Клавдия Голубева. Пойду на фронт!

 
   На этом фото военных лет
   Клавдия ГОЛУБЕВА (слева), медицинская сестра,
   и Екатерина ЧЕРИКИНА, санитарка.

    6 ноября 2021 года - день рождения Клавдии Тимофеевны. Замечательный юбилей – 100 лет. Моё пожелание дорогой соотечественнице, мужественной фронтовичке и хорошему человеку: живите ещё 100 лет, и без старости!

 
                КЛАВДИЯ ГОЛУБЕВА. «ПОЙДУ НА ФРОНТ!»

   Голубева! Летящая, парящая фамилия. Девушка с такой фамилией никак не могла уехать в тыл, когда началась Великая Отечественная война. Услышав сообщение по радио о нападении фашистской Германии на СССР, комсомолка Клава Голубева решила: «Пойду на фронт!».

   С КЛАВДИЕЙ ТИМОФЕЕВНОЙ БОРИСАНОВОЙ (до замужества – Голубева) мы знакомы заочно. Чтобы рассказать о фронтовой медицинской сестре, ветеране сортировочного эвакуационного госпиталя (СЭГ) № 290 Западного, а позже – 3-го Белорусского фронтов, я воспользуюсь записями её дочери Ларисы и статьёй журналистки Виктории Яншиной (Санитарочка. Газета «Городской вестник», №44; 10 ноября 2016 г.)

   Боевые награды Клавдии Голубевой:
   Орден Отечественной войны 2-й степени; медали «За оборону Москвы», «За боевые заслуги», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», «За взятие Кёнигсберга», «За освобождение Белоруссии».
   Медаль «За оборону Москвы» она получила в освобождённом от фашистов Каунасе: «Нас выстроили в госпитальном коридоре и вручили награды».
  Считает эту медаль самой дорогой, так как битва за Москву – это было одно из тяжелейших испытаний для фронта и персонала СЭГа 290. Впрочем, как и для всего советского народа.
   Награды в мирное время: медаль «Ветеран труда»; юбилейные медали.

                ТРУДОВОЕ ДЕТСТВО

   «Моя мама родилась 6 ноября 1921 года в посёлке Кучино Московской области, - рассказывает Лариса Павловна Нечаева, дочь Клавдии Тимофеевны. – В семье было шестеро детей; она была пятым ребёнком. Отец мамы - Тимофей Ильич Голубев – работал сцепщиком вагонов на железной дороге. Случилась трагедия: он потерял руку.
   Дедушка мужественно принял этот удар судьбы. Ему пришлось задуматься о новой профессии, которая позволила бы содержать семью. Тимофей Ильич стал хорошим сапожником».

    Клавдия Тимофеевна вспоминала, что отец работал с лёгкостью. Но все, наблюдавшие эту лёгкость, понимали, как не просто ему было одной рукой управляться с инструментами.  Он подшивал валенки и шил бурки. По форме бурки – сапожки; верх их был из фетра, а всё остальное – из кожи.
   Мама Клавдии – Александра Филипповна – вынуждена была пойти работать на кирпичный завод «КРАФТ» (имени Красной Армии и флота). Вскоре у неё обнаружили заболевание сердца. Она умерла в 1940 году.
   В такой ситуации дети взрослеют быстрее. Все в семье трудились; никто не ленился. Клавдия окончила семь классов и поступила в железнодорожный техникум. Но студенткой она была лишь год.

   Чтобы помочь отцу, надо было работать. И Клава устроилась на базу Наркомсовхоза. Так же, как сёстры и братья, она занималась разными домашними делами и огородом.
   Да, детство и юность у Клавы не были в розовых тонах. Однако трудности скрашивались сердечными отношениями в их большой семье. И небо над ними, если нахмуривалось, то только облаками.
   Настоящие испытания появились 22 июня 1941 года.

