего бы это вы решили помогать незнакомому человеку?
- Ну, этого я не могу тебе сказать. Просто ты должен знать, что у тебя появился ангел-хранитель. Такой ответ тебя устроит?
- Ангел-хранитель? – усмехнулся мужчина, и качнул головой. – Скажете тоже!
- Так как?
- Ладно. Никаких особенных секретов в моей жизни нет. Так что, слушайте, если хотите!..
…Весь рассказ Алексея, даже с подробностями, уместился в неполные десять минут. Да и что он мог рассказать? Как воевал, был ранен, выписался из госпиталя с небольшой пенсией и осколками гранаты в теле? Или как начал потихоньку спиваться, не в силах противиться боли и жизненным обстоятельствам… Вот, пожалуй, и всё.
- Значит, так, - сказал Николай Константиныч, пристукнув кулаком по подлокотнику кресла, чтобы придать большую значимость своим словам. - Сам я собираюсь ехать в Германию, чтобы подлечиться. Сердечко, понимаешь, пошаливает. Ты едешь со мной. И не спорь, пожалуйста!
Алексей спорить не собирался. Он сидел, глядя удивленными глазами на человека, который ради него был согласен лишиться очень даже значительной суммы денег в инвалюте. Но ведь бесплатный сыр бывает только в мышеловке! Это знают у нас даже дети.
- Простите, но… Что я должен буду сделать для вас взамен? И хватит ли у меня на это сил?
- Главное, сынок, ты должен жить, только и всего! Больше твой ангел ничего не требует. Ну, что, ты согласен?
- Да, я согласен! У меня просто нет другого выхода, Николай Константиныч.
В последнее время он чувствовал себя всё хуже и хуже. И прекрасно понимал, что, если не принять никаких мер, то уже через год-другой он вполне может «сыграть в ящик». Но жизнь – даже такая нескладная, полная боли, безысходности и тоски по несбывшимся надеждам – у человека всего одна, и умирать в тридцать шесть лет не хотелось. Может быть, он ещё встретит любимую женщину, и она подарит ему сына или дочку… Только прежде чем заводить семью, надо, действительно, привести здоровье в порядок, иначе, молодая жена в одночасье может стать вдовой.
Итак, не откладывая дела в долгий ящик, Николай Константиныч связался с клиникой в Берлине, договорился о лечении и оплатил большую часть предстоящих расходов.
- Ну, что, Алексей? Твой паспорт уже готов, билеты у меня в кармане, мы можем ехать. Ты как?
- Я готов, Николай Константиныч.
- Тогда сегодня ты переночуешь у нас, а завтра утром и двинем, помолясь.
- Честно говоря, я до сих пор не могу поверить в это!
- Ты, главное, не волнуйся. Пойдем, поужинаем, по рюмочке выпьем, «Новости» по телевизору посмотрим, и на боковую…
…Утром они позавтракали, и Николай Константиныч показал Алексею новую одежду, ожидающую его в гардеробе.
- Вот, одевайся. А тут для тебя всё необходимое, - сказал он, показывая на чемодан.
- Да кто же позаботился об этом?!
- Я же говорил, твой ангел-хранитель, - улыбнулся хозяин дома.
Этот чемодан и одежду для Лёши купила, конечно, Алевтина. Кроме тех вещей, что будут необходимы ему в больнице, она сунула в карман его пиджака бумажник с деньгами. Мало ли, как обернётся дело. Нельзя оставлять человека в чужой стране без копейки денег в кармане!..
…Алексей надел костюм, и удивился – он сидел на нём так, как будто был специально сшит по его меркам. Ещё бы! Ведь покупала его женщина, которая хорошо изучила его фигуру…
- Ух, ты! Такое чувство, что кто-то снял с меня мерки… Интересно, ангелы-хранители умеют это делать? Или…
При мысли о том, кто мог так ловко подобрать одежду для него, у Алексея сладко замерло сердце. Наверно, на свете есть только один человек, который мог позаботиться о нём. Даже в мыслях он не мог произнести её имя…
…Итак, проведя все исследования, медики назначили операции и Николаю Константинычу Колодину и Алексею Милорадову уже через два дня. У обоих мужчин было слишком изношено сердце, оно нуждалось в кардиостимуляторе. И только если поставить его вовремя, можно избежать всех тех неприятностей, которые грозили им в ближайшем будущем, и прожить ещё долгие годы.
Операция, в принципе, была несложной, а сам стимулятор сердечной деятельности, которые вживят им, считался одним из лучших образцов, и поэтому, конечно, влетел в копеечку. Но экономить на собственном здоровье – это последнее дело! Так считал и сам Николай Константиныч, и его умница-дочка, которая лично оплатила всё лечение Алексея за границей.
Узнав дату операции, Николай Константиныч позвонил домой, и сообщил об этом жене и старшей дочери. Младшей дочери, Сони, как всегда, не было дома – она даже не знала, что отец улетел в Германию, чтобы поправить собственное здоровье. Исчезновение Алексея не волновало её тем более.
Алексей никому не звонил. Не было человека, которому было интересно узнать о его самочувствии. Правда, где-то существовал ангел-хранитель, который так много сделал для него. Иногда ему даже казалось, что он чувствует его дыхание на своей щеке. Но ведь ангелу дозвониться невозможно. Разве что, он сам снизойдёт до него, и спустится на землю с небес. Но в такое верилось с трудом.
Конечно, он понимал, что вряд ли его ангел имеет небесное происхождение. Наверняка, это вполне земной человек, скорее всего, женщина. Но… Ведь почему-то эта женщина не хочет, чтобы он узнал её. Значит, на это есть свои причины. И он не будет пытаться разыскать её, чтобы увидеть и хотя бы просто поблагодарить…
…Узнав, что отца будут оперировать через два дня, Алевтина сказала мужу:
- Ты не против, если я слетаю в Германию на несколько дней, и побуду с отцом?
- Конечно, нет. Но как же дети, Аля?
- Мама заберёт к себе Никитку и Тима, а малышку мне придётся взять с собой. Боюсь, что за эти дни у меня может пропасть молоко…
- Ладно. Я сам отвезу тебя в аэропорт, Аленька.
- Спасибо тебе, милый! Пожалуй, пойду, закажу билеты, и соберу чемодан…
…Алевтина прилетела в Берлин за день до операции, и устроилась в отеле неподалёку от медицинского центра. Вечером в этот же день, оставив ребенка с няней, которая тоже приехала с ней, она навестила отца в клинике.
- Ты, Аля?! – удивился Николай Константиныч её появлению в палате. – Но как ты здесь оказалась, дочка?
- Вот, не вытерпела, и прилетела. Хочу быть тут, рядом, когда тебя повезут на операцию.
- Ну, зачем? Здесь отличные врачи, хороший уход и приличная еда. Не стоило тебе из-за меня бросать своих детей, и мчаться за тридевять земель. Постой-постой! Я, кажется, понял… Ты приехала не из-за меня. Вернее, не только из-за меня. Ведь, правда?
- Конечно, я навещу и Алексея, папочка. Но это ни о чём не говорит! – сказала молодая женщина, но при этом лицо её заполыхало румянцем.
- Ну, конечно, не говорит! А, кстати, как же твоя малышка? Ты что, перевела её на искусственное вскармливание?
- Нет. Я привезла Лизу с собой. Она сейчас в отеле, за ней присматривает няня.
