Река времени. Часть 47

16 января 1910 года скончался почетный блюститель Туранского сельского училища А.П. Сафьянов. По этому поводу Чакиров написал письмо 16 февраля старшему выборному с. Турана В.К. Ширнину, где указал: «Смерть А.П. Сафьянова — непоправимая потеря государственного деятеля и заставляет всех оплакивать преждевременную утрату».

В связи с чем предложил на сходе избрать нового почтенного блюстителя Туранского училища из своей среды.
Со своей стороны Чакиров предложил на данную должность следующие кандидатуры: Александра Павловича Сафьянова, П.С. Горчакова, И.Г. Сафьянова, Александру Федоровну Сафьянову, Анфию Ивановну Горчакову.

Однако новый почтенный блюститель Туранского училища был избран только 20 октября 1911 года, им стал Федор Мартемьянович Медведев (занимался торговлей), о чем сообщил Усинскому пограничному начальнику старший выборный И.Е. Федоров.
Чакиров в письме инспектору попросил возбудить ходатайство об утверждении в должности почетного блюстителя Туранского училища крестьянина с. В.-Усинского Ф.М. Медведева.
По просьбе Л.И. Ефименко для училища А.Х. Чакировым были заказаны вывеска и штемпель.

Несмотря на возникающие трудности, учебный процесс в училище продолжался. 7 мая 1910 года Испытательной комиссией под председательством Чакирова были проверены знания учеников Туранского училища, окончивших курс учения, на основании ответов, обозначенных в экзаменационном списке.
При экзаменационных испытаниях были выявлены достойные получения свидетельства с похвальным листом и книгами: Александр Петрович Ширнин, Фекла Матвеевна Коровина и Параскева Ивановна Михайлова, а Иннокентий Брюханов — одного лишь свидетельства.

В октябре 1910 года А.Х. Чакиров в своем письме попросил инспектора выделить 35 руб. непосредственно Л.И. Ефименко на оборудование гимнастики (наверное, речь шла о спортивной площадке — прим. автора) и военного городка. Чакиров считал, что преподавание гимнастики и строя военного в русском поселке Урянхая крайне желательно.

Возникавшиеся проблемы перед училищем Л.И. Ефименко решал с помощью Чакирова, так в феврале 1913 года учитель просил его ускорить высылку учебников и учебных принадлежностей для училища, о которых сообщил инспектор в письме 24 ноября 1912 года. Так как из-за отсутствия учебников Ефименко вынужден будет на днях прекратить занятия по письму.
После введения в 1913 году должности заведующего устройством русского населения в Урянхайском крае в его подчинение были переданы учебные заведения края от Усинского пограничного начальника. На данную должность в марте 1913 года был назначен В.К. Габаев.

В связи с недолгим нахождением В.К. Габаева в данной должности им не было сделано существенного вклада в этой области.
Так, Габаев по поручению инспектора был председателем комиссии на выпускных экзаменах в Туранском и Уюкском училищах в 1914 году. По плану экзамены должны были состояться в Туране 11 мая, 12 мая — в Уюке. Однако в связи с большой загруженностью Габаева (началось строительство города Белоцарска) экзамены состоялись в училищах 26 апреля. По их итогам экзаменующиеся признаны достойными получения свидетельства.

В 1914 году в Туране насчитывалось 100 дворов, а училище имело четыре отделения на 50 — 60 учеников.
Л.И. Ефименко в 1915 году уехал в г. Туруханск на должность учителя, а на его место был назначен К. Прокопьев. Он написал 15 октября 1916 года письмо Заведующему устройством русского населения в Урянхайском крае, где сообщил, что к нему обращался урянх Тергунь Лужань — Оссорь (так указано в документе) по поводу будущей учебы в училище двух сыновей.
Учитель предлагал устроить в своем доме (доме учителя) общежитие для детей урянхов, которые будут учиться в школе. Проект не был реализован в связи с продолжавшейся мировой войной.
В здании, как и более 100 лет назад, продолжают учиться учащиеся, ныне школы № 1 г. Турана.

СООРУЖЕНИЕ ДОМА ДЛЯ УЧИТЕЛЬСКОГО ПЕРСОНАЛА

Рассказ о первой школе в Урянхайском крае был бы не полным без истории строительстве дома учителя Туранской школы.
Так, по приказу Старшего Выборного Андрея Черменева 8 марта 1909 года состоялся сход в Туранского общества, на котором присутствовал А.Х. Чакиров. Сход избрал распорядительную комиссию для строительства дома учителя в составе: крестьянина поселка Павла Сергеевича Горчакова и Ивана Ильича Михайлова.
На комиссию были возложены следующие обязанности: организация заготовки и доставки леса, строительство дома, руководство, заключать условия с подрядчиками.
В приговоре схода было также указано, что непосредственное участие в работе комиссии должен принять учитель Л.И. Ефименко.

Кроме того, на сходе Чакиров объявил письмо Енисейского губернатора, где было сказано: «На всеподданнейшем докладе Министра внутренних дел о верноподданнических чувствах, заявленных жителями Туранского поселка и обществом казаков Красноярского населения, Енисейской губернии, Государь Император собственноручно начертать соизволил: «Всех благодарю искренно».
О таковой высочайшей благодарности губернатор поручил А. Х. Чакирову объявить населению Туранского поселка.

Для строительства дома учителя была подготовлена раскладка по заготовке леса: лиственницы и сосны (в те годы сосна еще росла на окраине Турана), с указанием количества лесин, которые должен заготовить и доставить каждый двор (хозяйство).
При проверке было выяснено, что не все жители поселка доставили на стройку лес согласно составленному списку строительной комиссии.