                СНАЧАЛА ОНА РЫЛА ОКОПЫ

   «Ещё в школе, - это из записей дочери Ларисы, - мама вступила в комсомол; всегда была очень активной. Проработала она на базе три года. Ужасное сообщение о войне услышала по радио. И сразу же решила, что в эту трудную для страны пору она нужнее на фронте.
   Клава переехала в Москву; жила у родственников.  Столицу фашисты яростно бомбили. Несмотря на заградительный огонь, вражеские самолёты всё же прорывались. Появились раненые.
   Девушка понимала, что толку будет больше, если она получит какие-то навыки для помощи раненым. И она пошла учиться на курсы Российского Общества Красного Креста (РОКК).  Тысячи москвичек за годы войны окончили такие курсы. Их называли санитарными дружинницами.
 
   Днём вся эта молодёжь слушала лекции, а ночью дежурила в поликлиниках, куда привозили пострадавших от бомбёжек городских жителей.
   Потом Клаву Голубеву зачислили в комсомольско-коммунистический батальон, который был направлен рыть окопы в районе канала Москвы-реки. Но вскоре санитарных дружинниц и медицинский персонал вернули в столицу.

   Положение на Западном фронте осенью 1941 года стало тяжёлым. Враг рвался к столице. Шли ожесточённые бои. В Москву стали поступать раненые солдаты и офицеры. Некоторые больницы срочно переоборудовали под госпитали.
   А в октябре 1941 год в столицу перебазировался уже обстрелянный СЭГ № 290. Он, как основная медицинская база Западного фронта, начал формироваться с 11 июля, то есть на 19-й день войны, в г. Вязьме Смоленской области.

   …  20 ноября 1941 года Клаву направили работать санитаркой в СЭГ 290. К тому времени он обосновался в корпусах эвакуированного в тыл военного госпиталя (в старинном московском районе – Лефортово). Теперь там Главный военный клинический госпиталь имени академика Н. Н. Бурденко.
    Её первые впечатления: «Поразило большое количество раненых».

    Раненых везли на разнотипных машинах, включая грузовики; на телегах и даже на трамваях. И в те годы, и сейчас на Госпитальной площади, где расположен упомянутый госпиталь, ходят трамваи.
   По распоряжению московских руководителей, от линии трамвая во двор госпиталя были проложены трамвайные пути; вагоны утеплили. Всё это позволяло от железнодорожных вокзалов быстрее доставлять раненых в профильные отделения и оказывать им своевременную помощь.

   Клавдия Тимофеевна вспоминает:
    «Мы раненых и на носилках помогали носить, и раздевали: после передовой обязательно всех мыли, а уж потом парикмахеры вступали в дело… За 12-часовую смену, бывало, по двести человек с  различными ранениями принимали, а иногда и дольше приходилось работать. Персонала не хватало.
   Три часа поспим – в подвале госпиталя, накрывшись шинелями, - и снова к раненым. После санитарной обработки их распределяли по специализированным отделениям: ранения в руки, ноги, живот, голову…».

   Многие санитарные дружинницы, как и Клавдия Голубева, не смотря на многочасовые смены и усталость, учились в госпитале и, сдав экзамены по теории и практике, получали свидетельства о новом статусе – медицинской сестры.

                ВСЯ ВОЙНА БЫЛА ДЛЯ НИХ БЕССОННОЙ

   Клавдия Тимофеевна, как рассказала дочери, служила во 2-м сортировочном отделении. Сортировки, как их называл персонал, - это были самые горячие точки госпиталя.
   Именно сначала сюда поступали раненые, обожжённые, обмороженные, контуженные и больные фронтовики. Они были в грязной, окровавленной, изрезанной одежде; зимой – озябшие; голодные, страдающие от боли.

   Прежде всего их кормили; как правило, это был крепкий горячий чай и разные бутерброды. В помещениях, где раненые ждали своей очереди в санитарный пропускник, нередко играл баянист. Это была своеобразная психотерапия; музыка, мелодии известных в ту пору песен, конечно, не облегчали физические страдания, но отвлекали от них.

