Рука руку моет

Л.Н. Толстой: Если люди злые объединяются, чтобы творить зло, тем более люди добрые должны объединяться для тог чтобы творить добро.
Хоть Лев Николаевич иногда говорил и неумные вещи, но тут стоит задуматься. Почему честные православные люди не могут объединиться, чтобы противостоять Мелетиям и Феофилам?
Феофил Александрийский на кафедре с 385 по 412), дядя святителя Кирилла Александрийского, принимал деятельное участие в низложении святителя Иоанна Златоуста. Гонитель монахов из Нитрийской пустыни, святителя Иоанна Златоустого. Но человек образованный, поэтому почитался в свое время. Богослов, но не христианин.

Так как Феофил принимал важное участие в церковных раздорах своего времени, то необходимо познакомиться с этой личностью обстоятельнее, чтобы понять, по какому стечению странных обстоятельств он мог из Александрии появиться на великой константинопольской сцене и сойтись там с Иоанном Златоустом – как сатана с Иовом в библейском повествовании, носящем имя последнего. Феофил слыл среди своих современников одним из величайших богословов, но в то же время одним из наиболее злых людей века. Владея обширными познаниями, плодами учения Александрийской школы, деятельный, умный, хитрый, столь же ловко избегавший затруднений, сколь и нападавший на других, он ко всему этому имел еще пороки, которые делали его решительно всеобщим бичом. Наука была для него не более чем средством удовлетворять честолюбию или ненависти, острота ума – орудием злых умыслов, вся деятельность – грозой для каждого человека и каждого учения, если они набрасывали тень на его самовластные притязания. Личная выгода была единственным его законом. Он обращался с епископами своего ведомства решительно как с рабами, которых можно отрешать или временно удалять без объяснений, без пощады, при малейшем подозрении в стремлении к независимости. И за пределами своей власти, коварно запуская руку в дела соседей, он становился судьей посторонних епископов, – судьей опасным, потому что за ним был авторитет ученого, и отлучение, им производимое, вызывало всегда ужас в одних, сомнение в других. Ни один богослов V века не умел лучше его из призраков создавать ереси. Потому отлучение, полученное от него, почти всегда было губительно. Он сделался грозой и в епархиях Палестины и Сирии, где многие епископы подчинялись ему как патриарху всего юга империи. В пределах же своей архиепископской власти он не довольствовался тем, что ставил и отрешал епископов: он изменял сами епархии, уничтожал прежние, создавал новые, распространял или сокращал пределы их по произволу или для выгод своей власти. За малейшее сопротивление своих священников или монахов он привлекал их к наказаниям светского суда – к оковам, темнице, изгнанию, и светские власти не осмеливались отказать ему в своем содействии, потому что он имел большое влияние у Императора и у придворных чиновников, которых покупал золотом. «Он содержал в Константинополе, – говорит Палладий, – на жалованьи шпионов, с помощью которых знал все, что там происходит», – по большей части определял префектов Александрийских так, что префект в продолжение своего управления не забывал, с каким интернет-портал «Азбука веры» 68 епископом ему приходится иметь дело. Это всемогущество в двух сферах, духовной и светской, доставило Феофилу прозвание христианского фараона. Итак, властолюбие его было удовлетворено достаточно. Но у него была другая страсть, не менее сильная – корыстолюбие. Жадность Феофила была ужасна. Он любил деньги ради них самих, любил их копить, любил их и для показной роскоши, способствовавшей его влиянию, он любил их, наконец, для того, чтобы подкупать, вредить, распространять свою власть, и он изобрел престранные средства приобретать деньги, не только без осуждения со стороны Церкви, но и со славой в глазах ее, нагло приводя саму религию в соучастие в своих хищениях. Политикой римских императоров после Константина было, не оказывая насилия, предоставлять языческим храмам закрываться самим собою и древним богам падать от ветхости – вследствие отступничества их почитателей. Даже некоторые мудрые постановления охраняли эти древние памятники от разорения и расхищения, нередко производимые под личиной христианского усердия. Так были сохранены храмы египетские, баснословные богатства которых оставались почти нетронутыми. Эти богатства воспламенили алчность Феофила. По словам одного языческого писателя, он был первым, кто попрал законы терпимости и уважения к преданиям веков, и сам способ, которым он вел эту религиозную войну, достаточно показывает, что религиозная ревность при этом не была ни единственным, ни главным двигателем его действий. И в самом деле, его выбор падал всё на храмы, известные своим богатством, которые могли щедро вознаградить его усердие, как, например, храм Канопский, против которого он лично предпринял хищнический набег. Он не успокоился также, пока в самом сердце Александрии не разграбил Серапиум, богатства которого были бесчисленны и который считался великолепнейшим храмом на свете после Капитолия. Серапиум, весь построенный из мрамора, изнутри был обложен тройной металлической одеждой: медной, серебряной и золотой. Статуи, обложенные золотом, приносимые по обету дары из драгоценных камней и из массивного золота, находились там в изобилии. Против этого храма и предпринял патриарх осаду вместе с префектом и воинским начальником, он потребовал их содействия потому, что язычники, по- видимому, пытались отстоять это последнее убежище своей веры. Все было расхищено, и патриарх, прикрываясь религиозным чувством, припрятал золотых идолов. Если верить современным писателям, он не брезговал этими идолами, он набрал их в большом количестве и скрывал в интернет-портал «Азбука веры» 69 погребах своего епископского дворца. Вот как накоплялись сокровища Феофила. Христиане не жаловались много на эти хищения, прикрытые маской религиозного воодушевления, но они переносили с меньшим терпением те из них, которые направлялись на церковные или их частные имущества. И действительно, Феофил являл нелицеприятие, редкое в отношении к святилищам, какому бы культу они посвящены не были, лишь бы только они были богаты – и, не употребляя насилия против церквей своего ведомства и христианских больниц, он грабил храмы христианские не с большей разборчивостью, нежели языческие. Никакие суммы, даже сборы на бедных, не избегали его хищничества. При нем была сестра, которая разделяла его страсть к золоту и, со своей стороны, вымогала, сколько была в силах, и подаяния, и завещания в пользу Церкви или в пользу больных. Она делала это с помощью «временных завещаний», вклады по которым присваивала себе. Ее проделки сделались в Александрии гласными, и, когда жестокая болезнь поразила ее в цветущем возрасте, все увидели в этом небесную кару. Феофил употреблял плоды этих хищений частью на то, чтобы в своем епископстве ввести пышную обстановку, способную затмить роскошь светских чиновников, частью же – на построение церквей. Воздвигая прекрасные храмы, он делал много шума этими постройками, всегда верный своей гнусной системе покрывать злое дело прославлением Бога и служением ему.