В своем письме Старшему Выборному Турана А.Х. Чакиров предложил объявить под расписку об обязательном исполнении приговора. Если они до 10 мая не доставят сутунки (половинник, расколотое пополам бревно) и строевой лес на место, будут арестованы на трое суток с содержанием при Усинской волостной каталажке.
Когда нарушители после отбытия наказания снова откажутся доставлять лес, то данным лицам Чакиров пригрозил привлечением к ответственности по ст. 29 Устава о наказании. После данного предупреждения недостающий лес был доставлен на место постройки дома к установленной дате.

С целью отдачи с подряда постройки дома для учительского персонала Туранской школы А. Х. Чакировым было дано объявление (было расклеено в общественных местах села Верхне-Усинска) о назначении торгов на воскресенье, 3 мая 1909 года, в 11 часов дня.

Желающим познакомиться с кондицией на постройку предлагалось ежедневно справляться в Усинское пограничное Управление с 9 до 2 часов дня. Объявления были развешаны в общественных местах села Верхне-Усинска.
А. Х. Чакиров об итогах торгов уведомил учителя школы Л.И. Ефименко, при этом указал, что цена 450 руб. при готовых плахах и тесах немалая. В связи с чем предложил с Иконниковым заключить соглашение на условиях, указанных в кондиции. Включая доставку мха, устройство подполья в кухне из деревянных срубов, постановку двух столбов для уличных фонарей. При отсутствии такового предложил строить хозяйственным способом, не выходя из рамок 400 руб.

Тем временем Чакирову стало известно от Ефименко, что Горчаков выделил 400 руб. своих средств на постройку квартиры, а сумму 450 руб. считает завышенной.
Усинским пограничным начальником от 19 мая 1909 года, были направлены письма инспектору народных училищ 2-го района Енисейской губернии и енисейскому губернатору.

В письме инспектору Чакиров сообщил, что член строительной комиссии П. С. Горчаков субсидировал комиссии 400 руб., и что работа уже началась. Чакиров попросил инспектора отпустить деньги на стройку, т.к. к 10 июня необходимо возвратить деньги Горчакову.

Свое письмо губернатору Чакиров начал «издалека»; напомнил, что в открытом Туранском училище учатся 50 детей, другим отказано за неимением свободных мест. Для увеличения мест он решил комнату для учителя обратить в класс для 2-го отделения, а учителю построить дом. Уже приступили к постройке, но с задержкой, за неимением средств.
Указал, что туранское общество построило школу на свои средства, не получив никакой денежной помощи из казны. А также, что обращался с ходатайством к инспектору.

В связи с тем, что строительные работы в Урянхайском крае производятся в течение трех месяцев, пришлось просить деньги у местного крестьянина — торговца П.С. Горчакова субсидировать строительную комиссию.
А.Х. Чакиров попросил губернатора дать распоряжение или направить ходатайствование об ускорении отпуска туранскому поселковому обществу пособия в размере 835 руб., т .к. обществу и комиссии будет неловко перед П.С. Горчаковым, и последний вправе будет даже не уступать учителю дом.

После письма губернатору Чакиров получил от директора народных училищ Енисейской губернии тора уведомление от 29 июня 1909 года, где сообщалось, что в соответствии с ходатайством от 12 октября 1908 года на достройку училища в апреле 1909 года выделено пособие в размере 400 руб., на отпуск которого можно рассчитывать во второй половине текущего года.
Пока Чакиров вел переписку по поводу денежных средств, строительство дома продолжалось.

Строительной комиссией 2 августа 1909 года проведена ревизия дома. Подрядчику Иконникову были выданы Павлом Сергеевичем Горчаковым заработанные деньги в сумме 95 руб. 05 коп.
Всего Горчаковым субсидировано 527 руб. 60 коп. Из данной суммы он потребовал немедленно вернуть 400 руб., не ожидая денег, обещанных директором.
Об этом Чакирову донесли члены строительной комиссии 13 августа 1909 года и попросили принять на себя труды об изыскании средств на постройку дома.

А. Х. Чакиров после получения данной информации издал приказ № 60 от 18 августа 1909 года. В нем он потребовал не выдавать подрядчику денег до особого его распоряжения. Для ревизии строительных работ и расходования денежных средств создал комиссию в составе: Старшего Выборного поселка Черменева, старосты Н. В. Горбунова и крестьянина Л. И. Черепанова. Предложил включить в комиссию А.П. Сафьянова и учителя Л.И. Ефименко.

Комиссии было предложено собраться не позднее 5 — 8 сентября.
В этот же день (18 августа) А. Х. Чакиров написал письмо Почетному блюстителю Туранского училища А.П. Сафьянову, назвав его: «Милостивый государь Андрей Павлович».
В письме попросил: «…с покорнейшей просьбой прийти мне на помощь в деле приискания 222 руб. 65 коп, не достающихся для окончательного расчета с подрядчиками ».
Письмо подписал: «Всегда готовый по услужению Ваш покорный слуга А. Чакиров ». Однако ответа и денег от А. П. Сафьянова Усинский пограничный начальник не получил.