   Из воспоминаний медицинской сестры СЭГа № 290 Светланы Михайловны Мазуровой (после замужества – Калинина): 
  «В армейской форме, в сапогах и пилотке под жестоким огнём я и мои боевые подруги разгружали с вагонеток и машин раненых. Я работала во 2-м сортировочном отделении. Мы принимали изувеченных советских солдат и офицеров. Сначала надо было снять окровавленную одежду, вымыть, накормить…
  Мы перевязывали, стирали бинты, делали инъекции.
  Работали, не покладая рук. Вся война была для нас бессонной. Некогда было отдыхать и спать…

   В отделении по уходу за ранеными я работала вместе с Валей Некрасовой, старшей медицинской сестрой Пашей Шалимовой, Зиной Березкиной, Зиной Горбуновой, Зоей Никитиной, Лидой Станкевич, Симой Титовой, Симой Островской, Женей Власовой, Таней Шленской, Зоей Белкиной, Клавой Голубевой, Лизой Павловой, Риной Сидоровой, Тоней Трефиловой».

   Обратите внимание на то, что Светлана Мазурова и Клава Голубева (она есть среди упомянутых боевых подруг) работали во 2-м сортировочном отделении. Начальником его был доктор Ковалюк.
   Всё делали вместе, помогая друг другу и подставляя плечо подругам, которые были слабее и выбивались из сил. Как в песне: и хлеба краюху – и ту пополам.

   Клавдия Тимофеевна вспоминает подруг, с которыми работала во 2-й сортировке:
   «В нашем отделении работали девчонки: Зина Горбунова, Сима Титова, Зоя Никитина… С ними прошли мы все фронтовые дороги.
   Особенно было тяжело, когда строили подземный госпиталь в Пыжовском лесу. Досталось всем по полной; отдыхать было некогда. Не женское это дело – пилить деревья. Но пилили, и брёвна на своих плечах таскали.
   Когда встречались после войны, то чаще всего вспоминали именно Пыжовку. Со строительным материалом были проблемы; его не хватало.
   Также осваивали разные профессии, далёкие от медицины. Крыши землянок дранкой я покрывала. Но самое экзотическое ремесло, которому я там научилась, - из проволоки делала гвозди.

   В Пыжовском лесу, который в нескольких километрах от города Вязьмы, наш госпиталь оказался в марте 1943 года. Госпиталь двинулся вслед за наступающим на фашистов Западном фронте.
  Страшное зрелище мы увидели – Вязьма лежала в руинах. Там не осталось ни одного здания, пригодного для размещения госпитальных отделений. Поэтому и расположился СЭГ 290 в лесу. Здесь я работала в перевязочном отделении».

                О ХИРУРГЕ КОВАЛЮКЕ

   Клавдия Тимофеевна ничего не рассказала о Ковалюке, начальнике 2-го сортировочного отделения, в котором она работала санитаркой. Я нашла информацию о нём в воспоминаниях других ветеранов этого госпиталя.   
   2-ое сортировочное отделение СЭГа 290 принимало раненых с травмами позвоночника и другими тяжёлыми повреждениями, которые не позволяли воинам двигаться и обслуживать себя.
  Был такой термин -"носилочные". Чтобы оказывать им медицинскую и иную помощь, требовалась большая физическая сила и терпение.

   Марк Израилевич АРОНОВ – выпускник военного факультета 2-го Московского медицинского института. Студенты едва успели сдать последний экзамен. В июле 1941 года весь их курс с Белорусского вокзала столицы отправили на фронт. До места назначения – авиационные части Орши и Могилева – поезд не дошёл.
   Чтобы не попасть в окружение, молодые врачи разбились на группы и от Минска ушли в сторону Смоленска. Марк Аронов с товарищем, в конце концов, оказался в Вязьме. И сразу же, как хирург, включился в работу СЭГа 290.

