Побег из тьмы средневековья. Глава 13

Глава 13. Прав тот, кто первый возмутится
          Однажды вечером в номере Никиты и Наташи раздался телефонный звонок: портье попросил их спуститься вниз. На диване в вестибюле их ожидали Илона и Таир. Они явно были чем-то встревожены.
   - Что случилось? – обеспокоенно осведомился Никита.
- Старик, тебе, кажется, пора сматывать удочки, - ответил Таир, подозрительно озираясь по сторонам.
- Почему это? – Никита в изумлении взметнул брови. – Я же только начал!
- Потому что молодой послушник брат Пантелеймон, тот, что был с престарелым монахом, сейчас лежит в больнице с ножевыми ранениями. На него напал неизвестный, когда он отправился за покупками на ближайший рынок. Полиция тебя не подозревает, потому что сам пострадавший отвественно заявляет, что от пострадал не от тебя, а вот остальные служители абсолютно уверенны в твоей причастности, - сообщила Илона, сердито выговаривая слова и также наблюдая за тем, чтобы их не подслушивали.
  Наташа воспринимала все как приключенческую историю, и тормошила друзей, желая узнать подробности. Но они лишь отмахивались от нее.
    Никита ходил по кругу, обхватив руками голову, потом представил друзьям не простое решение:
- Я должен остаться. Более того, я должен прийти на утреннюю службу.
- Это опасно! – пытался отговорить его Таир.
- Нет, если я приду, они поймут, что я не виноват, мне нечего скрывать. А если я спрячусь, то как раз и буду выглядеть виновным.
- Это верно с мирской точки зрения.  А что предпримет церковь – неизвестно, - подметила Илона, подняв в верх указательный палец.
    Никита не прислушался к совету друзей и пошёл в церковь к концу утренней службы, по обыкновению, взяв с собой Наташу. Илона решила проследовать за ним, надев на всякий случай плотную шляпу с вуалью и пальто, скрывающее фигуру.
   Изначально маскарад не понадобился.  В храме Новицкая сразу поспешила ставить свечи перед иконами, Наташа присела на скамейке у входа в святилище, а Летягин задержался в церковной лавке. Внимание молодого человека привлек мужчина лет тридцати восьми, обратившийся с необычной просьбой к служащей в лавке женщине.
 - Мой дедушка умер восемь лет назад по возрасту и по причине обширного инсульта. Тогда мы его не отпевали – не было возможности и не мы знали, что это настолько важно, - вежливо пояснил мужчина. И виновато опустил глаза, - но бабушка думает, что на том свете дедушке трудно именно из-за того, что его не отпевали.
     Женщина в лавке подняла голову. Ей можно было дать на вид от сорока пяти до пятидесяти лет. На редкость удлинённое и желтоватое, как воск, лицо уже само по себе вызывало неприязнь. Но более пугающими выглядели почти белые глаза с очень маленькими зрачками, в которых, казалось, не отражался свет, и сильно впалые щеки, что обычно встречается у людей преклонного возраста. Никита узнал эту женщину – она тоже была летом на семинаре в Англии. Несколько оторопев, он отошел подальше от окошка.
   - Ваш дедушка был крещеным? – спросила женщина суховатым голосом.
  - В деревне не было церкви – ее разрушили в период революции, - сказал мужчина и нерешительно сглотнул. – Дедушку крестили погружением в воду дома, уже когда ему исполнилось семь лет, перед поступлением в школу.
 - Погружение в воду – это не крещение, - твердо сказала женщина. – Да и семь лет, хоть и не поздно, и не совсем вовремя. Деток надо с рождения к церкви и Богу приучать, чтобы не сбились с пути истинного.  Но что случилось, то случилось. Однако, я думаю, что вам можно помочь.
- А что надо делать? – спросил мужчина с надеждой в голосе и в глазах.
- Вам нужно принести свидетельство о смерти вашего дедушки, чтобы мы могли удостовериться и заказать отпевание и сорокоуст. Затем следует прийти и забрать намоленную землю и отвезти ее на кладбище – смешать с землей на могиле вашего дедушки.  Стоимость всего составит две тысячи.
- Я готов заказать прямо сейчас, - поспешно ответил мужчина и стал открывать кейс. – У меня с собой свидетельство о смерти деда.
   Он подал служащей в лавке документ и, пока та приступила к оформлению заказа, стал доставать деньги из портмоне.
    Никита вышел  из толпы и придержал мужчину за руку.
- Что вы делаете, юноша? – растерялся мужчина. – Вы мешаете совершить важный православный обряд!
- А вам не кажется, что этот православный обряд пахнет язычеством? Вы внимательно прослушали все детали? – спросил Никита, глядя исподлобья. Мужчина вдруг задумался и почесал в сомнениях затылок. Занесенная над окошком лавки рука с купюрой повисла в воздухе. А Летягин продолжил наступление:
 - Две тысячи, конечно, не слишком большая сумма. Но не лучше ли потратить ее на семью, детей, себя, на благотворительность, наконец, а не на сомнительного происхождения действо?
