Думы, мои думы...

Только осознание своего бытия в Боге поможет любому этносу сорганизоваться и стать тем, что определил Господь. Для этого необходимо постоянно со-участвовать Богу в Его творчестве, которое возможно только в любви, каковая явлена нам в образе Пресвятой Троицы. Таковая совершенная любовь явлена в Боге, чтобы человек так же любил своего Творца, как Сын любит Отца, готовый до смерти исполнять Его Святую Волю. И эта любовь должна быть добровольной. От нашей воли зависит в геенне ли нам быть, или Царствии Божием, по слову Иоанна Златоуста.
Русское самоволие ко злу привело к Суду Божьему. Не татары начали войну, но зло, сидящее в нас. Татары исполнили роль бича. Страшным ураганом прошли по Руси, на долгое время, выключив Россию из способности к мощному сопротивлению. Но эта неспособность касалась только монгол. Западу мы смогли противостоять. Поведение же Западной Европы не просто удивительно. Им самим угрожает опасность, но они решают захватить Русь. Видимо, ненависть и боязнь православной Руси патологическая. Возможно, что освобождение от ордынского ига в 13 веке оказалось проблематичным, потому что католическая Европа осуществляла настоящий крестовый поход на православие. Это было продолжение четвертого крестового похода. Как указывалась выше, цель Запада – уничтожение русской православной государственности.
Русь в лице Святого Александра Невского совершила правильный выбор. Ориентируясь на Золотую Орду, он сумел остановить крестоносцев. Пример того, что могло случиться с Русью, не выбери мы ориентир Орду, наглядно видим в судьбе Галицкой Руси. Даниил Галицкий, когда венгры и поляки вторглись в 1245 году, разгромил крестоносцев под Ярославом с помощью татарской конницы. Но близкий Западу, связанный с ним родственно, князь Даниил решил бороться с Ордой, опираясь на помощь Папы. Даниил соглашался на унию с Римом, получил королевский титул, о котором любят с восторгом писать, захлебываясь собственной слюной, украинофилы. А это уже предательство, хотя для Даниила это был политический шаг. Конечно же, можно понять и Даниила, и Андрея Суздальского, попытавшихся сбросить иго в 1252 году. Иго не было благом для русского народа. Епископ Серапион Владимирский говорил: «Вот уже сорок лет продолжаются томление и муки, и дани тяжкие, и всласть хлеба своего съесть не можем. И воздыхание наше и печаль сушат кости наши».
Но объективно, в той политической ситуации, которая сложилась в Европе, вассальные отношения с Ордой были единственно возможным выходом сохранить государственность страны. И самое важное. Татары, несмотря на страшные погромы, предоставляют право Русской Церкви на самостоятельное существование. Это право дало возможность не только сохранить самобытную культуры, но и развивать её. Церковь оставалось Единой. Это было важным культурологическим моментом, подчеркивающим единство всей Русской Земли. С падением Киева не произошло крушения культуры. Произошла её естественная миграция на Север. Произошло культурное слияния Юга и Севера, причем Север уже давно был к этому готов. Достаточно указать на зодчество Суздальской и Новгородской Руси ХII века. XIII век, таким образом, не представлял собой раздел эпох. Наоборот, появляются новые культурные центры. Влияние Малой Руси здесь бесспорно: Патерик Печерский, Толковая Палея, бурно развивается летописание. Нестор и Сильвестр продолжают оставаться образцами, которым следует подражать, творчески преображаясь.
Вообще русское летописание уникально. Это не просто хроника событий, но несущая в себе нравственно-христианскую оценку, в которой ясно слышен голос автора, призывающего идти путем Господним. Татарское нашествие усилило осознание невозможности бытия без помощи Божией. Для этого необходимо раздумье. Видимо, одной из причин миграции на Север, было желание не только освободиться от физического гнета, но и стремление в русских лесах создать обители Божие, сохранить духовную самостоятельность. Те же, кто остался, надеясь на европейскую и литовскую помощь, вынуждены были либо погибнуть, либо утратить этническую самостоятельность, превратившись манкуртианскую химеру. Ровно через сто лет после падения Киева в 1340 году Западная Русь станет частью Польши и Великого Княжества Литовского. Не на Бога стали надеяться, но на папу и литовскую силу. Они избавили от Орды. Но при этом Русь потеряла государственность, уничтожалась и церковная самостоятельность.