В это время Туранское общество развернуло «бурную деятельность» и провело в сентябре два схода села, где вели разговор не о поиске денежных средств на строительство дома учителя и содержание училища, а о переложении тяжести по их отысканию на Усинского пограничного начальника.
Так, сход граждан, собранный 6 сентября по приказанию Старшего Выборного Андрея

Черменева, принял решение просить Усинского пограничного начальника оказать содействие в постройке печей в школе и доме учителя, т. к. денег в обществе нет. В то же время, как было указано в приговоре, жители села собрались строить церковь, где предусматривались большие расходы.
Приговором от 14 сентября 1909 года сход Турана решил, что сторожа школы должен содержать учитель школы и он не должен просить помощь от общества (в дальнейшем данное решение было отменено, на содержание сторожа общество выделяло 10 руб. в месяц).
После таких решений сходов граждан Турана А. Х. Чакиров не один раз жалел, что у него в 1909 году не было таких помощников, как братья Ширнины — Петр Кузьмич и Василий Кузьмич.

В анализируемое время перед Чакировым стояла задача, как унять основного спонсора в деле строительства дома учителя — П. С. Горчакова, который требовал срочно вернуть 400 руб.
Чакиров будучи хорошим психологом в письме от 18 ноября 1909 года назвал П. С. Горчакова «Господином Председателем комиссии по постройке дома учащихся в Туране» и приложил 100 руб. в счет погашения долга 400 руб. После данного письма Горчаков не стал требовать спешно вернуть долг.

Вскоре обещанные казной деньги, которые где-то «застряли» в г. Иркутске, были в конце концов получены последней почтой 20 декабря 1909 года.
В письме инспектору от 12.02.1910 г. Чакиров указал, что из полученных 425 руб. следует исключить сумму 17 руб. на расходы Туранской школы, т. е. для погашения долга 537 руб. 60 коп., осталось всего 408 руб.
Попросил инспектора разрешить ему временно (с возвратом) использовать на труды Туранской школы деньги в сумме 135 руб., которые были отпущены для нужд Усинской школы.

В заключение письма указал, что для строительства училища и дома учителя израсходована сумма 842 руб., а в других районах губернии только на строительство училищ выделяется до 1000 руб.
Весной 2 апреля 1910 года из казны на строительство дома поступило 417 руб. После чего были уплачены деньги подрядчику и возвращен долг Горчакову.
Усинский пограничный начальник в очередном письме к инспектору от 28 октября 1910 года поведал о строительстве дома и затраченных на это средствах, указал, что за усердие в строительстве дома П.С. Горчаков заслуживает полного поощрения.
Хотя дом учителя и был построен, но остались недоделки, которые продолжали устранять, и, как всегда, на это не хватало денег.

Как раз этому вопросу и был посвящен сход села Турана 13 марта 1911 года. Сход был собран по распоряжению Старшего Выборного И.Е. Федорова, поселок состоял из 90 домохозяев. Заслушали членов строительного комитета П.С. Горчакова и И.И. Михайлова. На сходе решались вопросы по достройке зданий училища и дома учителя. Решено просить Усинского пограничного начальника изыскать 400 руб. на строительные работы.

Принимали участие в сходе общественники неграмотные: Терентий Туров, Ефим Лантухов, Дмитрий Петеримов, Порфирий Решетников, Петр Куребин, Игнатий Иконников, Терентий Чугавин, Федор Проскуряков, Иван Туров, Иосиф Фунтиков, Николай Горбунов, Иосиф Черменев, Яков Черменев, Илья Доронин, Федор Попцев, Сергей Монастыршин, Петр Катцын, Спиридон Доронин (грамотный), Афанасий Кунаев, Сельеверст Хардин, Иван Бяков (грамотный) и другие.
По данному вопросу 3 января 1914 года учитель Л.И. Ефименко направил письмо заведующему пограничными делами Усинского округа А.П. Церерину, где указал, что 30 июня 1913 года он обращался к В.К. Габаеву о выделении 435 руб. на достройку и ремонт Туранского училища.

Габаев вышел с ходатайством к инспектору, от которого получил разъяснения, что на эти цели казна может отпустить только половину суммы, а вторую половину должно ассигновать общество. Туранское общество, ссылаясь на бедность и не урожай хлебов, приговором от 6 сентября 1913 года отказалось выделять деньги.
Л. И. Ефименко считал, что в зачет суммы от Туранского общества могли бы пойти стройматериалы, заготовленные для этой цели шесть лет назад крестьянами.
Составленная смета предусматривала: перекладку трех печей на сумму 130 руб., штукатурку и покраску училищных зданий — 80 руб., устройство колодца — 25 руб., постройку амбара, бани, подвала и поднавеса — 200 руб.

Недоделки устранялись и после. Так, Л.И. Ефименко 25 июня 1914 года написал письмо В.К. Габаеву, где отчитался об израсходовании полученных 50 руб. Из которых 26 руб. потратил на устройство погреба (в доме учителя), 21 руб. — на приобретение буфетного шкафа, а остальные деньги, 2 руб. 96 коп., числятся на приходе училища. В связи с чем он в настоящее время деньги возвратить не может.
После строительства здания школы, с западной стороны, не удалось проложить в соответствии с планом переулок. В то же время незапланированный переулок появился возле дома учителя.

Житель села, Федор Степанович Филимонов, в 1915 году купил у Семена Фунтикова земли 9,5 сажень (1 сажень равен 2 м 13 см) ширины (длина участка видимо уходила в сторону р. Туран).
Летом Ф.С. Филимонов приступил к строительству своего дома, предварительно отступив от дома сельского учителя 5 сажень. Когда он уже успел положить четыре ряда бревен, 3 июля 1915 года к нему на постройку дома явились становой пристав и Сотский (выборная должность) и потребовали прекратить строительство и перенести его на 6 сажень (возможно в целях пожарной безопасности) от дома учителя.
Филимонов написал прошение на имя Заведующего устройством русского населения в Урянхайском крае, т. к. не желал терпеть убытки.