Православная энциклопедия. Правление Феофила было омрачено его раздором со свт. Иоанном Златоустом, Патриархом К-польским (398-404). Среди близких Феофилу людей был свящ. Исидор, к-рого он прочил в К-польские Патриархи по смерти Нектария (397). Однако позже Исидор, осуждавший сребролюбие Феофила и его страсть к строительству, впал в немилость. Изгнанный из Александрии, он нашел прибежище у Иоанна Златоуста в К-поле. Вместе с Исидором там же укрылись преследуемые со стороны Феофила четверо «долгих братьев». Вызванный в К-поль для объяснений, Феофил объединился с противниками Златоуста во главе с императрицей Евдоксией. Результатом был печально знаменитый Собор «У дуба» (404). Но в целом деятельность Патриарха Феофила заслужила признание: отцы Эфесского Cобора (431) называли его вместе с Афанасием Великим в ряду знаменитых учителей Церкви, а св. папа Лев I причислял вместе со святителями Афанасием и Кириллом I к наиболее выдающимся пастырям Александрии. Ясно, что человек этот умел вводить даже святых в заблуждениеп

В 1935 году Международный астрономический союз присвоил имя Феофила Александрийского кратеру на видимой стороне Луны. Кто же увековечил имя этого злодея?

 Патриа;рх Меле;тий (греч. ;;;;;;;;;; ;;;;;;;;, в миру Эммануи;л Николау Метакса;кис, греч. ;;;;;;;;; ;;;;;;;;;; 21 сентября 1871, деревня Парас, ном Ласити, Крит — 28 июля 1935, Цюрих, Швейцария) — греческий религиозный и общественный деятель, в 1926—1935 годах — Папа и патриарх Александрийский и всей Африки (под именем Мелетий II). Ясно, кто позаботился увековечить имя Феофила, печально известный низверженный Церковью Мелетий.К сожалению, нам известно много и алчных  феофилов, и беспринципных мелетиев, но они процветают И это потому, что среди нас нет ни златоустов, ни долгих братьев. А все что можно считать светлым не может объединиться.