- Господи, Алька, ну, что ты творишь?! Такие трудности из-за несложной операции, которые тут каждый день делают десятками!
- Не надо, пап. Пойми! Я просто не могла поступить иначе…
- Ладно. Тогда иди к нему.
- Надеюсь, ты не поделился с ним моим секретом?
- Да как ты могла подумать, девочка?! Я нем, как рыба. Парень даже не догадывается, кто стал его ангелом-хранителем. Хотя, конечно, очень заинтригован происходящим.
- Так я пойду?
- Иди. Его палата рядом с моей.
- Я знаю, папочка…
…Алевтина тихонько постучала в дверь, и вошла в комнату. Алексей лежал на постели, и, кажется, спал. Женщина придвинула стул к его постели, и села рядом, подумав, что это даже хорошо, что он спит – вот, она сидит рядом, и может сколько угодно смотреть на него, сравнивая этого, живого Алексея, с тем мужчиной из своего сна, которого она безумно полюбила, и потеряла.
- Да… Какая-то странная ситуация! Рассказать кому – не поверят! Хотя, отец-то поверил! Впрочем, папа поверил бы всему, что я ему скажу. Он так любит меня, что готов на всё, лишь бы только успокоить меня. Вот, сказала, что надо проверить сердце – и, пожалуйста! – через несколько дней он здесь…
Вдруг ей безумно захотелось прикоснуться к спящему мужчине. Так захотелось, что она просто не смогла бороться с этим своим желанием, и тихонько положила свою ладонь на его руку…
…Почувствовав это легкое прикосновение, Алексей открыл глаза, и сразу закрыл их.
- Да нет! Этого не может быть! – думал он. – Просто, я так много думаю об этой женщине, что она появилась в моём воспалённом воображении, только и всего! Вот, сейчас я открою глаза, и увижу, что лежу в палате совершенно один…
Но чья-то теплая ладонь по-прежнему лежала на его руке, и тихонько гладила её. Или это только кажется ему?
- Да мужик я, или трусливый заяц, в конце-концов? – стал раздражаться Алексей. – Я что, не могу открыть глаза, и посмотреть, есть ли кто рядом? Подумаешь – проблема!
Сказано – сделано! Он открыл глаза, и увидел Алевтину, которая сидела рядом, и улыбалась.
- Я разбудила вас? Простите…
- Да нет, я не спал. Просто задумался. А когда увидел вас, подумал, что это просто плод моей фантазии. Но как вы тут оказались, Алевтина Николаевна?
- Узнала от отца, что завтра вас оперируют, вот и не выдержала, села на самолёт, и прилетела. Только и всего! И, пожалуйста, называйте меня просто Алей.
- Значит, мы увидимся с вами ещё?
- Ну, конечно! Я приду завтра, с утра, и буду тут весь день. Вот, только отлучусь ненадолго, чтобы покормить дочку.
- Это хорошо! Значит, я увижу вас завтра.
- Обязательно! А теперь отдыхайте, Лёшенька! Я не буду вам мешать.
- Вы торопитесь?
- Нет, не тороплюсь. У меня есть немного времени.
- Тогда побудьте здесь ещё хоть несколько минут! Пожалуйста…
- Хорошо, я посижу рядом.
- Аля… Ведь это вы тот ангел-хранитель, о котором мне всё время говорит ваш отец, правда?
- Ну, я совершенно земная женщина, и в ангелы никак не гожусь, - усмехнулась молодая женщина. - А по поводу этого лечения… Не буду скрывать – да, я позаботилась об этой клинике. Без операции вы просто погибли бы, Алёша. Я не могла этого допустить!
- Но откуда вы узнали о том, что моё сердце никуда не годится? Ведь я никому не говорил об этом! Даже ваша сестра убеждена в том, что я здоров, как бык!
- А ангелы-хранители просто обязаны знать всё о своих подопечных!
С этими словами Алевтина встала, потом наклонилась, и поцеловала Алексея в лоб.
Господи, как бы она хотела сейчас прижаться к его губам, и сказать, как любит его, и как хочет ему помочь! Но… она не могла, она просто не имела права этого сделать! Ведь этим она испортит жизнь и себе, и ему.
- Ну, всё. Теперь мне, действительно, пора. До завтра, Алексей!
- До завтра, Аленький, - вдруг вырвалось у него именно то имя, каким он называл её там, во сне…
…Алевтина быстро вышла из палаты, и пошла к выходу из корпуса, думая о том, что, наверно, не только она видела этот странный сон, который был неотличим от реальности. Скорее всего, и Алексей чувствовал что-то. И теперь судорожно пытается вспомнить, почему их так безудержно тянет друг к другу…
…На следующий день, покормив ребенка, Аля снова поехала в госпиталь, где сегодня должны прооперировать отца и Алексея. Во время операции она будет сидеть в коридоре, и молить Бога о том, чтобы всё закончилось хорошо. А потом, когда её любимых мужчин привезут в палату, посидит сначала с отцом, а потом с Лёшей…
…Прооперированного отца привезли в палату довольно скоро, а вот с Алексеем всё было намного сложнее. Кроме основной операции, врачи сегодня избавляли его тело от многочисленных осколков, которые причиняли молодому мужчине невероятные страдания. Эти кусочки металла были похожи на острые зубы хищного животного, которые впивались в его плоть при любом неловком движении. Но, наконец, оказался в палате и он.
Очнувшись от наркоза, он увидел у своей кровати Алевтину.
- Вы сдержали своё обещание, Аленька! Это приятно…
- Как вы себя чувствуете, Алексей?
- Вполне сносно. Думал, что будет значительно хуже.
- Вот и хорошо!
- Врач сказал, что из меня удалили все осколки.
- Да. И теперь вы уже не сможете сказать, что похожи на гуся, фаршированного яблоками! – улыбнулась молодая женщина.
- Откуда вы знаете о том, что я так говорил?! – удивился этим словам Алексей. – Вы же никак не могли этого слышать!
Алевтина смешалась. Она не знала, что ответить на этот вопрос.
- Вы смущены, и не знаете, что ответить на это...
- Да, я смущена. Если я расскажу, вы всё равно мне не поверите! Это больше похоже на вымысел, и не вызовет у вас ничего, кроме улыбки!
- А вы попробуйте!
- Ну, если вы этого так хотите, слушайте!
…Недавно я на целых три дня погрузилась в сон. В этом сне я увидела своё ближайшее будущее. Ну, и ваше тоже, потому что вы, Алексей, играли в моей жизни далеко не последнюю роль. Представьте себе, вы были моим любимым мужчиной. Правда, жизнь не слишком баловала меня даже во сне, и через месяц после нашего знакомства вы погибли – у вас остановилось сердце. К сожалению, я никак не смогла вам помочь… Когда я очнулась, то решила, что на самом деле вас не существует. Хотя, то, что происходило со мной во сне, было слишком похоже на реальность! Надо сказать, то время, что пронеслось перед моими глазами ярким калейдоскопом, я провела в раю. Представляете, что я почувствовала, когда увидела вас на дне рождения Сони, в доме отца! Вот тогда я и решила, что, во что бы то ни стало, спасу тебя, Лёшенька…
Эта последняя фраза вылетела у неё совершенно случайно. И именно она сразу изменила их отношения.
- Я знал, что это ты мой ангел-хранитель… Поцелуй меня, Аленький! Ну, пожалуйста!