Однако 9 августа 1915 года Ф. С. Филимонов был призван в армию, и строительство дома прекратилось. Прошение Филимонова к заведующему поступило только в ноябре 1915 года, и заключения по нему не последовало.

На месте строительства дома появился проезд. Может быть, так появился ранее не обозначенный переулок (ныне часть ул. Советской), проходящий мимо дома учителя. Здание школы и дом учителя с момента их сооружения составляли одно целое.
В школе обучались учащиеся, а в доме в разное время проживали учителя, директора школ, и так продолжалось в течение свыше 100 лет. Этот порядок не могли нарушить ни гражданская и мировые войны, ни смены общественного строя.

Как-то получилось, что в конце ХХ века дом учителя оказался в личной собственности, где начались кое-какие перестройки. Это не допустимо, так как здание школы и дом учителя являются самими старыми деревянными строениями на территории Тувы и подлежат охране как памятники истории.
Чтобы не допустить утерю исторического объекта, администрации района необходимо выкупить у собственника дом учителя и передать школе № 1 для использования по назначению.
Необходимо на доме учителя укрепить памятную доску.

ЧАКИРОВЫ

Немного о том, как сложилась жизнь основных участников строительства здания школы и дома учителя, а также их близких.
В 1907 году, в с. В.-Усинск Александр Христофорович Чакиров приехал с женой и двумя малолетними детьми: сыном Владимиром и дочерью Надеждой.
Примерно в это же время после окончания Минусинской прогимназии в село приехала Татьяна Дмитриевна Матонина, 1891 г.р., для работы учительницей в местном церковно-приходском училище для девочек.
Вскоре после знакомства с Т. Д. Матониной, Усинский пограничный начальник оставил семью.

Свою первую семью А. Х. Чакиров поддерживал материально, кроме того, отдал экономию (заимку) на Бегреде, где его жена Г.А. Чакирова занималась хозяйством. Когда дети подросли, семья уехала в Иркутск, где сын поступил в Иркутское военное училище, а дочь — гимназию. А. Х. Чакиров и после этого продолжал помогать им деньгами. В годы гражданской войны жена и дети выбыли на жительство в Китай.

Во второй семье Чакировых родилось 6 детей: Татьяна (1909 г.р.); Александр (1911); Христофор (1912); Гавриил (1914); Любовь (1915) и Вера (1918).
Для второй семьи А. Х. Чакиров построил на Бегреде у устья ручья Кара-Сук заимку. Там был сооружены маральник, мельница. На заимке разводили свиней, сажали огород, сеялкой сеяли зерновые и было организовано искусственное орошение.
С. Р. Минцлову, который там был в июне 1914 года, заимка не понравилась. Он увидел: «Под горой …какие-то жалкие строения, весьма напоминавшие полуразваленные крестьянские дворы на Руси».

Где-то в 6 верстах от заимки Т. Д. Матониной, на правом берегу реки Енисея в устье реки Бегреда, находился поселок Бегрединский, образован в 1908 году енисейскими татарами (хакасами). В 1914 году в поселке было 8 дворов, где проживали 19 мужчин и 12 женщин, Старшим Выборным поселка был Михаил Тутатчиков.
В поселке проживали родители Татьяны Дмитриевны. Жители поселка занимались земледелием и скотоводством (насчитывалось 204 головы скота), а зимой — охотой.
Поселок, как и экономия первой жены Чакирова, которая находилась в двух верстах от поселка, были построены в неудачном месте — возле Енисея; каждую весну им угрожало наводнение.

Заимка Т. Д. Матониной находилась не далеко от Каменного Ключа, по которому дорога шла вглубь Урянхая. В настоящее время трасса М-54 несколько раз пересекает старую дорогу (Каменный Ключ).
Дорога по Каменному Ключу в 20 — 30 годы прошлого века носила название «Чакировский настил» из-за того, что Чакиров первым предложил методику устройства дороги по ключу.

Александр Христофорович Чакиров в начале 1916 года ушел в отставку в звании подполковника (с 1884 года звание майор было отменено, т. е. после капитана следовало звание подполковник — прим. автора) и переехал жить на заимку «Кара-сук» на Бегреде.
В г. Белоцарске А. Х. Чакирову был выделен земельный участок, который однако не был освоен; сейчас на этой территории находится здание техникума экономики и права.
После Февральской революции 1917 года Чакиров непродолжительное время занимал пост товарища (заместителя) Председателя Белоцарского общественного комитета. Был участником съездов русского населения Урянхайского края; на 1 съезде, проходившем в конце марта 1917 года, был председателем.

После установления Советской власти в марте 1918 года продолжал жить на Бегреде. Репрессий со стороны новых властей не было, на его имущество никто не покушался: по-видимому, учитывали его прежние заслуги. За исключением мелких краж имущества, которые совершили местные красногвардейцы во время отсутствия жильцов заимки.
Падение Советской власти в июне 1918 года Чакиров приветствовал и по данному поводу обратился с призывом «К гражданам Урянхая». Обращение было опубликовано в газете.

В начале 1919 года А. Х. Чакиров как бывший офицер был мобилизован в армию Колчака, служил в г. Красноярске на тыловых должностях и в боевых действиях участия не принимал. После смены власти был задержан, но после недолгой проверки — освобожден.
Летом 1920 года Александр Христофорович написал рапорт о зачисление его в Красную Армию. Для окончательной проверки его сначала направили в Омск, а после — в Москву. В Москву Чакиров приехал уже будучи больным тифом, где и умер 16 августа 1920 года.