   Из его воспоминаний (опубликованы здесь же, на Прозе.ру; после войны работал с космонавтами):   
   «Наш госпиталь № 290 стал первым сортировочно-эвакуационным госпиталем, каких до сих пор не существовало ни в русской, ни в зарубежных армиях. Его начальник – военврач второго ранга Вильям Ефимович Гиллер разъяснил задачу. Мы будем принимать раненых, оставлять у себя тех, кто нуждается в скорой помощи, производить сортировку на легко и тяжело раненых.
   Первых будем направлять во вновь созданные госпитали – лагери (ГЛР – госпиталь для легко раненых – Л. П.-Б.); вторых – в полевые госпитали. По мере выздоровления они снова будут поступать к нам в СЭГ для отправки в тыл.

   Надо поставить дело на поток: круглосуточно, безотказно разгружать и грузить санитарные поезда, принимать всех раненых, следующих по дорогам с передовой.
    … Меня назначили ординатором в сортировочное отделение для тяжело раненых, которым командовал Фёдор Ковалюк. Я простоял первые сутки на сортировке – и потерял голос, безостановочно диктуя сестре».

    О хирурге Ф. Ковалюке вспоминает и медицинская сестра СЭГа 290 Серафима Петровна ОСТРОВСКАЯ. Перед войной она работала в Москве на заводе «Серп и молот». Одновременно училась на курсах санитарных дружинниц Российского Общества Красного Креста.
   Ходила в военкомат и просила направить её на фронт. Ей предложили работать в СЭГе 290, который остро нуждался в персонале.

   «Сначала я работала во 2-м сортировочном отделении, - написала Серафима Петровна в своих воспоминаниях о службе в госпитале. - С тёплым чувством вспоминаю начальника этого отделения Фёдора Эммануиловича Ковалюка, хорошего организатора и прекрасного человека.
  Когда в 1943 году меня перевели в 3-ю сортировку, то он ходил к начальнику госпиталя Гиллеру и просил меня оставить во 2-й сортировке. Но Вильям Ефимович сказал: " Она мне нужна там".

                ГЛАВНОЕ: ВЫ ЖИВЫ!

   Клавдия Тимофеевна рассказала такой случай:
   «Как-то в перевязочной один раненый попросил меня написать под его диктовку письмо домой. Левую руку ему ампутировали, а правая была повреждена ранением. Я села писать письмо. Раненый диктует: «Дорогая Маша, лежу в госпитале. Скоро приеду, но только не такой, как был».
   Я прервала его, сказала: «Вы живы. Это самое главное для вас и ваших родных». И рассказала о своём отце, о том, как он лишился руки и мужественно перенёс эту беду; нашёл себя в новой жизни.
   Раненый очень удивился моему рассказу и сказал: «Ну, сестрёнка, ты меня порадовала». Письмо мы закончили с надеждой на хорошее будущее».
 
    Однажды шла Клава Голубева по палате и услышала:
   - Сестрёнка, подойди ко мне.
   Она подошла к раненому и спросила:
   - Что вы хотите?
   - Сестрёнка, почеши мне, пожалуйста, ногу.
   - Какую?
   - Левую.
   Клава откинула одеяло и увидела, что левой ноги нет. Она погладила то, что от неё осталось.
   - Как приятно! – сказал раненый, и с благодарностью посмотрел на неё.

   - Иногда для раненых устраивали небольшие концерты, - рассказывает Клавдия Тимофеевна. – Одна из наших девочек – Светлана Мазурова, хорошо читала стихи. А ещё Света интересно пародировала актрису Рину Зелёную. Она даже переписывалась с актрисой и получала от неё программы для концертных выступлений.
   Раненым концерты очень нравились. Они вспоминали свой дом, родителей, невест или жён и детей. И, конечно, думали о том, как будут жить, когда закончится война и они вернутся домой.