- Мы не должны, Лёшенька! Я жена другого мужчины, и ничего не могу поменять в своей жизни! Мой муж тоже дорог мне. А ты… Ты даже не представляешь, какой месяц мы провели с тобой!
- Мне тоже снились яркие сны. Правда, они сразу забывались, лишь только я просыпался утром. Но на следующую ночь сон повторялся… Кажется, я вспоминаю яркое солнце, белый песок пляжа и синий океан. И молодая красавица рядом. Ведь мы с тобой уезжали на отдых, правда?
- Ты прав! Мы побывали в тропиках. Это была умопомрачительная поездка! А потом… Это было ужасно, Лёшенька! Я так плакала, когда ты умирал у меня на руках, и я ничем не могла тебе помочь, потому что было уже слишком поздно! Мне казалось, что моя жизнь кончена… А когда я пришла в себя и открыла глаза, то увидела мужа, который сидел у моей постели всё время, пока я была без сознания. Я пробыла в коме трое суток… Потом мне объяснили, что все мои видения – это просто сны. Но они были так реальны! Я рассказала обо всём отцу. Он, как и я, посчитал, что всё значительно серьёзнее, чем кажется на первый взгляд. Он не мог их игнорировать, и не принять никаких мер. Ведь в этом сне он тоже погиб… Вот так ты и оказался здесь.
Молодая женщина наклонилась над постелью, на которой лежал мужчина, и прикоснулась губами к его губам. А он схватил её здоровой рукой, на которой не было бинтов, и прижал её к себе так сильно, как только мог. И поцелуй этот всё длился и длился…
- Ну, всё. Мне пора! Надо вернуться в гостиницу, чтобы покормить малышку.
- Но ты же придёшь завтра, Аленький?
- Конечно, обязательно! Я буду здесь, пока вас не выпишут. И домой мы полетим вместе. А сейчас отдыхай, милый! Я разыщу медсестру, и попрошу сделать тебе ещё укол, чтобы ты не слишком страдал от боли…
…Через две недели Николая Константиныча и Алексея выписали из госпиталя, и они переехали в гостиницу. Их самолёт вылетал через два дня.
В то время как они поправляли здоровье в больнице, Алевтина каждый день навещала их, закармливая фруктами и всякими вкусностями. И каждое посещение палаты Алексея заканчивалось поцелуем, который становился всё жарче и продолжительнее. И ей, и ему было абсолютно ясно, что поцелуем дело никак не ограничится. Просто, им обоим необходимо было понять – правда ли, им было так хорошо вместе, или это, действительно, только сон, и ничего больше…
И Николай Константиныч, и Алексей уже неплохо себя чувствовали. Это очень радовало Алевтину. Значит, её усилия переиграть злодейку-судьбу были не напрасными. И её дорогие мужчины будут живы, на радость ей и тем, кто их любит…
Каждый день вечером ей звонил Тимофей. Он интересовался, как дела у тестя, и говорил, что с нетерпением ждёт их возвращения домой.
- Теперь ждать осталось совсем недолго! – сказала Аля. – Отца сегодня выписали из клиники, и через два дня у нас самолёт.
- Мне встретить вас?
- Не стоит, милый! Мы отлично доберёмся на такси, и встретимся дома вечером!
О том, что в такси рядом с ней будет сидеть ещё один пациент берлинской клиники, Тимофей, конечно, не узнал…
…На следующий день, сразу после завтрака, Николай Константиныч собрался выйти на улицу, чтобы немного побродить по городу.
- Ты как, детка, составишь мне компанию в этой прогулке? – спросил он у дочери.
- Нет, папочка. Что-то не хочется. Лучше возьми с собой Алексея и Марью Петровну. Они же здесь первый раз. А я много раз исходила весь город вдоль и поперёк. Лучше побуду с ребенком.
Няня с удовольствием согласилась погулять по Берлину, а Алексей не захотел выходить из гостиницы, сославшись на то, что ещё слишком слаб для длительной прогулки.
- Что ж! Вы оставайтесь, а мы, пожалуй, пойдем. Да, и не ждите нас к обеду! Мы перекусим где-нибудь по дороге.
- Хорошо, папочка! – сказала Алевтина, и посмотрела на часы. Пора было в очередной раз кормить Лизу.
- Мне надо покормить девочку, Лёшенька! – сказала она.
- Мне можно остаться? – спросил Алексей. – Или лучше уйти?
- Как хочешь…
- Ладно, - сказал мужчина, подошёл к двери, и повернул ключ в замке.
После того как ребенок уснул, Алевтина почувствовала мужские руки на своих плечах.
- Наверно, я не должна этого делать, Лёшенька! Но если бы ты знал, как хочется ещё хоть раз оказаться в том состоянии полного и абсолютного счастья, которое я ощущала только рядом с тобой!..
…Следующие несколько часов пролетели для них, как одно мгновение. Почему-то, когда людям хорошо, время проходит быстро, и только неприятности тянутся нескончаемо долго, как занудный дождик в октябре.
- …Знаешь, я побывала в раю, - сказала Алевтина, очнувшись, наконец, от того чувственного водоворота, в котором оказалась. – Но всё хорошее заканчивается слишком быстро. Правда? Пожалуй, тебе пора возвращаться к себе в номер. Ещё не хватало, чтобы тебя застали тут, у меня!
- Да-да, я понимаю. Скоро должен вернуться Николай Константиныч. Я сейчас уйду. Скажи только одно – это ведь не последняя наша встреча?
- Не знаю, Лёша. Мне надо подумать. Мы поговорим об этом, теперь у нас будет время.
- И ещё… Скажи, я оправдал твои надежды? Или тот мужчина, ну, из сна, был лучше меня?
- Конечно, это был ты, Лёшенька! И сегодня я в очередной раз потеряла голову в твоих объятиях… А ты? Ты вспомнил меня? Ну, хоть немного… Или я была для тебя лишь незнакомкой?
- Вспомнил, Аленький! Кажется, мы жили с тобой вдвоём в какой-то квартире. И это был не наш город…
- Да, именно так всё и было. Вот, хорошо, что ты вспомнил о ней. Пожалуй, это именно то, что надо…
…Следующее их свидание наедине состоялось уже на следующий день, когда Николай Константиныч и няня Лизоньки пошли досматривать город, и они опять остались одни.
- Ну, что ты решила, Аленький? – спросил Алексей, обнимая её. - Как мне поступить? Я сделаю всё, что ты прикажешь. Если ты захочешь, то просто исчезну с твоих глаз. А хочешь, женюсь на Соньке, чтобы хоть иногда видеть тебя. Приказывай, моя королева!..
- Ты не должен встречаться с моей сестрой, Лёшенька. Эта эгоистка недостойна такого мужчины, как ты.
- Да как тебе пришло в голову, что после того, как нашёл тебя, я смогу встречаться с Соней?! Честно говоря, она и до этого была мне не слишком нужна. Впрочем, как и я ей. Но для тебя я готов на всё, даже на жизнь рядом с этой стервой.
- Нет, я этого не переживу! Думать, что каждый день ты ложишься в постель с моей сестрой… Это слишком! Знаешь, у меня есть квартира в небольшом городке неподалёку от нашего города. Я жила там несколько месяцев, когда ушла от мужа. Я дарю её тебе, Лёша.
- Значит, ты всё-таки решила расстаться… Что ж! – тяжело вздохнул мужчина. – Это твоё решение, и я его уважаю.