Татьяне Дмитриевне, оставшейся одной с шестью детьми на Бегреде, помогали вести хозяйство и воспитывать детей родители и младший брат — Павел Дмитриевич Матонин (умер в плену во время войны). Павел был женат на Августине Фунтиковой, дочери жителя Турана Семена Григорьевича Фунтикова.
Братья Чакировы в 20-х годах учились в Туранской школе, во время учебы проживали в семьях Ивана (погиб во время войны) и Николая Фунтиковых — братьев Августины.

В начале 30-х годов Чакировы были раскулачены, лишены политических прав и высланы на спецпоселение в п. Ольховку (ныне г. Артёмовск Курагинского района) Артемовского района Красноярского края.
Ольховка в те годы была местом ссылки для многих бывших купцов, зажиточных крестьян и других «враждебных элементов» из Тувы. Так, «очищение» в Ольховке прошли потомки декабриста Н. О. Мозгалевского, представители из рода Сафьяновых, дети купца П. И. Хабарова и другие.
Уже находясь в Ольховке, в ноябре 1937 года Александр и Христофор были арестованы за «контрреволюционную пропаганду», а в начале декабря осуждены на 10 лет лишения свободы.

Младшего, Гавриила, арестовали 24 мая 1938 года и обвинили в «правотроцкистской агитации», 15 июня осудили к высшей мере наказания, а 5 августа 1938 года — расстреляли в г. Минусинске.
После Великой Отечественной войны оставшиеся на свободе Чакировы уехали из Ольховки на Урал.
К ним из лагерей возвратился Христофор, Александр — умер в местах лишения свободы.
В 50-х годах братья Чакировы были реабилитированы: Александр и Христофор в 1955 году, а Гавриил — в 1956 году.
Жизненный путь Татьяны Дмитриевны закончился в начале 70-х годов ХХ века.
Сестры Чакировы в 70-е годы приезжали на Бегреду, но ничего не нашли от своей заимки: остались в прежнем виде только горы и степь.

ШИРНИНЫ

Братья Василий, Петр и Андрей Ширнины на жительство в Туран приехали из сел Верхне-Усинска и Нижне-Усинска в 1891 году.
 В 1913 году семья Василия Кузьмича Ширнина , которому на то время было 53 года, состояла из его жены Марии Васильевны (51 год), а также детей: Ильи (29 лет), его жены Дарьи Николаевны (24 года), их детей: Ивана (9 лет) и Клавдии (1 год); Павла (27 лет), его жены Клавдии Александровны (26 лет), их детей: Василия (8 лет), Николая (6 лет), Михаила (1 год), Нины (4 года), Марии (2 года).
Родители и сыновья и их семьями проживали в одном доме и вели совместное хозяйство. Засевали 16 десятин земли, получали урожай по 100 пудов зерна с десятины.
Также имели 50 лошадей, 30 маралов, 30 коров и 80 голов мелкого рогатого скота. Кроме того, В. К. Ширнину принадлежал магазин.
Петра Кузьмича Ширнина в 1913 году уже не было в живых. Его жена, Анисия Павловна (53 года), проживала с детьми: Ильей (22 года), его женой Дарьей Терентьевной (20 лет); Романом (20 лет), его женой Екатериной Николаевной (20 лет), их дочерью Еленой (1 месяц); Александром (17 лет).

Главой хозяйства был сын Илья. Засевали 11 десятин, собирали урожай по 80 пудов зерна с десятины.
Имели 8 лошадей, 3 маралов, 4 коров, 62 головы МРС.
Андрей Кузьмич Ширнин (60 лет) в 1913 году проживал с сыном Алексеем (27 лет), его женой Марией Иосифовной (26 лет) и их дочерью Антонидой (6 лет).
А. К. Ширнин в строительстве здания школы и дома учителя не участвовал.
В 1908 году П. К. Ширнин работал Старшим Выборным Турана, а его брат В. К. Ширнин был писарем села.
Следует отметить, что в 1910 го¬ду Василий Кузьмич был еще Старшим Выборным Турана.
Ширнины среди односельчан пользовались авторитетом, принимали активное участие в общественной жизни села, были трудолюбивыми, вели грамотно свои хозяйства, и поэтому благосостояние семей росло.
Новость о свержение царя в Туране, как во всем крае, приняли сдержанно.

17 марта 1917 года был проведен сход села, который призвал жителей к спокойствию, т. к. беспорядки среди населения, по мнению собравшихся на сходе, могут быть гибельны для сельчан и всего Урянхайского края.
На сходе был избран Туранский комитет общественной безопасности, который возглавил Алексей Андреевич Ширнин.
В сходе принимал участие и Василий Кузьмич Ширнин.
На территории некоторых районов Урянхайского края в марте 1918 года была установлена Советская власть и созданы первые Советы, в том числе — в Туране и Уюке.
Но уже в конце апреля 1918 года жители Турана и Уюка выступили против Советской власти. В селе Уюк 4 мая были убиты председатель Краевого Совета С.К. Беспалов и заведующий земельным отделом Совета Н.Г. Крюков.
Для подавления восстания Урянхайским краевым Советом был организован отряд из трех сотен, а также обратились за помощью к красногвардейцам Усинска.
Когда прибыл отряд из Белоцарска, то в Туране и Уюке уже действовали усинские красногвардейцы под руководством Председателя Усинского Совета А.Н. Филиппова.