    С большим душевным теплом вспоминает Клавдия Тимофеевна начальника СЭГа 290, полковника медицинской службы Вильяма Ефимовича Гиллера:
   «Наш начальник появлялся в отделениях госпиталя всегда неожиданно; когда его не ждали. Был строгим и требовательным ко всему персоналу. Но был и очень внимательным: ни одна просьба к нему не была потерянной. Касалось ли это раненого солдата или кого-то из персонала».

                ДЕВЧОНКИ, ПОБЕДА!

   Персонал СЭГа 290 встретил Великую Победу над разношёрстными фашистами в Восточной Пруссии, в местечке Тапиау. В ночь с 8 на 9 мая 1945 года у Клавы Голубевой было дежурство. И вдруг она слышит сообщение по радио: войне конец!
   «Я бросилась в общежитие, - вспоминает Клавдия Тимофеевна. – Наши ещё спали. Вбегаю и кричу: «Девчонки, Победа!»               

                СНАЧАЛА СВАДЬБА, А ЗАГС - ПОТОМ

   А дальше началась другая жизнь. Клава Голубева (Борисановой она станет позже) в августе 1945 года вернулась в родное Кучино, устроилась работать в воинскую часть - учётчицей на складе.
   С Павлом Степановичем Борисановым она познакомилась в гостях у родственников. Павел все годы войны находился в армии на Дальнем Востоке. Известно, зачем там дислоцировались советские войска.

   Он родился в 1921 году в Сосновском районе Горьковской области. Оттуда был призван на срочную службу. Оказался в пограничных войсках. Там и застала его война.
   После окончания Великой Отечественной войны Павел Степанович остался на сверхсрочную службу, и уволился из армии лишь в 1949 году. Принял приглашение поехать на работу в Московскую область.
   Так он и оказался в Кучино, где начал работать слесарем в той же воинской части, где уже трудилась Клава Голубева.
   Как в сказке!
   Тогда в Кучино на работу приехала группа молодых людей, а не только Павел Борисанов. И долгие годы они 28 мая – в День пограничника – собирались в лесу и праздновали.
 
   Клава и Павел полюбили друг друга. Долго не раздумывали, пошли в загс. Потом со смехом частенько вспоминали, почему им не удалось сразу зарегистрировать свой брачный союз. Бланки кончились!
   А столы уже были накрыты, и гости приглашены. Поэтому сначала отпраздновали, как положено, со всеми ритуалами, свадьбу. И правильно сделали. Какая-то бумажка не могла никак омрачить это замечательное событие. Потом и бланк нашёлся.   
   В декабре 1946 года у супругов Борисановых родилась дочь Лариса, а в 1955-м – сын Владимир.

   «Мама ушла на пенсию, - рассказывает Лариса, - в пятьдесят пять лет. Появился внук Максим; нужна была её помощь. Маме идёт 98-й год; живём мы вместе. Она и сейчас с удовольствием разгадывает кроссворды; что-то читает.
   Отец умер много лет назад.; это, конечно, омрачает жизнь мамы. Но ничего не поделаешь.
   Хотелось бы ей здоровье получше. И всё равно: наша мама – молодец! Как была мужественной фронтовичкой, такой и осталась!»

   Сейчас у Клавдии Тимофеевны четверо взрослых внуков, правнучка и правнук. Хорошо разрастается родовое древо Голубевой - Борисанова. Все они живут в микрорайоне Павлино в г. Железнодорожный (с недавних пор вошёл в состав г. Балашихи) Московской области.
   Вот такая прекрасная биография у фронтовички-добровольце, патриотке Отечества Клавдии Голубевой.
-----------------
 Клавдию Тимофеевну  с юбилеем поздравили представители администрации города. Не было праздничного чаепития. Не позволила, как всем понятно, эпидемическая обстановка.
 Но она не помешала подарить Клавдии Тимофеевне много цветов и сказать благодарственные слова за её самоотверженность и мужество в годы Великой Отечественной войны.
---------------
Клавдия Тимофеевна Голубева-Борисанова умерла 17 июля 2023 года.
Пусть земля ей будет пухом!