- Нет, Лёша. Ты неправильно меня понял. Когда тоска станет невыносимой, мы будем встречаться с тобой, обещаю. Правда, будет это нечасто. Но что поделаешь? Слишком поздно свела нас судьба. Я не могу разрушить семью, и лишить детей отца.
- Я понимаю. Но и ты меня пойми! Я совсем не могу без тебя. Ты моё наваждение. Я люблю тебя!
- Господи, Лёшка, перестань, пожалуйста! Я и так еле сдерживаю себя, чтобы не наделать глупостей. Я же тоже люблю тебя! Очень… Но я мать и жена, и имею обязательства, забывать о которых просто не имею права.
- Прости. Я знаю, что тебе много тяжелее, чем мне. Мне хорошо известно, что такое муки неспокойной совести. Поверь, что бы ни случилось, ты никогда не услышишь от меня ни одной жалобы.
- А тебе не на что будет жаловаться, Лёшенька! Я сделаю для тебя всё, что в моих силах. Кстати, чем ты хотел бы заняться в этом городе? Моя подруга Женя говорила, что там тяжело найти себе работу. Но если тяжело найти, то можно просто организовать. Так, чем ты хотел бы заниматься? Скажи, и я помогу тебе.
- Не надо, Аленький! Ты и так столько денег потратила на моё лечение!
- Пустяки. У меня есть деньги, и мне приятно тратить их на тебя. Так, что? Ты человек военный. Может, частное охранное предприятие? Это сейчас очень модно. Любой бизнесмен готов тратить деньги на охрану, чтобы выглядеть респектабельно и придать себе необходимый вес в глазах других людей.
- Лучше уж автомастерскую. Я машины люблю. И знаю их вдоль и поперёк. А про оружие хотел бы забыть. Хватит, навоевался по самое не балуйся!
- Поняла. Значит, автомастерская. Отлично!..
…Вечером следующего дня они уже подъезжали к своему городу.
- Поживёшь пока у нас, сынок, - предложил Николай Константиныч.
- Нет, спасибо, я поеду к себе, - сказал Алексей.
- Ну, смотри, как знаешь. Я думал, что у нас тебе будет удобнее.
- Я вообще уезжаю из города, Николай Константиныч.
- Да ты что?! Значит, решил уехать… Ну, может быть, так будет лучше для всех, - вздохнул мужчина.
Он прекрасно видел, что происходит между этим красивым мужиком и его дочерью, и сильно переживал. В таком состоянии он не видел Алевтину никогда… Вот ведь, беда! Влюбилась девочка, по уши влюбилась. Да, видно, вовремя опомнилась, и отсылает его от себя. И то сказать, нельзя в одночасье рушить то, что досталось таким трудом. Хотя, мужик, конечно, хорош – ничего не скажешь! И, видно, тоже без памяти любит Альку. Только вот, не ко времени всё это! Поздно…
- Спасибо вам за всё! Без вашей семьи я бы совсем пропал.
- Не стоит благодарности, - сказал Николай Константиныч, и приказал шофёру ехать туда, где на съёмной квартире жил Алексей.
Потом, высадив Алексея у подъезда, они поехали в дом отца, где под присмотром бабушки провели эти несколько дней старшие дети Алевтины.
Увидев мать, мальчики кинулись к ней. А она схватила сыновей в охапку, и целовала их в стриженые макушки.
- Милые мои, как же я соскучилась!
- И мы тоже, мамочка! Пожалуйста, не уезжай больше!
- Ну, куда же я от вас, мои дорогие?!
- А теперь мыть руки и обедать, мальчики! Мамочка наверняка проголодалась с дороги! – поцеловала дочь Надежда Григорьевна.
Потом, как следует разглядев Альку, мать придвинула губы к её уху, и прошептала:
- Отлично выглядишь, девочка моя!
- Ох, мама! – засмущалась Алевтина.
С тех пор как увидела Алексея, она чувствовала необыкновенный нервный подъём, который окрашивал её щёки нежным румянцем.
Пообедав и немного отдохнув, Аля забрала детей, и поехала домой. Скоро с работы должен вернуться муж. Теперь главной задачей молодой женщины было сделать так, чтобы он не заметил, что происходит с женой, и, не дай Бог, случайно не назвать его Алексеем.
Наконец, внизу хлопнула входная дверь, и Алевтина стала спускаться вниз, чтобы встретить супруга.
- Ну, здравствуй, Аленька! – сказал Тимофей, заключая жену в объятия.
- Здравствуй, милый!
- Я по тебе соскучился…
- Ну, вот, я здесь, дорогой!
- Как отец?
- Он чувствует себя неплохо.
- Я рад…
…Слава Богу, воссоединение семьи, наконец, произошло…
…На следующий день, проводив мужа на работу и накормив детей, Алевтина оделась, и вышла из дома. У неё сегодня было много дел. Прежде всего, она поехала в банк, и положила на карточку приличную сумму денег. Эти деньги она отдаст Алексею для организации бизнеса. Потом она поехала к нему.
- Одевайся, Лёш! У нас очень мало времени, - сказала Аля, вырываясь из его объятий.
- Ну, ладно, раз так…
Алевтина повезла его в магазин, где купила автомобиль.
- Это тебе мой подарок, - сказала она. – И это тоже!
Она достала из сумочки и дала ему банковскую карточку.
- Да смотри, не потеряй…
- Не потеряю. Ты заедешь ко мне, Аленький? Ну, хоть ненадолго… Прошу тебя! Ведь завтра я уезжаю.
- Ладно. Поехали! Свой автомобиль я заберу потом, - вздохнула Аля, пересаживаясь в только что купленную автомашину Алексея. Она не могла отказать себе в удовольствии оказаться в его объятиях ещё раз. Ведь неизвестно, когда они встретятся в следующий раз, да и встретятся ли вообще…
…Сразу после переезда Алексей занялся организацией своего бизнеса. Так как он был мастером своего дела, и имел достаточно денег, дело пошло - он сумел быстро и недорого снять помещение для мастерской, закупил необходимое оборудование, нанял небольшой штат сотрудников и сразу получил несколько выгодных заказов.
За эти месяцы Алевтина три раза ездила в тот городок, где теперь жил Алексей. Тимофей, конечно, ничего не знал об этом. Она выходила из дома после того, как он уезжал в свой офис. И после двух часов в дороге падала в объятия любимого, который с нетерпением ждал её, бросив все дела.
Побыв у него до обеда и немного перекусив, она садилась в автомобиль и ехала домой, чтобы успеть вернуться до прихода мужа. И каждый раз повторяла себе, как заклинание, что приезжает в последний раз. Но через некоторое время Алексей снова звонил, и умолял приехать хоть на несколько минут, чтобы увидеть её.
- Ну, не могу я без тебя совсем. Что же делать, Аленький?..
Услышав эти слова, она в очередной раз садилась в автомобиль, и мчалась к нему…
…В последний раз она позвонила к Алексею сама, чему тот был немало удивлён.
- У тебя ничего не случилось, Аленький?
- Нет. Просто хочу тебя увидеть.
- Буду ждать с нетерпением…
…Она приехала на следующий день, и сказала:
- Мне надо с тобой поговорить, Лёшенька!
- Значит, всё-таки, что-то случилось…
- Да. Случилось. Я беременна. От тебя, Лёша… Честно говоря, это несколько неожиданно для меня. Ведь я ещё кормлю Лизу.