Усинцы уже успели арестовать группу «мятежников» и захватить их штаб.
Так, под руководством Филиппова в Туране были арестованы В. К. Ширнин, П. С. Горчаков и другие, а в Уюке — Е. К. Ионин , Н. А. Брюханов, Герман и священник В. А. Юневич
И. Г. Сафьянов, который был активным участником данных событий, «духовными» вдохновителями мятежа считал Турчанинова, Федорова, туранского капиталиста Горчакова, кулаков Микешина, Брюханова, Ионина, Казанцева. В его списке В. К. Ширнин не числился.

Но, тем не менее, А. Н. Филиппов настаивал судить на месте и расстрелять главарей мятежа Ионина, Ширнина, Горчакова, Микешина, Германа, Брюханова.
Самосуд не допустил Заместитель Председатель Краевого Совета М. М. Терентьев , который сначала забрал их в Белоцарск, а после с группой других задержанных лиц отправил в тюрму г. Минусинска.
Филиппов был недоволен действиями Терентьева, т. к. некоторые лица, которых он предлагал расстрелять, оказавшись на свободе мстили ему и другим красногвардейцам.

С. К. Кочетов также упрекал М. М. Терентьева в нерешительности.
Красногвардейцами, прибывшим в Туран и Уюк, были созданы две комиссии — следственная и контрибуционная.
Намечалось взыскать один миллион рублей контрибуции, взыскано — 750 тыс. руб.
Контрибуционная комиссия состояла из 16 членов, где главную роль играли усинцы, от которых там было 9 представителей. Комиссию сначала возглавлял Д. И. Вовк, после его заменил С. К. Кочетов.
Еще до майских событий, 26 марта 1918 года Василий Кузьмич Ширнин уплатил в Туранский исполком 200 рублей на содержание Красной гвардии Турана. Деньги принял казначей Петр Хомутов.
11 мая 1918 года контрибуционной комиссией на В. К. Ширнина была наложена контрибуция на сумму 40000 рублей. Деньги необходимо было внести через 12 часов после вручения постановления.

В счет контрибуции В. К. Ширниным было уплачено 1000 руб., потом — 500 и 150 руб., деньги получил А. Н. Филиппов.
Однако несмотря на это, красногвардейцами у В. К. Ширнина было изъято имущество: 9 лошадей стоимостью 4500 руб; 10 жеребят (1000 руб.); 24 головы крупного рогатого скота (12000 руб.); 10 телят (1000 руб.), хлеба 565 пудов 35 фунтов (один фунт равен 410 г), по 100 руб. за пуд, на сумму 5658 руб.; взято деньгами 2046 руб.; тележка на железном ходу стоимостью 1000 руб. Кроме того, были похищены два седла, 2 вожжи, 10 ф. дроби, два пуда свинца, 100 патронов к берданке, 3 узды, 2 хомута, один брезент, плеть ременная, портмоне. Общая сумма ущерба в соответствии с заявлением составила 28277 руб. 75 коп.

В примечании к заявлению В. К. Ширнин указал, что его скот находился у пастухов урянхов Семдыжика и его сына Самбалы, а также Тенеюла и его сына Серенчина из сумо Байкара. Пастухи были свидетелями, как его скот забрали Ефим Малышев, усинский крестьянин, проживавший в Туране, казанский татарин и урянхи Азыжик и Чекор из Кемчика, сумо Тюлюш (имена указаны согласно документам — прим. автора).
Комиссией у Ильи Петровича Ширнина была взыскана контрибуция в сумме 300 руб. Кроме того, отобрали: 24 пуда семенного овса на 192 руб., 6 возов сена на 180 руб., седло стоимостью 225 руб., узда за 25 руб. Кроме того, он в течение 5 суток кормил 22 красногвардейцев по 2 руб. в сутки, ущерб на сумму 220 руб., а также содержал четыре пары лошадей усинцев.

Общая сумма ущерба составила 1270 рублей.
Красногвардейцами у П. С. Горчакова из квартиры было вынесено все имущество: одежда, постельные принадлежности, посуда, кровати, ковры, шторы, занавески и даже чугунная печь; денежные средства. Убытки составили 13257 рублей.
Из тюрьмы В. К. Ширнин и другие задержанные были освобождены в июне 1918 года, после падения советской власти. В Минусинске они встретили А. Н. Филиппова, когда того привели в штаб. Своего обидчика они избили, и при этом Ионин пытался заколоть его штыком, но помешал конвой.

В Минусинске у Филиппова при задержании были изъяты деньги в сумме 15600 руб., властям Урянхайского края так и не удалось вернуть изъятые средства для передачи пострадавшим от контрибуции.
А. Н. Филиппов и его единомышленники заняли освободившиеся места в камерах тюрьмы г. Минусинска.
В. К. Ширнин, И. П. Ширнин, П. С. Горчаков и другие, пострадавшие от действий красногвардейцев, написали заявления Комиссару по делам Урянхайского края о возвращении денег и отобранного имущества. В целом на имя комиссара поступило около 300 таких заявлений.

Казак И. И. Шахматов, проживавший в с. Атамановке, при допросе сообщил, что, по частным слухам, из Турана Кочетов привез: перину, подушку, тюлевые шторы, тележку Ширнина и хомут. При проведении следственных действий данное имущество не было обнаружено.
Если иногда находились носильные вещи, сеялки, сноповязки и т. д., то отобранные деньги, скот, зерно, потерпевшим возвращали редко.