Как не трудна обстановка зимы 1237-1238 года, но князь Юрий Владимирский высылает из Суздальской земли доминиканцев, пришедших предложить унию с Римом. Русь осталась верна Православию. Это дало ей право выстоять во время нашествия Запада и Востока. Стоя на краю гибели, Русь нашла в себе силы, чтобы восстановить Русскую Державу. Татарское нашествие объективно подтолкнуло разложившееся государство к формированию более жизнеспособной структуры.
Конечно же, не Орда научила нас идее единодержавия. Власть татарского хана часто была основана на успехе. И Русь объективно подчинялась успешному царю, который законность на Руси совмещал с её удельным началом, от которого Россия стремилась освободиться вопреки татарским представлениям о законности. «Влияние татар состояло… в том, что Русь, пораженная бедствием и позором, глубже вдумалась в свою потенциальную идею и осуществила её. Этим Русь и оказалась сильнее татар» (Л.А. Тихомиров). 
Вдуматься же, возможно было, только совершив в себе нравственный переворот. В 13-14 веке происходит повсеместное воцерковление русского народа. Культ Святой Троицы становится определяющим в сознании. Несмотря на то, что татарское нашествие всколыхнуло темные силы: ложь, коварство, алчность, повреждение нравов, оно более четко выявило понимание своей греховности, стремление к покаянию. Стали внимательно изучать Византийскую государственную идею. Все более приходило понимание, что только в единстве спасение. Областные различия уходили в прошлое. Воскрешалась идея Святой Руси на качественно новом уровне. Ещё Автор «Слова о Полку Игореве» призывал к единству. Не услышали. Нужно было оказаться в рабстве, чтобы понять меру своего духовного падения. Нужно было сесть на пепелище, чтобы понять что к чему. А Русь практически вся была сожжена. Не согласен с Львом Гумилевым, который утверждал, что потери от нашествия монгол равновелики потерям в междоусобной брани. Вчитаемся в Летопись: «Был город Рязань, и земля была Рязанская, и исчезло богатство её, и отошла слава её, и нельзя было увидеть в ней никаких благ – только дым, земля и пепел. И не только этот град пленен был, но и иные многие. Не стало во граде пения, ни звона: вместо радости – плач непрестанный». Не верить этому – нет оснований. И сожжены были Суздаль и Владимир, Киев и Чернигов, Москва и Переяславль, Козельск, который Батый назовет «злым городом». Но там, где были пепелища, стали восстанавливать Великую Русь. Но, обратим внимание, там, где не прошло татарское нашествие, произойдет медленное государственное угасание. Продолжали жить старыми удельными принципами и поплатились государственной самостоятельностью. В этом плане, примечательна судьба Белой Руси (возможно, эта была бы судьба всей Руси, если бы не монгольский ураган). Литва фактически без сопротивления занимает Полоцк, ликвидирует Турово-Пинское княжество. Вот что скажет о белорусах, устами своего героя, Вл. Короткевич: «И все же неприкаянный мы народ… Этот позорный торг Родиной на протяжении семи столетий! Поначалу продали Литве, потом, едва народ успел ассимилировать её, полякам, всем кому не лень… Несчастная Беларусь! Добрый, покладистый, снисходительный, романтичный народ в руках такой погани (шляхты – С.Р.)… Отдает чужакам лучших своих сынов, лучших поэтов, нарекает чужаками детей своих, пророков своих, как будто очень богат. Отдает на добычу своих героев, а сам сидит в клетке над миской с бульбой да брюквой и хлопает глазами» («Дикая охота короля Стаха»).
