Инкубационный период желтой лихорадки II. 4. 1

                1.
В проёме полуоткрытой двери Диминой квартиры показалась морда серого волка. Он принюхался, поводил мордой по сторонам и бесшумно выбежал на площадку. Обнюхав Диму, он посмотрел туда, где в темноте исчезло существо и тихо зарычал. Волк ещё раз обнюхал лицо Димы, облизал его и вцепившись зубами в ворот, стал рывками подтаскивать тело к открытой двери. С упорством втащив Диму в квартиру и оставив его в прихожей, волк, поддевая лапой, прикрыл входную дверь, подведя её полотно к металлическому наличнику.

Подтолкнув мордой вторую дверь, волк закрыл её до щелчка, после чего скрылся в комнате. Через некоторое время он выкатил в коридор бутылку с чёрной водой, одну из тех, которые Диме дала старуха. Волк ухватился зубами за горлышко бутылки и положил её на грудь Диме. Крепко придавив лапой стекло, он, рыча и пуская слюни, вытащил пробку из горлышка, отчего всё содержимое растеклось по груди Димы. Глаза того тут же открылись и он не моргая, уставился в пустоту.

Дима смотрел перед собой и не мог понять где он и что происходит. Он увидел волка, который тяжело дыша смотрел на него. Дима хотел было отпрянуть, но не смог. Тело не слушалось. Волк, не издав ни единого звука, продолжал стоять рядом с ним. Наконец Дима вспомнил про него и тут же вспомнил, что он возвращался с природы домой, открыл ключом входную дверь, но не успел войти. Он припомнил, что по ступенькам спускалась какая-то тварь, отдалённо напоминавшая женщину, вспомнил её удары грудями и как силы оставляют его. Сейчас он лежал в прихожей своей квартиры. «Как я сюда попал?» – подумал Дима и тут же услышал голос в своей голове: «Это я тебя затащил». Дима посмотрел на волка и понял, что следующее, что он услышал, также беззвучно исходило от того. «Я тебя мёртвой водой полил, так что раны твои все залечены. Могу полить живой и тогда встанешь как ни в чём и не бывало. А можешь пока проследить за той нечистью, которая тебя погубила и узнать кто её наслал на тебя. Пока для смертных ты не уязвим и не видим, но нечистая сила тебе может быть опасна. Так что решай», – закончил волк.

«Ты живой? – обрадовавшись, про себя подумал Дима. – И ты можешь говорить, в смысле общаться». «Всегда мог, просто сейчас это единственный способ, чтобы объяснить тебе что происходит и как поступить», – услышал Дима в ответ. «Как ты выбрался оттуда? – Дима мысленно обратился к товарищу. – Я думал ты погиб»? «Живой, бок лишь слегка задел, – ответил волк. – А как выбрался, много времени на это уйдёт. Тебе надо быстро решать, что делать». Дима хотел ещё о многом расспросить волка, но понимал, что драгоценное время уходит, да и неудобно было, учитывая, что он оставил раненного товарища на территории врага.

Дима хотел было встать, но тело опять подвело его. «Не телом вставай, а умом и волей. Тело же твоё здесь пока полежит», – проинформировал его волк. Дима сосредоточился и представил, что встаёт. Это оказалось достаточно сложно, так как нужно было усиленно обдумывать каждое мнимое действие тела. «Попробуй открыть дверь и закрыть её за собой ключом», – порекомендовал волк. Дима усилием мысли опустил руку в карман. «Ключи в замке остались», – сказал волк. Дима хотел было уже двинуться к выходу, как краем глаза заметил в зеркале отражение фигуры. От неожиданности он вздрогнул, но тут же понял, что в зеркале он видит себя стоящего над собой лежащим. «Это ты стоишь, – волк посмотрел на него, – а это тело твоё лежит». Дима посмотрел на волка, обратил внимание на раны на боку, покачал головой и открыл двери.