- И... Что ты собираешься делать? Надеюсь, ты не хочешь избавиться от этого ребенка?
- Вот, приехала посоветоваться.
- Решение за тобой, Аленький. Я сделаю всё, как ты хочешь! Только не убивай моего малыша, пожалуйста! Я так мечтаю о ребенке! Знаешь, он даже во сне мне снится. Такой забавный черноглазый карапуз! Я беру его на руки, и подбрасываю вверх, а он весело смеётся, и совсем не боится высоты.
- В любом случае, мужу придётся сказать…
- О, Боже! Бедная моя! Что тебе предстоит вынести! Может быть, это сделаю я? Пусть он на мне выместит своё зло.
- Нет, я должна сама…
…Этим же вечером, после ужина, она сказала мужу:
- Тим, мне надо с тобой поговорить!
- Ну, говори Аленька! Я тебя внимательно слушаю!
Он видел, что жена сильно нервничает. Хотя, всегда считал, что у Алевтины железное самообладание и выдержка самурайского воина. Но сейчас её взгляд был растерянным, а длинные пальцы подрагивали от сильного волнения.
- У меня будет ребенок, Тим, - сказала молодая женщина, как будто кинулась в воду с высокого обрыва.
- Ты хочешь сказать, у нас будет ребенок. Ну, что ж! Я рад. Где трое, там и четверо, - пожал плечами Тимофей, и хотел обнять жену, но она вывернулась из его рук.
- Подожди, Тим. Ты не понял. Именно мой! Потому что не ты его отец.
- Понятно. Значит, у меня появился соперник, - усмехнулся мужчина. - Мило! Ну, скажи мне, чем он лучше меня? Что я делаю не так?
- Просто он меня любит.
- Но ведь я тоже люблю тебя!
- Нет. Ты до меня снисходишь. А он… Он готов ради меня на всё!
- Я тоже готов ради тебя на всё, Аля! И если ты решишь оставить этого ребенка, то я буду считать его своим. Только одно условие – ты не будешь больше встречаться с этим мужчиной! Знаешь, мне очень не идут рога…
- Я хорошо понимаю тебя, Тим. Это очень страшно, когда тебя предают.
Он вдруг подумал о том, что же чувствовала бедная Алька, когда увидела его в супружеской постели с другой женщиной, и задохнулся от бессилия изменить что-либо в своей жизни. И единственно, что понял сейчас, это то, что безумно любит свою жену, и сделает всё, чтобы вернуть то время, когда они были счастливой семьёй. Хотя, ещё вчера ему в голову вдруг пришла мысль, что его жизнь с Алевтиной стала пресноватой, ей не хватает некой перчинки. Вот и получил перца досыта! А не желай того, чего не знаешь…
- Нет, но какова женщина! – подумал он, уже лёжа в постели. – Другая промолчала бы, а эта…
…Они легли спать, и в их спальне ещё долго слышались тяжёлые вздохи супругов…
- Нет, Алька не бросит его! – с ужасом думал Тимофей. – Моя жена не ветреная Сонька, которой с мужиком переспать – что высморкаться. Наверняка, она любит его, а возле меня её удерживает лишь супружеский долг и наши дети. Только вот, долго ли чувство долга будет перевешивать любовь к мужчине?
В результате мучительных раздумий Тимофей решил разыскать любовника жены, и поговорить с ним. Хотя, прекрасно понимал, что тот вряд ли так легко откажется от его Альки. Таких женщин, как Алевтина, не бросают!
На следующий день он связался с частным детективом, и попросил узнать имя и адрес того мужчины, с которым встречается его жена.
- Нет проблем, Тимофей Ильич! – сказал детектив, бывший сотрудник органов безопасности. – Да при нынешнем уровне техники сделать это пара пустяков!
- Тогда буду с нетерпением ждать результатов, - сказал Тимофей, и подписал чек…
…Уже на следующий день он получил отчёт детектива: мужчина, с которым встречается Алевтина Николаевна – Милорадов Алексей Александрович, бывший майор спецназа, сейчас владелец автомастерской, не женат. Далее шёл адрес, где тот проживал…
Не откладывая этого неприятного дела в долгий ящик, Тимофей бросил все дела, и поехал в тот город, где жил Алексей, чтобы поговорить со своим соперником. Ну, и, кроме того, просто увидеть, каков он, этот соперник, неожиданно возникший на его жизненном пути!
Так как в городок, где жил Алексей, он приехал в первой половине дня, то разыскал автомастерскую, которой тот владел.
- Добрый день! Могу я видеть владельца этой мастерской, господина Милорадова? – спросил он у мужчины, который склонился над мотором дорогой иномарки.
- Здравствуйте, - сказал мужчина, выпрямляясь во весь свой богатырский рост. – Я Милорадов. Чем могу помочь?
- Моя фамилия Медынцев. Я по личному делу.
- Понятно, - сказал Алексей, который сразу узнал мужа Алевтины. – Пойдёмте в мой кабинет, там нам будет удобнее.
Они вошли в небольшую комнату, где едва уместился небольшой письменный стол, кресло, стул для посетителей, стеллаж для документов и сейф, в котором хранились деньги и важные документы.
- Слушаю вас, Тимофей Ильич!
- Значит, узнали…
- Конечно, узнал. Вы муж Алевтины… Мы виделись на дне рождения её сестры.
- Да, я её муж. И хочу оставаться им ещё долгие годы.
- И что же вам мешает?
- Не что, а кто, батенька. Вы, конечно! Вчера жена призналась мне, что беременна от вас. Не скрою, это было для меня ударом.
- И… Что вы собираетесь делать?
- Ничего. Я буду воспитывать этого ребенка вместе со своими детьми, не делая между ними разницы. Ведь дети не виноваты в ошибках взрослых. А к вам я приехал для того, чтобы попросить не встречаться больше с моей женой.
Алексей встал с кресла, открыл сейф, достал оттуда наградной пистолет, и положил его перед Тимофеем.
- Вот, - сказал он.
- Что это? Зачем? – удивился тот.
- Алька для меня дороже жизни. Лучше пристрелите меня! Это будет наилучшим выходом для всех нас.
- Да вы сошли с ума! Я же не бандит с большой дороги, чтобы отстреливать людей! Но, может быть, вы согласитесь сделать это, взяв у меня деньги? Я мог бы хорошо заплатить вам…
- Эх, если бы за деньги можно было купить Альку! Кажется, за неё я продал бы свою душу дьяволу…
- По-моему, наш разговор зашёл в тупик. Зря я приехал сюда.
- Очень жаль, что ничем не смог вам помочь…
…Поняв, насколько глубоко и трепетно любит Алексей его жену, Тимофей испугался. До сих пор у него была мысль, что всё это просто женская блажь. Ну, встретила мужчину, который за деньги дарил ей удовольствия, только и всего… Впрочем, мог бы и догадаться - от альфонсов замужние женщины детей не рожают…
Он ехал по шоссе по направлению к дому, и думал о том, что же теперь ему делать – неужели сдаться, и уступить своё место другому мужчине?! Да никогда!
Увидев по дороге цветочный магазин, он остановился, и скупил все розы, что были в нём. Букет получился огромным и очень красивым.
Войдя в дом, он увидел жену, которая спустилась вниз, чтобы встретить его.
- Ой, сколько цветов!
- Это тебе, дорогая!
- А что – сегодня у нас какая-то дата, о которой я забыла? – улыбнулась Алевтина.