Белая Русь согласилась на растительное существование, отвернувшись Богоизбранничества. Все эти мало и белорусские сепаратистские тенденции ведут только к оскудению и умалению в самих себе творческого потенциала. Соглашаясь на малое, устраняются великого плана Богобытия. Видимо, устраивает продажа самих себя за чечевичную похлебку, чтобы удобно тусоваться в европейском корыте. Истинная Русь вне этого существительного пространства. Если Малая и Белая Русь это поймут, то путь их ожидает тернистый, но совместно с Великой Русью будут следовать миссии Провидения.
Святая Русь в сотворчестве с Богом. Бог пришел в этот мир, чтобы человек стал богом. На меньшее Русь не согласна. Поэтому мирный покой ей не грозит. У великого этноса всегда великие проблемы. У народа, избранного Богом, другого пути быть не может. Признание великого пути, означает ликвидацию эгоистического начала. В этом отрицании подлинное величие. В этом настоящая этническая жизнь: от жертвы к жертве, от смерти к смерти, к победе Христовой, утверждению жизни. И этот путь русский народ проходил осознанно, идя к Богу, сохраняя свое личностное начало и свободное решение.
На Руси ясно стали понимать великое Таинство Единой любви Пресвятой Троицы. Недаром святые отцы будут в ней видеть прообраз Святой Руси: Малой, Великой и Белой.
И истинный путь в единении, добровольном следовании воли Провидения, в соборном постижении Его Промысла, при безусловном отрицании сатанинского греха – гордыни. Гордыня производила уничтожение личности и государства, уже не искали славы у Бога, но в своих решениях.
Так зачастую было принято у элиты в домонгольской Руси. Забывая Бога, пели славу в первую очередь князьям. Весь этот рокот, изливаемый Бояном, нес мирскую и человеческую славу. Но великое в мире, ничтожно перед Богом. Потому-то Автор «Слова…» свои словеса начинает вести «не по замышлению Бояню», а «по былинам сего времени», в котором начнут пробиваться всходы христианского понимания происходящего в действительности. Отход от фольклорных традиций, восхвалявших человека, был неизбежен. Если бы это не произошло, то остались бы на уровне решения чисто национальных задач. Русь же стала на вселенские пути. Боже упаси думать, что выступаю против русского фольклора. Наоборот, под воздействием Церкви он становится осмысленнее, происходит смещение вектора в сторону Учения Христа. Подражание Житиям Святых становится повсеместным. Воля Христа признается непререкаемой. Потрясающий образ Авдотьи-Рязаночки, ставший идеалом русских женщин, памятен нашему сознанию.
Да и вектор русской сказки становится все более и более православным. Достаточно указать на удивительные и поучительные истории об Иване-царевиче и Кощее Бессмертном, Змее Горыныче и Соловье-разбойнике, Илье Муромце и Владимире Красное Солнышко. В этих историях доблесть побеждает зло, любовь преодолевает ненависть, посрамляет гордыню. Именно любовь совершает окончательный суд  в конце сказочных историй, символизируя собой Божественную Справедливость. Об этом в замечательной сказке «Поди туда -  не знаю куда, принеси то - не знаю что». Андрей-стрелок преодолевает препятствия, побеждает злокозненного царя, становится обладателем царства вместе с любимой женой Марьей.
Видим, как в народном сознании толстым пластом закладывалась религиозная идея любви и добра, побеждающие зло, неизбежно приходящее на Суд Божий. И этот Суд как в этой жизни, так и в загробной. В этой же сказке отец нечестивого царя на том свете погоняется дубинками лукавых бесов. Не об этом ли говорит и Божественное Писание: «Веем бо явитися нам подобает пред судищем Христовым, говорит Павел, да примем кийждо, яже съ телом содела, или блага или зла (2 Кор.V, 10.).   