  На лице мужчины вдруг выступил пот. Да и остальные присутствующие замерли, в изумлении глядя на человека «не от мира сего».
  - Так это ты? – вопрошала женщина в лавке каким-то загробным голосом, узнав Никиту. – Тот самый еретик! В католической церкви не смог устроить свой рассадник, так решил здесь удачи попытать?
      Мужчина, обратившийся с просьбой, увидев назревающий скандал, выхватил из ее рук свидетельство о смерти дедушки и спешно покинул храм.
- Я не еретик, а истинный христианин. Во всяком случае, стою на этом пути, - смело заявил Летягин. – Ересью занимаетесь как раз вы, - не желая вешать ярлык на весь монастырь, он указал рукой на оппонентку.
- Да? И чем ты это докажешь? – спросила женщина, расхохотавшись в голос.
 - Граждане! – обратился Никита к оставшимся посетителям. – Вы видите здесь иконы с пентаграммами и глазами в треугольниках?
  Оторопевшие люди закивали, потому что такие изображения действительно были.
- Знаете ли вы, что эти знаки являются отнюдь не христианскими? Да  и сами иконы…. Покажите мне, в каком месте в Библии о них говорится? Напротив, в книге Второзаконие, глава 4, стихи 15 и 16, доходчиво сказано: «Твёрдо держите в душах ваших, что вы не видели никакого изображения в тот день, когда  говорил к вам Господь на горе Хориве из среды огня, дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину». В Священном Писании под словом «кумиры» в первую очередь понимаются иконы и статуи, а уже потом  телезвёзды и спортсмены, а не наоборот, как нам пытаются внушить уже много лет! – Никита изобличительно оглядел женщину, а она обнажила хищные зубки.
    Потасовку у лавки заметил отец Митрофан, принимавший в то время исповеди. Он отпустил последнего кающегося и пришел к очагу конфликта.
- Ах, это вы? – уточнил он с усмешкой. – Я не удивляюсь тому, что вы оказались богоотступником.
- С чего вы взяли, что я – богоотступник?! – поразился  Никита.
- Оттого, что к иконоборчеству склонны лишь таковые, - объяснил настоятель. – Более того, я ничуть не сомневаюсь, что вы причастны к покушению на брата Пантелеймона, - прошептал он прямо над ухом Никиты.
- Но ведь следствие подозревает в совершении нападения сатанистов, -  смело блефовал молодой человек, хотя и не знал ничего вообще.
 - А вы  - не их ли соратник? – настоятель приподнял подбородок.
 - Так ведь и ребёночек у вас в грехе родится, - подключилась к конфликту старушка, тушившая и убиравшая огарки свечей с подсвечников, приметив, что Никита  с Наташей ходят всегда вместе.
- А ребёнок и так родится в грехе, потому что его родители – брат и сестра! – громко провозгласила на всех приход женщина в лавке.
    Никита не успел уточнить, что не приходится Наташе братом по крови, как лицо настоятеля исказилось гримасой гнева, а сам он вытянулся во весь свой богатырский рост.
  - Данной мне властью настоятеля я отлучаю тебя от церкви! – медленно проговорил он, тяжело дыша.
- Отлучить меня от церкви, истинной церкви, может только Бог! – бесстрашно заявил Никита. Но, заметив, что настоятель побагровел, вбежал в святилище, схватил Наташу в охапку и выбежал вместе с ней.
     Губы женщины из лавки разъехались в усмешке, а настоятеля едва не разорвало.
      Илона тихо подошла сзади и положила руку ему на плечо.
  - Не принимайте всё близко к сердцу, отец Митрофан, - прошептала она. – Вы разве не видите, что по нему Соловецкий монастырь плакал бы, будь сейчас царское правительство?
- Да, жаль даже, что нет сейчас, Иосифа Волоцкого, митрополитов Даниила и Макария, и Григория Талицкого, - ответил настоятель, тяжело вздохнув. – Они перевоспитали бы даже его. В крайнем случае, не позволили бы распространять заразу.
    Илона собралась уходить, как её окликнул престарелый монах, всегда сидевший на скамейке. Она подошла, кивком поприветствовала старца и спросила, чего он желает.
- Дочь моя, если тебе доведётся еще видеть этого еретика, передай ему книгу Иоанна Златоуста и образец для исповеди, - проскрипел старец деревянным голосом и, как почудилось Илоне, выразил взглядом немую просьбу.
      Новицкая приняла дары и удалилась, не слыша, как за её спиной женщина из лавки заметила со злым смешком: «Для него и вправду текст исповеди будет лучшим подарком».