- Нет. Просто, хотел сделать жене приятное. Имею право!
- У тебя это получилось. Восхитительные цветы!
- Аля…
- Да?
- Я тут подумал… Я согласен на любые условия, только не уходи от меня! Пожалуйста… Мне не пережить разлуки.
С этими словами Тимофей рухнул перед женой на колени.
- Я не уйду, Тим! Я буду с тобой и детьми. Ты по-прежнему дорог мне, поверь. Ты мой муж, перед Богом и людьми.
- А как же он, Аленька? Он ведь тоже любит тебя…
- Ты видел его?! – ахнула молодая женщина.
- Да. Я решил, что это необходимо. Сначала я уговаривал его расстаться с тобой, потом предложил много денег, лишь бы он отпустил тебя. Куда там! Он достал пистолет, и предложил мне застрелить его.
- Господи, как это на него похоже! Я обязательно должна поговорить с ним. Надо убедить Алексея в том, что между нами всё кончено! – сказала Алевтина, подумав при этом, что прежде неплохо бы убедить в этом себя…
Она и сама не понимала, как в её сердце могли существовать сразу двое мужчин, и оба были дороги ей. Только… Как бы это сказать? Муж был её повседневностью. Он всегда рядом, она хорошо знает его достоинства и недостатки, ценит эти достоинства и мирится с недостатками. А Алексей – это праздник, настоящее море страсти и фонтан эмоций. Но жизнь не может быть вечным праздником, это противоестественно. После праздника всегда наступают будни. К сожалению…
…Хотим мы этого, или нет, но после нескольких лет совместной жизни супруги привыкают друг к другу, и бурная страсть обычно перерастает в спокойную привязанность, нежность и взаимопонимание. Это в лучшем случае. А в худшем наступает охлаждение, и начинается поиск источника новых удовольствий, заставляющих сердце сладко сжиматься и биться с неистовой силой. И чем сильнее была страсть в самом начале, тем раньше она выдохнется. Не напрасно же говорят, что «если от жизни взять всё, она недолго протянет». Причем, чаще всего развлечений на стороне жаждет мужчина. Потому что женщина отвечает за семейный очаг. У неё море обязанностей – она занимается хозяйством, воспитывает детей и заботится о супруге. Тут только и успевай поворачиваться! Дело супруга – обеспечить семью. Обычно на это хватает восьми часов, проведённых в офисе. Кстати, именно там, на работе, он видит длинноногих, ухоженных красавиц, готовых на всё. А жена… Что жена? Конечно, она ещё молода и по-прежнему красива, но уже потеряла свою изюминку, которая и заставила мужчину несколько лет назад выбрать её из сотен других претенденток, и назвать своей супругой.
Именно так чуть было не произошло с Тимофеем. Да, он был ещё верен своей жене, и с удовольствием запирался вечерами с ней в спальне. Но… Что-то ушло из их отношений. И он думал, что без возврата. Теперь Алевтина стала для него открытой книгой. Да, любимой. Да, он с удовольствием, раз за разом, готов был перечитывать её. Но… Даже самая вкусная еда, которую ты обожаешь, скоро надоест, если ты ешь её на завтрак, обед и ужин. Поэтому адюльтер был неизбежен. Он уже стоял на пороге, и удерживал мужчину от этого шага лишь вполне естественный страх разоблачения – если Алька узнает, она не простит. А он не хотел лишиться жены, потому что хорошо знал, что лучшей женщины ему не найти!
Но вот неожиданно он узнает, что и жена тоже нуждается в выбросе адреналина в кровь, и совсем непрочь завести мужчину на стороне. Это стало для него настоящим шоком. Приехали… Его жена, его Алька – и другой мужчина, сжимающий её в своих объятиях! А вот теперь ещё и её беременность… А как же он, Тимофей?! Он что – совсем не нужен ей?! Так, что ли?!
И чувства к жене, скрытые где-то глубоко-глубоко, на самом донышке души, вдруг поднялись на поверхность, и вспыхнули с такой силой, что могли теперь испепелить его… Какие любовницы?! Какие измены?! Да разве есть на свете женщина лучше? Конечно, нет! Его Алька – товар штучный, она создана Господом Богом в одном-единственном экземпляре!..
…В принципе, то же самое вполне могло произойти и с Алексеем. Молодой, высокий красавец, занимающийся ремонтом автомобилей, наверняка, будет отличной приманкой для дам, которые обратятся в его мастерскую за помощью. И неизвестно, сколько времени он сможет сопротивляться искушению, тем более, если дома его будет ждать жена, талия у которой увеличивается с каждым днём. Правда, в этом случае к его влюблённости будет всегда примешиваться чувство самой искренней благодарности. Ведь только благодаря Алевтине он ещё живёт на этом свете, и не чувствует той одуряющей боли, которую доставляли ему острые осколки разорвавшейся рядом гранаты.
Хотя… Зачем гадать, что могло бы произойти в том или ином случае? Неблагодарное это дело – пытаться предсказывать судьбу… Вполне вероятно, что оба мужчины оставались бы всю жизнь верны ей, четко понимая, какая женщина живёт рядом с ними, и засыпает по ночам у них на плече…
…На следующее утро, проводив мужа в офис, Алевтина оделась, села в автомобиль, и помчалась в тот городок, где её с нетерпением ждал Алексей.
- Ну, здравствуй, Аленький! – сказал он, встретив её около подъезда.
- Здравствуй, Лёшенька!
- Устала, наверно? Всё-таки, два часа за рулём…
- Да, совсем немного.
- Пойдём, я помогу тебе подняться по ступенькам!
Алексей подхватил Алю под локоть, и повел в подъезд.
- Как твои дела в мастерской, Лёш?
- Нормально, - улыбнулся тот. - Клиент попёр!
- Вот и отлично!
Они вошли в квартиру, и Алексей сразу обнял свою любимую.
- Ну, здравствуй ещё раз! Очень рад тебя видеть, - сказал он, целуя её.
- Я тоже рада видеть тебя, Лёшенька! Очень!
- Ты ведь приехала сегодня не просто так, правда?
- Да, мне надо поговорить с тобой, дорогой.
- Понимаю. Только, пожалуйста, прошу тебя! Давай, немного отложим этот разговор. Я так соскучился по тебе! – попросил Алексей, и широко раскинул руки. – Иди ко мне, милая!
- Господи, Лёшка мой! – прошептала женщина, мгновенно проваливаясь в сладкое забытьё…
- …Так что ты хотела мне сказать, Аленький? Впрочем, я догадываюсь... Ты приехала сказать, что мы видимся в последний раз. Ведь, правда?
- Да, милый! Так будет лучше для всех. Ведь, если мы будем продолжать наши встречи, это сделает несчастными и нас самих, и моего мужа, а, главное, детей. Они-то чем виноваты?!
- Ты права. Своё счастье на несчастье других не построишь, - вздохнул мужчина. - Но я как-то не представляю своей жизни без тебя. Прости…
- Мне тоже будет очень нелегко, поверь. Я тут подумала… В этом городе живёт моя подруга, Женя Комарова. Она чудесная женщина – добрая, ласковая, и довольно симпатичная. Она будет тебе хорошей женой, Лёша…
- Что?! Ты так просто отдаешь меня другой женщине?! – ахнул Алексей.