И вот эта мудрость вкупе с народной формировали русское сознание. Идея неотвратимости наказания зла помогала несчастному и забитому в рабстве русичу верить в окончательное освобождение. Если бы этого не было, то не уверен, выжил бы русский этнос в тяжелых исторических условиях Средневековья. Но он верил в воздаяние в конце своего исторического пути. Без этой веры нации не живут. Русь жива Христом, который, несмотря ни на какие беды сохранил нашу личностную историю. Этого не видят другие исповедания и исчезают с исторической сцены. Где хазары, где печенеги, половцы? Разве что в преданьях старины. Да и многие народы, не признающие Суд Сына Божьего не канут ли в безвестную Лету? Видимо, мусульмане и иудеи, верящие в конце истории в приход Мессии, оставлены для вразумления народам, но без всякой исторической перспективы. Суд Сына не означает умаление власти Отца, как думают некоторые религиозные течения. Обладая различной ипостасью, Отец и Сын, личностно творят историю, в которой Отец дал всякую власть Сыну, вечно рожденному от Отца. В конце истории Сын вручит власть Отцу. Русь понимала единство Отца и Сына. В сказочной истории про Ивана-царевича, после многих испытаний, не ему ли вручается власть над царством при ещё здравствующем отце. В этом нет умаления отца, но подчеркивается общая духовно определяющая система ценностей, где любовь выступает главнейшей субстанцией. Русь, осознающая свою греховность, отбрасывающая горделивое величие, чтобы одеться в рубаху смирения. Сын смирился пред Отцом, чтобы получить власть над Вселенной. И Русь готова была смириться перед своим Богом, чтобы Он восставил её из пепла. Бог даровал за верность наследие, но за это наследие нужно было сражаться, дабы произрастали плоды. Таковым плодом на Руси всегда была Православная Церковь, которую не одолеют врата ада. Об этом думали, создавая Обители в честь Живоначальной Троицы. Создавался мир, в котором на кону стояла и физическая и духовная жизнь. И эта жизнь всегда являлась русскому человеку в Евхаристической Тайне. Христос никогда не покидал Русскую Землю. Он исходил её вдоль и поперек. И русский человек шел, чтобы, встретив Бога, идти с Ним далее. Никого не оттолкнули, ибо своим попутчиком имели Христа. Русь шла, сохраняя лицо каждого народа. Это было неизбежно. Встреча с Богом несет в себе личностное начало, поэтому не один этнос не теряется во Вселенной. Татары, чуваши, мордва, башкиры, марийцы добровольно шли с Русью вместе. Рождалось удивительное христианское содружество.
А ведь начало совместного пути сопровождалось тяжелыми родовыми муками. Русь лежала в руинах. Но воистину Господь способен воскресить мертвых. Чудо воскрешения наблюдалось в жизни Руси. Казалось, Русь должна погибнуть. Даже западные хронисты отмечали, что победить Русь не составит труда. Людские ресурсы были истощены до крайности. Один сильный удар, и вместо Руси вновь будет какая-нибудь Готия. Но Запад не пошел, опасаясь монгольских орд. Те, кто сжег Россию, защитили её от духовного уничтожения. Воскреснуть же можно только там, где наступила смерть. Где не умирали и не воскресали. Белая Русь тому подтверждение, покоренная князем Миндовгом в течение нескольких лет. Белая Русь была не холодной, не горячей, но теплой. Её удел – часть Литвы (но, надо признать, будучи все-таки частью Руси, Беларусь сумела сохранить свое лицо, благодаря преданности Православию). Это забывают сегодняшние отщепенцы, осколки Руси, стараясь найти свою особенность в Полесском диалекте, забывая, что только Православие дало возможность сохранить национальное бытие Белой и Малой Руси. Любая национальность только тогда имеет право на бытие, когда у неё есть свое особенное религиозное лицо, уникальный тип, образ жизни, выраженный в религиозных идеалах. Для Руси это Тайна Святой Троицы, это вера в Сына, вне которого нет спасения. Ибо «иже не веруетъ в Сына, не узрит живота, но гневъ Божий пребывает на нем» (Ин.III, 36). И в другом месте Христос скажет Никодиму: «Веруяй в Сына, не будет осужденъ, а не веруяй, уже осужден есть» (Ин.III, 18).