Кроме того, из-за нехватки работников, занимавшихся розыском похищенного имущества, а также в зависимости от суммы ущерба, по многим делам (которым почему-то был присвоен гриф «Секретно») розыскные и следственные мероприятия не проводились.
Так, по заявлению И. П. Ширнина дело было начато и окончено 1 ноября 1918 года.
По заявлению В. К. Ширнинарозыски имущества не увенчались успехом.
П. С. Горчакову часть имущества, которое хранилось на складе в Белоцарске, вернули, а деньги — нет, они достались усинцам.
Как в дальнейшем сложилась судьба П. С. Горчакова его семьи — не известно.

Дочь Горчакова — Александра — проживала в Белоцарске, 30 октября 1917 года была избрана секретарем школьного совета г. Белоцарска.
После майских событий 1918 года обострились отношения жителей Турана и Уюка с населением усинских поселков. По данному поводу 25 июня 1918 года (после падения Советской власти) состоялось общее собрание усинских поселков, где был выработан наказ для делегатов собрания. В одном из его пунктов предполагалось предложить гражданам поселков Турана и Уюка избрать из своей среды комиссию для приезда на Ус, по разрешения мирным путем конфликта из-за взыскания контрибуции.
Когда в сентябре 1919 года снова установилась власть Советов, В. К. Ширнин оказался в лагере противников данной власти, которая принесла ему только разорение.

В ноябре 1920 года в с. Верхне-Усинске после двухлетнего отсутствия появился А. Н. Филиппов и сразу же совместно с П. Н. Козулиным, который организовал партизанский отряд, решили выдвигаться в Урянхайский край.
По их сведениям в районе с. Баян-Кола и на Малом Енисее орудовали белогвардейские банды. Но главной целью был В. К. Ширнин, который находился с. Баян-Коле.
Для организации взаимодействия с партизанами края против Шмакова 15 ноября 1920 года А. Н. Филиппов написал письмо С. К. Кочетову.
В письме попросил прислать в г. Красный (Белоцарск) всю кавалерию и совместно выступить на Баян-Кол. Разбить противника, а после идти в тыл белобандитов в Уюке.

Перед походом на с. Баян-Кол усинцы совершили рейд на Малый Енисей.
Из Белоцарска 24 ноября сводный отряд выдвинулся на Баян-Кол. Усинцы и отряд А. Малышева наступали по правому берегу, а отряд Кочетова (активного участия не принимал) — по левому берегу Енисея.
Утром 25 ноября 1920 года в с. Баян-Коле усинские партизаны и отряд Малышева захватили в доме Бочкарева штаб Шмакова. В плен были взяты начальник штаба Белослудцев, атаман Шанин из Каратуза, В. К. Ширнин и другие. Все задержанные были расстреляны на месте .
В 1920 году В. К. Ширнину исполнилось 60 лет.
Атаковать Уюк С. К. Кочетов не стал, возможно, считал, что уюкцы опасности не представляют, или не захотел воевать на два фронта.
Сами усинцы побоялись наступать и уехали домой, по заимкам, не заезжая в села Уюк и Туран.

Вскоре после данных событий семья В. К. Ширнина оказалась на заимке недалеко от с. Уюка, где после было основано село Ленинка.
Некоторые члены семьи подвергались репрессиям.
Во время Великой Отечественной войны погибли два сына Павла Васильевича Ширнина — внуки Василия Кузьмича, один из которых Михаил — отец Бориса Михайловича Ширнина, много лет проработавшего учителем в школе № 1 г. Турана, в настоящее время на пенсии. В школе продолжает трудиться дочь Бориса Михайловича — Елена Борисовна Анпилогова (Ширнина).

Семья Петра Кузьмича Ширнина также подверглась репрессиям.
Илья Петрович Ширнин сначала отбывал наказание в Минусинской ИТК, после окончания срока наказания был направлен на Ольховский рудник, затем переведен в Можарскую трудовую колонию, где находилась его жена Дарья Терентьевна. В мае 1933 года туда приехала мать, Анисия Павловна, и девятилетняя дочь Ольга. В августе 1933 года у Ширниных умерли дочь Валентина, 1931 г.р. и сын Александр, 1932 г.р. В Можарской трудовой колонии находились до 1936 года. Дальнейшая их судьба не известна.
А. Х. Чакиров, В. К. Ширнин, П. К. Ширнин и П. С. Горчаков, принимавшие активное участие в строительстве первой школы в Туве и дома учителя, незаслуженно забыты.
Все они достойны того, чтобы их именами были названа школа и улицы Турана. Михаил Тимченко".

После того, как разобрался с записями, а это уже было в мае месяце, написал Михаилу Тимченко письмо. «Добрый день. Вашу статью о первой школе в Урянхае в полном объеме я прочитал только недавно. Первое письмо-отклик о ней написал только, прочитав отрывок в Интернете, который заканчивался словами: "Строительство здания школы (училища) началось 25 апреля 1908 года...". Спасибо Вам за внимание к семье Чакировых-Матониных и к их делам. К делам многих других кто начинал в Туве, кто передал нам эстафету заботы и ответственности за нашу Родину.