В замочной скважине с наружной стороны внешней двери тосковал ключ. Дима предпринял попытку взять его, но не смог. Ещё несколько раз он попытался ухватить его и каждый раз безуспешно. Подушечки пальцев смыкались друг о друга. «Сосредоточься, там куда ты идёшь, тебе это будет необходимо», – услышал он в своей голове напутствие товарища по ту сторону двери. Дима посмотрел на ключ как можно пристальнее, сосредоточил всё своё внимание на его головке, вспомнил твёрдость и шероховатость её пластика. После этого он мягко, миллиметр за миллиметром свёл подушечки большого и указательного пальцев пока они не коснулись головки ключа. Чувствуя ключ в руке, он закрыл дверь и убрал его в карман. «Ты сейчас ни жив, ни мёртв, – вновь услышал он волка. – Да и ещё, та нечисть, что напала на тебя, скрылась наверху».

Дима, практически на цыпочках, бросился вверх по лестничным пролётам. Он понял, что на него напало. Это была албасты, низший демон водной стихии в поверьях многих народов. «Хоть где-то мои знания мне же и пригодились, – улыбнулся он про себя, – осталось только узнать кто её натравил на меня». Уж не подчинил ли её кто-нибудь из азербайджанских бандитов, промелькнуло в голове. Кроме недавнего столкновения с ними, никому он больше навредить не мог, до такой степени, разумеется. Размышляя так, по пути он не встретил ни одного полуночника, лифт молчал. Проскочив очередной этаж и уже перепрыгивая через ступеньки, от отметил про себя, что тот выглядит довольно странно. Он остановился и обернулся. Первая странность, которую он тут же осознал, это то, что лестница, ведущая на этаж и с него, а также сама лестничная площадка с которой вели двери в четыре квартиры, не были освещены. Несмотря на это, очертания углов, дверей и пола были видны как при тусклом освещении и как будто через какую-то дымку. Прищурив глаза, он неспеша спустился по лестнице, ощущая, что выше ему уже не надо подниматься.

Центральная часть пола была слегка продавлена, как будто это место уже топтали сотни лет. Три двери, покосившееся полотно которых было обито засаленными и местами закоптелыми досками, были закрыты. Четвертая дверь, в дальней слева квартире, была открыта на распашку. Дима осторожно прошёл в эту квартиру. Из коридора можно было двинуться прямо или направо. Дима выбрал первое направление и оказался в достаточно просторной комнате. Дощатый пол был местами завален каким-то тряпьём и скомканными газетами. Стены были замазаны толи засохшей грязью, толи глиной. А вот окон помещении не было. Обстановка была достаточно различима, хотя источников тусклого освещения нигде не было видно. Слева от входа был дверной проём, ведущий в ещё одну, но тупиковую комнату. В ней было также, как и в первой. Дима вернулся ко входу в квартиру и пошёл направо от него, попав в длинный, узкий коридор. Тот вывел в ещё одну тупиковую комнату, но с одним небольшим окном напротив входа. По размеру комната была меньше двух предыдущих. Справа из стены выдавалось что-то напоминающее ствол внутриквартирного мусоропровода с откидной металлической крышкой на мусороприёмном люке. Слева от входа, в стену был вмонтирован ржавый кран, из которого медленно капала вода, образовав на каменном полу довольно большую лужу.

Дима решил посмотреть в окно и ему пришлось наступить в лужу. По ту сторону окна ничего не было видно, ровным счётом ничего. Одна сплошная чернота. За спиной раздался металлический скрип. Он вздрогнул и тут же обернулся. Металлическая крышка загрузочного люка была открыта. Её подпирала голова албасты. Свирепый взгляд сверлил Диму. Он как окаменел. Албасты ухватилась костлявыми руками за края люка, ловко протиснула своё тело и взгромоздилась ногами на его край. Дима ринулся к ней, решив толкнуть её обратно в мусоропровод. Та быстро соскочила на пол. Крышка с грохотом упала. Дима успел схватить прядь волос албасты, резко дернуть в сторону мусороприёмного люка, другой рукой поднимая крышку и когда голова твари оказалась под ней, со всей силы опустил её на лицо албасты. Ему надо было завладеть хотя одним её волосом, чтобы подчинить её себе. Он рванул прядь волос на себя. Посмотрел на ладонь. Не вырвал ни одного волоса. «Невероятно», – промелькнуло в голове. Он отступил и посмотрел на албасты. Та медленно подняла голову, посмотрела на него и он готов был поклясться, что на её клюве-рту проскочило что-то вроде улыбки.