Таким образом, национальное возрождение только тогда имеет право на бытие, когда оно сопровождается религиозным пробуждением. Для Руси это пробуждение возможно только во Христе, Который пришел в этот мир, чтобы мы стали богами, стали свободными, воздавали славу ему на родном языке, завещанным нам нашими предками. В сохранении славянского языка наши предки видели общее единство, постоянное напоминание «откуда есть, пошла Русская Земля». В этом вижу национальное возрождение Малой, Великой и Белой Руси. Попытка поставить часть над целым приводит к печальным последствиям, отступлением от Божественной благодати, потери смысла Бытия.
Слава Богу, это не произошло с русскими людьми. Создавая в своих лесах новый мир, воссоздавали целостное сознание. Не как иудеи приходили к Христу, но как дети. Русь воскрешала в себе Образ и Подобие Христа буквально. Не ненависть, не богохульство породило монгольское нашествие, а осознание своего греховного пути. Произошел нравственный катарсис, после которого, действительно, наступало возрождение. Поэтому не стоит, подобно великому Ивану Бунину, горевать об ушедшей Киевской Руси: она свой путь отмерила, умерла, чтобы возродиться в новой ипостаси.
Произошел Праведный Суд Божий, ропот напрасен. Если бы не монгольский удар, то могло произойти худшее. Господь многажды предупреждал в знамениях Киевскую Русь. Начиная с Владимира Великого, Господь прощал и восстанавливал согрешающую страну. Однако удельное мышление настолько проникло в сознание русского человека, что необходимо было кардинальное изменение. Не один князь не был способен создать русскую Византию. Те же, кто пытались, как, например, Святой Андрей Боголюбский, убирались с дороги неразумными своевольниками. Нашествие было объективностью. Русь должна была пережить катарсис, понять суть единства Отца и Сына, Который исполняет волю, пославшего Его Отца. Понять, что Истина в свободном со-гласии и добро-волении. Наконец-то, на Руси слово любовь перестает быть праздным. Осознали её ипостасийность и единство. В любви стали проявлять со-творчество с Богом, с пространством и временем, становящимися вечностью. В вечности проявляли свою самобытную оригинальность. Но эта самобытность раскрывалась, когда следовали за своим Творцом беспрекословно.
Свобода выбора не отрицалась, но своеволие уже понималось как губительное свойство, по закону парадокса, уничтожавшая личность. Это и в русской сказке отразилось. Достаточно вспомнить про Ивана-царевича, допустившего оплошность по своеволию, но испросившего прощения у Серого Волка («Иван-царевич и Серый волк»).
Т.е. дальнейший путь возможен только после осмысления и очищения. Правда и любовь к нечистоте и лжи не приходит. К началу 14 века на Руси все более и более стали понимать свое предназначение. Она становилась смиренной в нищете духовной, помня, что нищета духовная дарует блаженство. Путь Руси – путь гениальной простоты.
В то время, когда на Западе начинается античное возрождение, на Руси происходило возрождение свободного взгляда на мир здешний, на мир горний, в который античное мировоззрение не имело доступа. Русский человек сумел оторвать взгляд от происходящего разорения страны, чтобы начинать возрождения себя в Боге. И это уже не в силах была остановить исламизированная Орда. Русь была предана Богу, свидетельство Которого непреложно:
«Если Я свидетельствую Сам о Себе, то свидетельство Мое не есть истинно. Есть другой, свидетельствующий о Мне; и Я знаю, что истинно то свидетельство, которым он свидетельствует о Мне. Вы посылали к Иоанну, и он засвидетельствовал об истине. Впрочем Я не от человека принимаю свидетельство, но говорю это для того, чтобы вы спаслись.