- Ну, зачем ты так, Лёшенька? Просто я не хочу, чтобы ты наделал глупостей. Если с тобой что-нибудь случится, я никогда не прощу себе этого! Ты понимаешь, о чем я? Я хочу, чтобы рядом с тобой был человек, который сможет позаботиться о тебе, и, если надо, прийти на помощь.
- Понимаю, - вздохнул мужчина. – Ты думаешь, что я могу запить, или сделать со своей жизнью что-нибудь похуже… Но почему ты так уверена, что она захочет выйти за меня замуж? Ведь мы с этой дамой не знакомы.
- Ошибаешься. Мы несколько раз были с тобой у неё в гостях. Видел бы ты, какие взгляды она кидала на тебя! Впрочем, ты и сам знаешь, что сейчас, когда ты привёл в порядок своё тело, редко кто из дам сможет устоять против твоего мужского обаяния.
- Интересно, а почему я не помню, что мы навещали её?
- Так это было в моём сне! – улыбнулась Аля.
- Ладно. Будь по-твоему, Аленький! Говори, что я должен делать!
- Я сегодня приеду домой, и позвоню ей. А завтра вечером ты позвонишь ей сам, и вы встретитесь. Думаю, всё будет хорошо, и через пару месяцев мы погуляем на вашей свадьбе. А сейчас мне пора ехать. Прощай, Лёшенька! И будь счастлив! Я от души желаю тебе этого!
- И ты будь счастлива, моя королева!
Они кинулись друг к другу, и долго стояли, обнявшись, не в силах разжать руки, пытаясь как можно дольше продлить прощание…
…Всё получилось, как нельзя лучше. Уже через месяц после знакомства Алексей сделал Жене предложение, и ещё через месяц они поженились.
За две недели до свадьбы Женя позвонила подруге, и пригласила на её с супругом свадьбу.
- Спасибо за приглашение, Женечка! Я постараюсь приехать. Надо же мне поздравить вас! - сказала та, точно зная, что ни за что не поедет.
Она просто не сможет видеть, как на пальце Алексея заблестит золотое обручальное кольцо, и другая женщина будет вполне легально целовать его. Поэтому Алевтина отговорилась нездоровьем, и послала подарок молодым.
Тимофей вообще ничего не узнал о свадьбе Алексея и Евгении. Подругу жены он видел всего лишь несколько раз в жизни, и вряд ли узнал бы в толпе, если бы случайно встретил её на улице. Ну, а уж поздравлять соперника с бракосочетанием – это вообще из разряда курьёзов…
…В день свадьбы Алексея и Жени погода на улице была ужасной. Шёл снег, дул сильный, холодный ветер. Снег слепил глаза и забивался за шиворот прохожим, заставляя их придерживать воротник пальто руками.
С утра Алевтина почувствовала себя плохо. К обеду женщина поняла, что без помощи медиков ей не обойтись, и вызвала «Скорую». А потом позвонила мужу.
- Тим, что-то мне нехорошо…
- Что случилось?
- Кажется, подпрыгнуло давление. Я вызвала «Скорую».
- Я еду…
Когда автомобиль Тимофея остановился у дверей, его жену на носилках выносили из дома. Он кинулся к одному из медиков.
- Доктор, что с моей женой?
- Гипертонический криз, батенька! – покачал головой мужчина, и приказал медсестре готовить капельницу, чтобы не терять времени зря – давление у беременной женщины достигло опасного предела.
- Я поеду с вами!
- Как хотите. Только, боюсь, ей сегодня будет не до вас!
- Зато мне будет до неё! Я хочу быть рядом!
- Да ради Бога! Думаю, что вы сможете легко договориться с лечащим врачом…
…В то время как Алевтина боролась за свою жизнь и за жизнь будущего ребенка, скромный банкет в ресторане закончился, и молодые супруги Алексей и Евгения Милорадовы приехали домой.
- А моя лучшая подруга Алька так и не приехала к нам на свадьбу, - покачала головой Женя. – Так жалко!
- Наверно, не смогла, - пожал плечами Алексей, который был уверен, что любимая женщина просто не сможет этого вынести. Только зачем супруге знать об этом? Вряд ли Евгению обрадует то, что Алевтина и Алексей были любовниками. Впрочем, почему же «были»? Их связь не имеет конца, Алексей был просто уверен в этом!
- Я, пожалуй, позвоню, и узнаю, почему она не приехала, - сказала молодая женщина, и схватилась за телефон.
- Жень, ты на часы-то посмотри! Двенадцатый час ночи, однако! В такое время звонят только в экстренных случаях. Ну, а у тебя какая необходимость беспокоить людей по ночам? Вот, завтра утром позвонишь, и всё узнаешь! Никуда от тебя эти новости не денутся.
- Да, ты прав, милый. К тому же в такую ночь жаль тратить время на телефонные разговоры, - улыбнулась Евгения, ловко расстёгивая пуговки свадебного платья…
…На следующий день они проснулись довольно поздно. После сытного завтрака, приготовленного Евгенией, женщина взялась за телефон. Она очень хотела поговорить с подругой и поблагодарить её за то, что та так удачно устроила её личную жизнь. Алексей, не желая слушать женские разговоры, вышел из комнаты, оставив жену наедине с телефоном.
В доме Медынцевых на её звонок ответила горничная.
- Слушаю вас!
- Добрый день! Могу я поговорить с Алевтиной Николаевной?
- К сожалению, её сейчас нет дома.
- Что, уехала по магазинам? – не слишком заволновалась Евгения. – И давно?
- Нет, вчера её на «Скорой» увезли в больницу.
- Господи, что с ней?! – ахнула молодая женщина. Вот ведь, как бывает… А она-то… Решила, что Алька просто забыла о том, что была приглашена на свадьбу!
- Не знаю. Вот, Тимофей Ильич приедет, расскажет, что и как.
- Мне так жаль…
- И нам всем жаль! Ей было так плохо, что она не смогла сама дойти до машины, пришлось нести бедняжку на носилках…
- А когда придёт домой её муж?
- Он оставался рядом с ней всю ночь. Недавно звонил, сказал, что приедет к обеду.
- Тогда я перезвоню часа в три.
- Да, думаю, в это время он уже будет дома.
Женя положила трубку, и задумалась. Альку было жаль…
- Ну, что? Ты уже утолила свой информационный голод? И что сообщила тебе подруга? – спросил Алексей, заходя в комнату. Он с нетерпением ждал ответа жены, с трудом скрывая своё волнение.
- Ты представляешь, Лёшенька, Альку положили в больницу. Горничная сказала, что бедняжке было очень плохо, до машины её пришлось нести на носилках.
- О, Боже! – простонал мужчина, и схватился рукой за сердце. Почему-то он ожидал именно этого. Алька переоценила свои силы! Она не смогла вынести того, что теперь он стал мужем другой женщины, и попала в больницу…
Алексей думал о том, что зря согласился с её предложением жениться на Евгении. Конечно, Женя милая женщина, и делает всё, чтобы ему было хорошо рядом с ней. Но, Боже мой! Цена за это слишком высока! Что он будет делать, если Альки не станет?! Впрочем, он знает, что будет делать. Он просто последует за ней и за своим ребенком. Зачем ему жить, если их не будет?!
- Что с тобой, Лёша? Тебе плохо?
- Нет, всё в порядке. Просто что-то сердце кольнуло.
- Иди, приляг, я сейчас принесу тебе лекарство!