Албасты ухватилась рукой за тощую правую грудь, перекинутую через плечо, явно желая атаковать ею. Дима бросился на демона. Левой рукой молниеносно схватил грудь, которую держала албасты, а правой – вцепился в её шею. Демон стал орудовать клювом, пытаясь достать до Диминых рук. Он сам дернул грудь албасты навстречу её клюву. Та хватанула свою же плоть, пронзительно взвыв. Албасты свободной рукой нанесла удар наотмашь, когтями пройдясь по телу Димы. Он отшатнулся назад, приложил руку к правому боку и почувствовал что-то холодное и мокрое. Посмотрел, ничего кроме излохмаченной одежды. Но бок болел и прежние чувства лишь усилились. На ладони так же чувствовалось что-то мокрое. Он быстро вытер руку о походные штаны. И как же он забыл. Через ткань он нащупал в кармане складной нож.

Албасты бесновалась возле мусоропровода, сжимая в руках раненную грудь. Прекратив бешенный танец, она свирепо посмотрела на Диму и бросилась на него, выставив вперёд сухощавые руки. Дима уже достал нож и раскрыл клинок. Присев и сделав кувырок через плечо в сторону от линии атаки албасты, он стиснул зубы от боли. Раненный бок дал знать о себе резкой болью. Нанести удар ножом в бок, как он хотел, не получилось. Албасты не теряя секунды, тут же развернулась и схватив левую грудь, молниеносно нанесла ею удар по телу Димы. У него сложилось впечатление, что несколько рёбер сломались. Повторения исхода нападения в мире живых, он не хотел. Через силу он сделал ещё один кувырок в сторону мусоропровода и встал за загрузочным люком, превозмогая боль, пронзившую всё тело. Албасты машинально схватила правую грудь, забыв про рану на ней, и хотела ею нанести следующий удар. Из-за боли сам взмах и по инерции последовавший удар были вялыми.
 Дима воспользовался ситуаций и успел открыть крышку загрузочного люка, отойдя в сторону от кривой удара. Грудь вяло упала на края люка. Дима тут же прихлопнул её крышкой, поменял руки, удерживая левой крышку, а правой нанёс удар ножом в зажатую грудь. Албасты вновь взвыла и не разбирая ситуации нанесла удар левой грудью. Та гулко ударилась о ствол мусоросборника. Дима ещё сильнее прижал грудь крышкой люка и провернул нож. Албасты не в силах терпеть боль и унижение, бросилась на противника. Дима вытащил нож, вновь поменял руки на крышке люка и поднял его. Левой схватил грудь албасты и ею же нанёс удар по морде демона, когда тот был совсем рядом. Албасты не ожидала такого и опешила. Дима тут же нанёс ей удар ножом в живот, затем в горло, от чего тварь согнулся. Дима мгновенно схватил прядь волос на голове албасты, дёрнул её на себя и срезал волосы ножом. Следующего выпада он не ожидал.

Албасты поняв, что целая прядь её волос, которые обращали её в рабство по отношению к владельцу, находится у Димы, со страшным шипением разогнулась и молниеносно бросилась ногами вперёд в открытый люк. В прыжке она схватилась левой рукой за волосы Димы, а правой за его левую руку и увлекала его за собой в мусоросборник. Под тяжестью падающего тела, Дима, неожиданно для себя, свободно проскочил сквозь отверстие люка и увлекаемый албасты, полетел в чёрную пустоту. Через какие-то секунды она отпустила его и он, с замеревшим от ужаса сердцем, продолжил свободное падение.

Полёт в темноте был недолгим и он почувствовал, как со всплеском погрузился в холодную воду. Дима задержал дыхание на выдохе. Сразу возникла паника. Сильнее сжав кулак с волосами албасты, он усиленно стал грести ногами и руками, больше напоминавшее барахтанье. Устремившись вверх, через какие-то секунды он вынырнул и облегченно выдохнул. Открыв глаза, он продолжил грести. Когда основная часть воды стекла по лицу он с удивлением обнаружил, что барахтается в небольшой реке под заливающими всё пространство лучами солнца. Вытянув вниз ногу, он достал дно, поставил вторую ногу и расслабился. Вода доходила почти до груди. Тут же вспомнил про албасты и резко развернулся. Никого за спиной. Ещё раз развернулся и снова он один в реке.