Высылаю Вам на суд отрывок из повести "Усинский пограничный начальник". Он тоже про школу в Туране и ее учеников. Всего Вам доброго и с Днем Победы!
На мое письмо Михаил Тиченко 8 мая ответил мне, когда я был на Урале:
«Прочитал, очень интересно и познавательно. Узнал много нового.
Однако, некоторые указанные сведения, мне хочется уточнить.
1. Сафьянова Лидия Андреевна – работала учительницей в Уюкской школе, после со своим мужем Мировым судьей Барашковым А.В. проживала в Белоцарске. В июле 1919 года, почти на последнем пароме сплавились в Минусинск. Судя по тому, что в 1937 году Барашков А.В. был арестован и расстрелян в г. Кемерово, Сафьянова Л.А., видимо так же проживала в этом городе.

Верещагина Т.Е. в своих исследованиях, ничего не пишет о Сафьяновой Л.А., когда я об этом ее спросил, она мне ответила, что сведениями о ней не располагает. И поэтому Сафьянова Л.А., вряд ли могла после Гражданской войны работать учительницей Туранской школе.
2. У Фунтикова Семена Григорьевича был сын Николай 1909 года рождения, который приходился братом Августе, которая была замужем за Матониным Павлом Дмитриевичем, а дальше Вы знаете.
Может, был какой-то другой Фунтиков Николай Семенович из Вятки?
3. В Туране проживал – Исаев Винифатей Андреевич, а не Панифат,  он приходится дедом Верещагиной Т.Е. (по линии отца).
То, что я указал, может это и не важно, и на рассказ не влияет".
Александр Христофорович, поздравляю Вас с наступающим праздником – Днем Победы, успехов Вам, здоровья, удачи. Пока".

Вернемся в Мурманск. 24 марта, по данным Железникова Георгия, нашей Региональной организации «Пограничники Арктики» осполнилось 10 лет. И настало время ее распускать, так как с реорганизацией управления, с размахом до Дудинки, возникла необходимость формирования новой, уже Межрегиональной организации, с включением в нее, кроме Мурманской области, Архангельска и Коми (Воркуты). Об этом я узнал на встрече ветеранов 24 марта на Загородной. Заранее позвонил и предупредил Павел Павлович Левунин.
Как обычно долго слушали Железникова, голосовали за роспуск старой организации с юридическим статусом и своим счетом. Теперь мы на правах отделения, со своим счетом, но уже без юридического статуса. МРО — возглавили Железников и Семенов. Отделение по Мурманской области - Жеков.

Отделение состоит из трех подотделов: управленческий, 82 (Мурманский отряд) и Морская бригада. Выбирали ответственных по основным направлениям деятельности: социальное, патриотическо-воспитательное и связь с органами власти. В них на правах ответственных вошли Дворников, Клюшев.
Да, Клюшников вернулся из Баку, еще поправился, можно сказать раздобрел. Приятно было общаться. Как ни как, мы с ним коллеги по Никельскому отряду. Из оперативного состава присутствовал только Володя Ящук. Вспоминали с ним мурманчанина Славу Тычкова, его боевую супругу Татьяну, которая видела в нем генерала.

Долго обсуждали текст заявления, которое всем придется заново писать. Много было противников указания в нем персональных данных. Решили этот вопрос отложить на потом, конкретику изучить, поручили это сделать Нагниеву, бывшему начальнику информационного отделения в управлении.
Смотрели проект нового сайта организации МРО «Пограничники Арктики». Николай Ершов докладывал по справочному материалу к сайту. За столом вспоминали учредителей первой организации Чернова, Горохова, Артамонова.  Выпили, закусили, вспомнили тех, кто не с нами. Сказал и я свой тост и ушел пораньше. На улице уже начало темнеть. Шагал обычным маршрутом по лестнице вверх мимо церкви. На Челюскинцев установили светофор, нажал кнопку и смело шагай. Раньше был обычный переход и переходить улицу было страшновато. Машины с горки неслись как на последний бой.

Ксена сдала устный тест на сертификат по английскому языку, письменный — 25 го марта. 28-го пойду в Пенсионный отдел, понесу справки по учебе Ксены. Потихоньку собираюсь в дорогу. Между делом корректирую в новом формате последний раздел «Пограничных записок». Читаю А.В. Амфитеатрова «Сибирские этюды». Важно то, что он ссылку отбывал в Минусинске, надежда что-нибудь встретить у него интересное. Продолжаю листать воспоминания узников ГУЛАГа, дошел до буквы «М». Вышел на Карла Михеля, который был «без суда и следствия расстрелян в Богословлаге». Вспомнил Нарын и Ивана Михель, брата Людмилы Молдолиевой. Сделал небольшую вставку по Александру Григорьевичу Викторову, бывшему начальнику Хичаурского отряда. Он оказывается, как и мой друг Олег Матвеев, чуваш.

Отношения с Украиной все накаляются. В Киеве застрелили нашего бывшего депутата Воронкова, который с женой Максаковой сбежал к ним. Братья-хохлы не разрешили нашей участнице Самойловой прибыть в Киев на тур конкурса певцов «Евровидения». Начали горомить наши филиалы Сбербанков и других финансовых учреждений, заблокировали все трассы на Луганск и Донбас, всякие связи прекратились.
Звонил Одег Бурмакин:
-Я сижу у тебя в квартире, в маленькой комнате, - сообщил он мне.
-А что такое?
-Жду мастеров, должны устанавливать счетчики на воду. Я счетчики  купил и все, что к ним положено, но мастеров все нет, хотя обещали прибыть к 16.00. Батареи, по данным соседки, будут менять летом. Так что будешь сам решать, что и как.
Сестра Лида, уже к вечеру, сообщила, что дети Бори Онищенко 7 апреля улетают в Тайланд отдыхать, маленькую Любу берут с собой. Моей внучке в Светогорске Ирине завтра исполнится 9 лет.