- Да, пожалуйста. И дай мне телефон. Совсем забыл, что на сегодня у меня назначена важная встреча, которую я никак не могу отменить. Прости…
- Как встреча? Значит, ты уезжаешь? – расстроилась жена. - А я думала, что сегодня мы побудем с тобой вдвоём…
- Ты же понимаешь, что дело важнее. К тому же я скоро вернусь, и буду в твоём полном распоряжении, милая! – сказал Алексей, кидая в рот таблетку и запивая её водой…
…Через полчаса он уже мчался по направлению к городу, где жила Алька.
Он не знал, в какую больницу её положили, и поэтому позвонил Николаю Константинычу. Тот знал об их отношениях, и понял, что визит Алексея в больницу может быть тем положительным моментом, который так необходим сейчас его девочке.
Объяснив, где находится Алька, мужчина сказал:
- Поезжай, Лёша, думаю, она ждёт тебя…
- Через два часа буду…
- Да слишком не гони там! А то, в аварию, не дай Бог, попадёшь, по такой-то погоде!
- Не волнуйтесь! Я буду очень внимателен, Николай Константиныч!..
…Разыскав корпус, в котором лежала Алька, он без труда проник к ней в палату, заплатив охраннику в дверях и медсестре, сидевший на посту в коридоре.
Наконец, он увидел её. Алька лежала с закрытыми глазами, и, скорее всего, дремала. В её вене торчала игла от капельницы. Лицо молодой женщины было очень бледным.
Сев рядом с постелью, Алексей завладел её рукой, и теперь целовал её.
- Бедная ты моя! Ну, как же так? За что? – тихо шептал он между поцелуями.
Алевтина выплывала из своего полузабытья. Ей казалось, что она слышит голос мужчины, который никак не может появиться тут, у неё. Потому что она сама, по собственной воле, отказалась от него, согласившись на то, что он будет принадлежать другой женщине. И что теперь поделаешь? Это оказалось ей не по силам…
Она сделала усилие, и открыла глаза.
- Ты? – воскликнула молодая женщина. – Господи… Но как…
- Всё очень просто. Утром Женька позвонила вам домой, чтобы узнать, почему ты не приехала к нам на свадьбу. Ну, а там ей сообщили, что тебя увезли в больницу. Вот я и рванул…
- Да, так уж получилось, - виновато улыбнулась женщина.
- Я вижу, как получилось, - вздохнул мужчина. - Ну, а как ты чувствуешь себя сегодня?
- Уже значительно лучше, - сказала Алевтина, хотя и немного погрешила против истины – до выздоровления ей было ещё далековато.
- А наш малыш? Как он? Надеюсь, с ним всё в порядке?
- К счастью, я вовремя позвонила медикам. Ребенок не пострадал.
- Аленький...
- Да?
- Можно, я поцелую тебя?
- С каких пор ты спрашиваешь разрешения, чтобы поцеловать меня, Лёшенька?
- С тех пор, как стал мужем другой женщины…
- Надеюсь, у вас с Евгенией всё хорошо?
- Конечно. Не волнуйся, всё прошло очень достойно. Единственно, что меня угнетало, так это то, что рядом со мной стояла не та женщина, которую я люблю. Но этого никто не заметил, поверь…
- Лёшенька, уезжай, пожалуйста! Честное слово, видеть тебя рядом – это выше моих сил. Тем более, Женька там, наверно, вся истерзалась – куда это запропал муж в первый же день семейной жизни!
- Хорошо, я сейчас уеду, - сказал Алексей, обнимая её на прощание. – Только ты, пожалуйста, живи…
- И ты, Лёша. Ты тоже живи, и будь счастлив! Я очень хочу этого! Ты не представляешь себе, как…
…С тех пор Алексей и Алька больше не встречались. Кажется, их умопомрачительный роман закончился. Теперь они оба стали примерными супругами, и предпочитали не вспоминать о том, что было между ними. Слишком уж болезненными были эти воспоминания о найденном и потерянном счастье!..
…Алевтина выписалась из больницы и вернулась домой через неделю. Больше повышенное кровяное давление не мучило молодую женщину. Она выносила своего ребёнка, и в положенный срок родила мальчика, которого назвала Александром. Именно так попросил назвать сына отец ребенка. Роды были тяжёлыми. Впрочем, тяжёлой была и вся её третья беременность – слишком крупным был сын Алексея – ну, такой же богатырь, как и он сам...
…Через неделю Тимофей и родители Альки встречали её и малыша у роддома.
Алевтина вышла из дверей, и быстро огляделась вокруг, как будто искала кого-то глазами. Ну, а вдруг… Наконец, она увидела автомобиль с затемненными стёклами. Правда, номера на нём были незнакомыми. Но разве сменить номера – это проблема в наше время?! Зато сам автомобиль был очень похож на тот, что она полгода назад подарила своему Лёшеньке.
Увидев Алю, все родственники кинулись к ней. За этим последовали объятия, поцелуи, поздравления, букеты цветов и фото на память. Наконец, голубой сверток оказался на руках у Тимофея. Он с интересом разглядывал черноглазого малыша, которого готов был полюбить, как родного сына.
А Аля без конца вскидывала глаза на тот автомобиль, что заприметила неподалёку. Стекло в нём вдруг поехало вниз, и на несколько секунд она увидела до боли знакомое лицо. При этом сердце её сладко дёрнулось, и сжалось.
- Господи, Лёшка! Ну, конечно, он здесь! Как же может быть иначе, - подумала она, и едва заметно махнула рукой в ответ, как будто убрала волосы со лба.
- Ну, что, мои дорогие? – пророкотал счастливый дед. – Пожалуй, нам пора ехать домой! Я думаю, праздничный стол уже накрыт, и ожидает нас!
- Да-да, надо ехать, - согласилась Алевтина. А что ещё она могла сказать? Что с трудом сдерживается, чтобы не позабыть о приличиях, и не кинуться к любимому мужчине прямо на глазах у удивлённого мужа и прибалдевших родственников?!
Все пошли по направлению к двум автомобилям, которые ожидали их неподалёку.
Когда они проходили мимо серебристого седана, так сильно заинтересовавшего Алевтину, из неё послышались слова очень популярной песни, которую пел неподражаемый Александр Серов. Это была «Ворованная ночь»:
Прощай, красивая моя,
Уже рассвет нам в окна машет,
А дома ждёт тебя семья,
Что делать нам с любовью нашей?..
Эту песню она часто слышала, когда приезжала к Алексею, и знала слова наизусть.
- Как там дальше? – стала вспоминать она. - Ах, да…
Не прячь, красивая, глаза,
Во всём мы оба виноваты!
Твоя слеза, моя слеза –
Мы оба в стадии расплаты!
Именно в этот миг молодая женщина совершенно ясно поняла, что их роман с Алексеем ещё далёк от завершения. Кажется, он будет продолжаться до тех пор, пока они оба живы, и никто не сможет этому помешать.
- Что поделаешь? Наверно, так бывает, - усмехнулась Алевтина, не в силах бороться с неизбежным, и уткнулась лицом в букет роз, который ей подарил супруг. Она не хотела, чтобы муж заметил, как вдруг полыхнули румянцем её щёки и заблестели глаза... Жизнь продолжалась, и была прекрасна…
* * *
Ах, зачем эта ночь так была коротка
© Copyright: Татьяна Стрельцова 2, 2019
Свидетельство о публикации №219050101415
Свидетельство о публикации №219050101415
Рецензии