Дима снова расслабился и огляделся более спокойно. Перед ним и за ним простирались пологие берега крупной гальки, плавно переходящей в песок. Горизонт по обе стороны скрывали кустарник и деревья. И тут Дима заметил, что слева от него на гальке какие-то люди сидят около костра, от которого еле заметно поднимается струйка дыма. Он присмотрелся. Их было трое. Двое, как ему показалось, были без одежды. Они не обращали на него никакого внимания. Трудно было понять, чем они занимаются там на берегу. Дима ещё раз огляделся по сторонам и медленно пошёл по направлению к людям. Рационально объяснить всё происходящее он не мог.

Уже выходя из воды он положил нож в карман штанов, но на всякий случай не стал складывать клинок. Волосы албасты он убрал в другой карман. На берегу, у кромки воды он увидел челнок. Присмотревшись к людям на берегу, он разглядел, что все были женщинами, две из которых действительно были без одежды. Не доходя до них несколько метров, Дима громко поздоровался, но все три промолчали, продолжая игнорировать его присутствие. Он снова напрягся и остановившись, в который раз посмотрел по сторонам. Обстановка по-прежнему была мёртвой. Дима в раздумье облизал губы и переступив с ноги на ногу, вновь стал двигаться к женщинам, но очень осторожно. Остановившись в метрах трех от них, он увидел, что между ними над небольшим костром закипает вода в котелке. Одна из женщин без одежды взяла из матерчатого мешочка, который был перед ней, какую-то траву и бросила её в котелок. Подождав немного она сняла его с огня и налила отвар в деревянную кружку, после чего сцедила в неё молоко с одной из своих внушительных грудей. Дима обратил внимание, что у двух остальных, даже у той что была в каком-то матерчатом балахоне, груди были так же солидных размеров. Приготовив чай, женщина протянула кружку той, что была одета. Та сделала несколько глотков и поставила кружку перед собой, затем откинула балахон в сторону, по бокам были прорези, и аккуратно обнажила правую грудь. Дима посмотрел на неё и понял кто перед ним. На груди зияли две раны, одна рваная, другая колотая. Эта женщина поставила перед собой небольшую банку, открыла крышку и извлекла немного какой-то серо-зелёной мази, аккуратно смазав раны. Закончив процедуры, она убрала мазь и сделала ещё несколько глотков чая, после чего посмотрела на Диму. Он отметил про себя, что все три, несмотря на притягательные формы тела и пышные чёрные волосы, были не привлекательны.

«Видишь, что ты сделал с нашей сестрой»? – услышал он голос у себя в голове. Окинув всех взглядом он понял, что ни одна не раскрыла рта. «А что мне оставалось делать? – с претензией сказал Дима и убрал руку в карман, нащупав рукоятку ножа.
 – Она бы забила меня … сами знаете чем. … Да в общем-то и забила сначала». «Это правда, – услышал он снова голос из неразомкнутых уст и решил, что это та, кто приготовила чай. – Но это там, на той стороне. На этой же мы твоя удача. И готовы помочь, несмотря ни на что. Нако вот, выпей чай. Залечишь как раз раны». Та, на которую и подумал Дима, взяла кружку у раненной им албасты и протянула ему. Дима мешкал, не зная, что сделать. «Пей, – услышал он, – хотели бы навредить, уже бы сделали, сам понимаешь». Дима решился, подошёл к ней, присел и взял кружку. На поверхности плавали небольшие жирны пятна. Запах был резким, но не отталкивающим.

 Чай был ещё горячим и маслянистым. Дима приготовился к тому, что желудок воспротивится и готов был обратно встретить выпитое, но к удивлению обнаружил, что чай был мягкий на вкус и пился легко. С каждым глотком он чувствовал, как тепло растекается по всему телу. Какой-либо дискомфорт в ощущениях и боль, медленно растворялись в этой теплоте. Дима готов был увидеть дно кружки, но ради приличия оставил немного и протянул её. «Ну как, хорошо»? – услышал он бодрый голос и ответил утвердительно. Женщина налила с котелка ещё чаю, вновь нацедила молока, протянула кружку другой, не раненной албасты, та тоже нацедила в кружку молока и протянула напиток Диме. Он с удовольствие сделал ещё несколько глотков.

«Ты храбрый воин и удача сопутствует тебе, раз уж мы видим тебя целым, а она, как ты сам говоришь, забила тебя сначала. У тебя, неуязвимый, есть нечто ценное для нас и НАШЕЙ сестры», – услышал он мягкий голос. Дима понял о чём идёт речь и достал из кармана срезанные волосы и показал той, которая по-видимому была за старшую. «Да, именно это, – услышал он, – будем очень признательны, если ты вернёшь их той, у которой взял, и благодарность наша будет щедра». Дима поразмыслил и учитывая менталитет природы албасты, решил поторговаться. «А что вы можете мне предложить»? – спросил он старшую. «Назови свою цену, – тут же услышал он, – хотя дай угадаю… Первое, это выбраться отсюда». Слова сменились хохотом. Он улыбнулся. «Ты права, выбраться отсюда, а также узнать кто её наслал на меня … и по возможности отомстить», – сказал с претензией Дима. «Как отомстить»? – парировала та в его голове. «Пока ещё не знаю, – задумался он, – сложно придумать наказание, пока не увидел обидчика».

Старшая албасты задумалась, начав медленно раскачиваться. Молчание было не долгим. «Хорошо, – услышал Дима, – наша сестра поможет тебе выбраться отсюда и покажет кто её наслал на тебя. Там ты решишь, как отомстить, в этом она тебе поможет с большой охотой, но потом ты вернёшь ей то, что принадлежит ей. Всё, до последнего волосика». Дима кивнул и резюмировал: «Согласен. Но пока они останутся у меня». Старшая албасты была абсолютно нема, лишь утвердительно кивнула в ответ. Дима убрал волосы обратно в карман и обратился к раненной им албасты: «Когда выдвигаемся»? «Сейчас», – ответила она мысленно. Дима допил чай, вернул кружку той, которая готовила напиток, поблагодарил её и вторую албасты и встал. Раненная им албасты встала и мысленно сказав «Пошли», направилась к челноку, едва не задев Диму плечом.

Дима побрёл за ней стеснённый уже не только мокрой и тяжёлой, но уже и прохладно облегающей одеждой. Спустив вдвоём челнок на воду, албасты велела Диме сеть в носовую часть. Тот, с недоверием оборачиваясь, сделал как она сказал, взяв однолопастное весло. «Ты же не знаешь, как управлять на этой реке, правда»? – услышал он попутчицу и обернувшись, пристально посмотрел ей в глаза. Ничего не ответив, лишь слегка кивнув головой, он отвернулся, чувствуя напряжение всего тела. Албасты села в кормовую часть и стала медленно грести оставшимся веслом. Посмотрев с какого борта та гребёт веслом, Дима опустил своё с противоположного. Сразу же установившееся молчание, разрежали тихие всплески воды. Течение постепенно усиливалось, русло расширялось и Дима не на шутку начал волноваться. Он инстинктивно обернулся и тут же услышал: «Греби»! Албасты усиленно работала веслом. Снова уставившись на нос челнока, Дима приложил усилий к своему. Несмотря на прохладный ветерок, он весь вспотел. Бросив через какое-то время взгляд вперёд, он обомлел. Горизонт был где-то вдали и существенно ниже поверхности реки. «Водопад»! – крикнуло сознание. «Точно», – спокойствием вернулась к нему беззвучная фраза албасты. «Мы же разобьёмся»? – крикнул он во всё горло, пытаясь повернуться. «ТЫ, разобьёшься, … если будешь крутиться, – албасты была спокойна, – и не старайся сорвать голос. Я слышу даже твои мысли». «Хорошо что люди этого не могут», – промелькнуло у него. «Это точно», – подтвердила молча албасты.

Несмотря на спокойствие албасты, тревога Димы всё более усиливалась. Челнок стремительно нёсся к обрыву. Скорость захватила их в свои объятия и что-либо поделать уже не представлялось возможным. Паника охватила Диму, когда он увидел, как челнок несётся к точке отрыва. В голове пронеслось ругательство в адрес албасты, озарение, что он лишь на половину мёртв и вообще не жив. «Ты это своему поломанному мной телу скажи», – услышал он. С ужасом наблюдая как последние метры водной глади пронеслись за считанные секунды, открывая раскинувшийся где-то внизу простор, Дима инстинктивно поднёс руки к лицу и закрывая глаза заорал. Скорость течения выкинула челнок вперёд и он устремился в пенящийся внизу грохот.